Читать книгу Срывай с гвоздя крылья. Талант дается… каждому по его силе (Святое Евангелие) - Елена Чиркова - Страница 33

…И вот я уже неделю пакую чемодан. Билет на рейсовый автобус до Перми куплен, третий день лежит в почетно-укромном месте: в лакированной деревянной шкатулочке, стоящей в серванте.

Моя юность совпала с девяностыми, потянувшими за собой телевизионные сеансы Кашпировского, нескончаемые сериалы про «Просто Марию» и «Рабыню Изауру», новых русских в «малиновых» пиджаках, крутой разгул мошенников и хулиганов, а так же повальный дефицит.

Однако, все перечисленные компоненты были как соль, приправа и перец к жизни всякого тогдашнего человека. И городская веселая пора мелькала передо мной счастливыми днями, подобно камушкам в игрушечном калейдоскопе. Я молодой козой спешила везде успеть. И успевала.

В общежитии, где я тогда поселилась, нас, студенток-поварих называли «поварешками». Еще говорили, что все «поварешки» рано или поздно обязательно растолстеют, и что, дескать, у нас от горячо пылающих плит всегда морды красные.

Я нисколечко не сердилась на будущих швей-мотористок, и парикмахерш. Выбранная профессия мне очень нравилась. Я мечтала варить наваристые харчо и рассольники огромными кастрюлями в рабочей столовой. Примерно, как Тося в фильме «Девчата».

Мечтала, что на обед будут приходить молодые сильные парни с соседней стройки, а я, Ангелина Скороходова, тут как тут.

– Вам, шницель или рыбную котлетку, молодой человек? – Вежливо спрошу я изрядно проголодавшегося красавца.

– Мне то и другое, – ответит он, с взволнованным интересом вглядываясь в мое лицо. – Еще и борщ.

А я, плюхнув в бардовый свекольный суп двойную порцию сметаны, зардеюсь вдруг щеками и томно качну, уже начавшим округляться, соблазнительным женским бедром.

Парень отведает моей вкусной стряпни, и поведет за собой, в светлые заоблачные дали.

Примерно так представлялась мне мое незатейливое будущее.

Но и настоящая жизнь была неплоха. В общежитской комнатке, обустроенной на четверых, было хоть и «кучно, зато не скучно».

– Ну что, девчонки, настроенье каково? – Каждое утро орала я свою коронную речевку.

– Во!!! – Вопили девчонки, вытянув вперед большой палец.

Мы делились вкусной картошкой, виртуозно поджаренной на сале, продающемся тогда в магазинах в виде белесых прямоугольных глыб. Учили друг друга, делать лак для волос из воды с сахаром, а тени для век – из глазури от новогодних игрушек. В общем, дружили.

Особо крепкие отношения у меня сложились с Наташей Синицыной, девушкой скромной, душевной и очень красивой.

У Наташи русая «богатая» коса болталась ниже попы. Когда Наталья шла по городу в короткой юбке, то ветер-шалун, коварно поддувая сзади, забрасывал косу девушке между ног. Та шла с заячьим хвостиком впереди.

– Слушай, Наташка, ты или юбку длинную одевай, либо косу закручивай. – Не без зависти, наставляла я свою приятельницу. – Гляди, на тебя все оборачиваются.

Прохожие, и впрямь, оборачивались, глазели на «заячий хвостик» и на Наташкину красоту.

Я же, коротко стриженная, порывистая в движениях и суждениях, внешне смахивала на пацаненка. Безусловной женской нежности – вот чего мне не хватало.

Конечно, дружить с такой привлекательной девушкой, как Наташа Синицина, было нелегким испытанием. Но Синицына была столь неискушенной в сердечных делах, так наивно таращила голубые глазища на парней, желающих с ней познакомиться, что я прощала Наташке ее острую конкурентноспособность на брачном рынке.

Ну, а кроме того, Синицына была «немного ку-ку», «чуть-чуть не в себе» так про нее говорили, те кто к ней хорошо относился. Те, кто плохо – злопыхали, что у Синицыной «крыша съехала», что она мракобесина и психичка, потому что под подушкой иконы прячет, украдкой молится, а под немодной ситцевой блузкой носит алюминиевый копеешный крест.

Я ближе других общалась с Синициной, и никаких «сдвигов по фазе» у приятельницы не размечала. Ну разве то, что Синицина мечтала выйти замуж и нарожать кучу детей.

«Не меньше шести», – блаженно улыбаясь, закатывала к небу глаза моя красивая подруга, смиренно складывая ладошки лодочкой.

– Ну и дура. – Говорила я.

– Почему? – Вмиг спускалась с небес на землю обиженная Синицына.

– Это сейчас не модно, многодетность твоя. Рожать и кошки могут. Ты посмотри вокруг: жизнь-то какая! Красивая! А ты рожать собралась. Конечно, дура.