Читать книгу Наследники графа. Александрин - Елена Андреевна Тюрина, Елена Тюрина - Страница 3

– Санчо! – позвал граф де Куси, застывший на пороге своего кабинета. – А что тут произошло?

Верный слуга как по команде возник рядом.

– Это графиня… – сказал он.

Арман перевел взгляд на открывшийся ему вид – ящики стола и секретера выдвинуты, содержимое на полу, с полок сброшены все книги. Довольно странно во всем этом хаосе смотрелась аккуратно стоявшая на столе шкатулка с пистолетами, подаренная ему королем Испании. Если учесть, что она хранилась в тайном месте, то ее нахождение на столе действительно вызывало массу вопросов.

– Ты хочешь сказать, что это все сделала графиня? – уточнил граф.

Санчо кивнул.

– Я думаю, госпожа хотела вас убить, ваше сиятельство.

– Ты так думаешь? – повторил граф и нахмурился.

– Она сначала это все разбросала и разбила, – слуга неопределенно махнул рукой, указывая на царивший в кабинете беспорядок. – А потом нашла пистолеты. И я подумал, что она хочет вас убить.

Куси был озадачен.

– Ты уверен, что это сделала графиня? – еще раз уточнил он.

Санчо закивал.

– Да.

– А зачем?

И вдруг Армана словно окатили ледяной водой. Граф молча смотрел на слугу, и в его голове рождалась ужасная догадка… «Она знает…» – стучало в висках.

– Она… что-то узнала, да? – сдавленно спросил он.

– Она видела…

Жестом де Куси прервал слугу.

– А кто-то еще видел?

Тот отрицательно покачал головой.

– Где она сейчас?

– В подвале закрыл.

– В подвале?! Ты с ума сошел?

– Я боялся, что она причинит вам вред.

– Но как ты ее в подвале-то запер? – изумился Арман.

– Просто скрутил руки и оттащил туда.

Вельможа вздохнул и провел ладонью по лбу. Почувствовал, как у него сзади на шее выступил липкий холодный пот.

– Господи,– почти простонал. – А она что?

– Она вырывалась и била меня.

– Ты хоть еду ей относил?

Санчо отрицательно мотнул головой.

Граф попытался сосредоточиться на мыслях о том, как ему выкручиваться из этой ситуации.

– Ладно, тащи фонарь.

До этого преимущество было на его стороне. Он был в выигрышной ситуации. Виноватой была она, а он диктовал условия. Ему в голову не могло прийти, что все вдруг может измениться. Этот глупый момент с герцогиней, которому он сам не придавал особого значения, его жена воспринимает совершенно иначе. И, на самом деле, все это в сложившихся обстоятельствах, а именно в свете его возвращения во Францию и обещания другу поддержать его интриги против королевы и Мазарини, может всерьез угрожать его положению. Знает ли Анри? Когда граф направлялся в подвал, малоприятные мысли, так внезапно заполнившие его сознание, были сосредоточены вокруг одного единственного вопроса: успела ли она сказать об этом аббату? Потом решил, что нет. И утвердился в этом мнении при виде идущего ему навстречу друга.

– О, граф, знаете, мне пришла в голову идея…

Арману сейчас было совсем не до светских бесед.

– Расскажете мне, когда я вернусь, – бросил он.

Куси спускался вниз, упорно избегая встречаться с аббатом взглядом.

– А вы куда?

Дюамель-Дюбуа последовал за графом, и тому ничего не оставалось, как слушать его.

– Вы идете в подвал? Зачем?

– Нужно.

Анри что-то еще говорил, но потом заметил, что друг этого не замечает, и замолчал. Он тоже спустился вслед за графом. Тут же плелся Санчо. Слуга был готов в любой момент ретироваться, поэтому следил, чтобы путь к выходу был свободен.

… Анна устала кричать и биться в двери, поэтому просто сидела и ожидала чьего-нибудь прихода. Она вся продрогла в этом сыром мраке, ощущала, как здесь воняет сыростью и аммиаком, как шуршат в стенах крысы и где-то булькает вода. Графиня вздрогнула, когда услышала шаги за дверью. Кто-то негромко переговаривался, потом дверь медленно отворилась. Свет фонаря сильно резанул по глазам, поэтому мадам де Куси не сразу различила в отблесках пламени двух стоявших у дверей людей. Граф де Куси и аббат Дюамель-Дюбуа молча смотрели на сидевшую на соломе графиню в помятом атласном платье. Ее элегантность и изящество казались живым укором царившим тут грязи и зловонию. Лицо Анри вытянулось от удивления.

– Выходите, – сказал граф.

– Что б вы сдохли! – процедила графиня. – Ненавижу вас.

Она встала, выпрямилась, и, продолжая говорить такие бранные слова, которые используют только бродяги, солдаты или матросы, направилась к выходу. Увидев Санчо, чуть не завизжала от ярости, как дикая кошка.

– Ублюдок! Как ты посмел прикоснуться ко мне! Я прикажу засечь тебя до смерти!

Граф велел слуге удалиться и тот чуть ли не вприпрыжку умчался, слушая летящие ему вслед проклятья.

– А вы, – Анна повернулась к Дюамелю-Дюбуа. – Трус!

Анри перевел взгляд на графа. Лицо того было непроницаемым.

– Как вы теперь жить с этим будете? – вдруг с едким сарказмом спросила у аббата графиня. – Знаете, что ваша герцогиня отсо…

В этот момент Арман вдруг грубо зажал ей рот рукой. Супруга вцепилась зубами в его запястье. Куси не сказал ни слова, лишь поморщился. Он потащил ее за руку к лестнице, шокированный аббат шел следом.

– Еще одно слово и я заткну ваш грязный рот кляпом, – угрожающе процедил граф прямо ей в ухо, рывком притянув к себе.

– Очень не нравится слышать правду, да, ваше сиятельство? – вскинула на него свои сверкающие голубым сапфировым блеском прозрачные очи. В них читался вызов.

В дверь апартаментов графини тихо постучали, затем она открылась, и в проеме появился юный виконт Армэль де Куси де Монмирай.

– Мама!

– Что?

При виде герцогини де Кардона он удивленно остановился. Та стояла у будуарного столика, украшенного инкрустацией из драгоценных камней и серебра. На женщине были надеты лишь ночная рубашка и пеньюар.

– А где матушка? И что вы тут делаете?

Герцогиня вздрогнула. Не ожидала его увидеть.

– Я не знаю, – сказала Бланка растеряно. – Хотела пожелать ей доброго утра, а ее тут нет.

Юноша с подозрением на нее посмотрел. Вошел в комнату. Он был в черных кюлотах и высоких сапогах с широкими отворотами из прекрасно выделанной кожи. Белая рубашка с пышными рукавами, манжеты и воротник которой были отделаны испанским кружевом, красиво сужалась на его тонкой талии. Темные волосы были откинуты назад, густыми волнами ложась на плечи.

Герцогиня, одетая в тончайший батист и кружево, была просто великолепна. Ее темные, почти черные глаза казались еще огромнее на бледном, лишенном сейчас всякой краски, лице. Виконт невольно залюбовался.

Конечно, Бланка заметила, какое впечатление произвела на юношу. Хотя Армэль оставался на удивление спокойным. Как же он похож на своего отца! Герцогиня медленно приблизилась к нему, погладила по еще совсем гладкой, без следа щетины, мальчишеской щеке, пощекотала ямку у основания шеи. Он не шевелился, словно загипнотизированный. Виконт не отличался высоким ростом, но все равно женщина оказалась ниже него примерно на полголовы и смотрела в синие очи юноши чуть снизу.

– Ты такой милый, Армэль. Мы могли бы попробовать подружиться, – прошептала герцогиня.

Мадам де Кардона вспомнила о графе де Куси. О, она сделает все, чтобы закончить начатое! А пока… От юноши пахло мужским парфюмом и горьким шоколадом. Буквально перед этим Армэль дегустировал только что доставленное по заказу графини де Куси лакомство. Хоть Испания и славилась своим шоколадом, держа в секрете рецепт его приготовления, позволить себе эту дорогую сладость могли не многие. Такой чудесный аромат… Армэль не мог поднять на нее глаза, ощущая тепло ее рук, ее дыхание у самого лица и ее запах, похожий на… мяты, что ли? Пальцы герцогини снова скользнули по его щеке.

– Перестаньте, – он вдруг отшатнулся.

Его голос даже задрожал. Виконту с трудом удалось подавить противное чувство страха и одновременно приятную теплоту, поднимавшуюся в животе.

«Как же одинаково самоуверенные красивые юноши и их отцы превращаются в напуганных маленьких мальчиков», – подумала герцогиня.

– Что здесь происходит? – в дверях стоял аббат.

Проходя мимо, он услышал в комнате графини голос бывшей любовницы.

– Крестный! – виконт взволновано бросился к нему. – Вы не видели матушку?

– Видел. Они с графом разговаривают внизу.

Говоря это, Анри не сводил испепеляющего взгляда с женщины. Мальчик побежал к лестнице.

Бланка осталась стоять и смотрела на Дюамеля-Дюбуа с видом печального дитя.

– Я стучала, но никто не ответил, – пояснила мадам де Кардона.

– Ну так не входили бы! – бросил аббат.

Молодая женщина молчала и он продолжил.

– Я не спрашиваю, что вы тут делаете, потому что не хочу знать еще больше грязных подробностей о вас. Мне хватило. Мы переезжаем отсюда сейчас же.

– Почему? – возмутилась герцогиня. – Я просто хотела поздороваться с мадам де Куси, зашла, а ее тут нет. А потом пришел Армэль.

– Да что вы, Бланка Беатрисса де Кардона де Марилон, – со злой иронией проговорил мужчина, четко произнося каждое слово. – Думаю, вы хотели рассказать графине де Куси то, о чем она и так знает.

– Вот как? – не скрывая своего изумления, воскликнула герцогиня.

– И надеюсь, после этого разговора они оба останутся живы, – мрачно добавил Дюамель-Дюбуа.

Когда супруги остались наедине, Анна молча села на диван и со злостью уставилась на мужа. Лицо графа было, наоборот, каким-то отстраненным и спокойным.

– Я устал терпеть это все… – сказал он.

– Ну я же терплю, – ледяным тоном произнесла мадам де Куси.

И вдруг добавила:

– Она так вас хотела. Бедняжка… И что? Она не то что не испытала удовольствия, вы ей даже шанса на это не дали. Не представляю, каково ей…

– То, что вы говорите, отвратительно.

– Ничего страшного, мой дорогой. Так бывает, – с насмешкой произнесла графиня, передразнивая герцогиню де Кардона.

И захохотала. Такая нарядная, такая красивая, такая циничная… Она смеялась каким-то странным, истеричным смехом. Граф вдруг замахнулся и ударил жену по лицу. Он не успел опомниться, как на его руке всем телом повис Армэль.

– Нет, отец, не надо!

Мальчик с плачем бросился от отца к матери.

– Матушка! – он всхлипывал, испугавшись за мать и забыв, что юному дворянину не пристало вести себя как испуганному ребенку.

Анна поднесла платок к лицу. Другой рукой откинула со лба сына прядь волос – такую же темную, как у графа. Твердо взглянула в светлые глаза виконта. Мальчик выпрямился.

– Тебе следует пойти к твоему брату и узнать, как он себя чувствует, Армэль.

Юноша догадался, что она хочет просто услать его, и попытался возразить. Но тут граф положил руку на его плечо.

– Армэль, идите.

Его рука дрогнула на крепком плече сына. Какой взрослый. А ведь еще так недавно был совсем маленьким… Склонив голову, виконт медленно повернулся, его рот чуть скривился, отчего юноша стал еще больше похож на отца.

– Никогда не поднимайте руку на мою мать. Никогда! Вы же никому не позволили бы так поступать со своей матушкой? Почему вы считаете допустимым бить мою? – сказал он и вышел.

В комнате повисла звенящая тишина. Было слышно, как шелестит за окном листва под налетающими порывами ветра.

– А как все красиво начиналось у нее, – сказала вдруг графиня, словно опомнившись от какого-то оцепенения. – Дочь знаменитой семьи с великолепной родословной, красавица. Вышла замуж за коннетабля Кастилии герцога де Кардона. Кажется, чего еще надо?.. И такие повороты в судьбе, такие фортели выкидывает… Все эти политические интриги, заговоры, бесчисленные любовные связи… Как девочка из благородной семьи могла вырасти в прожженную бедовую даму и зачем ей нужно было превращать свою жизнь в дешевый трагифарс? Мне жаль Бланку.

После этого она закрыла лицо руками и тихо зарыдала.

– Меня умиляет ваше лицедейство, – процедил граф.

Но бесстрастно и неподвижно стоя посреди комнаты, он не мог оторвать от жены глаз.

***

Армэль лежал на кровати и рыдал от потрясения, от страха. Он оплакивал свое ушедшее детство. Ему казалось, что на него вдруг рухнуло небо. Вся его благополучная беззаботная жизнь вдруг показалась одним большим разочарованием. На душе было горестно. Но никому до этого не было дела…

Уже вечером, успокоившись и придя в себя, мальчик тихо вошел в комнату к Ангеранну и увидел, что тот не спит. Он читал. Армэль улегся рядом и заглянул в книгу. Сделав вывод, что там ничего интересного для него нет, он вздохнул.

– Что тебе? – спросил старший брат, продолжая читать.

– Пришел навестить тебя, что же еще?

Ангеранн заметил, что тот чем-то взволнован. Армэлю сколько всего хотелось ему рассказать… Но не все можно говорить. Виконт, часто бывавший при дворе, давно это понял. А так и подмывало…

– Ты из-за возлюбленной дрался? – спросил он.

– Нет.

– Представляешь, мой наставник недавно принес мне рисунки фривольного содержания. Рассказывал, что да как между мужчиной и женщиной происходит. Словно я сам не знаю. Не маленький, уже пятнадцать почти. Я целовался много раз.

– Достанется же твоему воспитателю, если кто узнает…

Ангеранн усмехнулся, взглянув на брата. Мальчик некоторое время молчал, собираясь с мыслями. Потом произнес:

– А с тобой такое было, что тебе… оказывали знаки внимания взрослые женщины?

– Что, началось? – засмеялся он.

– Ничего смешного не вижу, – пробурчал Армэль.

Старший брат уже без улыбки снова уставился в книгу. Но виконт дернул его за рукав, отрывая от чтения.

– Ты очень смелый. Я тебя теперь во всем буду слушать. Потому что ты честный. А я вижу, как вокруг все врут, притворяются, интригуют. Раньше отцу только верил, а теперь…

– Что теперь?

– Он матушку ударил. Он жестокий…

Ангеранн покачал головой.

– Ты пока еще столько всего не понимаешь… Не суди.

Слушая брата, Армэль вдруг вспомнил самые ранние, совсем смутные воспоминания из детства. Они с матерью прогуливаются по старому парку. На графине надето красивое голубое платье, а волосы ее распущены и их легонько треплет ветерок. Матушка держит его за руку. И вдруг мальчик видит отца верхом на коне. Тот спешивается, сын бежит к нему, граф поднимает ребенка на руки, подбрасывает повыше, так, что он захлебывается от смеха. А потом сажает в седло. Они медленно идут, о чем-то разговаривая с мамой, и все это время граф придерживает его в седле, хоть мальчик и старается всеми силами держаться за луку сам…

Все время, сколько Армэль себя помнил, они жили в большом доме в Испании. У них в гостях часто бывали именитые испанские дворяне, и самих их с братом не раз возили ко двору испанского монарха Филиппа IV, между детьми которого и ними в воспитании и отношении не делали различий. Все их детство прошло в шумных балах и ежедневных уроках.

– А помнишь, как наша Александрин родилась? – вдруг спросил Армэль. – Мне семь лет было. Отец тогда такой пир закатил. И какое красивое имя ей дал! А мой крестный сказал тогда, что вырастет из нее небывалая красавица. Вот и носятся с ней все, балуют. Она меня так раздражала, когда младше была. Вечно за мной везде увязывалась. Маленькая, -года три-четыре, – а уже важничала. Сейчас, конечно, легче с ней ладить, но на самом деле она только прикидывается ласковой и приветливой. А сама так и норовит поддеть, все время докладывает родителям, если узнает обо мне что-нибудь тайное.

– Как ты с ее воспитательницей целуешься, например? – уточнил с улыбкой Ангеранн.

– И это тоже.

Братья еще долго говорили, шутили, как дети, и смеялись от всей души.