Читать книгу Земля, коровы и колхоз. Записки председателя - Дмитрий Дьяконов - Страница 5

Одной из самых трудноразрешимых проблем в растениеводстве является основная обработка почвы. Под основной обработкой понимают глубокую обработку почвы, существенно изменяющую ее сложение под определенную культуру севооборота. К основной обработке относят вспашку и глубокое рыхление. Сюда же стоит добавить настоящее дискование. Настоящее дискование – это когда дискуем хотя бы на 15 сантиметров, а не прикатываем почву узкими полосками.

Трудность в основной обработке почвы в том, что нужна она в сжатые сроки – пара месяцев конец лета, осень и весной. Весной считается лучше этого не делать, только в тех случаях, когда надо запахать органические удобрения, так что приходится основную обработку проводить в основном (простите за «масло масляное») осенью. Поля после зерновых освобождаются к середине августа (начинается этот процесс пораньше – с первой декады июля, но мы говорим о полном освобождении хлебных нив). Окончательно же земля освобождается от возделываемых культур к началу октября – это в случае своевременной уборки кукурузы и посеянных летом повторных культур.

Как только освободилась земля приходится срочно браться за основную обработку необходимую для посева озимых зерновых, которые чаще всего составляют не менее трети от площади пашни. По классической схеме после освобождения поля от культуры требуется провести лущение с целью провокации прорастания семян сорняков. Затем выждав 2—3 недели запахать или обработать гербицидами. Ну, после гербицидов еще ждать пару недель, а после пахоты требуется те же 2 недели для так называемого самоуплотнения почвы.

Но времени то нет. Ноги у этой проблемы растут из слабой технической вооруженности. В советские времена, когда формировалась технология обработки почвы хозяйства в БССР были небольшими – 2—3 тысячи гектаров, а техники хватало за глаза. Теперь же, не смотря на появление большого числа так называемых энергонасыщенных тракторов, техники реально не хватает. Связано это чаще всего с двумя моментами:

– Во-первых, нет доставочного числа квалифицированных механизаторов, которые были бы достаточно мотивированы и готовы работать с огоньком;

– Во-вторых, не смотря на наличие 3—5 «больших» дорогостоящих тракторов, большинство современных хозяйств практически нищие и не в состоянии поддерживать эту технику в работоспособном состоянии. Не редка картина, когда не менее половины тракторов стоит на ремонте и не потому, что он сложен, а от того, что просто нет денег на порой незначительные в цене запасные части.

Это (сроки и недостаток кадров и техники) приводит к тому, что время, которое остается на основную обработку почвы сжимается буквально в считанные дни. Недостаток механизаторов особо остер в момент уборки зерновых. Ведь не секрет, что чаще всего самые опытные и надежные механизаторы работают на «больших» тракторах, а при этом, учитывая их заслуги перед Родиной, вручают им еще и по зерноуборочному комбайну. И как ни крути, а пока работают на уборке зерновых приходится их «стальным коням» терпеливо стоять на мех мастерской, тоскливо поглядывая на уезжающий на работу комбайн.

Если бы хватало механизаторов, то пахота могла бы начинаться уже с первых дней страды – только поле сжали, а уже можно пахать. И даже солома не беда – там, где ее нет или на особо удаленных участках можно дать указание измельчать ее – поля под пахоту освободишь с первых же дней, создавая таким образом запас готовой земли и обогатишь почву органическим веществом (блин, а если удалось всыпать немного азота, то и вообще красавчик). А так получается – комбайны в поле пошли, а «большие» трактора ждут механизаторов и пока не будет сжата последняя полоса, не удастся им попасть в работу.

От пахоты пока никто отказываться не собирается

Сталкиваясь с такими трудностями в подготовке почвы под посев, руководители и агрономы очень радуются, когда у них находится хотя бы один механизатор, выдающий в день не менее 20 гектаров пахоты. Причем радость эта такова, что никто даже не берет на себя храбрость проверять как пашет этот «герой».

Агроном, понимающий, что ему надо пахать 100 гектаров в день, чтобы справиться с этой важной работой в срок хотя бы приблизительно стоящий около оптимального не решается приставать с проверкой качества работы порой единственного пахаря. Часто так выходит, что именно из-за работы этого одного человека и задерживается вся посевная. Не потому, что он делает это медленно, а потому, что отведенный ему для этого срок затягивается.

Давайте просто пробежимся с Вами по простым подсчетам.

Представим себе хозяйство в 5000 гектаров (среднее и типичное для современной Беларуси сельхоз предприятие). Зерновых у него в структуре, скорее всего 50% – 2500 гектаров. А это значит, что на озимый клин отведено чуть больше половины от этих площадей -1300 га. Значит для того, чтобы одним трактором с производительностью 20 гектаров за рабочую смену вспахать необходимые площади надо 2 месяца – 1300/20 = 65 дней. Если бы мы начинали пахать хотя бы 1-го августа и сумели организовать бесперебойную работу – своевременное освобождение полей от соломы (прессование и своз), бесперебойное обеспечение топливом и расходными материалами, отсутствием выходных и загулов у механизатора, быстрый ремонт неизбежных поломок трактора и плугов, то 5 октября мы могли бы завершить и пахоту, и посев. Да, пусть нарушая технологии мы сеяли бы сразу после пахоты, но это лучше, чем упустить сроки.

Вроде все просто. Даже подозрительно просто. Но часто получается, что пахать под посев озимых завершают только к середине октября. А посевную завершают порой и в ноябре. Почему при кажущейся простоте (а на самом деле так и есть) не получается сделать все в срок? Почему нельзя организовать работу хотя бы одного трактора – один трактор с хорошим механизатором при правильной организации труда способен изменить ход осенней посевной в корне.

Одна из основных проблем в том, что пахать мы начинаем в лучшем случае 15—20 августа. Затем из-за нескольких дождей тормозимся по уборке соломы и так теряем еще 10 дней. Ломается трактор и инженера звонят из фирмы в фирму пробуя взять в долг необходимую запчасть. А кроме этого механизатор за обозначенные 65 дней как минимум возьмет себе 4—5 выходных (а то и 10).

Вот именно сочетание этих проблем приводит к тому, что пахота даже под посев озимых (завершать который надо по уму 25 сентября, а по факту кровь с носа к 5 октября) затягивается до 15—20 октября. И то, чаще всего, завершить именно к этому сроку выходит лишь тогда, когда в конце сентября, а то и начале октября, брызжущий слюной руководитель снимает с уборки кукурузы или даже посевной несколько тракторов и усиливает пахоту.

Мне тут же могут возразить люди бывалые – что ты несешь, какие 20 гектаров, как минимум пахать необходимо 25—30 гектаров – техника то большая и современная. Да организуй заправку и техническое обслуживание в поле. Да посади ему в помощь второго механизатора и обеспечь работу одного трактора в две смены и тогда срок из 65 дней сократится как минимум до 40 – 45, а это уже другой расклад.

Ответ первый, если Вы читаете эти строки, то Вы специалист из «успешного» хозяйства, где все это делается. Как я угадал? Да потому, что Вы человек сомневающийся и ищущий, а именно такие люди работают там, где хоть что-то получается.

А вот в отстающих хозяйствах трудятся «всезнающие» и «всепонимающие» люди, которым читать, искать и находить не надо. Там все и так ясно – пашем 20 гектаров в день и так до «белых мух».

Ответ второй – в Шкловском районе провели замечательный эксперимент – в одну из зим, имея достаточно времени, подсчитали производительность тракторов, которые были осенью заняты на пахоте. Оказалось, что средняя выработка не более 17 гектаров в сутки.

***

Каково же было мое удивление, когда устроившись специалистом в одно из не самых плохих хозяйств Гомельской области я, занявшись больше автоматически, чем по требованию руководителя, вопросами набирающей в тот момент обороты, осенней посевной был удивлен спокойствию главного агронома в вопросах пахоты.

– Алексей, – обратился я к нему в последних числах августа, – а почему у нас не ведется пахота?

– Ничего, Бунтян все сделает.

– Бунтян? – уточняю непонятное слово.

– Ну «молдован», тракторист. Бунтян – это его фамилия. Он как впряжется в работу так только успевай за ним сеять.

– Поподробнее, – пытаюсь выяснить детали.

Из объяснений агронома понял, что Бунтян это самый лучший механизатор предприятия. Доверено ему управлять трактором МТЗ 3522. И пашет он за день не менее 30 гектаров. Так что при плане посева 1100 гектаров, как раз успеет все запахать до 5—10 октября.

Заинтересовавшись таким расторопным парнем решаю продолжить расспрос о таком замечательном кадре уже у директора.

– Андрей Игоревич, а что Бунтян, реально так крут?

– О, да, – оживляется директор, – работает как черт- с поля не выгонишь, пока бак целиком не выпалит. Говорит организуйте мне подвоз солярки прямо в поле, так смогу еще пол ночи пахать.

– Так, а почему он пашет только 30 гектаров, а не 40, – удивляюсь я произведя в голове расчёты по расходу топлива (620 литров полный бак, расход 16 литров на гектар и выходит 38 га).

– Так на 40 ему надо еще 200 литров привезти топлива, а это надо часов в 21—00 организовывать машину на подвоз, людей держать. Да и пусть отдохнет. Мы и так справимся.

Я поразмыслил, прикинул в уме дальнейшую стратегию рассуждений и уточнил:

– А по какой норме Вы списываете ему топливо?

– 19,3 – лаконично ответил руководитель.

Я чуть не крякнул от удивления. У меня было два таких трактора на предыдущем месте работы и пахали они таким же плугом. Кроме этого почвы у меня были ближе к суглинку. Но списывал я им 16 литров и это без учета перегона – я договорился с трактористами, что перегон «за их счет». Я знал, что реальный расход еще меньше, но меня официальная цифра устраивала и мне хватало тех гектаров, которые они выдавали за день (я пахал всегда круглосуточно).

Не став расстраивать директора такими грустными для него мыслями решил сперва «навестить» лучшего механизатора на поле. Благо он уже второй день как выехал на пахоту. На следующий день, после планерки я попросил агронома съездить вместе и посмотреть, как и где пашет наш хороший механизатор. Я увидел то, что и предполагал увидеть – не могло идти разговора о пахоте – так ковыряние почвы палкой-копалкой. Механизатор применил все секреты «хорошей» пахоты:

– не отрегулированные плуги – каждый корпус живет своей жизнью;

– не допахивал до конца дальние края полей и те стороны поля, куда не мог доехать агроном – подчеркну ДОЕХАТЬ, ведь наши специалисты не пойдут пешком к вымочке посреди поля, а потому можно не доезжать до нее на 2—3, а то и 5—6 метров;

– пахал без разворотной полосы, а по окончанию дня недостаточно (как минимум на один проход) опахивал место, где по идее она должна была быть;

– максимально возможная глубина пахоты у заднего корпуса – таким образом когда подходишь посмотреть и проконтролировать глубину пахоты, то видишь, что пашет тракторист чуть ли не до материнской породы, но стоит только начать проверять глубину по каждому корпусу отдельно, оказывается, что редко где она глубже 18 сантиметров (в одном месте было даже 15 см);

– Выглубление плугов до минимума отъехав 50—100 метров от края поля – таким образом не самая глубокая пахота превращается в центре полей в культивацию.

Осмотрев качество работы «хорошего» механизатора я понял, что не смотря даже на то, что принятая в хозяйстве норма списания топлива при пахоте позволяет ему воровать как минимум по 3 литра на каждом гектаре (30*3=90, а в пересчете на деньги 45$) и это все ежедневно он еще за счет «секретов» пахоты старается дополнительно украсть 2—3 литра на качестве.

Я начал было рассказывать агроному о том, как должна контролироваться глубина пахоты, как проводить регулировку плугов (площадка, доски под низ ….), но увидев скучающее лицо понял – ему глубоко «наплевать». Пашет 30 гектаров в день, хватает этого для того, чтобы сеяться более-менее в срок, не создает тракторист проблем – ну и ладно. Зачем трогать такого замечательного человека. Переварив и осмыслив увиденное я решил на следующий день доложить обо всем руководителю. Начал я как всегда ехидно и с хитрецой.

– Андрей Игоревич, я знаю, как решить проблему с подвозом топлива Бунтяну и при этом не отвлекать ни дополнительную машину, ни заправщицу в нерабочее время.

– Как, -изагорелись оживленно глаза директора.

– Нужно просто давать ему раз в день чип на заправку и он сам будет забирать топливо.

– Не понял! – начали наливаться кровью глаза руководителя, которые почувствовал подвох в моих словах.

– А, что тут не понимать? Бунтян с каждого гектара ворует минимум 3, а по моим подсчетам 5 литров солярки. Ему же тяжело сливать каждый день 150 литров топлива – устает и не высыпается. Это же как минимум 7 (семь) 20-ти литровых канистр – поднеси, отнеси, спрячь, а потом вынеси подъехавшим клиентам, а это надо делать ночью. Ни полноценного сна, ни полноценного отдыха. А если отдать ему чип, то он будет спокойно после работы заправлять своих друзей соляркой и сэкономит и себе и нам время.

Директор помолчал переваривая услышанное и зло ответил:

– Хватит подкалывать.

– Я не подкалываю. Я говорю, как есть – Ваш (простите наш) хваленный механизатор просто воришка, поддерживающий имидж хорошего механизатора за которым не надо перепроверять работу, но делает это с одной целью – воровство топлива.

Директор раскричался. Мол немедленно создаст комиссию, проведет очередной хронометраж и приведет норму расхода топлива к соответствию и что Бунтяну несдобровать.

Завтра на планерке инженер доложил:

– У Бунтяна отказал передний мост, я вызвал спецов, но они будут только через пару дней.

Это был четкий и ясный сигнал от «хорошего» механизатора – тронете мое топливо и будите сами пахать по 30 гектаров в день.

Директор сигнал понял – не дурак, слава Богу и никаких команд по «расследованию» перерасхода топлива на пахоте не последовала. Только агроном получил напутствие:

– Леша, поговори с Бунтяном, пусть лучше края опахивает.

И все пошло своим чередом. И уже через пару часов пришла благая весть – позвонил инженер и обрадовал:

– Бунтян сказал, что сумеет пахать и без моста. Правда топлива станет расходиться больше.

Так механизатор научил директора и специалистов правилам хорошего тона и еще и компенсацию вытребовал – увеличенный расход солярки как минимум на пару дней, пока его не поймают с работающим мостом. А если и поймают, можно сказать, что он то включается, то выключается и для регулировки надо вызвать кого-нибудь из Америки, а пока надо поставить трактор в рядок и не трогать.

Когда я через несколько дней наблюдал за работой «хорошего» механизатора и удовлетворенно отметил, как загребает передний мост в топком месте и подумал:

– Так кто же у нас командует – мы или механизаторы.

Ситуация с пахотой хороший пример того, как безразличие и равнодушие позволяют механизаторам в прямом смысле этого слова пить кровь из «колхоза».

Вдумайтесь – один тракторист только на пахоте умудряется украсть топлива на 8000—9000$ (3000 га * на 2,5$ (5 л*1,2 руб. = 6 руб/2 = 3$). А ведь будут еще культивировать и сеять.

Да и не только это страшно – нарушается технология, операции проводятся с нарушением, к которым добавляется еще и затягивание сроков – в итоге получается, что мы нищие потому, что так богато живем.