Читать книгу Там, где нас. Непутёвые-путевые очерки - Эдуард Леонидович Резник - Страница 11

– Ну вот и Кайманы! – торжественно произношу я, сходя с трапа дебаркадера. – Куда дальше?

– За мной! – решительно говорит супруга.

И чешет к магазинам.

– А как же пункт четвёртый? – семеню я следом.

– А мы на секундочку. Надо же тебе искупить…

Временные рамки у жены расхлябаны. Её секундочка обрастает часами, а я – пакетами. Короче, искупаем.

– Ну, – сдуваю я с носа тяжёлую каплю. – А теперь куда?

– На пляж, конечно.

– А как же пункт третий?!

– Можем разделиться: ты пойдёшь плавать с электрическими скатами, а я – на пляж.

– Хорошо, – говорю, – на пляж так на пляж, но только не жариться.

– Что ты? Какое жариться? У меня вот и масло для загара.

– Против!

– Как скажешь.

Транспорт на Кайманах, как и банковский бизнес, офшорный. То есть не имеющий границ. Автобусы с туристами давно ушли, нарушив второй пункт нашего пакта и вынудив нас обратиться к маршрутному такси.

О цене мы сговариваемся быстро.

– Пляж, – киваю я водителю. – Бич!

– Ноу проблем, – скалится тот и принимается кружить по острову, как муха над сладким. Из мотора в салон ползёт едкая гарь, из окон – пыль.

Мы сидим, сдавленные африканскими матронами с базарными корзинами, а такси то и дело останавливается, вбирая пассажиров, словно воду губка.

Двухместное сиденье сначала занимают трое, потом четверо, потом…

Потом я вскрикиваю:

– Нет мест! Ноу плэйсес!

И бабы, растрясая перед моим носом ручные окорока, смеются.

Водитель же, наоборот, пугающе серьёзен.

Он отдаёт какую-то команду, и из-под сидений извлекаются доски, тут же превращающие всё пространство салона в единый насест.

«Ну наконец-то!» – пытаюсь я спихнуть с колен грузную мамашу, что сидит на мне вот уже около получаса. Однако та, напротив, теснится ко мне ещё плотнее…

«Да что такое-то?!»

И тут у очередного пенька такси притормаживает, и на жёрдочках зависают ещё шестеро.

Атмосфера в салоне вязнет.

Все молчаливы и собранны, как гимнасты в гигантской пирамиде.

– Что происходит?! – кричу я, заваленный телами.

– Бу-бу-бу… – отвечает мне чья-то подмышка голосом жены.

А такси опять останавливается… Шея моя изогнута, ноги вывернуты.

«Руки… Боже, где мои руки?!»

Сплющенным глазом с горизонтальной оси я вижу, как к водителю на колени вскарабкиваются ещё двое, один из них хватает руль, второй – ручку передач… И наша манёвренность возрастает.

Водитель, прикрыв глаза, топчет педали, а те двое справляются с остальным.

– Жива?! – хриплю я, обращаясь к жене.

– Угу-гу-гу-гу…

– Ну ничего. Это ненадолго. Только дыши в платок.

– Гу-бу-бу-дак!

Едем переплетённые, как лукошко!

Кто-то истово ковыряет в ноздре соседа моим пальцем. Я отчётливо вижу ноздрю, узнаю палец, чувствую шевеления, но, увы, бессилен что-либо сделать.

Правая нога слева – в чём-то тёплом. Левая справа – и ей влажно…

К тому же мне постоянно чешут лопатку и жарко дышат в пах.

Или не дышат? Или это не пах? Или…

«Господи, что это?»

– Бич! – вскрикиваю я. – Где бич, мерзавцы?!.. Сан оф а бич, ай нид бич!

И такси притормаживает.

– Это что, пляж? – пытаюсь оглядеться я.

– Так здесь везде пляж, – улыбается мне тот, что за рулём.

И нас выдавливают на обочину.

Побережье выглядит картинно: белый песок, бирюзовый океан, изумрудные пальмы, и над всем этим бесконечная голубизна с раскалённой спиралью солнечного рефлектора.

Вокруг ни души. Поэтому переодеваюсь открыто.

Скидываю майку, шорты, трусы. Блаженно потягиваюсь.

– Рай! – жмурюсь. – Это ра-а-ай!

– Не щёлкнете? – раздаётся вдруг сзади, и я щёлкаю шеей, спиной, тазом и чем-то ещё.

Японо-китайская пара набегает на нас с фотоаппаратом, заставляя меня упасть в песок передом и пятиться к воде задом.

Жена любезничает. За мной тянется крамольный след.

– Откуда они взялись? – кричу я ей уже из воды.

– А ты разве их не видел? Они же всё время сидели под этой пальмой.

– Что ж ты не предупредила?

– Думала, ты знаешь…

– Кинь плавки! Впрочем, не надо… Брось плавательные очки!

Вода тёплая, нежная, грех отказываться от её ласк.

Ни ветерка, ни лодочки…

– Рай! – повторяю я. – Это ра-а-ай!

Тугая резинка очков сдавливает череп, я ныряю…

Вода прозрачна. «А вот и кораллы!» – отмечаю небольшой риф – и гребу, гребу. Тело наслаждается свободой, скользит плавно, колышется ровно.

Зависнув над бело-серым бугристым пятном, я делаю глубокий вдох и снова ныряю.

В костистых отростках шныряют разноцветные мальки. Из песка прорастает огромный краб. Вздрагивает усищами. Красота!..

И вдруг, выпростав клешни, краб совершает головокружительный подскок вверх, и воздух разом покидает мои лёгкие.

Ощущение наготы болезненно!

От лёгкой досягаемости в паху жгучий страх и выражение «уносить ноги» рассматривается мной с поправкой на метр.

Конечно же, я уношу и ноги, но они – не основное.

Осознание того, что клешня вот-вот сомкнётся, заставляет воду вокруг меня бурлить и пениться.

– А-а-а! – срывая на ходу очки и высоко задирая колени, выскакиваю я на берег.

– А-а-а! – бросаются от мня врассыпную непонятно откуда взявшиеся тут молоденькие туристки.

– А-а-а! – вздрагиваю я от неожиданности.

Они от меня, я от них – бежим.

Их загорелые тела скрываются за пальмами, моё, дрожащее, вновь врывается в песок.

В других обстоятельствах – кто знает? Они привлекательны, я – чертовски, но нас разводит неожиданность.

«Краб наверняка тоже сейчас с инфарктом!» – злорадно думаю я, переводя дух.

– Откуда они взялись?! – кричу жене, перевернувшись на спину и двумя ногами вползая в плавки.

– Как откуда? Из-за пальм. А чего ты так орал?

– Из-за краба! А почему ты меня не предупредила?

– Я загораю.

– Опять?

– Не каркай!

По самой кромке воды спортивным шагом оздоровляется молодцеватый дедок. Узкая полоска его мизерных плавок смело рассекает дряблые ягодицы. Волосы седы, тело чёрно. Это уже не загар – скорее копоть.

А следом за обугленным трусит нагловатая остромордая жучка.

– Вот сумасшедший-то! – усмехаюсь я, и собачка вдруг останавливается.

Приподняв заднюю лапку, она смотрит на меня презрительно и журчит на наш рюкзак.

– Су! Су! Су… смотри, что он делает?! – вскрикиваю я.