Читать книгу Демон нашего времени - Егор Валерьевич Болдырев - Страница 9

Каждый вечер за несколько минут перед ужином, включается фонарь.

И сказал Бог: да будет свет. И стал свет (Книга Бытие 1:3).

В это время у меня в камере открывается театр теней. Львы, черепахи, страусы, собаки – получается довольно жалко.

Я делаю зайчика, если бы он мог говорить, то сказал: убей меня. Но сейчас он рассказывает о знакомом в соседней камере: Михаил Андреевич, восемнадцать лет, брошенный глупой мамой, забытый отцом, не признанный обществом, бедный и несчастный Миша, за что ему такая участь – всё с его слов. Я скажу, за что тебе такая участь, Михаил Андреевич, не каждый ученик одиннадцатого класса приходит на последний звонок с отцовским пистолетом и далеко не каждый выпускник расстреливает в упор преподавателей и одноклассников.

Он убил троих. Троих ранил.

Бедный Михаил Андреевич – постоянно жалуется. Жалуется на свою судьбу. Жалуется мне.

– За что? – его любимая фраза: – За что мне такие испытания? За что я здесь? За что нам это?

– Может быть, – нравится ему чуть меньше: – Может быть, притвориться мёртвым? Может быть, сбежать? Может быть, стоило давать еду получше?

– Почему? – тоже одно из его любимых слов: – Почему у нас нет кроватей? Почему нас не выпускают? Почему нам дают по одной сигарете?

– Ты куришь? – спрашиваю я.

– Я пробовал в средней школе, мне не понравилось. А ты?

Не знаю зачем, возможно, от безысходности я рассказываю:

– Я начал курить, когда на сигаретах ещё не было никаких картинок. Порой я курил, порой нет. Мои периоды курения и некурения менялись так же часто, как выходили новые игры серии Call of Duty и FIFA вместе взятые. В периоды некурения я пробовал и альтернативное получение никотина в организм: никотиновый пластырь – в нём слишком мало никотина, на мой взгляд; снафф – нюхательный табак, коричневый порошок с мятным запахом, хотя сейчас у любого продукта может быть любой вкус и запах; снюс – порционные пакетики, похожие на чайные, родом из Швеции; насвай, в отличие от снаффа, его запах вызывает только рвотный рефлекс. Но пускать дымовые кольца…

Мой рассказ прерывает Михаил Андреевич:

– Почему нас ещё не покормили, может быть, они забыли?