Читать книгу Найти и потерять - Екатерина Полянская - Страница 4

Стараясь не зазвенеть ключами и не хлопнуть дверью, Кристина прошмыгнула в квартиру: глупо, конечно, разборок не миновать, но так хочется оттянуть встречу. Если избежать встречи у дверей – потом все пройдет тише и легче…

Не вышло. Мама стояла прямо у телефона на кухне и не сводила глаз с входной двери. Увидев дочь, Марина Константиновна выронила телефонную трубку и бросилась к Кристе:

– Господи, ты где была!

– Мама! – Кристина устала, настроение испортилось – сил выдержать бурю обвинений и эмоций просто не осталось. Да, она виновата, да, телефон выключился. Но она же НЕ ЗНАЛА об этом!

– Почему у тебя телефон не отвечает? – это уже папа.

– Разрядился!

– И где ты так поздно была? – не уклонялся от темы Михаил Степанович.

– А вы что, к дяде Сереже не ездили? – попыталась потянуть время Кристя.

– Господи, Кристя, я тебе дозвониться пыталась с самого обеда, – вздохнула мама, – и не могла. Хотела спросить, поедешь ли ты с нами…

– Так вы и не ездили?

– Нет, конечно, я так волновалась…

– Мама, не надо психовать. Я не маленькая.

– Кристя, кругом полно маньяков! – разговор покатился по уже наезженной колее. Сколько таких разговоров уже было?

– Ни одного не встречала. Не надо «Дорожный патруль» смотреть.

– Кристина, как ты разговариваешь с мамой! – возмутился отец.

– Обычно! – взвилась Кристя. – Теперь вы скажете, что из-за меня не поехали. Еще, небось, всех на уши поставили!

Ну, как можно быть такими… Непонятливыми!

– Кристина! – возмутилась уже и Марина Константиновна.

– Восемнадцать лет уже Кристина! Восемнадцать! – банальность резанула ухо даже самой Кристе.

– Прекрати сейчас же! – потребовал отец.

– Что прекратить? Не виновата я, что телефон вырубился! Не знала об этом! Все!

Слабое оправдание. Кристина понимала, что все равно бы задержалась допоздна. Все равно!

– У тебя занятия закончились в обед, а сейчас уже полночь.

– И что?

– Где можно убить столько времени?

– Какая разница! Это мое время. – Как надоело отчитываться за каждый шаг. И выхода нет…

– Кристина, но мы же волнуемся! – примирительным тоном сказал отец.

– Мам, а если бы вы жили не в Москве? Если бы я жила в общежитии? – закинула пробный шар Кристя.

– Не надо «если». Ты живешь с нами!

…Кристя впервые позавидовала общажным девчонкам. Приходи, когда хочешь, уходи, когда угодно…

– А вы и рады! А может, я хочу жить отдельно?

– Кристина! Мы же уже обсуждали этот вопрос! – вздохнул отец. – Деньги, что мы получаем, сдавая бабушкину квартиру, нам просто необходимы.

– Вы все обсуждали, вы все решили, моего мнения никто и не спрашивал!

«И никогда не спросите!» – раздраженно подумала Кристина.

– Можем обсудить еще раз, но мы же хотим, как тебе лучше!

– А что вы знаете про то, как мне лучше?

Кристя бросила рюкзак в угол прихожей, демонстративно развернулась и ушла в свою комнату. Все равно бесполезный разговор. Очередное переливание из пустого в порожнее ни к чему не приведет, пусть сперва немного успокоятся. Нервничать вредно. Спокойно посидеть в своей комнате ей, естественно, не дали. Минут через пять постучалась мама и, не дождавшись разрешения войти, вошла:

– Кристя, ты ужинать будешь?

– Нет, я не голодна.

– Ну, хоть что-нибудь съешь…

Черт, проще пойти, посидеть на кухне, чем отказаться.

– Хорошо. Сейчас иду, – вздохнула она.

Неужели мораль на сегодня исчерпана? Или не идти на кухню – во избежание. Нет, все равно не отстанут. Кристя пару раз прошлась от окна к двери, взглянула на себя в зеркало, вздохнула и вышла в коридор. Родители сидели за столом и явно о чем-то таком, каверзном, только что говорили и, естественно, замолчали, едва она вошла. Конспираторы.

Кристя сделала вид, что не заметила:

– Что на ужин?

– Бефстроганов. – Мама вскочила со стула и засуетилась у плиты. – Ты садись, я сейчас подам.

Кристина почувствовала то, что осталось висеть в воздухе: «Садись-садись. Кто тебе кроме мамы будет ужин на тарелочке с голубой каемочкой подавать?» Будто бы в ужине счастье!

Ужин оказался, как всегда, выше всяких похвал, но Кристя жевала почти машинально, не чувствуя вкуса. Родители напряженно молчали. Минут через пять отец не выдержал:

– Кристина, понимаешь, мы за тебя беспокоимся.

– Не стоит. У меня все в порядке.

– Кристина, ты все время выступаешь против нас, будто мы тебе враги.

«Враги». Нет, с врагами можно бороться, а что делать с родителями? Со сверхзаботливыми, ретроградами родителями? Как им объяснить, что у нее должна быть собственная жизнь? Собственный путь и собственный выбор? Пусть, она ошибается – что маловероятно, – но это ведь ее право. Тяжело. Кажется, что даже дышать тяжело.

– Вы считаете себя моими врагами?

– Не передергивай. Ты совсем о нас не думаешь. Исчезла на целый день. Мама волновалась. Ведь это так просто – позвонить. Мы же не против, что у тебя есть своя жизнь, свои интересы, но…

Кристина взглянула на Марину Константиновну и даже пожалела о разрядившемся телефоне. Видно было, что мама плакала.

– Я не обещала придти домой к какому-то определенному времени.

– Да, не обещала. Но ведь это совсем не сложно – сказать, когда придешь или предупредить, что задерживаешься.

– Не сложно, но почему я ДОЛЖНА это делать?

– Потому что мы волнуемся. Потому что все может случиться.

– Господи, ну, не волнуйтесь! Если со мной что случится, вам позвонят из милиции.

– Как ты можешь так говорить! – мама почти плакала.

– Но ведь это правда!

– Глупости! – отрезал Михаил Степанович. – Ты городишь чушь.

– Чушь? Где чушь? Я взрослая девушка, совершеннолетняя. У меня может быть своя жизнь!

«Может быть…» Вот так и всю жизнь будет это «может быть». Год за годом – и не будет ничего.

– У тебя появился мальчик? – неожиданно спросила Марина Константиновна.

«Мальчик!» Кристя едва не рассмеялась. Какое глупое слово. «Появился мальчик!» Младенчик народился, как же. Не к месту вспомнился сегодняшний нахал из джипа – вот уж у кого точно нет проблем с родителями.

– Никто у меня не появился. Откуда? В нашем институте мужчин нет.

– Ну, не знаю. Где сейчас знакомятся с мальчиками?

– Я тоже не знаю. Зачем мне мальчик? Мужчины интересней.

Кристя понимала, что ее занесло, но остановиться уже не могла. Разговор абсурдно скатился на мальчиков, а это – больная тема. То есть, больная тема – отсутствие этих самых мальчиков в ее жизни.

– Господи, Кристина, о чем ты говоришь! И после этого ты считаешь, что способна жить одна, самостоятельно? – Мама всплеснула руками и опустилась на стул.

– А что, вы меня всю жизнь караулить будете? И сдадите с рук на руки проверенному «мальчику»? Идиотизм!

– Кристина, сейчас же извинись! – вмешался отец.

– Извиниться? За что? За правду? Вы меня еще ватой оберните! Работать – нельзя. Учиться – там, где мама велела. Жить отдельно – ни в коем случае.

– Ты еще маленькая, не все понимаешь…

Ну вот, приехали. Опять про «маленькую». Кристя почувствовала, что сейчас взорвется. Год назад ей казалось, что вот сейчас все изменится: она закончила школу, теперь поступит в институт, переедет в бабушкину квартиру… Как же.

– А когда, скажите, пожалуйста, я стану достаточно большой, чтобы мое мнение хоть чего-то стоило? Через пять лет? Через десять? Никогда?

Кристина выскочила из-за стола и убежала в гостиную, демонстративно включила телевизор и устроилась на диване, решив не реагировать на дальнейшие разговоры. Телевизор ничего внятного не показывал, поздно уже, поэтому она переключилась на «Муз-ТВ». Тоже не фонтан, но хоть поют, а не показывают говорящие головы, но и пары минут не прошло, как родители расположились в креслах напротив. Черт, ну почему бы не закончить на сегодня?

– Кристина, ты должна нас понять… – Завел отец. – Пока ты живешь с нами, ты должна постараться выполнять наши просьбы.

– Просьбы? По-моему, это приказы. Папа, я хочу жить по собственному разумению, хочу иметь деньги… – Кристя хотела добавить «собственные деньги», но отец перебил.

– Кристина! Деньги? Ты считаешь, что все крутится вокруг денег, что только это важно? – повысил голос Михаил Степанович. – Разве ты голодаешь? Разве ходишь в старье? Разве у тебя не крыши над головой?

«Да разве в этом дело!» – хотелось закричать Кристе. Разве жизнь – это только еда, одежда и место для сна? Свобода, выбор, возможность не трястись над каждым рублем – это жизнь.

– Не в деньгах счастье, понимаю, – скептически и также на повышенных тонах протянула Кристя.

– Ты нарываешься на грубость!

– Я не нарываюсь. Я просто хочу посмотреть телевизор.

– Это все равно смотреть нельзя, – вспылил отец.

Справедливо, кстати, речевки Децла Кристя тоже терпеть не могла.

– Почему это? Потому что тебе не нравится? А мне нравится.

– Да не в этих песнях дело! – Михаил Степанович потянулся к телевизору и выключил звук.

Кристина упрямо нажала кнопку пульта – и вернула вопли Децла. Отец не выдержал и выключил телевизор совсем.

– А в чем тогда дело? – спокойно поинтересовалась Кристя. – В чем?

– В том, что ты расстраиваешь маму. В том, что мы уже тебя совсем не понимаем, а ты не хочешь понять нас.

Понять? Кто бы говорил о понимании: сперва запихнули в дурацкий институт, потом не разрешили жить отдельно, потом – работать… А ведь это для нее важно!

– Я ее не расстраиваю. Она сама расстраивается.

– Кристина! Ну, как ты не можешь понять, мы же хотим тебе только хорошего. – Нотации, нотации…

– Да? А вы точно знаете, что для меня хорошо? Запихнули меня в этот дурацкий институт, держите на коротком поводке, не разрешаете работать…

– Ты ведешь себя непозволительно!

Кристя промолчала. Хватит. Надо просто переждать. Просто переждать. Молча.

– Так и будешь молчать? – не выдержал через пару минут отец.

Кристина не отвечала.

– Кристя, пока ты живешь с нами и на наши деньги, ты должна нас слушаться!

– Ах, так? С вами и на ваши деньги? Я этого не прошу. Мне этого не надо. Я хочу жить сама! На свои деньги! Все, хватит. Я пошла спать.

– Нет, ты никуда не пойдешь, пока мы не поговорим! – вспылил отец.

– Все, наговорились! – выкрикнула Кристя. – Надоело!

Уже у входной двери она услышала тихий голос мамы:

– Кристина, девочка, ты куда!

– Куда угодно! – отчеканила она, схватила рюкзак и выскочила на лестницу.

Сбежав на одном дыхании вниз с восьмого этажа, Кристя хлопнула железной дверью подъезда – звук заметался в колодце двора, – сделала еще пару шагов и остановилась.

Что теперь делать? Куда идти? «Куда угодно, только не назад, не домой».

Все будет хорошо. Все будет хорошо. Все будет. Как-нибудь будет. Как-нибудь. Только не так, как раньше.

– Не вернусь, – решительно заявила Кристя темному двору и ночному небу. Голос прозвучал тоненько и жалобно.

Нет, она не вернется. Очень захотелось домой. Вот сейчас папа выбежит следом, мама будет плакать – и они уговорят ее. Нет, только не это. Это как в сказке: уходя – уходи. Стоит один раз поиграть в уход из дома – и никто и никогда не будет больше воспринимать ее всерьез. Нельзя кричать «волки» впустую, потом никто не поверит. Все.

Новая жизнь.