Читать книгу Жертвы пороков - Дмитрий Юрьевич Арефьев - Страница 1

Скептически настроенный по жизни ко всему, что имеет отношение к суевериям, призракам, да и вообще, к любым проявлениям чего-нибудь аномального, я вряд ли поверил бы в эту историю. Я и сейчас не могу утверждать, что услышанное мной было действительно правдой, хотя главных героев я мог себе представить вполне. Например, отец, горячо любящий своих детей, или заботливая мама – хранительница домашнего очага и покоя. Сюда же можно отнести разжиревшего кота Ваську, которого хлебом не корми, а дай помочиться на недавно посаженный цветок, за что и мог получить приличных тумаков, но отказываться от своей привычки не собирался. Те, с кем всё это произошло, были обычными людьми, каких по стране миллионы.

Если бы не особое стечение обстоятельств, я вряд ли заметил бы фотографию, на которой с удачного ракурса запечатлены все члены семьи: отец, мать и двое детей. Фото гармонично расположилось в деревянной лакированной рамке с подставкой на комоде прямо за спиной лысого человека. Лысый смотрел на меня голубыми глазами, выискивая причину моего появления здесь, хотя накануне жена ему звонила, записав меня на восемь вечера, и вот я тут.

Должен признаться, я ожидал увидеть перед собой кого угодно, но не его. Обычно под словами гадалка, знахарка, маг, колдун, у меня возникали ассоциации с людьми особого склада ума. У таких личностей квартира имеет своеобразный интерьер: свечи, стеклянные шары, обереги, приворотные зелья, узелки, или что-то подобное. А тут дверь отворил обыкновенный мужчина лет шестидесяти-семидесяти, в очках, явно превосходящих его по возрасту. Они грузно сидели на носу, увеличивая зрачки его глаз до смешных размеров.

– Проходите, – тихо сказал он. – Вы на восемь часов. Я жду вас. У меня уже всё готово.

Квартира была обычная, без излишеств, только пара картин с красочными изображениями выделялись из привычного представления обыкновенной бытовки.

– Проходите, проходите, – приглашал меня лысый в отдельную комнату, видимо, специально оборудованную для приёма посетителей. Так вот где спрятаны магические кристаллы и стены исписаны в заклинаниях и рунах! Ничего подобного: книжный шкаф, полный собрания классиков и современников, небольшой светильник на столе, средних размеров старый комод с большими ящиками, на котором стояла та самая фотография.

Никогда бы не подумал, что соглашусь на это, а именно на предложение или всё-таки настоятельную просьбу жены, сходить к Алексею Андреевичу на приём.

– Он тебе всё расскажет. Он поможет, – как магнитофон вторила она.

– Маша, прекрати. Я туда не пойду. Давай-ка, я сам разберусь в своих проблемах. Колдунов мне не хватало! В жизни так бывает, тёмная полоса и белая. Скоро всё изменится.

– Изменится? – всполошилась супруга.

Назревала ссора.

– Да ты уже три месяца без работы. Снова поедем к родителям денег занимать? Так, всё решено! – она маршем направилась вон из кухни и уже откуда-то из соседней комнаты добавила, – И тётя Нюра, к тому же, сказала, что на тебе порча, а я ей верю. Сглаз это, точно сглаз!

Последняя реплика жены переполнила чашу моего терпения, и я выплеснул наружу всё, что думаю о тёте Нюре, Алексее Андреевиче и прочих личностях, имеющих отношение к магии, колдовству, ворожбе и прочей чепухе.

Причину моих последних неудач, наверное, можно было бы объяснить логически, но у меня не получалось. Сначала потерял работу, потом авария, вследствие чего машина разбита и нашла своё прибежище на штрафстоянке, ведь виноватым сочли меня. Признаюсь, так оно и было. За тем всё по наклонной. Во всяком случае, искать помощи в решении своих проблем на сеансах у экстрасенсов я не собирался. Сам как-нибудь разберусь. Не хватало ещё, чтобы какой-то дядька раскидывал карты и распылял магические благовония, делая при этом вид, что общается с духами и имеет связь с энергией вселенной. Действия в подобном стиле приводили меня в бешенство. Я твёрдо решил разобраться со своими проблемами сам. Никаких колдунов и точка!

– Присаживайтесь, – услужливо предложил Алексей Андреевич, указав на весьма удобное на первый взгляд старенькое кресло.

Я присел и ждал, что сейчас начнётся игра актёра достойного премии «Оскар». Вот он заговорит о том, что видит меня насквозь, что на мне порча от какой-нибудь старой карги, которая плюёт во всех своим нехорошим взглядом, одаряя красноречивыми проклятиями. Затем возьмёт в руки какой-нибудь магический атрибут, и второе действие спектакля не заставит себя долго ждать.

Вместо этого Алексей Андреевич молча снял очки и демонстративно положил их на стол. Наморщив лоб, он опустил взгляд, потёр виски, будто снимая напряжение от тяжёлого рабочего дня.

– Голова, – пояснил он. – В последнее время побаливает, знаете ли. Вы извините, сейчас начнём.

На мгновение он показался мне вполне заурядным человеком, просто уставшим от работы. А может, он таким образом заряжался на предстоящий сеанс? Не знал, чего ждать. Как оказалось, пришёл я не зря. Изменить своё миропонимание и отношение к событиям, происходящим каждую секунду вокруг нас, услышав историю, рассказанную незнакомым человеком однажды вечером, в моём представлении было нереально. То ли атмосфера квартиры располагала к подобному разговору, то ли в предложенной мне чашке кофе были тайно подсыпаны порошки, подталкивающие к душевным беседам. Как бы там ни было, через минуту с парящей кружкой я молча наблюдал за моим «врачом», который вот-вот должен был начать.

Часы еле слышно щёлкали секундной стрелкой, напоминая о неизбежности стечения времени. Одна из припаркованных внизу машин едва уловимой сиреной сигнализировала хозяину о постороннем вмешательстве.

– Знаете, Сергей, – заговорил Алексей Андреевич. – По правде сказать, нельзя вылечить больного, который сам не верит в действие лекарств. Ваша жена, говорила мне, о том, как вы относитесь к тому, чем я занимаюсь. Нет, я не виню вас, нисколько, и не подумайте, но я считаю, что вам нужна определённая помощь, но не моя. Может показаться странным вам просьба, но я хочу, чтобы вы отнеслись с пониманием.

– Слушаю, – заинтересовался я.

– У вас нет никакой порчи и сглаза. Я увидел это сразу, как только вы появились в дверях. Мои услуги здесь не требуются, но ваша жена сильно беспокоится, поэтому вы не могли бы сказать ей, что я провёл вам сеанс и что теперь всё будет хорошо, и поверьте, оно действительно так будет.

Он улыбнулся искренне, но в то же время грустно. Так, пожалуй, улыбаются бабушки своим внукам, провожая их из дома.

– Перемены ждут вас и довольно скоро. Я многое повидал на свете и знаю, о чём говорю, – заверил Алексей Андреевич.

Я только тогда смог рассмотреть его глаза. Они были переполнены долгими годами жизни, будто передо мной сидел некто, проживший не одно поколение. Его кривые борозды, угловатыми трещинами спускавшиеся вниз по щекам, явно принадлежали человеку, имеющему гораздо больше прожитых лет за спиной. Несмотря на это, его лицо отдавало порой некой юношеской энергией, становилось на секунду вновь молодым и свежим. Через мгновение Алексей Андреевич вновь взваливал на себя тяжёлый груз времени, чего нельзя было не заметить. Довольно странный человек, и я уже начал видеть в нём, действительно, что-то необычное, что-то имеющее, пусть не прямое, но косвенное отношение, к тому, что находится за гранью понимания большинства людей.

– Во многом мы сами создаём себе проблемы, – тем временем продолжил он. – Выбирая путь, чтобы избежать трудностей, мы именно там их и находим.

Алексей Андреевич сделал несколько глотков чёрного кофе и, причмокивая, продолжил:

– А вы и вправду любите свою жену, раз пришли сюда. Большой молодец, хотя и скрываете это. Я хотел бы сказать вам сегодня только одно, цените те мгновения, пока вы рядом с ней, ибо они бесценны.

Фотография, занимавшая видное место позади Алексея Андреевича, не оставляла меня в покое. Она словно была не отсюда и никак не вписывалась в однотипный интерьер комнаты. Комод, шкаф, светильник, даже сам хозяин жилища уже, кажется, являются дополнением друг друга. Всё гармонично в лаконичных тонах, но не та фотография. Она белым пятном, слово свеча в ночи, светилась в комнате, обдавая всё вокруг своим благодатным сиянием. Не знаю почему, но стало вдруг интересно узнать подробнее о её происхождении. Мужчина довольно высокий и статный – глава семейства, слева, наверняка, жена и внизу двое детей. Мальчику, возможно, лет пять или шесть, девочка заметно старше. Фото довольно старое и потёртое, отчего хозяин жилища и решил поместить его в стеклянную рамку.

– Это ваши близкие? – осмелился я спросить.

Не отводя от меня глаз, Алексей Андреевич улыбнулся. Наверное, каждый, «пациент» спрашивал об этой фотографии.

– Да, вы правы, друг мой, – ответил он, после небольшой паузы. – Эти люди, что вы видите, с давних пор стали моей семьёй. Я уже и не помню, сколько времени прошло с нашей первой встречи.

Он сделал пару глотков, погрузившись на мгновение в ту пору, о которой, видимо, зашла речь и, словно вспомнив что-то, выпорхнул оттуда обратно. Нечто сугубо личное и болезненное кольнуло его от наплывших образов, от чего я решил больше не интересоваться о людях на фото. Человек немолодой – мало ли, что могло случиться.

Сейчас я не могу сказать, от чего именно тогда он решил поделиться со мной, но тем не менее, я не жалею о том, что послушался жену и пришёл к этому человеку. Возможно, Алексей Андреевич был всегда склонен к длительным беседам, или же атмосфера того вечера повлияла на него таким образом, что он решил посвятить незнакомого человека в свою историю? Словно снег на голову среди ясного неба, начал он свой рассказ. Он заговорил медленно и отрешённо, смотря куда-то в сторону, будто кадр за кадром доставая из памяти события прошлых лет. Стало уже темно, и зажглись фонари. Нам же с Алексеем Андреевичем лишь небольшая настенная лампа была единственным источником света. Я не сразу понял, о чём идёт речь, решив на секунду, что это какой-то магический приём. На самом деле Алексей Андреевич говорил искренне.

– В тот год выдалась сухая осень – сказал он.