Читать книгу Мышка Йоле. Книга вторая - Елена Слынько - Страница 7

Ланской выпроводив, наконец, Вельдена принялся за Йоле в соответствии с планом. Главное, не переиграть и самому не заиграться. Сделав вид, что только приехал, пошёл к ней, захватив по дороге чай в термосе и бутерброды с колбасой на кухне, повергнув в шок прислугу. Припугнул управляющего Альберта Штомберга папой Карлом Теодоровичем и горничных расстрелом, если услышит хоть звук за дверью или не дай бог кто попадёт в поле его зрения. Ему безоговорочно поверили. Ланского здесь знали и боялись, а значит, сильно уважали, по его собственному мнению.

Йоле сидела на подоконнике в майке и джинсах с отсутствующим взглядом, обхватив тонкими руками согнутые колени – в том же положении, что и вчера. Она стала ещё меньше и какой-то прозрачной. Очень похудела, волосы потускнели, а кожа стала белее и тоньше бумаги. У Кирилла сжалось сердце. Почти такой же он увидел её в первый раз. Но план есть план, и он требует неукоснительного соблюдения. Он шумно распахнул двери, бросил еду на стол.

– Привет, Мышка-малышка! Соскучился я по тебе, диверсантка! – подхватил её, поднял над головой и закружил. – Йолька, мне столько тебе нужно рассказать! А где Эрик? Поздоровались, я только отвернулся, а его нет.

– Не знаю, Кир, я так рада тебя видеть. – Она улыбнулась одними бледными губами и опять сникла. – По-моему, Эрик куда-то уехал. Он не сказал куда, но это очень важно. У него много работы.

Но ведь заговорила! Прогресс! Ланской, продолжая играть свою роль, усадил её на диван. Сам устроился рядом и принялся взахлёб рассказывать новости с родины, аппетитно жуя бутерброд и запивая чаем. Йоле не мигая смотрела на него, открыв рот. В потухших, а когда-то сверкающих изумрудами глазах появилась искорка интереса, когда он заговорил о делах и проказах далёких друзей:

– Нет, ты можешь себе представить, Денис пытался отбить Наири у Фархада. Физиономии были синие у обоих. Прикинь, неделю на работе маски и очки тёмные не снимали. Пошли за ответом к ней, а она так берёт поочереди их целует и говорит, что вообще-то подумывает о наиболее вероятной возможности брака с братом Вахтанга Вахо. Он, мол, первый ей руку, сердце и новую спортивную машину предложил! А вообще-то, она ещё ничего не решила. – Кирилл, улучив момент, положил кусочек хлеба Йоле в приоткрытый ротик. Потом налил горячий чай в кружку и сунул в руку. – А у тёти Зои наконец-то получилось приготовить вообще несъедобный сырный суп, она очки в очередной раз потеряла во время насморка и вместо соли ванилин всыпала. Однако Карл Теодорович одобрил новый и такой экстравагантный вкус, жить хочет, наверное. Королёвская Томка заявила, что больше в школу незачем ходить. Читать и писать за первый класс научилась, даже по-английски, а про остальное можно у Google спросить. Лизка сейчас с ней настоящую войну за учёбу ведёт. У лосей двое лосят родилось, мальчик и девочка, хорошенькие! Герасим поумнел и разрешает Лоре осматривать малышей. Можешь себе такое представить? А у Анзора из Валеркиного отделения двойня родилась, мальчишки! Ходит весь счастливый и сонный. Валерка его даже от операций временно отстранил. Назвали сыновей Русланом и Арсеном.

Да. Тут он допустил оплошность или наоборот, в глазах Ленки появились слёзы и боль.

– Уйди, пожалуйста. Я устала.

– Ну уж нет! От чего устала? От меня или хандры своей болотной? Одевайся, пойдём на прогулку, хорош киснуть!

Йоле отрицательно покачала головой:

– У меня нет сил, и не хочу никуда идти.

– Ага, на раз понял. – Ланской был не намерен отступать. Достал из шкафа свитер, тёплые носки и куртку с ботинками. – Либо сама одеваешься, либо я тебя запакую. Выбирай, только потом не жалуйся, если носки не на ту ногу надену.

– Кирилл, отстань, я никуда не пойду. Оставь меня в покое! – Йоле отвернулась, опустив голову. – Уходи, пожалуйста. Зачем ты вообще вернулся, тебе же тут не нравится? Уезжай домой и наслаждайся жизнью. Я не хочу никого видеть, даже тебя.

– Ага, разбежался об забор! Никуда я не уйду, пока ты такая медуза. Ленка, я ведь не Вельден, церемониться и нянчиться с тобой не стану! Я ведь и ремешком по мягкому месту могу реанимацию мозгов и совести провести.

Майор, не привыкший сдаваться ни при каких обстоятельствах, принялся за дело. Вскоре слабо брыкающаяся, сердитая, но уже не такая равнодушная ко всему жертва была экипирована по погоде. Кириллу пришлось тащить её за руку, но это к лучшему, главное – разбудить хоть какие чувства, пусть даже гнев. Захватив термос с чаем, добавив туда коньяка и набрав колбасы с хлебом, щедро посыпанным солью и перцем, повёл Йоле к озеру. Но не к благоустроенной части, а подальше – к зарослям ракитника по берегу. Ленка устала на первых же шагах, но он упорно тащил за собой, не давая поблажек и не сбавляя темпа. Добравшись до места, она мешком свалилась на скамейку:

– Ты убить меня хочешь? Мог бы попроще способ применить или подождать немного. Ланской, чего тебе надо? Чего ты от меня хочешь?

– Не поверишь, спасти хочу. Убиваешь себя ты сама, а заодно и моего лучшего друга, весьма успешно, прошу заметить. И как выяснилось сейчас, что вполне осознанно. Что ты задумала? Ленка, не дури! Вельден сам уже на грани от неизвестности и твоих выкрутасов. Тебе трудно ему объяснить, что происходит, элементарно просто поговорить? Ему не можешь, значит, Лизке хотя бы позвонила, Валерке или мне! Но сейчас ты мне всё расскажешь и в подробностях! Я жду.

– Ты не понимаешь и не поймёшь…

– Куда уж мне, убогому?! – Ланской от ярости вскочил, пометался по берегу. Потом остановился напротив Йоле, поднял её голову за подбородок: – Это ты не понимаешь! Вы оба, как два полных дебила, уничтожаете друг друга. Не перебивай! Я отсутствовал всего месяц и что я теперь вижу? Рассвет мертвецов в натуре! Значит так, я не позволю даже тебе мучить моего друга. Во что ты его и себя превратила?! Даже в худшие времена, на войне Вельден лучше выглядел. Если ты ещё его любишь, то доверишься мне.

– Что ты несёшь?! Ты ничего не понимаешь и не знаешь! Мне никто, кроме него, не нужен, но я не могу сделать его счастливым, не могу! Я старалась, но это всё не моё, оно давит на меня и не даёт дышать. Я гнию заживо! Внутри словно чёрная дыра, бездонное болото! Эта благополучная и чистенькая Европа вымораживает просто. Но положение обязывает! Господи, я точно проклята! Не могу больше притворяться! А ему нужен наследник, тут мне все об этом постоянно твердят. Я и сама понимаю, не полная же дура, но ничего не могу поделать. А ещё эти курицы аристократичные вокруг него вьются постоянно, как будто меня не существует или я мебель, предмет обихода! Отпихнуть ногой в угол вообще не проблема. Супермодель эта, кошка драная, вообще при мне на нём виснет! А потом пришла и заявила, что уведёт его, потому что я ничтожество безмозглое. Как мне быть после этого? Веселиться, делать вид, что всё охренеть как здорово?! Она ведь, по сути, права, точнее, во всём права. Ещё раз встречу кого-нибудь с бледно-голубыми глазами женского пола, так сразу пристрелю или задушу! Почему он от меня скрывает встречи с друзьями, как будто я была бы против или стала бы в их компанию набиваться? Я ему доверяла полностью, а он… Деловая встреча в кафе допоздна в весёлой компании любовницы? Видела эту встречу, после которой он только на третьи сутки дома объявился, без единого звонка и объяснений. Эрику я стала безразлична и скучна. Я не умею и не хочу, не могу и не буду притворяться! Почему ты тогда не опоздал, на крыше?! Зачем вытащил из подвала? Если мне жить вообще не суждено? – Йоле начало трясти. – Со мной что-то нехорошее происходит, не понимаю что, я с ума тут схожу! Такого со мной никогда не было, даже когда отец погиб. Кирилл, не могу так больше! Зачем я согласилась за Эрика выйти, ведь знала, что ничем хорошим это не закончится! Знала, что мы из разных миров!

Кирилл сел рядом, обнял за плечи и крепко прижал к себе, поцеловав в висок:

– Йолька-эндемик. Нежный, красивый цветочек, вырванный с корнем, посаженный в бриллиантовый горшок в шикарной оранжерее с хищными растениями. Я знаю, что делать. Ты только не плачь, не надо. Я помогу.

Ленка шмыгнула носом и виновато подняла глаза:

– Прости за истерику, только ты можешь меня разговорить, похоже. Я боялась сказать Эрику. Боялась ему помешать своими глупостями. Он и так готов мне весь мир на блюдечке принести. Думаешь, не вижу, что приношу ему одну сплошную боль с тех самых пор, как впервые встретились. От этого ещё хуже становится. Я так хотела, чтобы он был счастлив…