Читать книгу Наследники графа. Александрин - Елена Андреевна Тюрина, Елена Тюрина - Страница 2

1636 г. Испания. Мадрид.

Стройная всадница в кремовой амазонке и маленькой треуголке с пышным светлым пером скакала верхом на белом жеребце. В солнечном свете графиня де Куси казалась отлитой из чистого золота статуэткой – так изысканно и прекрасно она выглядела.

На лесной тропе ее уже ждали. Мужчина на вороном коне. Молодой англичанин, только недавно назначенный послом Англии в Испании, был пленен прекрасной француженкой. Он так не хотел ехать сюда! Но эта дивная блондинка с голубыми, как сапфиры глазами, которую он увидел, только сойдя с корабля, так поразила его, что Испания стала казаться лучшей страной во всем мире.

– Вот и вы, – радостно воскликнул мужчина.

Его конь нетерпеливо пританцовывал на месте. Графиня отнюдь не разделяла восторга своего воздыхателя, но влюбленный мужчина не замечал этого. Она подъехала к нему достаточно близко, чтобы Виктор смог дотянуться до нее и поцеловать. Англичанин страстно терзал ее губы поцелуем, в то время как она думала, как же прекратить эти отношения, и слабо сопротивлялась, сдерживая его пылкость. Рука мужчины гладила под юбкой ее ногу в мягком коричневом сапожке и плотно облегающих тело кальсонах. Конь графини нервно отшатнулся, что дало ей возможность отстраниться от навязчивого кавалера. Зачем она вообще с ним связалась, зачем позволила себе эту глупую интрижку? Видимо сказалась обида на мужа. Тот, занятый дипломатическими вопросами, в последнее время уделял супруге мало внимания. А ей, молодой чувственной женщине, мужское внимание было необходимо, как воздух.

– Когда мы с вами снова встретимся? Я ни о чем больше так не мечтаю, как заключить вас в свои объятья, – говорил Виктор.

– Увы, милорд, иногда судьба противится нашим желаниям. Я не могу вам пока ничего обещать, – улыбнувшись, проговорила она.

– Но почему? Давайте спешимся, прогуляемся. Здесь такие густые заросли, нам никто не помешает.

«Еще не хватало, чтоб меня, как уличную девку, лапали в кустах», – подумала Анна.

Она старалась как-то отвлечь лорда, говорила с ним о событиях при дворе, о том, как его встретил король. Однако политика англичанина интересовала мало, когда рядом была эта красавица.

– Я хочу целовать ваши глаза, ваше лицо, ваши прекрасные руки, – с упоением говорил английский посол.

Мужчина снова привлек ее к себе, настойчиво пытаясь поцеловать. Они не обратили внимания на стук копыт. На дороге показалась кавалькада всадников, и в ехавшем впереди человеке можно было узнать графа де Куси. Он увлеченно что-то говорил своим спутникам, когда увидел жену в объятиях другого. Воцарилась тишина. Графиня повернула голову. На дороге замерли трое всадников. Молодая женщина наткнулась на холодный взгляд мужа. Нарядный, в положенных по рангу орденах… Граф молча смотрел на нее такими страшными глазами, что Анна похолодела. Внутри все сжалось, сердце подскочило и упало вниз. Она растеряно оглянулась, будто ища у кого-то поддержки, несколько секунд глядела на оторопевших мужчин, потом вскинула руку с хлыстом, стегнула лошадь, которая чуть не встала на дыбы, и пустилась вон. Перепуганный конь скакал вперед, унося ее все дальше от ее позора… Арман смотрел ей вслед, склонившись до луки седла, будто на плечи ему обрушилась непомерная тяжесть.

… Графиня приехала домой поздно вечером. Знала, что граф еще не возвращался. В чем была, бросилась на кровать, и лежала, не двигаясь, зарывшись лицом в подушку. Ее служанки не могли понять, что происходит с госпожой. Пытались успокаивать ее, но она только ругалась и гнала их прочь.

Когда ее потрясение улеглось, Анна старательно обдумала случившееся. Конечно, это страшный позор. Что ей теперь делать? Граф наверняка подумал, что поцелуем дело не ограничивалось.

Она давно перестала чувствовать его любовь, такую, какой та была вначале. Но, конечно, это не оправдывало ее безрассудную связь с англичанином.

Была уже почти ночь, когда служанка сообщила, что приехал близкий друг графа де Куси, крестный Армэля, аббат Анри Дюамель-Дюбуа. Анна второпях привела в порядок волосы и спустилась в гостиную. Она была так бледна, что аббат даже сперва подумал, что графиня не здорова.

– Здравствуйте, сударыня. Я по делам в Испании. Вот заехал повидать друзей и крестника. А встретили как-то негостеприимно. Где граф?

– Я не знаю…

Мадам де Куси колебалась некоторое время, потом произнесла.

– Кое-что случилось. Пойдемте наверх. Если он приедет, я не хочу, чтобы он меня видел.

Озадаченный аббат последовал за графиней в ее покои.

– Так что же такого произошло? Что у вас за жуткие тайны? – спросил он.

Анна вздохнула.

– Зря смеетесь. Жути действительно хватает.

Она горько усмехнулась. Молодая женщина понимала, что граф не простит ей измену, как бы ни любил ее. В том, что касалось супружеской верности, он был непоколебим. Брак с ним давал ей гарантию обеспеченности. Но если он решит оставить ее… Этого она сейчас боялась даже больше, чем смерти. Ибо незащищенность делала ее никем. Иностранка в чужой стране, где на падшую женщину смотрят с презрением…

Сев за стол, Анна принялась взволнованно теребить пальцами сережку в виде цветка. Разметавшиеся светлые локоны пышной массой ниспадали на ее плечи, укрытые шалью из розового шелка.

В это момент на улице послышался стук копыт. Графиня встрепенулась и подбежала к окну. По дороге к дому скакал всадник. Она узнала фигуру мужа. Повернулась к Анри. Он увидел, как в страхе расширились ее глаза, как вздымалась грудь от участившегося дыхания.

Через несколько минут шаги графа уже слышались на лестнице. Он быстро шел прямиком к двери ее комнаты. Анне хотелось стать невидимой, или провалиться сквозь землю. Он сейчас убьет ее… Иначе и быть не может.

– Помогите мне… – едва слышно проговорила она, умоляюще глядя на аббата.

Анри был осторожным и дипломатичным человеком, и сейчас его не радовало то, что оказался в такой ситуации. Но он слишком хорошо знал своего друга и понимал, чем это все может закончиться.

Дюамель-Дюбуа поднялся и вышел навстречу графу.

– Что вы здесь делаете? – услышала Анна низкий голос мужа, в котором сквозило невольное удивление.

– Я приехал в Мадрид сегодня, чтобы навестить вас, мой друг. Пойдемте чего-нибудь выпьем. Мне вам столько интересного надо порассказать, – миролюбиво говорил Анри.

– Простите, но вы не вовремя, – решительно сказал де Куси и шагнул мимо него к двери спальни жены. Тот едва успел протянуть руку, чтобы задержать его.

– А, – произнес вдруг граф, недобро глядя на аббата. – Эта презренная шлюха вам уже наплела чего-нибудь? Трусливая тварь решила спрятаться за вашу спину?

Арман был пьян. Причем довольно сильно. Аббат только сейчас это понял.

– Отойдите. И вообще я думаю вам лучше уехать.

– Нет, дорогой друг, не совершайте ошибок, о которых потом будете жалеть. Не берите грех на душу.

Граф вдруг засмеялся зло.

– Вы решили, что я пришел ее убивать? Ну, вы меня повеселили! Я просто выброшу ее вон. Пусть убирается куда хочет. А тебе, потаскуха, не мешало бы выйти самой, а не таиться там, – бросил он в сторону двери.

– Арман, я надеюсь, вы еще не успели наделать глупостей?

– Спрашиваете, не убил ли я этого англичанина? Лишать жизни человека только потому, что он не устоял перед ней?…

Потом он снова вспомнил о жене.

– Открывайте дверь, я жду, или я вынесу ее к чертям.

Граф дернул ручку, и дверь неожиданно поддалась. От удивления он даже отпрянул. Был уверен, что жена заперлась. Но Анна сидела на кровати, прямая и напряженная, кусая губы, и от волнения не чувствуя боли.

При виде супруги на лице де Куси появилась кривоватая усмешка, отчего в уголках губ залегла горькая складка. А глаза чужие – светлые, ледяные, холодные. Арман властно и решительно взял жену за плечо и заставил встать. Та резко отшатнулась, хотела кинуться прочь, но граф подхватил ее на руки и собрался нести. Женщина молча вырывалась. Поняла, что муж и правда сейчас просто выбросит ее на улицу…

– Отпустите меня! – почти взмолилась.

Сердце ее так бешено колотилось, что казалось и ему слышен этот оглушительный стук. Граф распахнул дверь, выволок ее в полутемный коридор. Анна поймала сочувствующий взгляд аббата, который тут же отвел глаза.

Брыкаясь, она довольно ощутимо лягнула графа. Он отпустил ее, собираясь перехватить поудобнее. Графиня бессильно прислонилась к стене. Правда, тут же резко выпрямилась, отступила, выставляя перед собой руку.

– Не приближайтесь ко мне! Молю, не подходите.

С таким же успехом она могла бы просить о чем-то стены или лестницу. Он наступал на нее, и какое-то страшное выражение было в это время на его лице, какая-то не здоровая страсть сквозила в каждом движении.

– Не надо, пожалуйста! – почти шептала Анна.

Наверное, в ее очах отразился такой сильный страх, что это заставило графа остановиться. И вдруг случилось неожиданное. Откуда-то появилась растрепанная и помятая ото сна Луиза. Она ковыляла к своему господину, что-то возмущенно бубня.

– Чего расшумелись, ваше сиятельство? Мальчиков разбудите, они только недавно заснули.

– Иди спать, Луиза, – рыкнул Арман.

Та уже поняла, что случилось нечто серьезное. И вдруг выпалила:

– И графиню вон напугали, еще ребенка скинет. Уже два месяца как дитя носит.

Графиня де Куси искренне растрогалась. Надо же, ее ворчунья Луиза – и такая преданность. Сама-то не успела графу сказать, не уверена была. А как в этом месяце регулы опять не пришли, убедилась, что беременна.

Какое-то время граф молча осмысливал услышанное. Но потом вдруг со злостью произнес:

– Еще и брюхатая? Интересно, от кого?

Луиза выпучила глаза.

– Так ваше дитя же.

– Ну да. Ну да, – проговорил он.

Холодный тон, холодный взгляд. Сейчас он мало походил на того сдержанного и приятного в общении дворянина, каким был обычно на людях. Некоторое время они с супругой молча смотрели друг на друга. Потом граф прошел мимо, почти отшвырнув ее от себя.

– Пойдемте вниз, аббат.

Дюамель-Дюбуа молча пошел вслед за де Куси.

Граф с другом долго сидели в гостиной, проговорили всю ночь. Но о том, что случилось, не упоминали ни словом.

Мадам де Куси переехала в предместье Мадрида, где арендовала особняк. Супруг все же не лишил ее денежного содержания, и оплачивал ее счета. Но больше никак не участвовал в жизни жены. Когда Анна произвела на свет дочь, граф даже не пришел посмотреть на ребенка. Как ни старалась старая Луиза убедить господина, что девочка – его дитя и пора бы им с супругой примириться, ибо это отчуждение никому не приносит добра, граф был непоколебим. Малышке исполнилось две недели отроду, когда служанка решила отвезти ее к графу, показать ему дочь. Анна не противилась этому. Не хотела спорить с Луизой, которая хоть и недолюбливала госпожу еще с тех пор, как Арман пошел против воли семьи, женившись, но все равно с ней переехала. Причем сама вызвалась.

Служанка потом рассказывала, что граф целый пир закатил по случаю рождения дочери. Имя ей дал Александрин Соланж. Напился и все хвастался, какое чудо породил, и какой красавицей девочка вырастет. Видно, глубоко поразило Армана де Куси, что у него дочь родилась. Никогда не представлял, что девочка – это так прекрасно. Был уверен, что только сын – настоящая гордость мужчины.

После этого граф стал часто присылать слугу с распоряжением привезти ребенка. А когда Луиза умерла, отец забрал дочь к себе, не обращая внимания на протесты супруги. Просто приехал в ее особняк в Мадриде, приказал слугам собрать вещи ребенка и увез ее… Но надо отдать ему должное – общению жены с девочкой не препятствовал. Анна нередко даже оставалась в доме на несколько дней, особенно если знала, что муж уехал куда-нибудь по делам. А так как это происходило довольно часто, сыновья не замечали что в отношениях графа и графини что-то не так. Да и дела им особого не было до этого. Тем более что оба мальчика были загружены учебой и могли весь день не видеть никого из родителей.

***

1644 г., 15 лет после отъезда графа и графини де Куси из Франции, и четыре года до Фронды.

Ангеранн-Ренард был тяжело ранен на дуэли. Сцепился с Кристиано Грассо – самым задиристым хамом во всей Испании. Тот спровоцировал юношу, случайно облив его плащ вином и отказавшись извиниться.

– Просить прощения у француза? – хмыкнул Грассо.

В толпе послышался глухой ропот.

– В таком случае француз заставит вас извиниться.

Виконт де Куси обнажил шпагу, обходя пружинистым шагом стол и неотрывно глядя в глаза врагу. Очи его стали красными от гнева. И он первый наскочил. Люди попятились, освобождая место для поединка. Шпаги со звоном схлестнулись, искры высекались при каждом ударе. Куси наскакивал и отступал умело, сдерживая силы, сохраняя дыхание. Но глаза его горели.

Но тут его враг нанес ряд столь стремительных и разящих ударов, что юноше пришлось отступать, а от резкого взмаха он едва успел отвернуться, когда концом клинка тот оцарапал ему щеку. Из разреза под глазом потекла кровь.

Ангеранн с разворота нанес испанцу сильный удар, бедро молодого человека окрасилось кровью. Кто-то одобрительно крикнул.

– Эй, парень, – бросил из толпы какой-то мужчина, по виду иностранец, довольно необычно одетый, говоривший с сильным акцентом. – Если ты эту падаль не убьешь, то я помогу.

Виконт отвлекся на эти слова, пытаясь рассмотреть, кто же этот негаданный союзник, и через секунду ощутил боль от внезапной раны в груди. Юноша оступился и стал падать. Рухнул на спину. И уже лежа на полу со всей силы вонзил клинок в живот противнику.

Тем временем графиня в богато отделанном алом плаще нервно ходила из стороны в сторону по кабинету мужа.

– Делайте что хотите, – говорил ей граф. – Оставайтесь тут, развлекайтесь дальше. Я все решил. Мы с детьми возвращаемся во Францию.

– Я не останусь тут без детей! Мы не можем уехать! Вы хотите потерять все, что у вас есть?

Она хотела сказать что-то еще, когда в комнату вбежал слуга.

– Ваше сиятельство, господина виконта убили!

Анне показалось, что земля уходит у нее из–под ног. Граф только успел увидеть, как она остолбенела, пронзительно вскрикнув, поднесла руку к горлу, вцепилась в ленты плаща, словно ей не хватало воздуха, и вдруг рухнула на пол без сознания. Позвав служанку, чтобы привела графиню в чувства, граф поспешил вниз.

… Юношу внес в дом какой-то незнакомец. Мужчина был диковинно одет, а пышная борода придавала его довольно молодому лицу возраст. Куси пощупал пульс сына и поднял глаза на слугу.

– Он живой! Врача сюда. Быстро!

Когда медик осмотрел раненого, обработал раны и проинструктировал слуг, как дальше за ним ухаживать, граф, наконец, подумал о жене. Направившись в кабинет, где ее оставил, он практически налетел на Анну, которая шла медленно, словно во сне, держась за перила лестницы. Увидела графа, спросила безжизненным голосом:

– Где он?

– Он жив, – быстро сказал Арман. – Но серьезно ранен.

Граф волновался, что супруга сейчас снова потеряет сознание – так изменилось ее лицо. Но она осталась стоять – растерянная и напуганная.

Через минуту женщина бросилась к сыну. Бледный, со стекающими по лицу струйками пота, Ангеранн лежал на диване. Его грудь была перебинтована, на лице виднелась глубокая царапина. Мать упала перед ним на колени, не обращая никакого внимания на стоявшего тут же врача и сидевшего поодаль в кресле незнакомца. Она плакала, гладя молодого человека по голове.

– Сеньора, прошу, не тревожьте его, ему нельзя двигаться, иначе откроется сильное кровотечение, – предупредил врач.

Негаданный спаситель Ангеранна с восхищением смотрел на сидевшую на полу женщину в роскошном алом плаще, полы которого красивыми складками лежали вокруг нее. Взволнованное бледное лицо, обрамленное очень светлыми волосами, было невероятно прекрасным. Вот она, значит, какая – мать несчастного юноши и жена этого солидного сеньора с пронзительными серыми глазами….

Графине был уже сорок один год. В ее возрасте испанские сеньоры, ведущие замкнутый образ жизни и посвятившие себя череде деторождений, обычно уже были полными и обрюзгшими. Анна же, миниатюрная и хрупкая, выглядела бы гораздо младше своего возраста, если бы его не выдавала явная зрелость во взгляде. Ее прекрасные выразительные глаза словно таили в себе опыт всего пережитого, но, в то же время, придавали ей своеобразное очарование.

Граф пригласил незнакомца в кабинет. Там уже стояла бутылка вина и бокалы.

– Как я могу вас отблагодарить? – спросил де Куси.

– Не стоит благодарности, сеньор, я сделал то, что сделал бы на моем месте любой нормальный человек.

После этого случая Арман окончательно решил, что пора уезжать. Тем более что он еще несколько лет назад оставил дипломатическую службу и в Испании его больше ничего не держало.

Незнакомец рассказал, что он русский дворянин, офицер, сбежавший из страны по причине того, что вызвал немилость одного из приближенных государя. Теперь вот путешествует по свету. В Мадрид он приехал только сегодня и еще не решил чем тут заняться.

– Так что мне действительно ничего не нужно, граф, – сказал солдат. – Думаю потом во Францию отправиться, может, поступлю на службу в королевские войска.

– Я скоро еду во Францию, – произнес граф. – Если вы действительно надумаете поступать там на службу, я вам гарантирую место в гвардии.

– Да вы что! – обрадовался тот. – Вот это везение!

Осознав, что сын жив и ему ничего не угрожает, Анна успокоилась и решила забрать его к себе, но врач пояснил – перевозить юношу категорически нельзя. Тогда графиня принялась отдавать распоряжения относительно того, какие ее вещи следует перевезти в дом мужа. Она решила остаться здесь, пока Ангеранн не выздоровеет. Граф не вмешивался. Хочет остаться – пусть остается.

Вспомнил, как счастлив был с ней в первое время после приезда сюда. Как возвращаясь под утро после переговоров и приемов в королевском дворце, шел прямиком в спальню жены, целовал ее сонную, а она выгибалась, поворачиваясь к нему так, что его губы находили ее уста, лицо. Он брал ее, когда пожелает, но она всегда страстно отвечала, требовала ласк и была столь восхитительна, что он уже и не чувствовал себя господином, а скорее наоборот. Она была и поддержкой его и… наслаждением. Таким наслаждением, что не передать словами.

На следующий день у парадного входа мадридского особняка де Куси остановилась наемная карета без гербов, но запряженная шестеркой гнедых, что ясно демонстрировало высокий статус пассажиров. Аббат Дюамель-Дюбуа вышел и подал руку даме в темно-зеленом платье и шляпке. В спутнице друга Арман, стоявший на широких каменных ступенях, с удивлением узнал придворную даму королевы Франции Анны Австрийской герцогиню де Кардона. Он, конечно же, был в курсе того, что наперсница королевы, наполовину испанка, принадлежавшая к одному из знатнейших родов Каталонии, Бланка де Кардона когда-то являлась любовницей его друга. Но был уверен, что эта связь уже разорвана.

– Рад вас видеть, мой друг, – сказал он Анри. – И вас, сударыня.

Бланка улыбнулась. Она держалась с небрежной уверенностью красавицы, которая знает, как прекрасна. Ей было тридцать четыре года, и выглядела она великолепно. Тонкая талия, достаточно пышная грудь, густые темные волосы. И все это подчеркнуто роскошными туалетами. Граф де Куси поймал взгляд красивых миндалевидных глаз женщины, и ее лицо тут же вспыхнуло. Но Арман уже отвернулся к другу, приглашая гостей в дом.

Слуги суетились, готовя ужин к приезду друзей хозяина. После традиционного обмена любезностями герцогиня отправилась отдохнуть с дороги, и аббат с графом остались одни.

– Я думал, вы давно расстались с герцогиней, – сказал де Куси.

Служитель церкви слегка покраснел.

– В какой-то мере это так и есть. Мы скорее друзья. Расскажите-ка лучше, что тут у вас происходит? Вы писали, что планируете вернуться во Францию.

– Да, сейчас заканчиваю все дела здесь.

Анри собирался что-то добавить, но вдруг застыл на полуслове, неотрывно глядя за спину друга. Тот оглянулся. Анна, спускавшаяся по лестнице, остановилась на ступеньках и смотрела на аббата. На ней было простое домашнее бордовое платье, струящееся мягкими складками.

– Здравствуйте, сударыня, – поприветствовал ее Дюамель-Дюбуа.

Она поздоровалась в ответ. Было заметно, что Анри очень удивлен ее присутствию здесь. Графиня же была не в настроении любезничать, поэтому поспешила уйти, как только позволили приличия. Нужно было отдать распоряжения относительно того, что приготовить на ужин Ангеранну. Ему уже стало гораздо лучше, но юноша все еще был слаб и не вставал с постели.

– Теперь, граф, настала моя очередь удивляться, – сказал аббат, когда графиня де Куси покинула гостиную.

Анри вопросительно уставился на друга.

– Это долгая история, – отмахнулся тот. – Мой старший сын ранен на дуэли. Поэтому графиня и приехала сюда.

– Аааа, – многозначительно протянул аббат.

… Мадам де Куси вышла на балкон комнаты Ангеранна. Ему только что сделали перевязку и теперь юноша заснул. Было очень тихо, лишь в саду щебетали птицы… Но тут тонкий слух графини уловил голоса. Видимо, в расположенном этажом ниже кабинете графа открыто окно.

– Уже год, как этот итальянец по протекции королевы занял должность первого министра Франции, и знаете что, мой друг, я все больше утверждаюсь во мнении, что Мазарини – неудачник и бледная тень Ришелье, – сказал Дюамель-Дюбуа.

Граф понимал, что аббат прав. Новый первый министр был крайне не популярен у народа Франции. По стране не прекращают вспыхивать бунты, а религиозная война, затронувшая практически все страны Европы, включая Германию, Испанию и Францию, все не прекращалась и требовала вложения огромных средств.

– Я приехал, чтобы просить вас поддержать герцога Бофора и Ларошфуко, – вдруг сказал аббат.

– То есть вы предлагаете мне вместе с вами пойти против королевы и Мазарини?

– Да. Граф, через несколько лет все это недовольство выльется в серьезное противостояние, может быть даже в гражданскую войну. И остаться в стороне таким людям, как мы с вами, не получится. Если вы действительно намерены вернуться во Францию, вам необходимо сейчас решать, на чьей вы стороне.

– Ну, Анри, я с вами.

– Я в вас не сомневался.

Граф улыбнулся.

«Еще подпишите ваше соглашение кровью», – иронически подумала Анна.

– Кстати, а при чем тут герцогиня? – вдруг спросил де Куси. – Я слышал, что она принимала участие в заговоре «Высокомерных» против Мазарини, который возглавлял Шатонеф, но теперь она ведь, наоборот, на стороне кардинала. Или я чего-то не понимаю?

– Да. Все так и есть. На самом деле она не знает об истинной цели моего визита сюда, и не должна знать, – произнес аббат. – И еще, друг мой… Как известно, в Англии набирает обороты гражданская война. Кромвель одержал победу при Марстон-Муре и теперь весь север страны во власти парламента. Власть короля Карла под угрозой. Люди гораздо более могущественные, чем я, оказывают поддержку английскому монарху. Но и мы с вами, граф, кое-что можем. Мне нужен надежный человек, верный королю и известный нам с вами, которому можно доверять. У вас в Англии есть знакомый, который будет не против нам помочь?

– Разве что кузен моей супруги, барон де Боул, – нахмурившись, произнес Арман.

– Нужно написать ему.

Граф задумался.

– По-моему это слишком рискованно.

– Вот тут мне необходима ваша помощь. Письмо уже написано. Вот оно. Но отослано оно должно быть от имени человека, который точно не вызовет никаких подозрений и даже не находится в данный момент во Франции. То есть от вас.

– От меня? – воскликнул граф де Куси. – И по какому же поводу я могу писать барону?

– Ну, повод придумаем.

Графиня, не пропустившая ни единого слова из этого разговора, в ярости сжала пальцами веер. Когда-то ее семья, по сути, отказалась от нее, лишив наследства. Она поклялась не иметь никаких дел ни с одним из членов своего рода. Анна решила во чтобы то ни стало раздобыть это письмо. Графиня знала, что скоро ее муж с аббатом отправятся отмечать встречу застольем, вот тогда-то она и придет в кабинет.

Ждать действительно пришлось не долго. Да и двери граф обычно не имел обыкновения запирать. Мадам де Куси осмотрела все бумаги на столе мужа, но так и не обнаружила письма, адресованного барону де Боул. Стала выдвигать ящики, перебирать их содержимое, когда услышала шаги в коридоре. Успела скользнуть за тяжелые длинные шторы темно-зеленого бархата. Через щель между ними она увидела, как Арман, пошатываясь, вошел в кабинет и буквально рухнул в кресло. Граф был пьян. Он машинальным движением расстегнул рубашку под горлом, пышные кружева упали на ворот камзола. Герцогиня де Кардона не слышно ступила практически следом за ним.

– Выпьем еще вина? – услышал граф вкрадчивый голос.

Куси взглянул в ее карие глаза. Женщина жадно ловила его взгляд.

– Мне уже хватит. Смотреть на него не могу, – пробурчал вельможа.

– Ну, немного… – герцогиня протянула ему наполненный почти до краев бокал, но граф отставил его на стол. Сама мадам де Кардона пригубила вино из своего фужера.

Яркое платье с золотисто-зеленым узором плотно облегало ее пышную грудь. На шее и на запястьях было множество золотых украшений. «Господи, до чего вульгарно!» – подумала Анна.

– Я хотела с вами поговорить, граф. Я догадываюсь, с какой целью на самом деле к вам приехал господин Дюамель. И вот что скажу вам. Не соглашайтесь! Мазарини заинтересован в вас, он примет вас у себя, когда вы приедете во Францию. Он вас ждет!

Арман ее практически не слушал. После такого количества выпитого совсем не хотелось о чем-то думать, тем более о политике.

– Так вы с аббатом воюете по разные стороны? – усмехнулся он.

Герцогиня поставила бокал на камин, повернулась и взглянула ему в глаза долгим пристальным взглядом. Как же красив! Мраморно-бледная кожа, густые черные волосы…

– Так вышло, – ответила она, грациозно передернув плечами. – И я предлагаю вам воевать на моей стороне.

– Мне это неинтересно, – отозвался он.

Бланка томно провела рукой по волосам, слегка накручивая на палец локон, потом по шее и ложбинке между грудями.

Воцарилось неловкое молчание. Вдруг герцогиня медленно обошла его кресло, приблизившись к графу сзади и положив маленькие изящные ладони ему на плечи. Она погладила его шею, запустив пальцы под рубашку. Граф, не ожидавший такого поворота событий, был поражен.

– Что вы делаете? – он хотел встать, но она слегка надавила ему на плечи, принуждая оставаться на месте.

Герцогиня обеими руками погладила его грудь, нежно касаясь пальчиками ключиц. Арман заворожено замер и вдруг с ужасом ощутил тяжесть в паху. Наметанный глаз герцогини заметил бугорок на его штанах.

– Прекратите, – голос графа звучал хрипло.

Через мгновение она уже была перед ним. Опустившись на колени, решительно взяла мужчину за плечи и откинула на спинку кресла. Потом быстро расстегнула его кюлоты, освобождая напрягшийся, ноющий орган. Куси почувствовал, что не в состоянии сдержать дрожь. У него не было женщины с того момента, как он узнал об интрижке жены с английским послом…

Арман не двигался, словно зачарованный. Когда она принялась ласкать его губами и языком, граф неожиданно ощутил, как напряглись мышцы, и понял, что не продержится и пары минут. Все его тело содрогнулось от спазмов. С хриплым стоном он почти согнулся вдвое, пытаясь отодвинуть от себя герцогиню. Когда это все-таки удалось, стал поправлять одежду, быстро застегивая кюлоты.

– Ничего страшного, мой дорогой, так бывает, – бархатисто прошептала она.

Графиня, смотревшая на все это через щель между шторами, так закусила губу, что почувствовала во рту вкус крови. Бессильная злоба, обида и ненависть жгли ее медленным огнем. Она никогда прежде не чувствовала такой боли… Все расплывалось в пелене слез.

Лицо графа пылало. Впервые в жизни с ним случился подобный конфуз. Не глядя на Бланку, Арман быстро вышел, а гостья так и осталась стоять на коленях посреди кабинета.