Читать книгу Агата - Елена Евгеньевна Хейфец, Елена Хейфец - Страница 10

В январе, сразу после Рождества, в доходный дом Анны Браун снова явился молодой граф Гурьев. Этого момента с нетерпением ждали оба – и его сиятельство, и Агата. Молча, не сговариваясь, томились они ожиданием все то время, пока не видели друг друга. Декабрь, проведенный в разлуке, показался им самым длинным месяцем в жизни. Граф некоторое время боролся со своими чувствами, считая, что не имеет права врываться в жизнь Агаты, что-то нарушать в ней, менять. Но с Алексом происходило то, чего он еще никогда не испытывал. В его душе поселились сладкий восторг и тихая радость. Граф решил, что, в общем-то, не случится ничего дурного, если он, не собираясь причинять девушке беспокойства или неудобства, просто повидается с ней еще раз. Не произойдет ничего особенного, если он снова поживет немного в уютной московской гостинице. Однако Александр Николаевич был неискренен сам с собой: гоня мысли об Агате, он лукавил. И мечтал он отнюдь не о пребывании в доходном доме, а об обладании восхитительной девушкой, что, впрочем, было простительно молодому мужчине.

Тереза убеждала сестру прекратить бессмысленные страдания, о которых их маменька даже не догадывалась. Агата изменилась, и Анна не могла понять истинную причину ее состояния, решив, что у младшей дочери просто такой период взросления. Агата стала молчаливой, стремилась к уединению, мало разговаривала с домашними и все время была грустна. Ей казалось, что все это ее глупые фантазии, которые скоро закончатся, поскольку не происходило ничего нового и, по всей видимости, не могло произойти. Девушка пыталась отвлечься от грустных мыслей, погружаясь в выдуманный ею книжный мир страстей и чувств. Но, открывая страницы не прочитанных еще книг, она тут же улетала в мечтах в неведомые дали. Агата не могла не понять, что к ней пришла любовь, но что теперь с этим делать, совершенно не знала. Для нее не имели абсолютно никакого значения титулы и богатство предмета ее любви, и потому она даже не понимала до конца, какая пропасть разделяла ее и молодого графа.

Ранним морозным утром, когда в гостиной Анны Браун завтракали постояльцы, возле дома остановилась роскошная карета, украшенная фамильным гербом и вензелями и запряженная двумя прекрасными лошадьми. Из нее вышел молодой граф Гурьев. Он волновался, что обычно ему было не свойственно. Трифон открыл тяжелую дубовую дверь и впустил гостя, узнав в нем недавнего постояльца. За графом следовали два ливрейных лакея. Они всегда сопровождали барина, помогая ему выйти из кареты, дойти до места назначения и снять шубу. Потом они возвращались к карете и ждали дальнейших распоряжений.

Анна искренне обрадовалась гостю.

– Доброго дня, любезнейшая Анна Ивановна! Мое почтение! Вот решил воспользоваться вашим гостеприимством и пожить у вас еще некоторое время, если найдете для меня уютное прибежище.

– Мы рады, очень рады, что вы предпочли прочим заведениям наше. – Анна и в самом деле была рада гостю, этому толстосуму, который зарекомендовал себя на редкость щедрым и приветливым.

– Если вы не против снова пожить в апартаментах, они вас ожидают.

– Премного благодарен. Меня все вполне устраивает.

– Не хотите ли позавтракать? Отведайте нашего пирога с визигой[1] и немецкое блюдо «Баварский мясной хлеб».

В доме было тепло и вкусно пахло.

– Пожалуй, отведаю. А на обед, будьте любезны, подайте щей и немецких колбасок. Уж больно они хороши…

Позавтракав, постояльцы разошлись по своим делам. Гостиная опустела. В доме стало тихо.

Александр Николаевич сел за стол. Из-под тяжелых штор выбрался черный песик, который, по-видимому, там спал, подошел к графу и обнюхал его сапоги. Анна смутилась и насупила брови.

– Дочь подобрала собаку, но не следит за ней. Пес постоянно выбегает из ее комнаты и бродит по дому. Покорнейше прошу прощения за неудобства!

– Не извольте беспокоиться! Никаких неудобств нет. Я говорил вам, что очень люблю собак. Порой они лучше людей, ей-богу! Не делают ничего дурного, не подличают, не предают, всегда преданны…

Алекс взял щенка на руки и погладил его, глядя в блестящие черные глаза.

Анне нравился граф. Помимо того, что его внешность сразу располагала к себе, он был приятен в общении: очень обходителен и деликатен.

– Ну, спасибо. Тогда я не буду беспокоиться из-за того, что собака вас раздражает. Вам чаю, кофе или, может быть, клюквенного морсу?

Граф ел медленно и красиво, как, впрочем, и все, что он делал.

– Скажу откровенно, ваше сиятельство, мне очень льстит, что вы вновь захотели остановиться у нас, ведь в городе огромное количество доходных домов. Я горда вашим вниманием!

Александр Николаевич внимательно рассматривал хозяйку, ища в ней черты ее младшей дочери. Анне было под сорок, и она прекрасно выглядела. Слегка располнела, но была еще хороша, следила за собой и вызывала живой интерес у представителей противоположного пола.

– А где же ваши дочери? – наконец спросил граф.

– Тереза ушла в училище; она, знаете ли, делает большие успехи в учебе, что меня как мать очень радует. Моя дочь получит хорошую профессию.

– Вы и в самом деле хотите, чтобы ваши дочери работали?

– Я хочу, чтобы они овладели достойной профессией, а там уж пусть сами распоряжаются своей судьбой.

– Вы и впрямь так думаете? Не судьба ли распоряжается нами, милостивая сударыня?

После короткой паузы Анна уверенно ответила:

– Судьба судьбой, нам о ней ничего знать не дано. Мы даже предположить что-либо не можем, особенно в начале жизни. Именно поэтому у человека должна быть профессия, которая его накормит, а еще – необходимый набор качеств для борьбы с обстоятельствами, если вдруг что-то пойдет не так, – сила воли, крепость духа и гордость. Все это позволит женщине быть независимой.

– Вы довольно умны и оригинально мыслите. Я бы сказал, по-мужски! Позвольте выразить вам свое уважение. Мне приходилось сталкиваться с женщинами, жизнь которых со дня их появления на свет полностью зависела от мужчин, и они ничуть от этого не страдали.

– Ваше сиятельство, наверное, и я была бы другой, если бы судьба не заставила меня измениться. В тридцать два года я овдовела, оставшись с двумя дочерьми на руках. Я была совершенно не подготовлена к самостоятельной жизни, но сумела организовать доходный дом. Теперь мы обеспечены, девочки учатся, и я рада, что мне хватило упорства противостоять тому, что было написано на Небесах. Как трудно мне пришлось, знаю лишь я одна. Но как видите, судьба не сломила меня, я справилась…

– Вы удивительная женщина, Анна Ивановна! – Граф встал и поцеловал ей руку. – Уверен, что у ваших дочерей все будет так, как вы задумали… А где же ваша младшая?

– Скоро придет. Агата посещает школу танцев. Очень этим увлечена. Танцы им преподает известный педагог – месье Дюпон. Вы, возможно, о нем слышали. Он уже двадцать лет как открыл эту школу. Ее посещают девушки из высшего света, дочери знатных особ… Прошу прощения, ваше сиятельство, что своим разговором мешаю вашей трапезе.

И Анна вышла из гостиной.

После обеда граф поднялся к себе. Оставив дверь слегка приоткрытой, он лег на кровать, ожидая, когда внизу зазвенит колокольчик. «Ей-богу, я как мальчишка, который собирается на первое свидание! Откуда это волнение? Что со мной происходит? Почему я с таким нетерпеньем жду прихода этой девочки?»

Внизу хлопнула дверь. Тереза вернулась из училища. Она что-то взволнованно рассказывала матери. Потом вышел Трифон за дровами на улицу и зашел назад. Вновь зазвенел колокольчик: привезли заказанную кем-то из постояльцев свежую стерлядь и хлеб. Затем выходила куда-то Анна. Вдруг наступила тишина и его сиятельство понял, что влюблен. Да, влюблен! Так, как никогда до этого! Ему казалось, что в его душе кто-то зажег яркий свет, благодаря которому все вокруг выглядит иначе.

«Что же мне делать? Как вести себя, чувствуя внутри это невыносимое сияние?» Насколько Агата, да и он сам, готовы изменить свою судьбу?

У Алекса не было никакого плана действий, и он пребывал в полной растерянности. Его сиятельство следил за движением причудливых теней и рыжих отблесков, которые отбрасывало на потолок пламя в камине. Графу казалось, что время остановилось…

Агата ворвалась в дом, как тогда, в тот день! Она стояла на пороге, а взгляд ее уже был устремлен туда, на другую дверь, за которой был ОН! Девушка знала, что граф там, ведь еще издалека увидела его карету.

– Ну что же ты, Агата, стужу в дом впускаешь? – рассердилась Анна. – Чай не лето на дворе!

Девушка сбросила полушубок и побежала вверх по лестнице.

«Зачем? Как можно? Что я скажу? Неловко! – промелькнуло у нее в голове. – Это безумие!»

Она шагнула в приоткрытую дверь, словно бросилась со скалы в пустоту. Его сиятельство стоял у двери. Они смотрели друг на друга и молчали.

– Я ждал вас, Агата, – тихо произнес граф.

– Я вас тоже, – прошептала девушка.

Он взял ее руку, погладил нежную кожу и поцеловал запястье.

Агата понимала, что происходит чудо. Она так мечтала об этой встрече, и вот он стоит перед ней – его сиятельство граф Александр Николаевич Гурьев.

– Я попрошу у вашей маменьки, чтобы завтра она отпустила вас со мной на ярмарку, – тихо сказал граф.

– На какую ярмарку? Зачем?

– Завтра в Москве будет грандиозная ярмарка. Я хочу вам ее показать.

– А как же Тереза?

– У Терезы завтра занятия, и это очень кстати, ведь я хочу поехать только с вами.

– Хорошо, как скажете, ваше сиятельство.

Граф любовался Агатой, не в силах отвести от нее глаз. Она пахла морозом, а лицо ее было свежим и ясным, словно весеннее утро. Алекс наклонился и, прижав девушку к груди, слегка коснулся губами ее волос. Его сердце опять упало… Или перестало биться?..

– Ваши волосы пахнут зимой… Маменька не знает, что вы здесь?

– Нет, она пошла на кухню.

– Ну, тогда посидите со мной.

– Мне страшно. Маменька рассердится, браниться станет.

– Отчего же она рассердится? Скажете, что книгу мне принесли. Пустяки все это. Главное, чтобы вы сами хотели быть здесь со мной.

Агата села на софу. Алекс снова взял ее за руку. Его сердце опять ухнуло вниз, и графу стало сладостно-жарко.

– Бывали ли вы когда-нибудь на ярмарке, Агатенька?

– Нет, никогда, ваше сиятельство.

– А скажите, вы и вправду меня ждали? – спрашивает граф, а сам руку ее гладит, да медленно так…

Щеки Агаты то бледнеют, то вспыхивают огнем.

– До чего же вы хороши! – восклицает Алекс. – Вы сами не знаете насколько!

Александр Николаевич гонит от себя грешные мысли, но они его не покидают, обжигают огнем, словно он впервые оказался наедине с женщиной…

– Отчего вы дрожите, дитя мое?

– Мне страшно.

– Все будет хорошо, вот увидите!

– Все равно страшно, ваше сиятельство.

– Простите… О чем я говорил-то?

– О ярмарке, ваше сиятельство… Я пойду, Александр Николаевич, а то маменька хватится. Неудобно будет.

– Ладно… Ступайте! – Граф сжал ее узкую с длинными пальцами руку. – За ужином я поговорю с Анной Ивановной.

Агата была счастлива. Случилось то, о чем она мечтала. Граф приехал к ним и оказывает ей знаки внимания. Неужели все это на самом деле, по-настоящему, по-взрослому? Девушке очень хотелось рассказать об этом Терезе, но было совершенно некогда. Агата надела строгое платье с белым пояском, которое подчеркивало ее идеальную фигуру и открывало шею. Волосы она повязала белой лентой.

До ужина Александр Николаевич пролежал в кровати, пуская в потолок кольца табачного дыма и думая о том, что же со всем этим делать? Если он не последний подлец, то портить жизнь девочке не будет. А если все-таки подлец?

Подлецом ему быть не хотелось… «Все утрясется как-нибудь, само собой. Полюбуюсь ее красотой и уеду. Не жениться же на ней, в конце концов!»

К ужину Алекс уже решил, что на такой красавице можно и жениться, если у него хватит силы воли, чтобы справиться с maman. Совершенно очевидно, что она будет против.

Вскоре его сиятельство пригласили отужинать. Ему подали щи и паровую стерлядь с овощами. Граф попросил вина. В углу ужинали Анна и ее дочери. Горничная Нюра разносила блюда постояльцам. Были заняты еще два стола. Тереза перехватывала взгляды влюбленных и все понимала без слов.

– Что же ты, Агатенька, опять ничего не ешь? – беспокоилась Анна.

– Что-то не хочется, я сыта. Я чаю выпью.

Александр Николаевич обратил внимание на то, что Агата переоделась и пригладила локоны. Девушка села так, чтобы видеть его. Он и это отметил. Весь ужин граф и Агата одаривали друг друга взглядами, но маменька этого не заметила, а иначе ей все стало бы понятно. Однако ей было не до того. Граф снова дал слишком много денег за постой, и Анне очень хотелось ему угодить. Если бы она знала, что за ее спиной зарождается роман взрослого мужчины с ее младшей дочерью, она не была бы столь любезна с молодым графом, а возможно, даже выставила бы его за дверь.

– Анна Ивановна, завтра я еду на ярмарку, – обратился Алекс к хозяйке после трапезы. – Не позволите ли вы девочкам поехать со мной?

Анна изумленно вскинула брови.

– Девочкам? Зачем? С какой целью?

– Я показал бы им удивительный мир московской ярмарки со всеми ее особенностями. Я нарочно приехал в Москву. Никогда не пропускаю ярмарку! Отчего же не показать ее девочкам? Понимаю, при вашей занятости вы этого сделать не можете, ведь на это уйдет целый день…

– Для Терезы такая поездка исключена – она до вечера будет учиться. Разве что Агате ярмарку показать?.. Честно говоря, не понимаю, что там такого интересного? – с удивлением произнесла Анна. – Сплошь драки, воровство, карманники да шлынды![2] К тому же там сквернословят!

– Бывает и такое. Но меня будут сопровождать лакеи, и я обещаю вам, что ничего плохого с вашей дочерью не случится. Да еще там полицейские на каждом шагу! Их гораздо больше, чем карманников, – улыбнулся граф. – Одному, знаете ли, мне будет не так интересно… Хотите и вы поехать с нами?

Это был хитрый ход. Граф краем уха слышал, что завтра Анна собирается к модистке – она обсуждала это с дочерьми.

– Нет-нет! Спасибо, но я очень занята… А что вы там собираетесь покупать?

– Ничего. Мне просто нравятся ярмарки. Особый дух, знаете ли. Вся эта катавасия[3] – гармонисты, балалаечники, скоморохи, райки[4] и балаганы, песни и пляски. «Там русский дух, там Русью пахнет», как в сказке. Русский народ умеет веселиться!

– Пьянствовать он умеет! Все дерется да бражку пьет. А на бородатых купцов любоваться что толку? – Анна пожала плечами.

– Ну, бывает, подебоширят маленько, а так все тихо. Там много разных забав. Например, балаганы. В них артисты пьесы показывают, в которых играют не люди, а куклы. В прошлый раз в Нижнем мне повезло: я увидел спектакль крепостного театра князя Шаховского. Крестьянская труппа чудесно играла! Я очень люблю ярмарки, особенно Нижегородскую. Правда, добираться далеко. Ну, коли уж я туда приезжаю, то пока все не пересмотрю, домой не возвращаюсь. Нижегородская ярмарка самая большая. Туда для торговли кто только ни приезжает – и греки, и армяне, и персы, и татары. Обычно в Нижнем Новгороде проживает тридцать тысяч человек, но в ярмарку больше двухсот тысяч получается! Это грандиозное зрелище.

– Понимаю, – улыбнулась Анна. – Но сама Агата-то хочет ехать на ярмарку?

– А мы у нее сейчас спросим!

– Агатенька, изволь подойти к нам! – позвала мать дочь, помогавшую после ужина Нюре с посудой. – Его сиятельство граф Александр Николаевич любезно приглашает тебя на ярмарку. Интересно ли тебе это?

– А как же? Очень интересно, маменька! Я ведь никогда там не была!

– Ладно, только веди себя разумно, от Александра Николаевича не отставай. Там очень легко потеряться… Очень прошу вас, ваше сиятельство, не оставляйте ее ни на минуту!

– Можете в этом не сомневаться! – совершенно искренне ответил Анне граф.

После этого все разошлись по своим комнатам.