Читать книгу Психология и физиология. Союз или конфронтация? Исторические очерки - Е. П. Ильин - Страница 6

Еще древнегреческими и древнеримскими учеными (Гиппократом, Алкмеоном Кротонским, Галеном) высказывались догадки о локализации психических функций в головном мозге. В средние века Альберт Великий (Магнус) предложил концепцию о локализации психической деятельности в трех мозговых желудочках. Т. Виллис полагал, что общая чувствительность представлена в полосатом теле, собственные чувства – в мозолистом теле, а память – в коре больших полушарий. Эта концепция идеи о локализации психических свойств имела хождение более 100 лет. Немецкий анатом М. Майер предположил, что в коре головного мозга локализована память, в белом веществе – воображения и суждения, а в базальных ганглиях – апперцепция и воля, и все это интегрируется мозолистым телом и мозжечком.

Затем появилось новое направление – френология, основателем которого был крупнейший австрийский врач и анатом начала XIX века Ф. Галль. Он и его ученики полагали, что умственные и моральные качества локализуются в определенных районах коры головного мозга (извилинах), причем степень развития той или иной психической способности определяется тем, каково по объему ее представительство в головном мозге. При этом предполагалось, что развитие отдельных участков мозга влияет на форму черепа, и поэтому исследование его поверхности позволяет судить о личностных особенностях человека. Галль и его ученики находили соответствующие «шишки», величина которых соответствовала, по их мнению, величине способностей.

Такое направление, стремившееся жестко привязать те или иные психические явления к определенным частям мозга, получило название психоморфологии, или узкого локализационизма.

Умозрительные взгляды френологов подверглись резкой критике со стороны группы ученых, которые стояли на позиции антилокализационных представлений (А. Галлер, Ф. Гольц, Ж.-П. Флуранс). Экспериментируя на низших животных, они обнаружили, что та или иная форма поведения страдает не столько от того, в каком месте мозга нанесено повреждение, сколько от того, какой объем нервной ткани удален при операции. Эти ученые утверждали, что у всех животных масса мозговых полушарий равноценна и однородна. Так возникла догма об эквипотенциальности частей мозга, на основе которой появилась теория универсализма, или холизма.

Если локализационисты обращали внимание на неоднозначность мозгового обеспечения психических функций и их прямой зависимости от работы конкретного субстрата мозга, то эквипотенциалисты подчеркивали высокую пластичность мозга и взаимозаменяемость его частей, т. е. динамизм в организации мозговых структур.

X. Джексон, соотнеся клинические симптомы с очаговыми поражениями мозга, построил трехуровневую иерархическую систему функционирования мозга: нижний – уровень стабильных функций, средний – сенсомоторный уровень, высший уровень функции мышления, присущий человеку. В управлении двигательным поведением все эти уровни организованы вертикально друг над другом.

Джексон постулировал правило, что мозговая локализация дефекта поведения не дает основания для суждения о том, где локализована психическая функция.

Позиции локализационистов укрепились после открытия П. Брока «центра моторных образов слов», С. Вернике – «центра сенсорных образов слов», а Г. Фритчем и Е. Гитцигом (1863) – двигательных центров в коре головного мозга. Последними двумя исследователями были выявлены и немые поля лобной доли коры, которые оказались электроневозбудимыми, т. е. их стимуляция не приводила к сокращению мышц. В то же время разрушение лобных областей приводит к глубоким расстройствам поведения в целом. Эти поля стали называть ассоциативными, ответственными за апперцепцию, абстрактное мышление, произвольное внимание и вообще за регулирующий разум. П. Флексиг (1883) выделял в мозге три ассоциативные зоны: теменную, среднюю и лобную, в которой возникают понятия о собственной личности (образ Я).

Эти исследования послужили основой для создания цитоархитектоники мозга.

Как отмечает А. С. Батуев, «учение о функциональной организации мозга явилось стержневой проблемой физиологии и психологии и развивалось в непрерывных и непримиримых противоречиях, отражающих и формирующих господствующее мировоззрение и тесно увязанных с общим уровнем физиологии и смежных наук. Одной из причин таких противоречивых теорий являлось отсутствие эволюционного подхода к изучению мозга и поведения и стремление к широкому распространению отдельных частных заключений, выведенных на основе наблюдений в человеческой клинике (локализационисты) или на основе экспериментов с низшими животными (эквипотенционалисты), на весь животный мир… Другой причиной непрекращающихся дискуссий… является использование заведомо неверных методологических предпосылок о строгой увязке отдельных частей субстрата мозга с теми или иными целостными функциями организма» [2004, с. 27–28].