Читать книгу Сто рецептов счастья - Эллисон Майклс - Страница 7

Ужин в «Грин Вэлли» подавали в семь. До момента, как в столовую стекутся оголодавшие постояльцы и нетерпеливо заскрипят стулья под их уставшими телами, оставалось пятнадцать минут, а кухня вся пыхтела и клубилась дымом, как топка паровоза.

– Ваша повариха работает одна? – Спросила я, проверяя, как там курочка в духовке. Золотистая корочка почти лопалась от сокрытых внутри соков. Ещё пять минут и можно подавать.

– Да. Уже лет двадцать как эта кухня – её владения.

– И как она управлялась со всем этим в одиночку? – Даже я не могла не признать заслуг поварихи, хотя переготовила тысячи блюд без чьей-либо помощи.

– Она всегда начинала заранее. – Объяснил Том. – Любила торчать здесь весь день, так что у неё всё было схвачено. Ей не приходилось, как нам, готовить столько еды всего за час.

Том оказался не так бесполезен, как я думала поначалу, и явно преуменьшил свои кулинарные способности. Он выглядел комично и немного соблазнительно в розовом фартуке миссис Макклири, здешней кухарки, и своим потешным видом то и дело отвлекал меня от работы. Когда мы закончили спорить о том, что я не обязана спасать шкуру Тома и готовить ужин для постояльцев – он, кстати, безнадёжно проиграл – Том протянул мне фартук, чтобы я не заляпала сарафан. Но я лишь покачала головой. Не люблю, когда что-то стесняет движения. И ему не оставалось ничего другого, как принять мою помощь. И напялить фартук на себя.

Мой трудолюбивый поварёнок взял на себя картофельный салат, пока я запихивала приправленные куски сразу четырёх цыплят в духовку и принималась замешивать тесто для кукурузных лепёшек. В меню Пэгги Макклири, прикреплённом к меловой дощечке с напоминаниями, числились совсем другие блюда. Но мы были реалистами – на них у нас не хватило бы времени. Поэтому я быстро оценила запасы и состряпала собственный вариант ужина. Простая еда ещё ни у кого не вызывала аллергии.

– На десерт можно подать мой пирог. – Предложила я, с опаской следя за быстро утекающим временем. – Его, конечно, не хватит, но…

– Нет. – Резко оборвал меня Том, нарезая вареные яйца для салата. – Это мой пирог. Я хочу его попробовать.

Мне польстило такое заявление. Так сильно, что я даже забыла бросить какую-нибудь шутливую колкость, но я бы в жизни не призналась в этом Тому Хадсону. Только кивнула и заявила, что испеку печенье с шоколадной крошкой на скорую руку. Хорошо, что кухня «Грин Вэлли» была куда как просторнее, чем в моём коттедже, так что в моём распоряжении было сразу восемь конфорок и две духовки. Без пяти семь было готово всё, кроме печенья. Оно дорумянивалось и к чаю как раз будет с пылу с жару.

Я уже перекладывала цыплячьи ножки на порционные тарелки, когда в мареве из пара и запахов возник силуэт. А за ним и ещё два.

– Что здесь творится?

Мы с Томом одновременно вскинули головы и увидели Мэдди в компании симпатичного мужчины и мальчонки лет шести. Муж и сын, тут же определила я. На мгновение готовка была забыта, и мы с Томом пронзительно высматривали свидетельства плохих новостей на красивом личике Мэдди. Но там вырисовывалось лишь удивление.

Она вернулась от онколога. Только это теперь имело значение.

– Мэдди… – Заговорил Том, забыв про кукурузные лепёшки, которые он раскладывал по корзинкам. – Что сказал врач?

В кухне резко стало тихо, и лишь шорохи из столовой да еле уловимый треск духовки нарушал молчание.

– Всё в порядке. – И вся кухня будто выдохнула. – Ни опухоли, ни новообразований. Но это неважно. Что вы тут делаете?

Мы с Томом впервые за недолгие часы знакомства переглянулись, как два заговорщика. И от этой мимолётной переглядки мне стало жарко, будто меня засунули в духовку вместо цыплёнка.

Когда мы наперебой пересказали события последнего часа, Мэдди и её кавалерия не стали терять ни минуты. И вот так, усилиями пяти человек, ужин был спасён, и «Грин Вэлли» не получила ни одного недовольного отзыва.

Мэдди занялась напитками и общением с постояльцами, которые успели занять почти все столики. Из десяти коттеджей пустовал только один, так что в столовую набилось немало народу. В основном сюда приезжали семьи провести каникулы вдали от суетливого города. Я заметила того самого мужчину с сыновьями, что махали мне из лодки, и улыбнулась в ответ на их приветствие. Однако среди компаний нашёлся и одиночка. За столиком в углу притих пожилой мужчина, размеренно отрывающий кукурузные лепёшки и макающий их в соус.

Меня удостоили чести познакомиться не только с кухней «Грин Вэлли», но и с семьёй Мэдди. Её муж Джош оказался таким же радушным, как и она сама. Ничего общего с хмурым Томом. Они с шестилетним Сэмми взяли на себя роли официантов и разносили блюда гостям с выправкой служащих пятизвёздочных ресторанов. Так трогательно было наблюдать, как сын Мэдди пыхтит с двумя тарелками салата, лишь бы не оступиться и не вывернуть его кому-нибудь на голову. Как он галантно передаёт их гостям и желает приятного аппетита. Ангел, а не ребёнок. Весь в мать.

Только Техас остался не у дел и с мольбой в глазах слонялся между нами, выпрашивая хоть кусочек чего-нибудь вкусного. Том ворчал на него, но я тайно подкармливала пса остатками лепёшек, пока его непреклонный хозяин не видел.

Мы же с Томом торчали на кухне и работали на подхвате. Допекали печенье к десерту и варили кофе в четыре руки. Измотанные и вспотевшие, мы ощущали себя героями ножа и противня. И жар кухонных духовок наконец растопил лёд между нами. Мы почти не разговаривали, но нам это было и не нужно. Неловкость улетучилась в распахнутые настежь форточки вместе с ароматами еды, что постепенно сходили на нет.

К началу девятого почти все посетители разошлись, оставив после себя лишь отголоски своего пребывания, крошки на скатертях и отодвинутые стулья. Джош повёл Сэмми домой, чтобы подготовить ко сну и уложить в постель, а Мэдди умчалась в домик под номером пять, чтобы разрешить какую-то возникшую проблему с постельным бельём.

Мы остались вдвоём. Вернее, втроём, если взять в расчёт Техаса, но тот так утомился выклянчивать еду, что скрутился у дверей и стерёг нас. Хотя, с его бдительностью и добродушием нас бы в два счёта ограбили, угрожая сосиской.

– Было… довольно весело. – Устало, но с чувством полного удовлетворения произнесла я.

– Весело? – Надулся Том. – Это был просто ад! Не представляю, как Пэгги вытворяет такое каждый день.

– Ну, осталось самое весёлое.

Я упёрла руки в бока и обвела взглядом заляпанную пятнами кухню и завалы грязной посуды.

– Любишь готовить, люби и посуду мыть.

– Э, нет. – Том вклинился между мной и мойкой. – Вы и так сделали невозможное. Я не знаю, как отблагодарить вас за ужин. Не взваливайте на меня ещё и ответственность за грязную посуду. Я же в жизни не откуплюсь.

– Считайте это актом доброй воли. – Улыбнулась я. – Мне действительно несложно. Я рада была помочь. И, может, заработаю ещё парочку очков в свою пользу, если перемою все тарелки.

– Мне неудобно просить вас…

– А вы и не просите. Я ведь сама предлагаю. – Он слишком долго смотрел мне прямо в глаза, так что я не смогла больше терпеть и зачем-то хлопнула в ладоши, чтобы прихлопнуть этот миг временного помешательства. – А теперь с дороги. Джекки Адамс собирается отдраить до блеска это место.

Боже, от смущения шутки из меня вылетали дурацкие. Но Том снисходительно усмехнулся и всё же отошёл. Снял полотенце с вешалки и встал рядом, собираясь помочь, не сторонясь грязной работёнки. Думаю, в этом была одна из его светлых сторон – работа у него в крови. Не могла себе представить, чтобы он лениво валялся на диване перед телевизором, кормя жену разными «завтра». Он – скорее «здесь и сейчас».

– Вы починили крыльцо? – Внезапно спросила я, и Том непонимающе нахмурился, чем вызвал мой искренний смех. – Сегодня утром вы отказывались провожать меня до коттеджа, прикрываясь тем, что нужно починить какое-то крыльцо.

– А! – У меня галлюцинации, или он покраснел? – Да, крыльцо в полном порядке.

Я рассмеялась ещё больше.

– Так вы соврали, чтобы не идти со мной?

– Это так очевидно?

– Очевидно, что я с самого начала попала в ваш чёрный список. – Без малейшей обиды ответила я, надраивая противень после цыплёнка. – Наверняка вы бы заселили в коттедж номер девять кого-нибудь другого.

– Вовсе нет. – Поспешно возразил Том. Я стояла к нему боком, поэтому лишь почувствовала, как его фигура сделала шаг ближе. Аромат лимона стал не таким явным, как утром. Теперь от него пахло по-другому. Печеньем, усталостью и каплей раскаяния. Моя рука слишком крепко ухватилась за губку и слишком яростно стала скрести противень. – Я рад, что вы здесь. – Его голос слегка дрогнул и поднялся на тон выше, словно Том понял, что ляпнул что-то не то и тут же поспешил исправить свою оплошность: – Поселись в коттедж номер девять кто-то другой, этот ужин был бы безнадёжно испорчен.

Мне не нужно было оборачиваться и глядеть на него, чтобы понять, что он улыбается и лукавит. Вот только почему – оставалось загадкой?

За окном стемнело как-то слишком быстро. Рядом с Томом на этой кухне время текло стремительно, точно кто-то намерено подкручивал стрелки часов и подпихивал солнце к горизонту. Посуда отправилась по местам, каждая горизонтальная поверхность сияла чистотой, и мы с Томом выдохнули, осматривая плоды своего труда.

– Неужели, это закончилось? Никогда не торчал на кухне столько времени.

– А я торчала. Могу провести у плиты весь день. Как-то раз я готовила без перерыва часов двадцать, пока не поняла, что уже не могу стоять на ногах.

– Ого, вы, наверное, в тот день потеряли рассудок.

Моё сердце превратилось в мягкую подушечку, куда втыкают иголки.

– Нет. Всего лишь отца.

– Извините, я не хотел…

– Всё нормально. Он умер так внезапно, что нам с мамой пришлось организовывать похороны впопыхах. Она была убита горем и не могла нормально салат размешать, не говоря уже обо всём остальном. Так что я отправила её в постель и в одиночку готовила поминальный стол.

Сколько бы лет ни прошло с того дня, эти воспоминания всё ещё хранились в памяти яркими вспышками боли. Не знаю, зачем я стала вдаваться в события своего печального прошлого здесь, на чужой кухне, перед чужим человеком, но слова вылетали сами собой.

– Мама так горевала, что не выдержала потери. У неё и так было слабое сердце, но смерть отца высосала из неё последние крохи жизни. И она ушла вслед за отцом всего через год.

– Боже, мне очень жаль.

– Спасибо. Но вы ведь и сами прекрасно знаете, каково это… Терять родителей. – Видя, как помрачнели его глаза, каким болотным оттенком затянулась серая зелень их глубин, я устыдилась. – Простите. Ваша сестра рассказала.

Как-то слишком тихо сделалось в доме, но ведь горе молчаливо и не имеет голоса. В этот миг нас с Томом выбросило за борт, в самый водоворот воспоминаний, но именно они протянули между нами ту тонкую ниточку, что связывала двух совершенно разных и, надо признать, выводящих друг друга из себя незнакомцев.

– Я, пожалуй, пойду. – Мне отчаянно захотелось сбежать, чтобы не портить это хрупкое единение.

– Даже не думайте!

Я замерла на полпути к выходу.

– Вы потратили весь вечер своего отпуска, накормили двадцать человек, а я только сейчас понял, что сами-то вы даже не ужинали. – Том что, не хотел меня отпускать? А я, похоже, не хотела уходить. – Да уж, плохой из меня хозяин, ничего не скажешь. За вашу помощь я как минимум должен накормить вас.

Всё внутри заволновалось, а моя уверенность пошла рябью, как стоячая вода озера, в которое бросили камень.

– Но у нас ведь не осталось ни съедобной крошки.

– Кое-что всё-таки осталось.

Том улыбнулся и достал с верхней полки мой грушевый пирог, о котором благополучно забыли во всей этой суете.

– Раскурим трубку мира? – Предложил он, ставя пирог на столешницу и пододвигая к ней два стула. – Вернее, съедим по кусочку пирога мира?

– Я назвала его пирогом благодарности.

– Думаю, у него может быть много имён. – Пожал плечами Том и протянул мне десертную ложечку.

Я колебалась всего миг – я ведь обещала себе держаться от Тома Хадсона и его тараканов подальше. Но мои собственные тараканы принялись наперебой уговаривать меня остаться. И я взяла ложечку и опустилась рядом с Томом. Так забавно было сидеть всего в полуметре от того, с кем ещё утром я не могла находиться в одной комнате, да что уж там, в одном городе. Но сейчас его компания была мне приятна.

Не успели мы притронуться к пирогу, как между нами протиснулась голова Техаса. Его ноздри танцевали, улавливая мельчайшие нюансы грушевого аромата. Он обиженно посмотрел на нас, когда мы в унисон рассмеялись.

– Он у вас такой обжора. – Заметила я, отправляя кусочек пирога в рот. Только сейчас мой желудок обвинительно заурчал, бранясь, что я так долго оставляла его без внимания. – Почему Техас? Вы нашли его в Техасе?

– Почти. – Обезоруживающе улыбнулся Том. – Около «Техас Фрайд Чикен». Заезжал за бургерами, оставил пикап всего на пять минут, чтобы забрать заказ, а когда вернулся этот наглец уже сидел в багажнике. Уж не знаю, как он туда забрался, он ведь был совсем ещё подросток. Но уже разбирался, где можно раздобыть приличной еды.

Техас как чувствовал, что говорят о нём. Издал тихий стон и потыкался носом в мой локоть – знал, у кого можно выпросить угощение. Не умела я сдерживаться перед большущими, слезливыми глазами – вот и Джинджер всегда получала то, что хочет. Рискуя попасть в немилость хозяина, я всё же отломала кусочек пирога, и он тут же исчез в пасти Техаса. Но Том лишь потрепал друга по голове со словами: «Ах ты, негодник». Если моему собеседнику и не понравился пирог, то Техасу уж точно пришёлся по вкусу, потому что он тут же положил голову мне на колени, умоляя о ещё одном кусочке.

– Ну, а ваша собака?

– Джинджер? Наша история знакомства очень похожа на вашу. Правда, она ко мне в машину не запрыгивала. Я нашла её у мусорных баков и долго разыскивала хозяев, но никто не отозвался. В конце концов, пришлось оставить её себе. И знаете, это ужасно, но я до сих пор благодарю тех отвратительных людей, что бросили её на улице. Иначе у меня никогда бы не появилась Джинджер. Я уже и не представляю жизни без неё. И скучаю каждый день, пока летаю по стране.

– Почему Джинджер? Только не говорите, что подобрали её у какой-нибудь кафешки с таким названием, иначе получится слишком жуткое совпадение.

– Нет. Это вроде символ памяти в честь родителей.

Том с недоумением ждал объяснений.

– Мою маму звали Джина, а папу – Джерри. Так и получилась Джинджер.

– Мне нравится. А сейчас… – Как-то неуверенно заговорил Том, копаясь и ложкой и глазами в своём куске пирога. – Она с кем?

Это он так пытался выведать про моего мужа или парня? Угомонись, Джекки! Ему совершенно плевать на мою личную жизнь, да и на меня, если уж на то пошло. Или?

– С Сэнди.

Том кивнул с видом полного понимания, а я почувствовала приятное волнение внизу живота. Мне точно не показалось. Он принял Сэнди за моего бойфренда, и… будто огорчился.

– Так значит, кулинарное шоу…

– Да. Идёт сразу на двух каналах. В среду в девять утра и в воскресенье в одиннадцать. Захотите увидеть моё лицо, когда я уеду, просто включите «Лайфтайм» или «Браво». И я расскажу вам, как готовить фритатту или киш лорен. Как украсить маффины шоколадным ганашем или подать к ужину пате-де-кампань.

Том вытаращил глаза и засмеялся:

– Ни слова не понял из того, что вы сказали.

– Это потому, что вы не смотрите «Снэки от Джекки».

– Обещаю исправиться.

– Ловлю на слове. Теперь моя аудитория станет больше на одного зрителя. Ура.

Глаза Тома блестели, пока он разглядывал мою улыбку. От этого взгляда мне захотелось сбежать, спрятаться или, наоборот, утонуть в нём. Уйти под воду с головой, хотя я никогда не любила плавать. Что со мной творилось? Восемь часов назад этот парень так бесил меня, что все внутренности горели синим пламенем. Теперь же пылали всё так же, но уже по другой причине. Том Хадсон начинал мне нравится. Совсем спятила!

– Знаете… – Том словно топтался на пороге, как нерешительный гость, желая сказать что-то совсем иное, но вышло лишь: – Это самый вкусный пирог, который я когда-либо ел.

Техас пропел жалобную песню и обиделся, когда мы рассмеялись.

– Вот и он так думает.

– Спасибо. Не думала, что вам понравится… Но, спасибо. Всегда приятно, когда твою работу ценят.

– Я ценю всё, что вы сделали для нас сегодня.

– О, я совсем не напрашивалась на благодарность.

– Но вы её заслужили. А вы не поделитесь своей историей? Того, как стали прославленным кулинаром?

– Никакой я не прославленный кулинар.

– Но вас показывают по телевизору! – Взмахнул руками Том. – Я никогда ещё не видел настоящую звезду.

Мне нравилось, что он так просто мог меня рассмешить. Когда смеялся вместе со мной, а не надо мной.

– И никакая я не звезда. Так, пеку пироги перед камерой.

Мы и не заметили, как половина пирога исчезла, хотя Техас даже не помогал. Разве что чуть-чуть. Как мрак опустился на «Грин Вэлли». Как загорелись фонари на дорожках. Каким-то образом я не замечала, что творится вокруг, пока рядом был этот мужчина. И это меня испугало. Поэтому я резко поднялась со стула.

– Так я услышу историю Джекки Адамс?

– Уже поздно, а я так и не прилегла после перелёта. Пожалуй, мне пора. Как-нибудь в другой раз.

– Мы вас проводим, правда, приятель?

Это предложение взволновало меня ещё больше, но я не стала противиться. По крайней мере, идти на приличном расстоянии куда как безопаснее, чем сидеть в паре сантиметров друг от друга и повышать уровень сахара в крови пирогом и разговорами.

– А где вы живёте? – Поинтересовалась я, когда мы вышли из кухни.

– Мой дом стоит в самой глубине «Грин Вэлли», по соседству с домом Мэдди. Раньше гостевых коттеджей было одиннадцать, но, когда сестра вышла замуж, один из них они забрали себе. Это удобно. Мы всегда рядом, если кому-то из гостей что-то нужно.

Воздух Саванны обладал уникальным свойством охлаждать разум. Вечера здесь были прохладными, пусть весь день стояло пекло тропиков. Я прекрасно уживалась с жарой, но совсем не переносила холод, поэтому поёжилась, когда ветерок погладил мои голые плечи ласковой прохладой.

– Вы замёрзли. – Заметил Том, когда мы прошли половину пути до моего коттеджа. – Был бы у меня пиджак или хотя бы рубашка, я бы с радостью вам предложил.

– Так вы, оказывается, в душе джентльмен. А так умело скрывали это сегодня утром. И днём. И ещё вечером.

Объевшись вечерних закусок, Техас лучился энергией и носился вокруг, как ребёнок, налопавшийся конфет перед сном. Каждый раз он отбегал и тут же возвращался с немым вопросом, чего мы так медленно тащимся, когда кругом такой простор, где можно вдоволь набегаться?

– Каюсь. – Поясничал Том. – Но у меня есть уважительное оправдание.

– Ах да. Плохой день.

– Не смейтесь надо мной. Денёк, и правда, выдался тот ещё.

Мы уже почти подошли к дому под номером девять, который совсем не ждал меня. Тёмные окна неласково напоминали, что некому зажигать свет. Я поднялась на крыльцо, разрываясь от желания задержаться с Томом подольше и одновременно скрыться от него за дверью, где не буду испытывать этих странных чувств.

– Что такого произошло, что вы решили выместить свою злость на моём телефоне?

Лицо Тома скрывала ночная тень, лишь тусклые блики фонарей позволяли мне разглядеть его черты. И в них проступила суровость, даже ярость.

– Дело в том, что моя жена…

Техас залаял. Какой-то ребёнок закричал. И Том не договорил.

– Простите. Я побегу, пока Техас не распугал всех гостей. Спасибо ещё раз за ужин. До завтра!

И мужчина, который весь день выводил меня из себя, доводил до белого каления, а потом внезапно вызвал симпатию, умчался за своим псом, оставив меня на крыльце в полнейшем смятении.

Том Хадсон женат? Мысль о том, что где-то там, в одном из домов, заключённых в объятия вечера, его дожидается какая-то женщина, мог бы меня удивить, но я чувствовала одну лишь досаду. С чего я вообще решила, что могла бы ему понравится? Он просто проявил вежливость и был благодарен за то, что я помогла с готовкой. А сам оказался женат. Но почему тогда я ни разу не столкнулась с миссис Хадсон? Почему она сама не пришла на кухню спасать ужин?

В любом случае, сердце Тома, пусть и не такое ледяное, как я подумала сначала, меня не касается. Пусть оно было холоднее всех льдов Арктики, в этом мире уже нашлась женщина, которая могла его растопить.

Поёжившись от прохлады и своего огорчения, я бросила последний взгляд на удаляющуюся в ночь фигуру, и вернулась в пустой коттедж. Ещё шесть дней, и я распрощаюсь с Томом Хадсоном навсегда.

***

Суп клэм чаудер с кукурузой от Антонио Гонсалеса

Лас-Крусес, Нью-Мексико

Вы помните, как вам делали предложение? Опускался ли ваш избранник на одно колено с огромным бриллиантом в бархатной коробочке? Или подкладывал кольцо в бокал в каком-нибудь шикарном ресторане? А может, он так далёк от романтики, что и вовсе забыл о подобных мелочах?

Антонио Гонсалес – романтик, каких поискать. У него великолепно удаются две вещи: устраивать сюрпризы и варить супы. Но он никогда бы не мог подумать, что когда-нибудь два его таланта так тесно переплетутся.

Со своей девушкой Сарой Антонио встречался уже два года и намеревался продлить эти годы до бесконечности – прожить с Сарой до самой старости, пока смерть не разлучит их. Он всегда любил устраивать маленькие приятные неожиданности, но, когда пришло время организовать предложение руки и сердца, разволновался и не смог придумать ничего более оригинального, чем ресторан и кольцо в бокале с шампанским.

Пока Сара была на работе, Антонио любил проводить время на кухне, но из всех возможных блюд удавались ему лишь супы. Он и сам не понимал, что это за чёрная магия такая, но все его печенья не лепились, кексы не пропекались, мясо выходило резиновым и даже макароны недоваривались. Но только не супы. Они всегда выходили наваристыми, вкусными, с идеальной пропорцией приправ. Сара даже шутила, что пора бы ему открывать своё кафе, где подают один только суп.

Антонио доводил своё «супное» мастерство до абсолюта и пробовал всё новые и всё более сложные рецепты. Например, лососевый суп лохикейтто, фасолада, гамбо и даже греческий суп из варёного нута ревифья – к которому, к слову, даже я не притрагивалась ни разу за кулинарную карьеру.

Но в меню на этот день у Антонио не было ничего сверхъестественного. Традиционный американский суп клэм чаудер, хотя и его можно отнести к супам нетривиальным – вряд ли у вас в холодильнике постоянно обитают моллюски. Сара любила дары моря, поэтому Антонио хотелось порадовать её любимым блюдом, когда она уставшая вернётся с работы.

А пока он подкладывал овощи в бульон и помешивал варево, попутно репетировал речь предложения. Распахивал коробочку с кольцом, становился на одно колено перед плитой и клялся той в вечной любви. Наверняка она не привыкла к подобным признаниям, поэтому смущённо побулькивала супом в ответ.

Антонио не помнил дня, чтобы так волновался. Может, лишь момент их с Сарой встречи, когда он и не думал, что девушка ответит ему взаимностью. Его руки тряслись, в груди кололо, а лёгкие никак не могли вдохнуть достаточную порцию воздуха. Наверняка Сара ждёт от него необыкновенного предложения, с оригинальным сценарием, не такого, как у её подруг. И Антонио рад был бы подарить ей такое, но из-за этих треволнений совсем не соображал и решил удивить тем, что сделает всё обыденно.

Столик в ресторане «Си Сеньор» – лучшем заведении их крохотного городка – уже был заказан ровно на семь вечера. Осталось лишь договориться с официантом, чтобы тот подложил кольцо в бокал и преподнёс в середине ужина. План был хорош тем, что Сара не ждала такой банальности, ведь привыкла к сюрпризам Антонио. Это и будет его очередной сюрприз.

Антонио как раз в последний раз проигрывал момент, как Сара достаёт кольцо из бокала, а он становится на одно колено, забирает кольцо из её рук и задаёт главный в своей жизни вопрос. После чего надевать кольцо на её прекрасный пальчик и целует в губы под бурные аплодисменты публики. Но тут зазвонил телефон и прервал его репетицию. Антонио положил кольцо на подвесную полочку и пошёл в гостиную, чтобы ответить. Звонили как раз-таки из ресторана, чтобы подтвердить бронь. И у Антонио была возможность договориться о кольце заранее. Он уже благодарил работника ресторана за помощь, когда услышал шум на кухне. Словно что-то опрокинулось. А затем громкий и протяжный «мяу» их с Сарой кота Гамлета.

Кинувшись на кухню, Антонио застал негодника восседающим на столешнице рядом с супом. На полу валялась скинутая с полки сковорода. Антонио облегчённо выдохнул – никакого погрома, суп цел и варится себе на плите, а кольцо…

Исчезло. Антонио облазил всю кухню, заглянул даже в те места, куда не заглядывал во время генеральной уборки. Но золотой ободок с маленьким бриллиантом как в воду канул. Молодой человек расстроился и разозлился не на шутку. Решил, что кот проглотил блестящее кольцо, приняв за кусочек угощения. А столик их будет поджидать уже через пару часов.

Выключив суп, Антонио сбегал в аптеку и купил слабительного для Гамлета. Два часа он возился с серым прохвостом, преследуя его до лотка и обратно, но кот так и не вернул кольцо. План рушился прямо на глазах, но без кольца никакого предложения не получится. Сара наверняка будет ждать такого события – не каждый день они ходят по шикарным ресторанам. А в итоге лишь вкусно и дорого поедят.

Весь вечер Антонио был подавлен, как ягоды для варенья. Сара не могла не уловить его настроения, но на все вопросы он отвечал, что всё нормально. Предложения в тот день так и не вышло, как и кольца из Гамлета. А стоило оно немало, так что помолвка откладывалась на неопределённый срок, пока он не накопит на другое.

На следующий день он отправился на подработку грузчиком в ближайшем супермаркете, чтобы побыстрее заработать на кольцо и стать наконец счастливым женихом самой лучшей девушки на свете. В обед позвонила Сара, но у Антонио не было возможности ответить на звонок. Он изнурял себя, перетягивая ящики из фуры на склад, после чего его ждали ещё четыре пункта разгрузки.

Когда же Сара позвонила в десятый раз, Антонио разволновался. Он выбежал со склада и ответил на вызов.

– Да! – Прокричала Сара таким счастливым голосом и так громко, что Антонио чуть не оглох. – Да, да, да, я согласна, любимый!

Сара умела его удивить своими безудержными проявлениями эмоций, но сейчас переплюнула даже себя саму.

– Согласна? – Не понял он. – Но на что именно?

– Не придуривайся, Антонио! Согласна стать твоей женой!

– Что?

Антонио не мог взять в толк, как она догадалась. Может… слабительное наконец подействовало… И в лотке Гамлета Сара обнаружила золотую находку? Но вряд ли бы она тогда так радовалась…

– Ты так счастлив, что не можешь поверить? – Смеялась над ним Сара. Она определённо была слишком весела для девушки, предложение которой сделал кошачий кишечник.

– Ты нашла кольцо? – Осторожно спросил Антонио.

– Да! И, признаюсь, ты удивил меня сильнее обычного! Вот так сюрприз.

Да уж, подумал Антонио и поморщился. Сюрприз ещё тот. Как же ему будет стыдно, когда они будут рассказывать историю предложения на свадьбе, перед всеми гостями!

– Это же надо додуматься, положить кольцо в мой любимый суп! Ну ты выдумал!

– Суп? – Поперхнулся Антонио. – Ты нашла кольцо в супе?

– А где же ещё? Ты ведь там его и оставил. Я налила себе два черпака и села есть, как чувствую, на зубах что-то твёрдое. Чуть не сломала, можешь поверить?

Антонио не мог. Он пока ещё пытался переварить услышанное. Так кольцо оказалось не в желудке у Гамлета, а в кастрюле с супом! Наверное, этот гадкий котяра сбросил его с полки вместе со сковородкой.

– Сперва подумала, что ты плохо очистил моллюсков. – Продолжала Сара, почти распевая. – Но потом достаю изо рта кольцо! Бог мой! Ты просто невероятный!

В эту секунду до Антонио наконец-то дошёл и комизм, и счастье случившегося. Он рассмеялся так звонко, что остальные грузчики выскочили посмотреть, что же произошло. Но ничего такого они не увидели. Лишь обезумевшего от счастья парня, который вопил в трубку:

– Так ты согласна?! Ты станешь моей женой?

– Конечно! Я ведь люблю тебя до потери пульса! Буду ждать тебя дома, со своим сюрпризом.

– Я женюсь, ребята! – Радостно закричал Антонио малознакомым грузчикам.

Он видел их впервые, но это было неважно. Когда счастье стучится в двери, всегда найдутся те, кто порадуется, что оно явилось на твой порог.

Вот так забавно состоялась помолвка Антонио и Сары, которая бы, вполне возможно, не случилась бы без супа клэм чаудер по особому рецепту. Но вы можете не класть фирменный ингредиент Антонио.

P.S. Совет от Джекки. Не спешите расстраиваться, если кажется, что жизнь преподнесла вам неудачный сюрприз. Подождите немного, и он может обернуться счастливейшим событием.