Читать книгу Плач банши - Елена Кузьменкова - Страница 7

В деревню Мелисса пошла одна. Джон не хотел ее пускать, но она его уговорила.

– Я буду осторожна, – пообещала она, – к тому же я еще полна силы, хотя и не знаю надолго ли. Это проклятое место высосет все, как в прошлый раз.

– Что ты хочешь там увидеть? – Джон хмурился. – Не опасно ли, что все узнают о твоем возвращении? Ведь были те, кто обвинял тебя и мать в этом проклятии.

– Мы все равно не сможем сидеть здесь все время, – Мелисса горько усмехнулась. – Нам надо где-то раздобыть еды, в лесу это вряд ли удастся. По-моему, здесь даже мошкара не водится. А вот брать с собой Кейт я не хочу.

Джон неохотно согласился с женой и остался приглядывать за девочкой, а также привести дом в порядок, чтобы в нем можно было бы жить.

Переходя широкое поле, отделявшее лес от деревни, Мелиссе отчаянно хотелось зажмуриться, а потом, открыв глаза, увидеть вдалеке замок Дика. Но это невозможно, теперь ее не упустят из виду, не дадут сбежать.

На первый взгляд в родной деревне Мел ничего не изменилось, те же домики и заборы, та же дорога со следами колес от повозок и отпечатками лошадиных копыт. Лишь несколько домов были покинуты, а окна в них заколочены.

Жителей деревни Мелисса тоже увидела почти сразу. Кто-то деловито сновал в своем дворе, выполняя рутинные хозяйственные дела, кто-то копался в огороде, таскал воду из колодца, чистил лошадей. Было довольно тихо, но воздух раннего вечера, что уже успел стать золотистым, то и дело прорезал чей-нибудь громкий голос или детский смех.

Мелиссу тоже заметили быстро. Головы поднимались, и взгляды провожали женщину, медленно идущую по дороге мимо домов. Вдруг тишину прорезал крик:

– Она вернулась!

Мел вздрогнула и напряглась, готовясь защищаться. Она не сразу поняла, что в голосе кричавшего была радость.

– Вернулась! – повторил другой голос, и слово покатилось от дома к дому.

Люди стали выходить из домов и из-за изгородей. Мужчины и женщины спешили подойти к растерявшейся Мелиссе. Довольно скоро вокруг нее образовалась толпа людей. Мел с напряженным вниманием вглядывалась в лица, готовая, если придется, защищаться. Но лица выражали радость и облегчение. Стоящий впереди всех рослый мужчина с темными волосами, переглянувшись с остальными, решился говорить от имени всех.

– Здравствуй, – поздоровался он, а Мел просто кивнула в ответ. – Ты, значит, вернулась?

– Временно, – ответила Мелисса, и тут же поднялся гомон голосов.

– Ты же останешься? Поможешь? Должна помочь. Не уйдешь?

– Почему вы решили, что я вернулась, чтобы помочь? Разве вы сами не хотели, чтобы я ушла?

– Нам сказали, – вновь взял решающий голос темноволосый мужчина, – что ты придешь спасти нас всех.

– Вам сказали, – тихо повторила Мел и спросила, хотя уже знала ответ: – Кто?

– Недавно к нам стала заходить одна женщина, – начал говорить мужчина, – мы ее не знаем. Она появляется, обходит деревню и уходит. Мы думали, она поселилась в твоем доме. Но, когда приходили туда, там никого не было. Но она, судя по всему, как ты. Иногда она предсказывала.

– Предсказывала?

– Да, но всегда плохое – чью-то смерть или болезнь. Мы ее боялись, но и не прогоняли.

– Почему?

Мужчина насупился и снова оглядел всех собравшихся, словно ища у них помощи.

– Как-то мы уже прогнали ведьму, – опустив глаза, продолжил он, – лучше от этого нам не стало, только хуже. Но однажды эта новая ведьма предсказала нам избавление. Она сказала, что проклятье потеряет свою силу, когда ты вернешься. Ты принесешь что-то, что всех нас спасет.

Вся толпа в каком-то едином порыве устремилась вперед, обступив Мелиссу.

– Ты принесла? – спрашивали они. – Теперь все закончится?

«Они имеют ввиду Кейт, – пораженно подумала Мелисса, -это ее я „принесла“, она – то, что спасет их. Значит, старуха, рассказала им».

Мелисса продолжала молчать, а люди вокруг жаловались.

– У моего маленького сына вся кожа в язвах, – плакала молодая женщина. – А ему всего полгода. Как же он мучается, бедняжка.

– А у меня вторая жена в родах помирает, – протянул один из мужчин и досадливо махнул рукой. – И детишки не выживают.

– У меня муж за дровами в лес ушел и в болоте утоп, – заплакала еще одна женщина.

– У меня глаза почти видеть перестали.

– У меня дом сгорел.

– Коровы все пали от неизвестной болезни.

– А мне теща житья не дает! – один из мужчин нисколько не озабоченный общими несчастьями лихо сдвинул на затылок соломенную потрепанную шляпу.

На него тут же гневно зашикали, нетерпеливо оттеснив дурака назад.

– Ты должна нам помочь!

– Должна? – Мелисса тряхнула головой, ее кудри рассыпались по плечам. – Почему я должна?

– Нам сказали, что только у тебя есть средство, – произнесла женщина, у которой пропал муж, – иначе нам житья не буде. Даже тот, кто уезжает не находит лучшей жизни. Брат мой уехал и помер. Сестра замуж вышла, уехала с мужем, и оба утонули в озере прошлым летом. И так у всех.

– А еще, – всеобщий гул голосов прорезал чей-то пронзительный и сердитый, – Ты должна все исправить, потому что это проклятье пало на нас из-за тебя.

Стало очень тихо. Все внезапно замолчали и опустили глаза. Мелисса искала в толпе того, кто это сказал, и нашла говорившего без труда. Это была молодая светловолосая женщина. Ее привлекательное свежее лицо портил злой взгляд и поджатые губы, из-за чего она стала походить на ящерицу.

– Из-за меня, значит, – Мелисса не стала делать вид, что не услышала. – Это еще почему?

– Потому, что таким как ты не место здесь. Ты своей ворожбой привлекла каких-нибудь злых духов, потом сбежала, а они теперь вредят нам.

Женщина вышла вперед, напирая на Мел, уверенная в своей правоте, но та не отступила и осталась стоять, не уступая ни клочка земли.

– Все так думают? – Мелисса задрала подбородок и окинула собравшихся колючим взглядом.

– Нет, – раздался лишь один неуверенный голос, – но, может быть, ты рассердилась на нас за что-нибудь и нечаянно…

– А хотите я расскажу, почему нас всех коснулись эти несчастья? – Мелиссу начала бить мелкая дрожь, но твердым взглядом она нашла обвинившую ее женщину. Она узнала ее. И теперь не собиралась молчать, не собиралась проглатывать обвинения, как бывало раньше.

– Несколько лет назад, – начала она холодно, – одна женщина родила ребенка. Вместе со своим любовником она захотела скрыть грех.

Все вокруг слушали, боясь проронить хоть слово, а молодая женщина, на которую в упор смотрела Мелисса, вдруг вспыхнула и отступила назад.

– Они убили этого ребенка и закопали.

Все зашумели, переглядываясь, перешептываясь, пытаясь что-то вспоминать.

– Это тяжелый грех, – согласился темноволосый мужчина, – но разве стоит за него наказывать всех?

– Стоит, – твердо заявила Мел. – Стоит, если этому ребенку суждено было стать великим целителем. Но у него отняли жизнь, и дар пропал. Теперь нам всем мстят, наказывают. И наказание коснется каждого, даже меня.

– Ты знаешь, кто это сделал? – спросил мужчина. —Можешь указать на них?

Светловолосая женщина стала бледной, словно белый холст, ее губы теперь дрожали. Она с ужасом ждала обвинения.

– Это уже не важно, – Мел устало провела по волосам. – Но вы можете узнать, говорю ли я правду. Тело все еще там, где его закопали родители.

Снова поднялся шум, кто-то из пожилых женщин тоненько заплакал.

– А средства, – Мелисса повысила голос, и все сразу замолчали, – средства у меня нет. Но я обещаю подумать и найти его. Я также, как и вы, страдаю от этого проклятия.

– Если тебе помощь какая будет нужна, – произнес мужчина и остальные закивали, – то говори, все сделаем. Только не уходи. Помоги нам. Ведь с каждым днем становится все хуже и хуже, земля совсем мертва, а скоро и мы все умрем один за другим.

Мелисса уходила из деревни с тревожным чувством. Она отчаянно боялась, что жители деревни узнают о том, что средство у нее все-таки есть. Им наплевать на нее, даже если сейчас они и готовы слушаться ее и помогать. Если они узнают, что для спасения нужно всего лишь дождаться полнолуния и принести в жертву ее дочь, они, не колеблясь, сделают это.

На следующий день Мелисса с рассветом ушла в лес. Ей не выносимо тяжело было оставаться дома, чувствовать, как смотрит на нее с надеждой Джон, ожидая, что она придумает, как спасти Кейт. Дело не касалось физической угрозы, с которой он мог бы помочь справиться. Мелисса была одна против силы, что противостояла ей, на нее пала вся тяжесть поиска выхода из сложившейся ситуации. В лесу, в одиночестве ей лучше думалось, хотя толку от этих размышлений не было. Мелисса не знала, что ей делать. Беда казалась неотвратимой, все ее знания, имеющиеся колдовские книги не могли подсказать нужного ответа. Мелисса была согласна на любой договор, лишь бы снять проклятие, даже не с земли и людей, а прежде всего с дочери. Скажи ей сейчас, что она может просто уйти отсюда с Кейт и оставить эту деревню со всеми их проблемами, она сделала бы это, не задумываясь.

Бродя по лесу, Мелисса заметила лежащие на пожухлой траве черные перья. Она остановилась, глядя на них с тревожным недоумением. Перья были словно разбросаны на одной из звериных тропок. Что это? Приглашение от старухи? О чем им еще разговаривать? Каких еще бед она хочет ей напророчествовать? Мелисса проигнорировала приглашение и повернула в другую сторону. Умолять, упрашивать, просить о помощи не имело смысла. Силам и стихиям нет дела до человеческих дел, сила не бывает доброй или злой, она не знает милосердия или жалости. Сила —это сила. Она выполняет свои задачи и идет по своему пути. Молитвы слышит только Бог, но и он не всегда их выполняет, следуя известному лишь ему одному замыслу. Ноги сами привели ее к молодому крепкому дубу на небольшой светлой полянке. Это было особенное место. С восточной стороны здесь находилась одинокая могила. Невысокий холмик, поросший травой, был хорошо заметен, а в его изголовье стоял неровный чуть розоватый камень. Удивительно, но этой поляны болезнь земли словно бы не коснулась – трава была зеленой, дуб – крепким. Ветер путался в его ветвях, заставляя листья шептаться.

Мел опустилась перед камнем на колени и жалобно позвала:

– Мама.

Ее боль, страх и безысходность, накопившиеся в сердце, вдруг вылились наружу потоком слез. Они залили лицо, но Мелисса не вытирала их, позволяя слезам смывать свое отчаяние. Когда слезы кончились, Мелисса осталась на коленях, погрузившись то ли в глубокую задумчивость, то ли в оцепенение. Она чуть раскачивалась вперед и назад, глаза были закрыты, в голове была абсолютная пустота. Солнце, проникая сквозь веки, рождало яркие цветные пятна, и только они удерживали сознание, не давали полностью отключиться от мира вокруг. И вдруг в эту пустоту пробился чей-то тихий шепот. Слов было не различить, но это явно был шепот, а не просто голос ветра. Мел резко открыла глаза и заморгала, возвращая себя в реальность. Шепот не исчез. Он звучал то совсем тихо, то чуть громче. Мелисса торопливо пошарила у пояса, снимая с него свой нож. Не колеблясь, она резанула ладонь и повернула ее, заставляя кровь тонким ручейком стекать на землю.

– Голос крови моей к твоей, – начала она вполголоса, – к тебе ушел, ко мне пришел, весть принес, землей порос, во мне отозвался, силой напитался.

Мелисса прочитала заговор трижды и замерла, прислушиваясь к все еще звучащему в кроне дерева шепоту. Он не стал громче, но теперь Мел смогла различить слова.

– Сосуд, – шелестело в листьях, – ищи сосуд.

Мелисса не торопилась, пока не стала полностью уверенной в том, что слышит именно эти слова, а не просто ветер. Она поднялась на ноги, в глубокой задумчивости она даже забыла закрыть рану на ладони, и кровь продолжала стекать с руки на землю. Наконец, она опомнилась, убрала нож в маленькие ножны на поясе и, поблагодарив за данный ей совет, пошла обратно. Теперь мысли в ее голове закрутились, сменяя одна другую. Ей необходимо найти сосуд. Сосуд для дара. Пока что этим сосудом являлась Кейт – живая девочка, что должна впустить в себя чужую душу, расставшись со своей. Но может быть, сосудом может стать и другой человек? А может быть, это не обязательно должен быть человек? Вдруг сосуд – это просто нечто, способное вместить и сохранить этот дар? Но тогда должна быть возможность пользоваться силами, заключенными в этом даре. Вопросов стало еще больше? Но все-таки теперь мысли обрели направление, а не разбегались хаотично, напуганные отчаянием и страданием.

Мел подходила к дому. Она уже слышала лай Армы и голос Джона, он говорил что-то Кейтлин. Как вдруг ее внимание привлекло что-то яркое на тропинке. Наклонившись, Мелисса узнала красные бусы, что подарила Кейтлин Болотница. Неужели девочка их потеряла? Мел подняла их и ощутила, что деревянные бусины очень теплые, почти горячие на ощупь. Это удивило ее. Молодая женщина сделала шаг вперед, и бусины тут же стали холодными, словно их принесли с мороза. Недоумевая, что значит эта новая загадка, Мелисса отступила назад – бусины снова нагрелись. Мел потопталась на месте, потом сделала осторожный шаг назад – круглые шарики почти обжигали ладонь; шаг влево – холод, назад и вправо – тепло, которое все усиливалось, по мере движения. Это напоминало детскую игру в «холодно-горячо», когда требуется найти спрятанный предмет. Заинтригованная, Мелисса позволила увлечь себя на тот путь, который ей указывали.

Шла она таким образом довольно долго, солнце успело склониться к западу, когда молодая женщина вышла к неширокому ручью. Это ручей, сверкающий на солнце хрустальными переливами, оказался настоящей границей между двумя мирами. На той стороне, где стояла Мел, земля была истощена и почти мертва, другая же сторона была покрыта сочной зеленью, пышный кустарник свешивал над водой свежие листья, деревья леса были высокими, в их зеленых кронах пели птицы. Видимо, здесь заканчивались земли, которые поразило проклятье. За лес на другом берегу отвечали другие силы. У этой своеобразной границы был и страж. Мелисса почти сразу увидела сидящую на камне Болотницу, она грелась на солнце, довольно жмуря большие глаза. Когда Мел подошла совсем близко, Болотница повернула к ней свою голову и посмотрела ей прямо в лицо. Бусины в руках женщины стали обжигающе горячи.