Читать книгу Зов гордости - Донна Кейлин О'Лири - Страница 17

***

Киарран отыскал Гасваллауна-старшего примерно за час до ужина. Тот был в библиотеке, сидел за столом, обложившись книгами. Солнце, клонившееся к закату, заливало стол и всю комнату золотистым светом, в котором вспыхивали искорками плавающие в воздухе пылинки.

– Господин Килледон? Можно?

– Арран! Конечно-конечно, проходи.

Гасваллаун заложил в нужном месте книги стальную линейку, закрыл её, отложил в сторону. Указал на мягкий стул перед столом:

– Присаживайся.

– Господин Килледон, мне нужно с вами посоветоваться.

– Ну, если это не касается строительства, в котором я ничего не смыслю – пожалуйста. Слушаю тебя.

– Нет, речь совсем о другом. Меня сильно беспокоит то, что сейчас происходит в столице.

Гасваллаун поднял брови.

– Ты о митинге? О беспорядках? Вроде бы газеты пишут, что они ограничены только площадью Империи. Да и Сет утверждает, что это неопасно и скоро закончится.

– Боюсь, что Сет не замечает кое-чего. Или его просто устраивает, как идут дела.

– Так что тебя беспокоит?

– Гоблины. Точнее говоря – отношение к ним.

Хозяин дома не сказал ни слова, только наклонился вперёд и опёрся локтями на стол.

– Понимаете, господин Килледон, я знаю, что гоблины никогда не были любимой частью общества. Сколько бы столетий они не жили с нами бок о бок, многие всё равно смотрят на них с пренебрежением. Ну, вы понимаете – все эти шутки, анекдоты, мелкая бытовая враждебность. Я сейчас говорю не об открытых националистах или расистах, а об обычном уровне отношений. Между соседями, на службе, на улице.

– Но сейчас происходит что-то другое, верно?

– Вот именно. У вас здесь тоже?

– Слава Богине, у нас – нет. Но я слышу разговоры, когда выезжаю на станцию или в Айсиндель. Кое-что читаю между строк в газетах. И мне важно было услышать об этом из первых уст. От того, чьему мнению я могу доверять. Так что творится в столице на самом деле?

– Понимаете, это как утечка расплавленной смолы. Медленно, не спеша расползается какая-то липкая лужа. Вроде бы вот только что можно было пройти, а потом вдруг замечаешь, что песок уже пропитался и ты увяз. И только молишься, чтобы успеть выбраться, пока где-нибудь на землю не упал огонь, от которого вся эта лужа вспыхнет. Самое забавное, что напрямую никто ничего не говорит – ну, вы понимаете, как иногда в рабочих районах бывает спьяну, когда кому-то просто хочется почесать кулаки. Тогда да, первым делом вспоминают о гоблинах, какие они плохие, жадные – ну и всё остальное, вплоть до Предательства. Сейчас по-другому. Почти никаких открытых выступлений, никакой явной пропаганды. Только идёт сплошной поток в газетах, когда любой жадный капиталист – обязательно гоблин. Или если речь о закулисном интригане, который манипулирует политиками в Совете – то это снова гоблин. Без прямого указания на расу, но имена-то все знают! Вы слышали, что когда начались беспорядки на площади Империи, вокруг неё разгромили немало магазинов? А то, что почти все они принадлежали гоблинам? Своеобразная избирательность, вы не находите? Да и перед этим по всем районам города, особенно в рабочих кварталах, целая волна прошла. Разбитые витрины, поджоги. Или сам митинг. Там же поначалу собирались говорить про выплаты ветеранам. Разумеется, что пришли и гоблины тоже – те, что повоевать успели. Так вот, их всех к концу первого дня беспорядков просто выгнали с площади. Сказали, что им тут не место, здесь решают дела «империи эльфов».

Килледон Гасваллаун задумчиво смотрел поверх головы гостя, рассеяно постукивал указательным пальцем по столу, отмеряя равные промежутки. Киарран продолжал:

– Ну и вы же понимаете – рано или поздно этот гнойник должен был если не лопнуть, так хотя бы раздуться. Я буквально на днях слышал, что начались случаи, когда гоблинов стали останавливать на улицах, оскорблять, обзывать, задирать тех, что помоложе. Газеты об этом молчат, городская стража тоже не торопится что-то делать, да у неё сейчас и так забот хватает. Но мне всё это очень не нравится.

Гасваллаун кивнул:

– Мне тоже.

– Вот об этом я и хотел посоветоваться. У меня есть кое-какие знакомства среди них, и я не знаю, как поступить. Может, стоит предложить им на время уехать куда-нибудь из столицы? Переждать волнения в провинции?

– А ты полагаешь, что вся эта история ограничится Фэйрхаэлем?

Киарран развёл руками:

– Честно говоря – я не знаю.

– Сравнивая твой рассказ с тем, что вижу у нас, я не был бы столь уверен. Мне кажется, сюда эта волна просто ещё не докатилась в полную силу.

– Но почему так происходит?

– Когда что-то идёт не так, есть два пути: разобраться, где ты ошибся сам или найти виноватого снаружи. Второй вариант обычно более популярен, потому как далеко не все готовы признавать, что источник проблем – в них самих. А гоблины всегда были удобной мишенью. Даже если бы они были нищими и бесправными, как до реформы императрицы Умбреидды, то и тогда нашли бы, что им приписать. А теперь, когда часть из них располагает деньгами, связями, влиянием…

Килледон потёр переносицу, затем продолжил:

– Тем более, если кто-то решил немного пощипать их богатства, у этой идеи будет много последователей.

– Но тогда, возможно, всё дело ограничится схваткой наверху. Передел сфер влияния, кто-то выйдет из бизнеса.

– Возможно. А может, и нет. Видишь ли, Арран, ненависть – капризная штука. Похожа на содержимое куриного яйца. Просто извлечь наружу и почти невозможно вернуть назад.

– Так что вы посоветуете?

– Боюсь, ты мало что сможешь сделать. Но если есть кто-то, кто колеблется, кому не хватает лишь последней песчинки на весах – поговори с ними. Убеди на время перебраться куда-то в спокойное место. Хорошо, если это будет какая-нибудь глухомань, ещё лучше – если есть возможность уехать из Империи вообще.

– Вы думаете, всё настолько серьёзно?

– Я не знаю. Могу лишь повторить твои слова – мне это не нравится. Совсем не нравится.