Читать книгу Одиссея 13-го, в полдень - Дмитрий Розенбанд - Страница 8

Запах копченого виски возник в момент прикосновения к бокалу и исчез, когда Саймон поставил бокал на стол и убрал руку. Мир, который не пахнет. К этому было очень сложно привыкнуть: «Я могу составлять тут букеты из запахов, – подумал Саймон, – брать в охапку разные вещи и они будут пахнуть. Их запахи будет смешиваться только друг с другом. Чистый эксперимент, коктейль из запахов, только для меня».

Саймон сел за столик поближе к окну, так, чтобы видеть красный Рено с девушкой и Форд. Ее взгляд не давал ему покоя. Он отхлебнул виски и почувствовал, как оно согревает его изнутри, раскрываясь дымом горящих торфяников и соленой горчинкой холодного моря. «Какой же у нее должен быть взгляд, когда она кончает! – неожиданно пришло ему в голову. – Хотел бы я вжиматься в нее, чувствовать, как она дрожит, выгибаясь, всматриваться ей в глаза, наполненные чем-то таким же еще не понятым, животным, как этот страх, но только не страхом». Волна возбуждения прошла теплом по телу, переплетаясь с теплом виски. Саймон откинулся на спинку стула, закрыл глаза и вернул время – ему хотелось убедиться, что все в порядке, и девушка в красном Рено теперь в безопасности.

Шум улицы ошеломил, ударил по ушам, оглушил, от него было больно: «Как мы живем так день за днем», – промелькнула в мозгу, и в это момент раздался резкий скрип тормозов, и сразу вслед за этим отвратительный скрежет мнущегося металла и треск крошащихся стекол столкнувшихся машин. Саймон остановил время и открыл глаза. Потом закрыл их снова.

Благодатная тишина. Мир, в котором, пока он сидит в пабе и пьет виски, не может случиться ничего плохого. Ему хотелось избавиться от отвратительного звука сталкивающихся машин, звучавшего у него в голове. Понадобилось еще пара глотков виски и время.

Кайф безвременья был в том, что именно времени у него было хоть отбавляй и ему совершенно не надо было спешить куда-то или торопиться успеть что-то сделать. Можно было просидеть вот так вот, с закрытыми глазами, хоть целый час, хоть год, все равно – пока он не вернет время, ничего ужасного больше не произойдет. Только очень не хотелось смотреть на то, что уже произошло.

Саймон дождался, когда его дыхание и удары сердца сравнялись в темпе, став созвучными, потом открыл глаза и посмотрел в окно: «Черт, и как я должен был предугадать вот это?»

Когда он вернул время, женщина- подросток из красного Рено изо всех сил нажала на тормоз, пытаясь избежать столкновения с Фордом – ощущение опасности, воспринятое ею в прошлом фрагменте времени, превратилось в действие в этом. В результате пикап сзади смял ее капот в гармошку, а следующая за ним машина превратила в лепешку его самого: «После такого не выживают», – подумал Саймон. Он насчитал пять столкнувшихся машин. «Крайним, наверное, повезло. Наверное, они выжили. Или им не повезло, и они выжили. Зависит от степени увечья. Те, что в центре, скорее всего…» – проверять не хотелось. Возвращать время тоже не хотелось. Саймон пересел спиной к окну, сжимая в руке бокал. Запах успокаивал. Хотелось музыки. Хорошо, что мобильник под рукой. Выбрал из плейлиста раннего Уэйтса. Не помогло. В безмолвии безвременья музыка звучала слишком резко. Не надо звуков. Заменить звуки на запах. Заменить звуки на виски. Чистый вкус. Чистый запах. Не надо звуков. «Это мой мир, мир тишины, тут никто не кричит, тут никому не больно. Это мой стерильный мир, мир без боли, мой белый чистый мир.»