Читать книгу Закат воскресным утром - Эллиот Грей - Страница 7

Этьен

Часы пробили семь, оповещая о том, что настал час встречи. Я закрываю глаза и вспоминаю тот холодный вечер, когда я иду по дороге, вижу, как он идет ко мне на встречу: развивающийся на ветру шарф, длинные, как шелк волосы, холодный и такой острый взгляд, и его белоснежная кожа. Он был так еще юн, что на молочных щеках до сих пор виднелся розовый детский румянец. Это был он, Айван. Я узнал его сразу, так как, он прилагал к свои письмам фото, но вживую он был гораздо прекраснее. И вот он уже пожимает мне руку, улыбается, так тепло и легко, что сердце в этот момент делает три раза сальто, тело немеет от его огонька, просто тает, расплывается, словно масло на огненной сковородке, а холод в его глазах вдруг превращается в манящий плеск морской волны, не теряя своей пронзительности. И этот шум волны, этот шелест пшеничных волос, теплота, краса и безмятежность его улыбки в тот момент сделали меня пленным чар необъяснимых чувств и узником крепких пут симпатии.

Это могло начаться прямо там, в том темном переулке среди домов, но совершенно не заметно для меня это началось гораздо позже. Мы гуляли и было так холодно, что я уже не чувствовал своих ног и рук, но всю эту колкость ветра перекрывали лучи, исходившие от него, такие теплые, лилейные и нежные. С каждым шагом нашего променада передо мной, как стена росло неведомое желание, оно просто созрело, вот так вот просто стукнуло в мою больную голову без моего ведома. Оно превратилось в нечто, которое можно по праву назвать таким животным, страстным и похотливым словосочетанием: Я хочу. Но в то же время за этим распутным желанием скрывалась красивая тайна, что-то светлое, бьющиеся о стенки моих чувств, стремясь вырваться и объять его. Будоражащая истома становилась все сильнее, от нее мне делалось только дурно, и вскоре она переросла в боль. Все мое тело корчилось, билось внутри ретивым бешеным импульсом. Плескалась кровь, вздувая вены от неземного желания, но я был спокоен, как и он.

Была пустая болтовня, лишенная всякого смысла, но в тот вечер мне было радостно. Я испытывал легкость и эйфорию практически от незнакомого мне человека. Ощущал, что всякий его взгляд, всякое сказанное им слово, жест и просто смех заставляли дрожать кончики моих пальцев. Я открыл в себе страх, такой едва ощутимый страх от того, что могу быть отвергнут этим вечером, что моя симпатия полетит пеплом, гонимая злым ветром. Установил перед собой и перед ним двери, дабы не сорваться.

– Замерз? – спросил он.

– Ага, – кратко ответил я.

– Хочешь, обниму?

Немного неловкой паузы, ведь я не знал, что ответить. Нет, на самом деле знал, я желал это всем сердцем, всем нутром, каждой клеточкой своего дрожащего тела, просто хотел без слов впиться, влиться в него, врезаться с размаху, пригреться и не отпускать. Но как сказать, как ответить?

– Обними, – сказал я.

И он послушно обнял меня, осторожно и трепетно, укутывая своей нежностью, даря мне тепло. Тогда я впервые и уловил его аромат. Свидетель той ночи, луна, как же я тонул в его объятиях, как лодка, попавшая в кораблекрушение, которую все больше затягивало в водоворот этих неповторимых, ничем неописуемых чувств.