Читать книгу Демон нашего времени - Егор Валерьевич Болдырев - Страница 5

День 2-й

От окна до двери – пять шагов.

От левой стены до правой – четыре шага.

От правой стены до левой – четыре шага.

Если идти по диагонали, можно сделать шесть с половиной шагов.

Если идти по диагонали из другого угла, можно сделать шесть шагов и упереться в унитаз.

Если устанешь измерять камеру, можно лечь на матрац. Он покрыт пятнами разного происхождения, поэтому я решаю пройти тест Роршаха. Кляксы далеки от симметрии, но делать особо нечего.

Я разглядываю первое пятно: круглое с большим зазором у края, кто-то пил крепкий чай, оно похоже на Пак-Мэна или на значок Internet Explorer. Я вижу лицо, которое открыло свой рот настолько, что разорвало себя. Ну что же идём дальше.

Второе пятно: коричневое, небольшое, тёмное, выглядит как пятно. Хотя, если присмотреться – это рыба-ёж, или как их там, раздутая как мяч, укутанная шипами и пропитанная тетродотоксином. Я бы сейчас не отказался от этого японского деликатеса, перспектива парализации мышц и остановка дыхания, конечно, пугает. Но кушать хочется. Всё, довольно о еде.

Фугу, блин, вспомнил.

Третье пятно: непонятного цвета, напоминает падающего человека или даже младенца, или он уже упал. Чёртовы пятна!

Следующее: пятно крови или размазанный по матрацу человечек без ног. Что за пятна такие?!

Это занятие уже злит. Я переворачиваю матрац и перетаскиваю его в другой угол, зачем-то. Если двигать матрац, из распоротого шва начинает валиться вата, если заметить дефект сразу, то этого можно избежать, если нет, то в ближайший час можно пинать вату по камере, чем я и занимаюсь.

***

С теменью явился и холод. Всё чёрное и еле различимое – особенно мысли. Чувствую себя котом Шрёдингера.

Надо мной предстаёт яркий прямоугольник. Его свет растягивается по камере, углы стен становятся более ясными. Я подхожу к прямоугольнику, он разделен на мелкие – это дурацкое окно с решёткой и фонарь на периметре, и, похоже, пока кот больше жив, чем мёртв.

Лязг металла заставляет меня вздрогнуть. В двери открывается небольшое окошечко, камера светлеет на один тон, появляется поднос. Металлический звон – и пространство камеры переходит во власть фонарного света.

Я беру поднос и усаживаюсь на своё ложе. Кружка, ложка, кусок хлеба, тарелка и тарелка.

В кружке крепкий, сладкий, холодный чай. В первой тарелке рис. Во второй тарелке что-то непонятно жирное, методом проб я выясняю – это сало, варёное сало в собственном соку, волосы на зубах дают понять, что это не опалённое сало, покрытое щетиной. Пофиг – съем.

Я заканчиваю трапезу, сон отправляет в нокдаун, хочется там и остаться. Фонарь за окном режет глаза, поэтому я перетаскиваю матрац и попутно радуюсь, что будет чем заняться завтра – ватным футболом.

День 3-й

Я сворачиваюсь чёртовым клубочком, колени колотятся друг о дружку. Солнце светит, но всё ещё холодно.

Пробуждает противный металлический звук, не менее мерзкий мужской голос требует поднос. Я просовываю его в маленькое дверное окно.

– Что это за место? – в ответ слышу, как что-то наливается в кружку.

– Из камеры хоть выпускают? – что-то, слипшееся, плюхается в тарелку.

– А книжку можно попросить? – что-то маленькое падает в другую тарелку.

– Ох, спасибо, так приятно наконец-то поговорить с кем-нибудь, – поднос подаётся вперёд и окно закрывается.

Что ж производим ревизию: кусок жареной рыбы, рис, кофе, хлеб, спичечный коробок и сигарета.

Рис как рис только с камнями.

Хлеб как хлеб – без претензий.

Бодрящий кофе напоминает разбавленную в воде землю – ничего такой, пить можно.

От рыбы несёт тухлятиной – в общем, ничего такая, если дышать ртом, есть можно.

Сигарета без маркировки – доверия не внушает.

Коробок спичек – обычный.

Через пару минут, стоя перед унитазом, я осознаю свою ошибку – рыбу жрать нельзя.

Закончив завтрак с заявочкой на анорексию, я принимаюсь за работу.

От левой стены до правой – четыре шага.

От правой стены до левой – по-прежнему четыре шага.

От стены с окном до стены с дверью – пять шагов.

Все стены на месте, чёрт бы их побрал, но я решаю проверить ещё раз.

***

После ватного футбола вся вата находится в одном углу и наступает время для ватного баскетбола. Я усаживаюсь рядом с белой кучей и отрываю маленький кусочек. В моих руках он приобретает идеально круглую форму, ну на глаз.

Шарики летят, куча уменьшается, а я ставлю новый и единственный рекорд: пятнадцать попаданий в унитаз подряд. Посмотрим, смогу ли я побить его завтра.

Обед: сало, рис, хлеб, чай, сигарета – жрать можно. Жру.

***

Как только садится солнце – температура резко падает. На окне лежат две сигареты и коробок спичек, различаю я их смутно и с каждой минутой всё хуже. За окном фонарь, четырёх метровое ограждение и лес. Свет с улицы пробивается в камеру, похоже, скоро ужин.

Я прав.

Бигус. Варёная капуста. Сейчас расскажу, как это блюдо сделать еще хуже: добавить крупы, к примеру, перловки, кость обязательно без мяса и запить компотом со вкусом воды. Ямми!