Читать книгу Эвкалипты под снегом (сборник) - Елена Пустовойтова - Страница 6

Давно не видела она такой красоты. Снег вокруг лежал белый, чистый – не разъезженный колесами, не изгаженный копотью машин, не затоптанный людской толпой. Вольно раскинувшись во все стороны, под лучами яркого солнца блестел-переливался крупными жемчужными блестками до самой неохватной глазом дали, где темной кромкой виднелся лес.

Лариса встретила Ирину радостным криком – выскочила навстречу, бросилась обнимать, и та, вдруг ощутив болезненный в сердце толчок, сжала в объятиях эту чужую, во многом почти невыносимую женщину как родную и, скрывая невесть откуда-то взявшуюся на глазах влагу, уткнулась ей в плечо.

Лариса, не переставая говорить, металась с угощениями от холодильника к столу, одновременно давая указания Степочке, который должен был приготовить баню, принести елку, которую без Ирины Лариса не желала украшать, достать игрушки, а также налить им по фужеру «того» вина.

Ирина слушала ее, несколько растерявшись от ее натиска и решительного настроя вместе встречать праздник. Идя от Веры, она окончательно решила сдержать неожиданно вырвавшиеся у нее слова – тотчас уехать обратно. А теперь ей стало жаль Ларису – видно было, как она ждала, как хорошо приготовилась к встрече. Да и кто ждал Ирину в городе? Разве только уютная квартира да джакузи с бокалом вина?

«И это немало», – подумалось тут же, – но вставить решилась лишь слово о том, что еще не была в доме и не видела, все ли там в порядке.

– Я с тобой схожу, – вмиг собралась быстрая на подъем Лариса, – сколько ни смотрела, Сергей там все делает, как будто ты скоро заявишься и оценивать будешь его работу – и полы моет, и снег убирает. А осенью, я не говорила тебе? Клумбы тебе разбил.

Увидев застывшее лицо Ирины, дурашливо подтолкнула ее локтем:

– По темноте возился и к Верке не торопился…

Сергей стоял прямо на пороге дома. Ждал. Широко распахнул двери и, не глянув в глаза Ирине, улыбнулся.

Ирина скользнула по нему взглядом. Он ей показался в зимней, серой одежде довольно неуклюжим. Таким, кого нельзя сразу знакомым на глаза показать. Оброс шелковистой на вид бородой. Отросшая его шевелюра не только спрятала глаза, а и придала вид какой-то средневековой дикости. Одет был в потрепанные старые камуфляжные штаны и индийский, крупной вязки свитер – именно такими когда-то торговала ее соседка по рынку. На ногах самовязанные шерстяные носки.

Даже комок к горлу подкатил – то ли от нахлынувших так неожиданно рыночных воспоминаний, то ли от жалости к Сергею.

Спасла Лариса. Весело принялась расспрашивать, как содержит образцовая хозяйка по имени Сережка дом? Есть ли проблемы? Заохала от чистоты в доме и разлитого по нему запаха кофе. Заахала над красотой елки, поставленной так близко возле окна, что на нее со всех сторон лился свет, и которая, в то же время, не закрывала собой снега под окном, а, казалось, сама стоит на уличном просторе, в сугробе, что горкой навалил под самое окно Сергей.

Лариса была удобной собеседницей – задавала вопросы, не думая выслушивать на них ответы. Сергей молчал, улыбаясь. Достал чашки, те, которые его жена не могла понять, как можно было их купить, разлил по ним горячий, только что сваренный кофе, по запаху которого Ирина отметила, что это был не тот, что у нее здесь оставался, другой, но не хуже. Поднес первую чашку Ларисе, которая, предоставив Ирине возможность примоститься на нижней ступеньке лестницы, удобно устроилась в кресле-качалке. Со второй, сосредоточенно глядя на чашку, будто боясь расплескать ее содержимое на чистые полы, приблизился к Ирине.

Лариса что-то говорила, Сергей ей отвечал и, уже подойдя вплотную, вдруг глянул прямо в глаза так пристально и с такой затаенной болью, что Ирина не могла поднять руки, чтобы взять кофе. А он, лишь она справилась с замешательством, тут же подхватил шутку Ларисы и, сняв с батареи сохнувшие там валенки, стал в них обуваться.

Обувался некрасиво, по-стариковски, с притопыванием прилаживая валенки себе по ноге.

До неприличия обыденны после только что пережитого Ириной, почти оскорбительны были его движения, демонстрирующие, что ничто в его положении и жизни его не смущает, и ни на кого он внимания не обращает, а живет своей жизнью и ни в ком не нуждается.

И Ирине стало казаться, что взгляд Сергея ей просто померещился. Да и немудрено было этому случиться из-за пережитого у Веры.

Почувствовав раздражение, отставила в сторону чашку с кофе и стала оглядывать свой дом.

Он Ирину поразил своей обжитостью – подоконники, заново отшлифованные, сияли новым свежим лаком. Найденный ею на участке перед самым отъездом красный камень, который она отмыла и водрузила на кухонном подоконнике, отражался в нем, как в зеркале. Эта новая их красота, которая придала дому дополнительную ухоженность, отмечена ею была сразу, как только она вошла. В самом доме было тепло, и, несмотря на недостаток мебели, комната, пронизанная слепящими лучами низкого зимнего солнца, уютна.

Сергей, одев куртку, стал у порога.

– Вы уже? – попробовала голос Ирина. – Вы… Я еще не сказала, как я Вам благодарна… И вы еще должны сказать, сколько я должна Вам…

– Да разве сейчас о благодарности нужно говорить? – перебила ее Лариса. – После семи ждем тебя, Сережа, с Верой к нам. Отме-е-тим и отблагодарим! Детей, если захотите, берите с собой – негоже детям на Новый год без родителей оставаться…

– Спасибо, – тихо, но как только он один мог, настойчиво произнес Сергей, заставив даже Ларису замолчать, – мы Новый год всегда дома отмечаем.

Улыбнулся, сглаживая наступившую тишину:

– Вы, если надумаете, приходите к нам…

В просвете между елкой и стеной было хорошо видно, как шел, немного втянув голову в плечи, Сергей по двору. По пути поднял оброненную сосной ветку и воткнул ее, будто посадил, в сугроб. Круто обошел, даже не глянув, «лексус», и пошел, выпрямившись, торопливым шагом по дороге к Вобле.

– Ох и завораживает меня этот мужик! – покачала головой, глядя ему вслед Лариса. И, повернувшись к Ирине, деловито спросила. – Как ты думаешь? Сходим к ним потом?

Оставшись одна, Ирина прошлась, прислушиваясь к своим шагам, по дому. Погладила ладошкой, будто здороваясь, лестницу, провела пальцами по сияющим лаком подоконникам.

Сергей сделал эту работу, не спросив и даже не намекнув на нее, будто доподлинно зная, как не нравилась Ирине шершавость подоконников. И теперь, глядя на них, она уже ничуть не сомневалась ни в сказанных ей Верой словах, ни во взгляде Сергея.

Поймала себя на счастливой улыбке.

Принесла из машины сумку, в которой уложены были продукты и вещи. Разложила, заботливо оберегая аккуратную стопку книг Сергея, ее содержимое на столе. Придирчиво оглядела выбранный ею для праздника наряд, и, не сумев удержаться от заполнившего ее с головы до пят восторга, одним махом поднялась по лестнице на второй этаж.

Солнце перевалило за середину и уже покрасило розовым собравшиеся на горизонте облака. Вобля, которую уже не мог скрывать зимний лес, была видна как на ладони. Блестела льдом речушка и темнел дальний ельник. Ирина даже рассмотрела одинокий голенастый колодец за селом и протоптанную к нему тропинку.

Поискала глазами дом Сергея, но тут же, устыдившись этого своего подглядывания, отошла от окна.

Спускаясь по лестнице, решила, что остается здесь на столько, на сколько получится.

Дней на десять, это точно.

Оглядела елку, которую ей приготовил Сергей – зеленая красавица стояла, расправив и распушив в тепле ветви до последней иголочки, благоухая лесом, свежестью и самим праздником. И не было, в этом Ирина была уверена, в лесу более красивой елки, чем эта.

Радуясь этой красоте и чему-то еще гораздо более важному и большему, начала распаковывать свои любимые, серебристого цвета елочные игрушки, из которых думала соорудить на кухонном окне гирлянду – такую, какую делала для нее мама, тогда Ирина еще была уверена в том, что вся ее жизнь будет полна счастья.

Елка хорошела с каждым повешенным на нее шаром, и, словно меха красавица, с готовностью подхватывала ветками дрожащий, будто живой, дождик, закутывалась, словно в боа, в пушистые шуршащие гирлянды.

Ирина отошла в сторонку – полюбовалась.

Разве могло быть на свете что-то более красивое?

За окном заметно посерело, и вдруг неожиданно, словно кто на небесах вынул заслонку, повалил хлопьями совершенно новогодний, как по заказу, снег. И заворожил Ирину, и заставил ее стоять, забыв обо всем, прислонившись к оконному проему, будто шторой, закрыв забор, распахнутую в нем калитку и видневшуюся в ее проем машину.

И там, за снегом, ей почудились глаза Сергея – как он глянул на нее с затаенным страхом и любовью.