Читать книгу Пираты Балтийского моря. Золотой Орёл - Эдгар Крейс - Страница 2

Стоян настороженно ходил кругами вокруг неведомого сокровища и всё не решался сдёрнуть покрывало. Странно, но и у его друзей почему-то тоже не возникало мысли это сделать. Что-то непонятное останавливало их всех от такого шага, словно они боялись что-то сделать не так, как нужно. Наконец, Стоян решился, подошёл поближе и протянул руку к покрывающей сокровище ткани.

– А можно, это первым сделаю я, мне ведь целых двадцать пять лет довелось хранить на острове то, что я никогда и не видал? – осторожно, совсем с детским любопытством, спросил островитянин.

– Открывай, мне не жалко, – пожал плечами Стоян и отошёл в сторону от таинственной вещи под белоснежным покрывалом.

Островитянин с благодарностью посмотрел на него и неторопливо, будто находясь на торжественном богослужении, подошёл к неведомому сокровищу. Ведь не будет магистр столь тщательно прятать что-то совершенно никчёмное. «Здесь – должна храниться очень дорогая вещь!», – подумал островитянин.

Подойдя поближе к ней, он протянул свою руку к ткани и осторожно потянул за неё. Белоснежное покрывало упало, и все увидели то, что под ней было спрятано магистром ордена. Они увидели эту вещь явственно, словно она стояла перед ними под ярким солнечным освещением. Это «что-то» само светилось, словно оно было маленьким солнцем, но в тоже время не слепило людям глаза. Они даже засомневались, что весь свет мог идти именно от этой непонятной вещицы. «Неужели она стоила того, чтобы её нужно было так тщательно прятать от людских глаз?», – подумал Стоян и посмотрел на свой факел, который он продолжал держать в руке. Света явно хватало и без него и Стоян затушил свой факел. Потом снова посмотрел на это «что-то» и, – невольно залюбовался представшем перед ним зрелищем таинственного свечения. Ему вдруг послышались чьи-то голоса и очень мелодичное пение, исходившие от этой странной вещицы. Стоян прислушался к звучавшей мелодии и по очереди посмотрел на Герку, Всеволода и островитянина, пытаясь понять, что это, но он, видимо, слышал мелодию один. Остальные явно не слышали то, что слышал он, и продолжали молча смотрели на непонятное свечение, исходившее от загадочного сокровища. Оно представляло из себя небольшой сундук. Всего каких-то два с половиной локтя в длину и полтора локтя в высоту и ширину, но к нему были прикреплены ручки, – где-то в десять локтей в длину. Сделанных, по всей видимости, для переноски этого загадочного сундука. Он стоял на коротких ножках, которые имели вид какого-то диковинного животного, а сверху – на его крышке лицом друг к другу сидели два херувима. Их расправленные крылья прикрывали сундук так, как будто они охраняли это дивное сокровище от какого-то неведомого врага. Херувимы, в отличие от сундука, совершенно не светились.

– Как красиво, правда? – завороженным голосом произнёс островитянин. – Посмотрите, как он весь светится! Он же явно сделан из чистого золота и, наверное, очень тяжёлый? Я только попробую его приподнять! Хочу узнать насколько он тяжёлый!

Прежде, чем Стоян попытался остановить его, островитянин уже успел прикоснуться до ручки сундука. В это же самое мгновение лица херувимов начали светиться. Ещё через мгновение: они ослепительно засияли до самых кончиков своих крыльев. Причём, их свет был многократно ярче свечения самого сундука. А ещё через мгновение между лицами херувимов вспыхнула ярчайшая дуга молнии. Люди тут же закрыли глаза, и даже для надёжности прикрыли их ладонями рук, но тут же раздался душераздирающий человеческий крик и – яркое, волшебное свечение мгновенно погасло. В пещере наступила кромешная темнота.

В это время к ним с факелом в руках прибежал со шхуны запыхавшийся боцман. Огонь от его факела давал хоть какой-то свет в пещере. Люди стали постепенно открывать глаза, но после яркого света дивного сундука, от одного факела его было явно недостаточно, и поэтому они ничего не могли рассмотреть вокруг себя. Постепенно зрение к ним начало возвращаться, и в слабом свете от единственного факела люди наконец смогли увидеть, лежащего на полу пещеры, в неестественной позе островитянина. Стоян наклонился над ним и осмотрел его. Рука, которой островитянин пытался дотронуться до странного сундука, была чёрной по самый локоть, словно уголь сгоревшего полена. Горелая одежда лохмотьями висела на его обожжённом теле. Но странно, что вместо запаха гари воздух в пещере был с приятным запахом свежести, прямо как после сильной летней грозы. Стоян выпрямился и вопросительно посмотрел на боцмана.

– Что у тебя?

– Капитан, к нам плывут непрошенные гости, и это, кажется, возвращается магистр с подмогой! – словно выдыхая слова, произнёс боцман, одновременно косясь на неподвижно лежащего на земле человека.

– Где они сейчас и сколько их?

– Два когга и около часа ходу. Идут прямо на нас, капитан! Надо поторопиться, а то не успеем от них уйти!

– Островитянина пока оставляем здесь, ему, к сожалению, уже ничем не поможешь. А этот дивный сундук осторожно накрываем тканью и несём на корабль. Доски берём с собой. По прибытию на корабль снова нужно будет его поместить в ящик. Не зря ведь его магистра там и хранился. К самому сундуку и к его ручкам напрямую не прикасаться – брать только через сухую ткань! А теперь – взяли осторожно и бегом на корабль!

Спустя полчаса друзья были уже на корабле. Боцман не долго мешкая стал отдавать команды, и работа на шхуне закипела. Не прошло и пятнадцати минут, как «Мария» стала медленно разворачиваться, чтобы не подставлять непрошенным гостям свой бок.

Два когга с красными крестами на парусах шли курсом прямо на них. Они строго держали строй, но не дойдя одной мили до шхуны стали разворачиваться в шеренгу, пытаясь взять её в клещи. Корабль со штандартом магистра шёл немного отставая, и оставляя расстояние между корпусами коггов с таким расчётом, чтобы между ними поместилась шхуна Стояна и его друзей. Они как бы приглашали их к себе в гости. Так и просили: встань между ними, – и мы расстреляем вашу шхуну с двух бортов. На это и был расчёт врагов, что они по своей наивности попадутся на дешёвую уловку. Когги шли, постепенно сужающимся тралом, и рассчитывали, что шхуне не хватит маневренности, чтобы вывернуться из их захвата.

– Что будем делать, капитан? – спросил подбежавший к друзьям боцман. Можно ещё, конечно, успеть взять левый галс и, используя попутный ветер попытаться уйти, но я не уверен, что расстояние будет для нас достаточным, чтобы совершить этот манёвр. Боюсь, что они могут зацепить нас ядрами. Я смотрю у них и бомбардиры уже наготове, но другого варианта ухода от противника в сложившейся ситуации я пока не вижу. Рискнём, капитан?

– А у нас как, всё готово для манёвра?

– А как же без этого. По-другому на море и не выживешь! События-то упреждать-то надо – иначе будем кормить рыбок на морском дне, а не с девками и с полными кошелями в кабаке радоваться и плясать.

– Делай, как сочтёшь нужным, а мне, пока, одному побыть надо. Хочу подготовиться к бою с магистром. Может мне и удастся на этот раз его обхитрить.

– Мы люди с понятиями, подумать – это всегда перед боем полезно, – ответил боцман и, слегка поклонившись капитану, ушёл.

Шхуна начала свой разбег, постепенно набирая скорость. Она, поскрипывая такелажем, стала слегка крениться на бок и по дуге, обходить, плавно приближающиеся когги. Корабли магистра тоже стали маневрировать. Они пытались не дать кораблю Стояна уйти от перехвата. Самым опасным местом было – начало разгонной дуги, где расстояние между кораблями сокращалось до минимума и скорость шхуны была ещё не столь велика, чтобы вести по ней из пушек коггов прицельный огонь.

– Может, тебе снова магистра молнией подпалить? – хитро прищурив левый глаз, спросил Герка. – Корабли деревянные – любо-дорого смотреть будет, как латиняки за борт в доспехах сигать будут.

– Не получится, мне землю чувствовать нужно, хотя бы через воду, а её здесь нет, дерево – хороший изолятор, – огорчённо ответил Стоян и с досады пнул ногой палубу.

– Изолятор, говоришь, – а что это такое?

– Ну, как тебе по-быстрому объяснить? Помнишь, как молнии по морю бьют? А, если в это время в воде стоять, что будет?

– С Марой познакомишься! – тут же, не задумываясь, ответил Герка.

– Вот, а если ты во время грозы в деревянном доме будешь?

– Вот тогда Мара скорее всего тебя замучается ждать, если, конечно, молния в сам дом не угодит и не подпалит его! Но тогда погибнешь уже пожара, а не от самой молнии.

– Правильно, вот это и есть изолятор, который силу молнии не пропускает и тебе жизнь сохраняет!

– Понятненько, – ответил Герка и стремглав умчался на корму.

Шхуна успела набрать скорость и уже словно летела по волнам моря. Магистр понимал, что его когги проигрывают по скорости и манёвренности, поэтому он остановил корабли, повернул их оружейными бортами по ходу шхуны. Он ждал, и был готов дать залп, как только она пройдёт мимо них на достаточно близком расстоянии для нанесения удара. Корабли сближались и оставалось совсем немного до решающего залпа. Главное – это успеть выставить когги так, чтобы можно было успешно вести огонь по шхуне по очереди с двух кораблей. Команда шхуны это тоже прекрасно понимала и просила помощи у Сварога. То же самое делали и на коггах, но просили они своего Бога. Чей Бог в этой схватке будет сильнее – скоро все об этом узнают, но это будет немного позже.

Не прошло и минуты, как Герка вернулся с деревянным ведром для зачерпывания забортной воды и хитро посмотрел на Стояна. Не говоря ни слова, он подошёл к борту шхуны и кинул ведро за борт. Быстрый ход корабля ловкому парню не помеха. Вскоре он вскоре вытянул полное ведро и молча плеснул воду из него воду прямо под ноги Стояна. Часть брызг попала на Всеволода, и тот возмущённо закричал на Герку:

– Ты что, совсем ополоумел от страха, холодной водой нас поливаешь?! Ты что думаешь, что нам сегодня сильно жарко?!

– Тихо, дружище, я, кажется, понял задумку нашего друга! Правильно, Герка! Давай ещё! А ты Всеволод, будь добр, сбегай к боцману – скажи ему, что как только мы пройдём мимо коггов магистра, пусть он сразу спускает паруса. Скоро грянет буря!

– Какая там буря, Стоян, – небо то совсем ясное? – недоумённо пожал плечами Всеволод, и всё-таки, пошёл к боцману, не забыв при этом Герке погрозить своим кулачищем.

Живчик даже не обратил на это никакого внимания. Он снова и снова бегал к борту и снова и снова зачерпывал воды, чтобы вылить её под ноги Стояна, пока тот остановил его:

– Всё, хватит, Герка, я уже чувствую силу Земли. Теперь, Сварог нам в помощь! Первый раз взываю о помощи с корабля, а не с твёрдой земли, даже не знаю, – что у меня на этот раз получится?

– Всё будет так, как надо, мой друг! – подбодрил его живчик.

Стоян достал правой рукой из-за пазухи Жезл Силы и опустил его вниз. Постоял так некоторое время, с опущенной головой, а потом резко поднял её к солнцу. Не щурясь, он смотрел на него и что-то про себя шептал. Неизвестно откуда взявшиеся тучи, стали заслонять летнее светило и тут же рванул первый порыв сильного ветра. Корабельные мачты жалобно заскрипели и шхуну ещё больше накренилась. Но Стоян стоял на палубе, как приклеенный и вдруг, неожиданно прозвучавшая пушечная канонада по правому борту, не смогла заставить его даже моргнуть. Ядра с первого когга магистра, сбитые сильным порывом ветра, с шипением уходили под воду, не долетев всего несколько ярдов до борта их шхуны, и тут же, вся её команда, закричала радостное троекратное: «Ура!». Один Стоян молчал и продолжал свои приготовления к битве с магистром. Со шхуны было хорошо видно, как засуетились бомбардиры первого когга. Они прочищали жерла пушек, вставляли пыжи, засыпали порох, но, когда они закатывали в пушки ядра, шхуна уже на максимальной скорости проскакивала мимо них. Поздно! Магистру было самое время подавать команду, чтобы бомбардиры разрядили орудия, но у него ещё оставалась надежда повредить паруса шхуну. На её пути был ещё один когг, готовый открыть по ней огонь из своих орудий.

Всё небо заволокло тучами, а ветер всё нарастал и нарастал. Мачты стали опасно скрипеть, а корабль крениться на один борт. Создавалось ощущение, что мачты вот-вот обрушатся, круша на своём пути все корабельные постройки и сметая зазевавшихся моряков в бушующее море. На шхуне опускали паруса, и она – стала сбавлять ход. На встречном когге обрадованно взревела команда. Для них чем тише ход шхуны, тем бомбардирам будет легче целиться, а значит – шанс утопить ненавистную им шхуну при этом многократно возрастал.

Стоян стоял с поднятым над головой жезлом, когда на море обрушился прямо-таки тропический ливень, но на том месте, где стоял он сам было совершенно сухо. Ни одна капля не посмела дотронуться до него. Он стоял за бушующей стеной водяного потока и понимал, что теперь бомбардиры магистра уже ничего им не сделают. «Порох надо держать сухим!», – усмехнулся Стоян и направил Жезл Силы на когг, над которым развивался штандарт магистра. Ему даже казалось, что видит своего врага сквозь сплошную пелену воды, а может это ему всего лишь показалось. Стоян отчаянно хотел ответить магистру той же монетой за своего сожжённого заживо отца и видеть глаза магистра, когда он направит на него карающий небесный огонь.

Полыхнула яркая, ослепительная вспышка, от которой на мгновение у всех в глазах стало совершенно темно. Эта молния, извиваясь подобно огромной огненной змее, с громким угрожающим шипением вонзилась в когг меченосцев, прямо в его единственную мачту. На корабле магистра мгновенно начался пожар. Стоян стоял и смотрел, как мечутся на вражеском корабле люди, и не испытывал ни толики сожаления о содеянном или жалости к их человеческим жизням. Все они пришли за его жизнью и жизнями его друзей, и теперь, его право потребовать с них равноценную плату.

Шхуна ещё по инерции ещё немного прошла вперёд и начала постепенно сбавлять ход. Разбушевавшееся море метало корабли, словно щепки в ведре от шаловливой руки ребёнка. Один из кораблей пылал, и с его борта раздавались леденящие кровь крики, горящих заживо людей. Стоян в то время был тем сильным ребёнком, которому дали немного поиграть чужими судьбами. Кто именно дал – он предполагал, но точно не знал, но сейчас для него это было не так уж и важно.

На фоне тёмно-серого неба был хорошо виден горящий когг. Видны силуэты мечущихся вдоль борта людей. Многие из них были в железных доспехах, и далеко не рисковали броситься в бушующее море. Люди решили положится на милость своего Бога. Они очень надеялись на него, но будет ли на этот раз Бог милостив к ним – они этого не знали. Стоян опустил Жезл Силы и поблагодарил Небеса за помощь. Ветер стих, и море стало постепенно успокаиваться. Не прошло и полчаса, как небо полностью очистилось и снова засветило яркое, тёплое солнце. Как будто и не было кричащих от ужаса и мечущихся в пламени людей и брызг холодного моря, воды которого расходились под телами тяжёлых, закованных в железо отчаявшихся бороться за свою жизнь людей. Теперь он все нашли своё упокоение на тёмном, илистом морском дне.

На шхуне вновь подняли паруса, а на флагштоке – гордо реял красный стяг с ярко искрящимся коловратом, вышитым золотыми нитками. Постепенно набирая скорость, шхуна уходила за горизонт, оставляя вражеские когги наедине с морем, оставляя их самих разбираться со своими новыми проблемами. Шхуна Стояна и его друзей уходила туда, где она станет грозой немецких купцов, промышлявших торговлей оружием и желавших задорого продать его меченосцам. Туда, где плыли тяжело гружёные купеческие корабли. Туда, где нервно пульсировала чья-то навязчивая мечта о золоте и богатстве на чужой крови.