Читать книгу Жертвы пороков - Дмитрий Юрьевич Арефьев - Страница 3

Утро воскресного дня порадовало своим солнечным светом, пробивающимся сквозь дешёвые занавески. Яркий луч упёрся прямо в лицо Макса, заставив изобразить на нём весьма смешную гримасу. Снаружи было прохладно. День не успел разыграться, не отпуская от себя ночную свежесть, хотя обещал быть теплым. Прогноз погоды предсказывал добрых пятнадцать-двадцать градусов к полудню, а это было то, что нужно.

Семья Воробьёвых жила в пригороде N – ничем не примечательного городка, каких в стране тысячи. Средний доход, средний уровень жизни ничем не выделяли молодого главу семейства из основной массы населения. Максим работал инженером в градостроительной сфере и сказать, что он находил свою работу скучной, было нельзя. Скорее наоборот. Работа приносила более– менее сносный доход, и к тому же, ровно лежала к душе. Он занимался, на первый взгляд, монотонной и однообразной подготовкой проектной документации для начала строительства. Чаще всего такую должность занимают представительницы слабого пола, но Макс смог вклинится в женский коллектив, вызывая       иногда приступы ревности у Оли. Конечно, они были необоснованными, но плохие мыслишки, время от времени, посещали мозг жены, ведь Макс был привлекательным молодым человеком, чего нельзя было не заметить. До этого Максим успел поработать во многих местах. После окончания Политехнического университета устроиться сразу по специальности не удалось. Он примерял на себя роль торгового представителя алкогольной продукции. Затем был печальный опыт в автосервисе, тот, что и вспоминать лишний раз не хотелось. Счастливый случай свел его с нужными людьми, после чего на пару лет Максим задержался в кресле замначальника сбыта готовой продукции на заводе по изготовлению пластиковых окон «Окна N». К сожалению, производство пришлось свернуть по неизвестным причинам вопреки тому, что предприятие приносило неплохую прибыль. Тем не менее, кто-то решил, что так лучше, и две тысячи человек занялись поиском нового рабочего места. В компанию, занимающуюся подготовкой проектной документации, Макс пришёл по знакомству. Человека без соответствующих знаний туда не брали, и вот тут-то и пригодились навыки работы с ПК, которые Макс приобрёл во время учёбы, будучи черноволосым студентиком Политехнического университета. Несмотря на это, влиться в работу оказалось трудно. Приходилось всё время отвлекать от дела коллег, на что те, кстати, реагировали весьма охотно. Лишний раз перекинуться парой-тройкой слов с неженатым молодым человеком привлекательной внешности было интересным занятием для юных выпускниц архитектурного техникума, по направлению от которого девушки проходили практику. Через полгода работы Макс зарекомендовал себя, как неплохой специалист. Ему повысили оклад, и парень с головой погрузился в мир бумаг и чернил, где главным инструментом является ручка с карандашом.

Оля же нашла себя в лице педагога, на кого и училась. Работать по специальности ей никогда не хотелось. Голову занимали куда более масштабные планы, чем место учителя русского языка и литературы в общеобразовательной школе номер два. Наверное, она мечтала посетить другие страны, узнать больше о мире, о людях других национальностей, стать стюардессой на борту дорого самолёта, чтобы каждый день встречать в новом месте. Оля редко рассказывала о себе до того, как поступила на учёбу. Девичьи мечты претерпели изменения и, можно, пожалуй, сказать, что они сбылись. Да, именно так. Она не стала путешествовать по миру, и рабочее место обязывало её каждый день в восемь утра вести уроки школьникам, но иметь двоих таких разных и в то же время очень похожих детишек можно назвать счастьем. Есть своя крыша над головой и любящий муж, прекрасные дети. Тогда о таком положении в городе N мечтала, если не каждая вторая, то каждая третья девушка точно.

Дом достался от родителей Оли. Они благополучно сменили городскую пыль на свежий деревенский воздух в предпенсионном возрасте и теперь наслаждались всеми прелестями ухода за домашней скотиной и сбором лесных грибов и ягод. Один или два раза в месяц Макс собирал всю свою семью, и они направлялись, как он любил говорить, к «бабулькам-дедулькам». Бывало, спросит он маленького Мишу:

– Что, поедем сегодня к «бабулькам-дедулькам?

– Поедем!!!– завопит Мишка.

И вот выдалось утро воскресного дня. Утро, когда в бодром настроении малыш в предвкушении поездки к «бабулькам-дедулькам» встаёт раньше всех и бежит босиком по прохладному полу, чтобы быстренько запрыгнуть в постель к родителям. Утро того дня не стало исключением.

– Боже, что это? – спросонья пробормотала Оля, в то время, как её сынишка с разбегу залетел в кровать, угодив своей пятой точкой прямо на спину маме.

– Это я! Просыпайтесь! Нам пора ехать!!! – радостно завопил малыш.

– Сколько времени? Ох, Мишунь, это ты? Который час, Оль? – сонливо пробубнил Макс.

Оля нехотя перевернулась на другой бок и одним разлипшимся глазом взглянула на часы.

– Шесть тридцать, – она потянула руки вверх. – Нам, и правда, пора подниматься.

– Ехать! Ехать! Ехать! – кричал Мишка, уже прыгая на кровати. Он по необъяснимым причинам всегда просыпался раньше всех и был типичным жаворонком, в то время, как все остальные члены семьи являлись типичными «совами», включая кота.

– Ну, всё, подъём! – сам себе приказал Максим, поняв, что это битву за сон он проиграл и схватил маленького человечка за подмышки. – К «бабулькам-дедулькам», говоришь? А ну-ка, давай, буди сестру.

Пулей Мишка рванул в соседнюю комнату, где Катя досматривала остатки сновидений, но уже на подсознательном уровне ощущала, как откроется дверь, и младший братец одарит её несколькими довольно сильными толчками в бок, сопровождая всё это звонкими возгласами: «Подъём, лежебока! Сегодня же к «бабулькам-дедулькам» ехать! Вставай!»

Оля уже орудовала зубной щёткой в ванной. На очереди были Мишка и Катя. Оля всегда была первой, потом бежала на кухню готовить завтрак на всю семью, пока непроснувшийся муж вяло приходил в себя. Из-за открытой двери комнаты Кати лениво вывалился кот. Рыжий пушистый зверёк, как и Макс, одним ухом был ещё где-то там, в мире грез и сновидений, но громкий голос Мишки заставил его уйти с насиженного места. Он, как холодец, поплыл вниз по лестнице на первый этаж в надежде полакомиться вкусным завтраком, а может сделать совсем другое дело, за что мог получить хороших оплеух.

– Дорогой, посмотри за Васькой! – донеслось из ванной. – Он, наверное, снова пошёл в туалет.

Максим зашлёпал босыми ногами, догоняя кота, но тот, почуяв неладное, тоже ускорился.

– Да стой же ты, прохвост! Иди сюда!

Макс смешно поскользнулся на резиновой игрушке и едва не упал, схватившись за дверь. Кот уже наращивал обороты, пытаясь скрыться, когда Максим восстанавливал равновесие, а маленький Мишка, при виде этого, весело рассмеялся.

– Что у вас там? – зашевелилась Оля.

– Теперь моя очередь! – опережая брата, прошмыгнула в ванную Катя.

– Так нечестно! – запротестовал тот.

– Катюш, впусти брата, – на ходу бросила Оля, – И помойте вместе руки. Скоро к столу.

Кот Васька был не исправим. Едва успев удрать от хозяина, он снова занялся поиском того заветного места, которое просто манило его к себе всем своим естеством. Пару метров влево в дальний угол, и вот он заветный цветок.

– Ах, ты гад! – заорал Максим, подхватив за шкирку кота. Он бы его ни за что не поймал, если б тот не решил присесть в туалет, вот уже в который раз, на заветный большой цветочный горшок. Отучить зверька от этой привычки не удавалось, несмотря на все приложенные усилия. Его магнитом тянуло в проверенный угол, чтобы снова сделать своё мокрое дело.

– Успел, – облегчённо выдохнул Максим и бросил кота в ванную комнату. В этот раз Ваське не повезло.

После плотного завтрака семья принялась за сборы к поездке. Мишка никак не хотел натягивать вязаную шапку и жаловался, что ему жарко. Катя уже одетая стояла в прихожей и ждала, когда, наконец, соберут к выходу на улицу её братца. Через несколько минут это удалось. Едва Максим показался на крыльце, как его поприветствовал сосед по дому дядя Саша.

– Доброе утро! – выкрикнул он. – К родителям на выходные?

– Приветствую, – отозвался Макс.– Да, вчера был день рождения нашего младшего, а сегодня решили отметить ещё разок в более широком кругу, так сказать.

– Да, это правильно! И погода с утра подходящая. Посмотрите, какой прекрасный день будет.

– А мы с погодой заранее договорились, – пошутила Оля, подходя к машине.

Мишка уже запрыгнул внутрь и разместился на детском массивном кресле. Обычно пятилетние дети уже вырастают из таких кресел, но Мишка был меньше остальных, обладая уникальной возможностью покататься на отдельном сидении годок-другой.

– А вот у меня не получилось договориться, – ответил дядя Саша. – Вчера собирались на рыбалку с мужиками, а оно вон чего – дождь.

– Бывает, – на ходу бросил Макс, не обращая особого внимания на соседа. Он уже принялся набивать багажник вещами, стараясь всё складывать аккуратно.

– А вы надолго, Максим? – не отставал дядя Саша. – Я хотел бы попросить тебя кое о чём?

– Сегодня планируем вернуться. А что нужно?

– Не мог бы ты помочь мне сегодня с моей колымагой? Машина стала совсем плохо заводиться, а мне с женой нужно в центр за покупками. Не хотелось бы трястись с сумками в троллейбусе.

У пожилого мужчины был довольно жалостливый взгляд.

Максим закрыл крышку багажника. Облокотившись на «Ниву», он прокрутил возможные и наиболее вероятные события предстоящего вечера в голове и прикинул примерное время возвращения.

– Пожалуй, помогу, дядя Саша, – согласился он. – Только часов в семь или восемь. Сойдет?

– Конечно, сойдет, Максимка. Спасибо тебе. Тогда я надеюсь на тебя сегодня вечером?

– Да, можете рассчитывать, дядь Саш.

Он дружественно хлопнул старика по плечу и открыл дверь автомобиля.

Дяде Саше было уже за семьдесят, но он никак не мог оставить руль своего старенького запорожца, который каждую неделю требовал от хозяина постоянного присутствия в гараже. Дядя Саша со своей женой тётей Соней, как все к ней обращались, жили по соседству с тех пор, когда в доме Воробьёвых проживали родители Оли. Детей они не имели и доживали свой век вдвоём. Изредка дядя Саша обращался к Максиму с просьбой помочь делом по дому или же подлатать старое авто, на что тот старался не отказывать. Старик был отзывчивым и дружелюбным. Ни разу ничего плохого ни Максим, ни Оля от него не услышали. Тётя Соня тоже была женщиной порядочной и доброй. Оле ни единожды приходилось обращаться к ней, чтобы присмотреть за детьми, когда нужно было пойти в магазин или срочно приобрести лекарства в аптеке. Говорят, хороший сосед лучше родственника. В этом случае поговорка была правдивой.

– Я позвоню вам предварительно, – уже уезжая, крикнул Максим из открытого окна «Нивы»

– Хорошо, сынок! – ответил дядя Саша.

В зеркала заднего вида Макс наблюдал удаляющуюся фигуру соседа, дружественно махавшего рукой.

– Что он хотел? – спросила Оля.

– А ты как думаешь?

– Наверное, снова пропасть в гараже сегодня до вечера. Боже мой. Ну, почему таким хорошим людям, как Снегирёвы, судьба не подарила детей. Несправедливо.

– Несправедливо, – согласился Максим. – В мире много чего несправедливого.

– Да, – неожиданно подтвердила Катя, вызвав вопросительный взгляд обоих родителей.

– Доча, а что ты имеешь в виду? – поинтересовалась мама.

– Не справедливо, что у Мишки есть такие часы, а у меня таких никогда не было. – обижено пробормотала Катя.

– Мои часы! Мои часы! – оживился братец.

– Дорогая, ты ведь уже взрослая для таких игрушек. Не правда ли? – заметил Максим.

Тот факт, что десятилетняя дочь будет расстраиваться из-за подарка для детишек дошкольного возраста, привёл его в замешательство. А может, на самом деле, нужно было подарить на день её рождение что-то менее серьёзное, чем электронную книгу? Возможно, ребёнок не так сильно повзрослел, как вёл себя, или это просто проявление ревности к младшему брату? Если бы был такой сторонний наблюдатель в семье Воробьёвых, который мог, не вмешиваясь, следить изнутри за обстановкой и погодой в доме, то он не сказал бы ничего негативного в адрес родителей. Внимание они старались уделять обоим детишкам одинаково, но где-то далеко в душе маленький Миша всё-таки смог занять определенное место. Вероятно, тому виной слишком быстрое взросление Кати? Вопрос оставался без определенного ответа.

– Я обещаю тебе приобрести такие же, – заверил отец.

– Да не надо, пап, – ответила Катя. – Это я так просто. Не обращай внимания.

Максим посмотрел на жену и прочитал в её взгляде тот же самый вопрос, что задавал себе: «Не слишком ли рано мы увидели взрослого человека в своей десятилетней дочери?»

– Мои часы! – вновь напомнил Мишка.

Машина выкатилась за город и помчалась по свободному шоссе. Путь был недолгим. Родители Оли проживали в неприметной маленькой деревушке в ста километрах от города N. Дорога была ровной без извилин. Старенький двигатель «Нивы» заставлял двигаться тело машины, едва преодолевая восьмидесятикилометровую отметку на спидометре. Быстрее ехать он был не способен, к тому же и Макс был не любитель быстрой езды.

Оля молча смотрела в окно, наблюдая, как солнце начинало появляться из-за горизонта. День вступал в свои права. Катя тоже погрузилась в себя, заткнув уши наушниками, откуда, наверняка, слышалась не классика, а подростковая одноразовая попса или жёсткий рок-н-ролл.

– Ты уже звонила им? – поинтересовался Макс.

– Да, – ответила Оля, – Думаю, они приготовили что-нибудь вкусненькое для внучат.

– Наверное, снова фирменные блинчики твоей мамы, – не терял надежду Максим.

Ему действительно нравилась стряпня тёщи. Оля знала это, поэтому в ответ слегка улыбнулась.

– А то! Ну, давай, скажи мне, что терпеть не можешь, как готовит моя мама. Скажи.

– Да, признаю, – отозвался Макс. – В тот раз был перебор, признаю, но блинчики с малиновым вареньем, это что-то. Ты подловила меня. Можешь себя поздравить, любимая.

Оля снова улыбнулась и хлопнула по ноге мужа.

– То-то же, дорогой. А я могу рассчитывать сегодня вечером на что-нибудь вкусненькое?

Макс вопросительно посмотрел на жену.

– Кажется, я знаю, что ты имеешь в виду, – догадался он.

– Именно, дорогой. Именно это я и имею в виду. Ну, так что?

Максим посмотрел в зеркало заднего вида. Стало понятно, почему Оля завела этот разговор. Катя была погружена в себя с торчащими из ушей наушниками, а Мишка, как не удивительно, уснул.

– Сегодня вечером обещаю тебе приготовить самое жаркое блюдо из особенного меню, – проговорил он, одарив супругу кокетливым взглядом.

В ответ Оля отвела взгляд в сторону, пытаясь спрятать появляющуюся улыбку.

Два часа пролетели незаметно. Вскоре «Нива» въехала в покосившееся ворота старенького дома.

– Ей, дед! – всполошилась Галина Викторовна – мама Оли – Иди, встречай быстрей гостей. Вон, они приехали уже.

Она что-то ворожила над плитой, да так, что манящий запах распространился по всему дому, пробуждая аппетит даже у самых сытых.

– Ух ты батюшки! – седой сгорбившийся человек поспешил к порогу – Сейчас, мои дорогие, сейчас!

Дверь со скрипом отворилась, и сутулая фигура спешно спустилась с крыльца.

Макс уже остановил автомобиль. С радостными криками, устремившись к деду, из машины высыпали Мишка и Катя

Оля направилась к отцу, оставив мужа вытаскивать вещи из багажника.

– Эх, шпана! А ну, налетай! – заверещал Евгений Михайлович. – Там бабушка вам наготовила всего. Проходите быстрее.

Детишки с криками поспешили к двери, стуча ботинками по ступенькам крыльца, и через мгновение были уже внутри.

– Здравствуй, пап, – Оля обняла старика.

– Здравствуй, дочка. Как вы там в городе? Хорошо всё?

– Хорошо, пап. На работе нормально. У Максима тоже стабильно, слава Богу.

– Ну, хорошо-хорошо. Мы ждали вас. Проходите в дом, а Максу я помогу вещи занести.

– Ладно.

Она вновь обняла отца и пошла вслед за детьми.

Максим достал большой чемодан из машины. Он положил его на землю, и хотел было закрыть уже дверцу багажника, как рядом возник Евгений Михайлович.

– Помочь чем, зятек? – усмехнулся он, одарив Макса своей доброй улыбкой.

– Здравствуй, пап Женя, – улыбнулся в ответ Макс.

– Иди сюда что ли, обнимемся.

Макс закрыл дверцу. Он любил Евгения Михайловича, любил душой, потому что человек он был хороший и открытый. Обняв старика, Макс почувствовав, как сильно соскучился тот по ним.

– Я рад видеть вас, пап Женя.

– Бабушка собрала стол. Пойдем внутрь, – отозвался старик – Но прежде, Максим, мне нужно с тобой поговорить.

– Конечно. О чем?

– Знаешь, сын, меня беспокоит уже давно один вопрос. Ты не подумай, что я лезу в твою жизнь или пытаюсь навязать свои правила. Совсем нет, но всё же…

– Я, наверное, знаю, о чём вы хотели поговорить? – догадался Макс.

– Да. Ты правильно догадался, – настаивал Евгений Михайлович.

– Вы же прекрасно понимаете, я не желаю его видеть рядом с нами.

– Я знаю, но прошло столько времени. Я уверен, он не хотел, чтобы так всё получилось. Жизнь иногда преподносит трудности, сынок, и второй шанс выпадает не всем. Ты должен съездить к нему.

– Я не поеду! Вы мой отец, а не он! Давайте на этом остановимся, дабы я не наговорил вам чего лишнего, о чём потом могу пожалеть.

– Ты должен съездить туда, Максим. Я не в восторге от этой истории, но время вносит свои коррективы. Нужно уметь прощать.

– Что? Прощать? А что он сделал, когда…

– Да знаю я, знаю. Посмотри на себя. Ты уже взрослый. У тебя своя семья. Не пристало так поступать с отцом.

Максим хотел было возразить, но вдруг говорить дальше стало нестерпимо трудно. К горлу подступил комок. Неприятные воспоминания жгли сердце. Разговор на тему прошлого у Максима вызывал противоречивые чувства, от чего ворошить то, что произошло больше пятнадцати лет назад, не было никакого желания.

Увидев это, Евгений Михайлович решил отступить.

– Пойдем, сынок. Нас уже ждут.

Детишки уплетали бабушкины пироги, громко прихлёбывая сладким чаем. На кухне в картонной коробке цыкали, недавно вылупившиеся цыплята. Черно-белый котенок в силу своего возраста ещё не понимал, кто там пищит, но внутренний зов хищника уже вызывал в нём нездоровый интерес. Он молча сидел на табуретке, устремив ушки вперёд. Чайник на плите был готов вот-вот выдать новую порцию кипятка. Оля с мамой секретничали о чём-то, когда вошли отец и её муж Максим.

– Как раз к чаю! – подметила бабушка. – Сейчас свеженького заварю.

В центре стола разместился огромный блестящий самовар, который тоже разогревал воду. Он перекочевал в деревенский дом вместе с родителями Оли несколько лет назад и теперь являлся главным украшением и организатором душевного чаепития.

– Да, у вас тут прямо праздник, Галина Викторовна! – подметил зять.

– А как же, сынок! Смотри, что мы Мишеньке купили. Внучок, покажи, что теперь у тебя есть?

Мишка проворно спрыгнул с табуретки и помчался в соседнюю комнату. Пошуршав пакетом, пулей вылетел обратно, держа в руках большую синюю машину.

– Вот! – заявил он.

Секунду-другую все молчали, после чего, не выдержав, мама Оля раздалась смехом. Следом присоединились Макс и Катя. Остолбеневшие «бабульки-дедульки» долго не могли понять, отчего так всем смешно.

– А что у вас там на кухне, Галина Викторовна? – поинтересовался Максим. – Неужели выводок под осень?

И не говори. Вывела, зараза такая. Куда деть их теперь, ума не приложу. Решили оставить с дедом. Будем растить здесь, а зимой в хлев перенесём.

– Мама, может ну её эту животину? – вступила Оля. – Мы привезём вам, что хотите: и мясо и молоко, рыбу. Себя сейчас беречь надо, а вы всё расширяетесь. Вон, при входе заметила, снова новую клетку сколотили. Это для чего?

– Ну, говори теперь! Чего скрывать-то? – обратилась к старику Галина Викторовна. – Говорила, убери в сторону, чтоб не видели, а ты и забыл.

– Это кроликов разводить будем, дочка, – признался отец.

Макс демонстративно хлопнул себя по лбу.

– А я люблю кроликов! – констатировала Катя. – Они мягкие и пушистые.

– И я тоже люблю, – присоединился к ней брат.

– Мамуль, ты не исправима! Для чего они вам?

– А вообще-то, это дед придумал! – защищалась мать. – Вот у него и спроси.

Все перевели взгляд на деда.

– А я что!? Думаю зимой и мясцо, и варежки детишкам натуральные пошить. Разве плохо? Нам же старикам всё равно делать нечего. Город только забирает силы, а здесь мы живем по-настоящему.

– Я хочу кроликов посмотреть! – зашевелился Мишка.

– Кроликов не получится, а, вот, маленьких цыплят покажу. Пойдем со мной. – предложила бабушка и удалилась с внуком на кухню

– Вы не исправимы, – смирилась Оля. – Скажите, чем мы вам можем здесь помочь? Может, починить чего?

– Да ты что? Мы сами пока в силе! – открестился отец. – Помогите лучше снова своему соседу Сашке. Он, поди, снова, свой запорожец ковыряет.

– Да, – сказал Максим, – Именно сегодня вечером он и просил меня это сделать.

– Как сегодня вечером? А разве вы не останетесь на ночь?

– Да, в общем-то, не планировали, – оправдывался Макс и перевел взгляд на жену.

– Сегодня не получится, пап. У Макса сдача проекта горит. Нужно с утра быть на работе.

– Ой, как жалко! А бабушка плов на вечер приготовила. Вкусный, вкусный!

– А от плова мы не откажемся, – заверил его Максим. – Правда, Катька, не откажемся же?

– Нет. Я плов очень даже люблю! – отреагировала дочка.

–Вот и мы! – бабушка с внуком появились в дверях.

– Мам, там такие маленькие-маленькие, такие желтенькие-жёлтенькие – Мишка пытался вместить бушующую смесь эмоций, которую испытал при виде цыплят, в одно слово, но это не получалось, от чего у него было такое смешное выражение лица, что все невольно улыбнулись.

Через мгновение он удалился в другую комнату поиграть с новой игрушкой.

День разыгрался во всю силу. Солнце поднялось вверх. Прогноз погоды оказался верным. Столбик термометра лениво перешагнул отметку в плюс десять градусов. В такое время хочется погулять и насладиться остатками тёплой поры, которая через неделю-другую исчезнет, как утренний туман. Бывало, Максим выезжал с семьей на выходные в загородный парк. Они любили побродить по лесу, шурша опавшими жёлтыми листьями под ногами. Городская суета оставалась позади вместе с рабочими буднями, как и нудный начальник Семёныч, требующий быстрее закрыть проект. Воробьёвы почти всегда гуляли, державшись за руки, а маленький Мишка часто норовил вырваться вперёд. Непоседа. Родители удивлялись, откуда в таком малыше столько энергии? Вот, отцепится от руки мамы, побежит, спрячется за маленький кустик и затаится там, словно зайчик. А это он муравейник разглядывает. Наблюдает, как маленькие работники слаженно организуют свой труд. Подобные прогулки порой длились часами. Ни Максим, ни Оля, даже сами дети не замечали, как вечер начинал потихоньку одолевать день, и незаметно тускнели косые тени деревьев.

Неосторожным движением руки Катя вдруг задела блестящую вилку на столе. Она звонко лязгнула об деревянный пол и черно-белый усач, дежуривший у коробки, сорвался с места.

– Эх, женщина придёт! – подметила Галина Викторовна.

– Опять ты, мама, со своими суевериями, – упрекнула Оля. – Вы как-будто здесь всю жизнь живёте. Ну, какие приметы? Это просто Катька не умеет вести себя за столом. Катюш, будь внимательнее.

– Поддерживаю, – присоединился Максим. – К вашему сведению, я вообще не верю во всё это. В моём представлении баба с ведром, переходящая дорогу, никак не может повлиять на судьбу. В судьбу я, кстати, тоже не верю. Всё зависит от нас, и списывать неудачи на чёрного кота или ещё там на кого-нибудь просто глупо.

– Ты зря так говоришь, Максимка, – подметил тесть, – Смотри, на прошлой неделе рука меня совсем довела. Ночью спать не мог. Так Бабаня вылечила!

Оля вопросительно посмотрела на отца, затем на мать.

«О чем это он говорит?»

– Я же настаивала лечиться у врачей! Вы почему меня не слушаете? Это ваша Бабаня вообще странная бабуля. Её бояться надо. Зачем вы обратились к ней? Мы же на прошлой неделе привезли вам всё необходимое. Если не помогает, нужно было позвонить нам!

– Не переживай, Оленька, всё прошло. Вот, посмотри!

Отец встал со стула и продемонстрировал возможности ещё пару дней назад больной руки.

– Видишь? Она отшептала всё, как с паршивой собаки!

Неделю назад отец жаловался на сильную боль в руке. Работать он практически не мог и засыпал только на обезболивающих препаратах. Все возможные мази приносили временный эффект, но вместе с тюбиком кончалось и их целебное свойство. Оля не могла представить, что местная знахарка, которую побаивалась большая часть деревенских стариков, сможет помочь да, к тому же, так эффективно. Она была готова принять этот факт, несмотря на внутренние опасения, ведь главное здоровье отца, а оно точно окрепло после встречи с так называемой Бабаней.

– М-да, – выдавил Максим. – Тут и говорить нечего, пап Жень. Ты и вправду стал лучше двигаться.

– Наш дедушка супермен! – поставил точку Миша.

В дверь постучали. Малыш спрыгнул с табуретки.

– Я открою! – закричал он.

– Стой, непоседа! – остановила его мать. – Я сама.

Оля поднялась со стула и направилась в прихожую Не дойдя до порога всего несколько шагов, она вдруг почувствовала внутреннее беспокойство. Оно возникло внезапно, без видимой на то причины. С каждым новым ударом сердца росло и множилось ощущение мнимой опасности. Там снаружи кто-то был. Кто-то холодный и чужой. Вряд ли, подобное чувство испытаешь, когда соседка придёт за солью. Такие ощущения возникают, когда опускаешь руку в корзину с ядовитыми змеями. Если ты будешь спокоен, они тебя не тронут. Будут обвивать ладонь и запястье, не замечая чужеродного присутствия, но стоит хоть одному мускулу дрогнуть – мгновенная смерть от четырех ядовитых зубов. Подобным образом почувствовала себя Оля. Движения становились скованными. Что-то неприятное кольнуло внутри.

За дверью оказалась Она. Небрежно повязанный красный платок придавал какой-то странный вид. Седая прядь мёртво повисла, прилипнув к влажному виску. Испарина покрыла морщинистый лоб. Мелкие капли пота были по всему лицу. Они обильно орошали проваленные щёки, образую кривые тонкие бороздки, стекающие вниз. Похоже, женщина спешила куда-то. Она определённо бежала. Да и назвать женщиной её было нельзя. Что-то совсем другое смотрело из блёклых глаз, то, чего раньше никто не видел, то, что жутко может напугать своей неизвестностью. На первый взгляд, всё было в норме: старенькая голубая куртёнка без одной пуговицы, резиновые калоши на шерстяной носок, но не этот платок, повязанный наскоро и небрежно. Ничего странного обычный прохожий не заметил бы, но Максим точно ощутил присутствие ещё кого-то или чего-то, что вошло вместе с Бабаней на крыльцо. Сутулая фигура подалась вперёд, но под таким неестественным углом, под которым обычный человек ни за что не устоял бы на месте. Руки при этом плетьми повисли вниз. Бабаня стала похожа на тряпичную куклу, движения которой находились под властью невидимого кукловода. Она издала истошный звук.

– Баба Аня? – удивилась Галина Викторовна.

Все остальные молчали. Даже маленький беззаботный Мишка решил не произносить ни слова. Холодный смрад окутывал дом изнутри. Это чувствовали все. Кот боязливо поджал уши и завизжал.

Пауза затянулась. Бабаня осмотрела всех присутствующих мрачным взглядом, будто искала кого-то одного.

– Вы ко мне? – поинтересовался Евгений Михайлович. – Но у меня, вроде бы, всё хорошо. Слава Богу, вашими молитвами.

– Тихо, – зашипела вдруг Бабаня, так что от её голоса стало не по себе.

Она будто выслушивала что-то. В глазах застыл вопросительный взгляд.

– ГДЕ ТЫ!? – вдруг заорала она.

Кот быстро залетел под стол. Максим подскочил на месте.

– Прекратите пугать моих детей? Вышла вон отсюда?

– Где же ты? – снова протянула старуха, сменив тон.

Макса она не заметила вовсе. Живые глаза-угольки пытливо искали кого-то или что-то.

Было неприятно смотреть на неё, но что именно отталкивало от Бабани, никто не мог определить. Рот искривился в беззубой улыбке. Нехороший взгляд змеями пополз по дому. Они залезали в каждый уголок, в каждую щёлку на стенах, прошлись по столу, обвивая самовар, и перекинулись на кухню. Стало подозрительно тихо. Что-то заполняло ранее эту тишину, что-то верещало и цыкало. К всеобщему удивлению, стало понятно, что цыплята молчат. Из коробки ни звука. Взор устремился вверх, потом вниз, затем медленно перекочевал обратно и остановился на Кате с Мишей. Она буравила их стеклянными глазами, от чего у маленького Мишки что-то ёкнуло в животе. Он почувствовал, как плач немым эхом раздается у него внутри и вот сейчас вырвется наружу. Чёрные горошинки смотрели прямо на Мишу, но пустым нефокусированным взглядом, будто пронизывая ребёнка насквозь, будто выискивая что-то страшное и опасное позади него.

Заметив наливающиеся слезой глаза сына, Максим вдруг выкрикнул:

– Вам чего здесь надо? Убирайтесь отсюда или я вас вышвырну!

Он пододвинул табуретку с Мишей к себе.

Взгляд Бабани так и не изменился. Потемневшие глаза вдруг зашевелились чёрными бусинками, но как-то неестественно, словно отставая друг от друга.

– Я зайду к вам. Я зайду завтра.

Сутулая фигура стала медленно разворачиваться на месте. Спускаясь вниз, Бабаня продолжала неразборчиво бормотать про себя, но несмотря на это Максиму всё же удалось уловить краем уха: «Я приду завтра. Приду завтра»

Дверь закрылась, утащив за собой могильную прохладу.

Мишка не выдержал и захлипал носом, вытирая кулачками глаза. Несколько минут все молча сидели, переваривая произошедшее. Через пару секунд, стало теплее. Возникло ощущение, будто кто-то отключал отопление, а теперь его резко включил. Даже лампочка на потолке пусть на малую долю, но, кажется, стала светить ярче. На кухне едва слышно цыкнул цыпленок, через мгновение ещё один, затем ещё. Про вилку забыли. Она так и осталась лежать на полу.