Читать книгу Марчеканская вспышка (сборник) - Дмитрий Иванов - Страница 22

– Подводные диверсанты – люди исключительной выдержки и невозмутимости. Настоящие диверсанты, я имею в виду. С ними даже психолог по три часа в день в «учебке» занимался, натаскивал, как убить под водой противника в мирное время и не испытывать при этом угрызений совести. В диверсанты в нашу бытность не просто психологически очень устойчивых отбирали. Ещё требовалось, чтобы лёгкие у парней были разношенными до небывалого объёма. Вот, даже анекдот вспомнился по этому поводу.

Идёт отбор в морские диверсанты. Врач-пульманолог проверяет объём лёгких у кандидатов при помощи специального прибора. Заходит очередной матрос. Докладывает:

– Матрос Петров на обследование прибыл.

– Хорошо, Петров. Сколько выдуть сможете?

– Полтора литра.

– Да? Странно, очень странно… Вот тут у вас в военкоматовской карточке написано, что пять с половиной литров…

– Так это же красного, доктор!

Шутки шутками, а подводных диверсантов у нас двоякодышащими называли.

– Троякодышащего знаю. Это Змей Горыныч, а двоякодышащие разве бывают…

– Биологию вспомни, рыбы такие есть. Редкие, правда, но есть. Рогозуб, например. У него и жабры и нечто вроде лёгких имеется. Вот и у аквалангистов также. Но мы к ним близко подойти боялись. Нет, скорее, не боялись, опасались. Кстати, и служивые, и гражданские в городских кабаках и на танцплощадках диверсантов почти всех в лицо знали, хотя, вроде бы, те – люди засекреченные, государственные. Там их как огня… что вполне понятно: попробуй задерись с таким – живо под приёмчик угодишь. И это в лучшем случае. В худшем – под нож подводный.

Такие, по крайней мере, ходили слухи. Будто не люди вовсе «морские дьяволы», а садисты настоящие. Полагаю, не всё в этих слухах выдумка. Правда, на своё счастье, проверить на практике никому из нашего экипажа подобную молву не довелось. И слава Богу!

– Дедовщина? Да бросьте вы, какая может быть дедовщина в маленьком коллективе, где от действий каждого зависит жизнь всех? Повторяюсь? Ничего, не лишним будет продублировать мысль, на базе которой строятся взаимоотношения на подводном флоте.

На берегу, чего скрывать, случалось… Дедовщина, в смысле. Это когда в казармах жили. Но не в виде рукоприкладства, а исключительно на словах. Например, у нас любой салага, прибывший из «учебки» прошёл Евангелие от Субмарины. Что это? Да кодекс чести подводника. А начинается он со статьи, читаемой обычно матросами третьего года службы вслух. Статья такого порядка: «На меня уже бушлат строчили, пока на тебя только член дрочили…» Что, грубо? Зато – правда.

– Подводным трюкам, способам эвакуации с лодки нас обучали на старенькой «щуке», подводный аппарат серии «Щ», они, кстати, во время войны активно использовались. Вот и наш «тренажёр» тоже. Патрулил когда-то вдоль берегов Японии, не давая флоту микадо незамеченным из порта выйти.

Стояла она, наша лодка-лягушатница, на рейде и служила для тренировок не только экипажей, но и водолазов. Те упражнялись по проведению спасательных работ, изучали сварку под водой. Все вместе мы называли нашу «щучку» не Щукой, а Уткой. Почувствуйте разницу, что называется. Это от аббревиатуры произошло. По всем документам данная учебная субмарина проходила под аббревиатурой УТС (учебно-тренировочное судно). По созвучию её название и переозвучили.

– И что, вас там тренировали аварийно эвакуироваться?

– Во-первых, не эвакуироваться, – нет такого понятия в подводном флоте, – а выходить из субмарины через торпедный аппарат. А, во-вторых, нас ещё учили маломальским подводным работам в лёгком водолазном костюме. Всех натаскивали подряд, включая коков. Им это зачем, было неясно, не в диверсанты же поварню готовили, но с приказом не поспоришь.

– Страшно через торпедный аппарат эвакуиро… э-э-э… выходить было?

– Как говорится, несколько минут ужаса, и ты уже наружу выбрался. Процедура, напоминающая рождение ребёнка, только без участия акушера, с очень самостоятельным и дерзким плодом.