Читать книгу Зов гордости - Донна Кейлин О'Лири - Страница 7

***

У входа в университет Руддрайг Бриттгерн выслушал свою порцию благодарностей от организаторов митинга, дружелюбно покивал в ответ на околесицу, которую они несли. Затем обменялся со всеми крепкими рукопожатиями, повернулся, спрятал руки в карманы пальто и направился в сторону станции трамвая.

– Господин Бриттгерн!

Он оглянулся.

– Да?

Молодой эльф с намотанным впопыхах на шею шарфом смотрел на него взглядом восторженным и немного испуганным. Словно поклонник, добивающийся внимания звезды театра.

– Вы что-то хотели, юноша?

– Да. Господин Бриттгерн… видите ли… то, что вы сегодня сказали. Не знаю, как объяснить, но мне кажется… что вы… что вы нашли слова, которые…

– Которые вы хотели сказать сами?

– Да! Да, господин Бриттгерн! Понимаете, я… я много думаю. И мне всё время кажется, что есть нечто, что я не могу объяснить. Я это чувствую, но не могу выразить. А тут вдруг приходите вы – и говорите! Говорите всё то, о чём я думал, о чём хотел сказать. О важном.

Руддрайг улыбнулся.

– Рад слышать, юноша. Рад слышать. Как вас зовут?

– Сет… Сейтеннин Трайгтреттон, господин.

– Не нужно называть меня господином, Сет. Если так получилось, что мы думаем об одном и том же, это даёт нам право говорить по-дружески. Не хочешь немного прогуляться?

Даже в свете фонарей было заметно, как его собеседник зарделся от удовольствия.

– Если я вам не помешаю…

– Ну что ты, напротив. Для меня будет радостью пообщаться с тобой. Это намного лучше, чем обращаться ко многим и не слышать того, что они хотят сказать в ответ. Прошу.

Некоторое время они шли рядом молча. Затем он спросил юношу:

– Почему ты пришёл на митинг, Сет?

– Я? Ну, понимаете, мне просто кажется – то, как мы живём сейчас… всё это неправильно. Так не должно быть. Не с нами. Не с нашей расой. Не с теми, кто владел этим миром прежде. Что всё это как-то…

– Недостойно?

– Да! Вот именно! Понимаете, я смотрю вокруг себя и чувствую, что мир устроен… ну, несправедливо, что ли. Не так, как следует.

– Сет, возможно, я тебя разочарую, но мир вообще очень мало связан с таким понятием, как «справедливость». Поверь, это не цинизм, не следствие разочарования в порядке вещей из-за моего возраста. Это простая констатация. Природа равнодушна к нашим представлениям о том, какой бы нам хотелось её видеть. Она такова, в каком положении находятся в настоящий момент её составные части. Вещи правильные и неправильные дополняют и уравновешивают друг друга. Только и всего.

– Даже если часть из них уродливы? Если противоречат природе? Здравому смыслу?

– Увы. Знаешь, в чём причина успеха зла? В его способности к мимикрии. Оно вторгается в ткань мироздания, но ему хватает изворотливости сказать: «Нет, я не то, что вы думаете. Я не зло. Я – часть естественного порядка вещей. Я – противовес. Я – тень, я родная сестра света. Чем был бы он без меня?». А дальше происходит ещё одна и самая страшная вещь.

– Какая?

– Привыкание, Сет, привыкание. Мы смотрим на зло и говорим себе: «Ну как же? Это всегда здесь было. Я помню этот порядок вещей с момента своего рождения, более того – мои родители, мои более древние предки утверждают, что мир был таким всегда». Кто мы такие, чтобы оспаривать вечность? А, Сет? Что скажешь?

– Господин Бриттгерн… простите, но я не знаю, как к вам обращаться иначе. Но что мы можем поделать? То, что вы сейчас говорите – это всё понятно. Вы не поверите, но мысли об этом жгут моё сердце каждый день.

– Почему же не поверю? Примерно ту же боль ощущаю и я. Немного дольше, чем ты, но не в этом дело.

– Тогда что нам делать? И самое главное – можем ли мы сделать хоть что-то?

– Это хороший вопрос, Сет. Скажи мне, будь добр, кто определяет, что ты делаешь?

Сейтеннин замешкался.

– Что вы имеете в виду?

– Это очень простой вопрос на самом деле, Сет. Подумай, от кого зависит, как ты поступаешь в жизни? Не в плане мироздания, а в обычных, повседневных вещах?

Юноша задумался. Руддрайг его подбодрил.

– Тут нет ничего сложного. Просто вспомни свой обычный день. Кто будит тебя по утрам?

– Будильник.

– Для чего?

– Чтобы привести себя в порядок и позавтракать.

– Кто определил этот распорядок?

– Ну, так у нас в доме заведено.

– Твоими родителями?

– Да.

– Кто они?

– Государственные чиновники.

– Ага. Администрирование. Ничего плохого на самом деле, просто разумный распорядок дня. Хорошо, что потом?

– Ничего особенного. Потом я иду в университет.

– Похвально. Нет, я на самом деле считаю, что это хорошо. Учёба. Понимание того, что лежит в фундаменте. Знание о предках, их наследие, мудрость. Известно ли тебе, что я долгое время преподавал? Историю, да. Поэтому для меня всегда в радость говорить с теми, кто вкусил образования. Кто опирается на нечто большее, чем простые потребности. Прости за нескромный вопрос – ты единственный ребёнок в семье?

– Нет. Есть ещё сестра.

– Младшая?

– Нет, она старше на два года.

– Вот как? Хорошо.

– Я бы не сказал.

– Почему?

Сет замялся и молчал какое-то время, пока они шагали по тротуару.

– Понимаете, я иногда чувствую, что моя сестра важнее, чем я.

– Почему ты так решил?

– Мои родители… Знаю, что это прозвучит глупо, но иногда мне кажется, что их гораздо больше интересует Тэйри. Так её зовут – Тэйриэнна. Она первенец, с ней… как бы это сказать… Все надежды родителей, что ли. Она учится на кафедре администрирования и поэтому… ну, она – продолжательница семейных традиций. Династии. Только и слышишь за ужином: «Как твои дела, Тэйри? Что сказал профессор такой-то?». Понимаете, она совсем недавно стала совершеннолетней, а с ней уже давным-давно разговаривают на равных.

Сет пинком отправил слипшийся комок снега из-под ног на мостовую.

– Иногда мне кажется, будто родители не замечают до сих пор, что я тоже вырос.

В голосе Бриттгерна прозвучало участие:

– Сет, возможно, ты излишне к ним строг. Кто знает, как они на самом деле к тебе относятся. В конце концов, никто не мешает продемонстрировать свою зрелость. Только умоляю, не стоит ради этого впадать в юношеское буйство. Ну, знаешь – в приключения и попойки с друзьями. На мой взгляд, это худший способ, который убедит их скорее в обратном. Если хочешь доказать им, что достоин уважения и внимания – совершай что-то значимое.

– Что?

– Поступки. Поступки, Сет. То, за чем стоит не каприз, а осознанный выбор. Убеждения. Твёрдая платформа. То, что позволяет выйти за рамки, которыми кто-то ограничивает и направляет тебя сейчас.

– И что, например?

– Нечто значительное. Не знаешь, что именно?

Они остановились на углу квартала, под газовым фонарём, выхватывающем в освещённом круге на тротуаре серое месиво из снега, пропитанного водой. Правее, чуть поодаль от них, виднелся навес над остановкой парового трамвая, под которым угадывались редкие в это время фигуры горожан. Бриттгерн повернулся лицом к Сейтеннину, поднял руку и положил юноше на плечо.

– Сет, позволь мне быть откровенным. Мне нравиться твой ход мыслей, твой энтузиазм. Будет очень печально, если такой порыв угаснет, завязнет в рутине. Поверь, я видел такое не раз. И это очень грустное зрелище. Смирение. Капитуляция перед лицом несправедливости. Давай, я предложу альтернативу. Приходи вот по этому адресу.

Он порылся в кармане, протянул молодому эльфу картонный прямоугольник.

– Что это?

– Это, мой друг, путь к осуществлению нашей мечты. Там я хочу собрать таких, как ты – неравнодушных, молодых и энергичных. Тех, кто станут самой надёжной и активной частью моего «Движения достоинства». Нашим «Союзом действия». Теми, кто не побоится вступить в борьбу за нашу мечту. За наше будущее.