Читать книгу Прими Мой Облик - Эмбер Янг - Страница 9

Моросил дождь.

Два часа проведенные под арестом стали роковыми. Отныне звук дождя – услада для ушей, никак иначе! Вот она, вся прелесть свободы – нет никаких стен, ничего не мешает дышать.

Роберт по-прежнему чувствовал себя ужасно. На записях с камер его личность раздвоилась: один засыпает стоя, а другой толкает девочку под поезд.

Всё происходящее было похоже на идиотский сон или фантастический триллер. Может он действительно спит? На утро он проснётся, вспомнит сновидение о существовании мифического существа, принимающего чужие облики, задумается о написании романа, но посчитает идею слишком странной. Никто не воспримет эту историю всерьёз, лишь посмеётся. Он возненавидит этот сюжет слишком сильно, чтобы начать над ним работать. К тому же, Роберт никогда не задумывался о писательстве. Его работа – журналистика, где нужен анализ, а не воображение. Но идея не покинет его мыслей на протяжении долгого времени.

Одним вечером он не выдержит и сядет за свой ноутбук, прочувствует каждое слово и набросает несколько страниц. Процесс будет завлекать, что Роб неохотно попрощается с рукописью до следующего вечера.

Главный герой будет иметь самую простую и скучную жизнь, проблемы с самим собой, алкоголем и семьей. (Становится легко, когда все мысли чувства из реального мира ты перекидываешь на выдуманного персонажа.) В его жизни случится переломный момент – он станет свидетелем несчастного случая: девочка попадает под поезд. Позже не поверит своим глазам – на записях камер видеонаблюдения чётко видно, как девочку толкает он же сам. Придется противостоять СМИ, сопротивляться собственной семье, а главное ей, существование которой невозможно доказать.

Через год Роберт закончит роман. Рукопись очень понравится Теодору Лонгману, и он возьмёт на себя поиски издательства. Всё станет замечательно. Он влюбится, и не так как прежде. Она появится в его жизни совсем случайно и неожиданно, именно в тот момент, когда он забудет об одиночестве. Благодаря ей, он станет другим человеком. Измениться в самую лучшую сторону. Его постель пропитается теплом.

Как жаль, что всё происходящее является ни сном, ни сюжетом для никому не нужного романа.

Может он и мечтал написать книгу, но точно не хотел стать главным героем подобной истории.

Во всём виновата Ламия. Разве не этот монстр умеет принимать обличия других?

Вот только как он должен противостоять ей? Все посчитают его психом! (один человек уже считает). Почему это происходит с ним? Происходило ли с кем-то еще?

Цирк, да и только.

Из хорошего: желание выпить улетело в порыве сильного ветра. Алкоголь никогда не помогал ему забыться. Да, эти пьяные вечера были веселыми, иногда в барах, где играет хорошая музыка, иногда дома, где есть любимый мини-бар (от которого пришлось избавиться, чтоб глаза не мозолил). Кому не хочется лишний раз повеселиться?

Нередко эти «веселые» вечера доходили до драк. Это случалось в дешевых барах, где выпивка ужасней, но лучше ценой. Они находились не в благополучных районах и далеко от центра города. Роберт часто заглядывал туда один, а когда пьянел не управлял своими словами, как и телом. Люди в таких местах не любили новеньких, особенно таких разговорчивых. Однажды лицо Роберта было не отличить от раздавленного помидора.

Частое употребление алкоголя вызывает не слишком приятные последствия. Выпивка может казаться чем-то успокаивающим, спасающим от проблем или одиночества. «Разве бокал вина может плохо сказаться? От вина даже не пьянеют». Но она такой не является.

Его отвлекла адвокат:

– Я могу вас подвезти, – Грейс была довольно настойчивой.

Когда они покинули злополучный участок, Роберт увидел в ней другого человека:

По её тону и речи можно заметить, как грамотно она защищает в суде. По цоканью её каблуков, как бывает дерзка.

Она слишком чопорна и серьезна. Видимо, улыбка на её лице может появиться только с победой в деле, как произошло при их встрече. Работа заполняла всю жизнь, не оставляя места для чего-то другого и может быть не менее важного.

Роберт прошёлся взглядом по парковке, было легко догадаться какой именно автомобиль принадлежит деловитому адвокату – черный Лексус, отполированный до блеска. Неудивительно.

Она знала независимость на вкус, была уважаема в своей сфере, добилась всего сама за упорные годы работы. «Слишком чопорна».

Но Роберту всё равно казалось, что её мир не состоял из людей в офисных костюмах, дорогих машин и больших апартаментов.

Из чего состоял её мир? Роберт не мог понять, лишь видел картинку уверенной женщины. Всё это казалось прекрасным, только взгляд девушки был слишком глубоким и грустным, он полностью отрицал то, что видел и чувствовал парень.

«Не просто адвокат, но и хорошая актриса».

– Спасибо, но я откажусь, – он попытался улыбнуться, но не вышло. – Хочу пройтись пешком, слишком сильно люблю дождь.

– Я хороший водитель, – добавила девушка. – Прошу, мистер Хилл.

– Вы упрямы.

– Не привыкла получать отказы, – Грейс усмехнулась и потянулась в карман брюк за ключами от машины. – Вы меня боитесь?

– А должен? – озадаченно спросил он.

Впрочем, приключений на сегодняшней день хватило, зачем артачится? Девушка села за руль, а Роберт устроился на соседнем сидении.

Если бы у него была собственная машина, вечер прошел бы иначе. Никакого метро. Никаких обвинений. Бессмысленно жалеть о произошедшем, к тому же если причастно мифическое существо. Ламия и из-под земли достанет, не так ли?

У него отняли права после первой стычки с законом. Вождение в нетрезвом виде подобно рулетке в казино, в распоряжении колеса фортуны. Всё может кончиться столкновением с деревом или столбом. Испорченным газоном, сбитым гидрантом. Летальным исходом для самого водителя или пешехода.

Роберт отрицал любые проблемы с алкоголем, якобы: «Это нормально. Я выпиваю с друзьями и не так часто». Но после ареста Моррис настоял на лечении в стационаре. «Первая стадия алкоголизма», – таким являлся диагноз.

Несколько месяцев он провел в частной клинике, по его мнению, она была настоящей психушкой. Наступила абстиненция – ломка. Каждая терапия не отличалась от пытки, а главное, они были напрасны. Врачи предупредили: «Алкоголизм неизлечимая болезнь. После длительной ремиссии в любой момент может произойти срыв».

Когда двигатель завелся, Грейс медленно отъехала назад, поглядывая в зеркало заднего вида, выкрутила руль в правую сторону. Выехала на трассу.

– Как Тео узнал?

– Если вы давно знаете Теодора, наверняка слышали о его таланте знать обо всём и всюду. Имя подозреваемого останется неизвестным, как бы желтая пресса не старалась.

– Вы давно знакомы?

– Довольно-таки, – ответила Грейс. – Я всегда рада ему помочь.

«Помочь именно Теодору, вот что она имела в виду».

Тео был жизнерадостным, всегда улыбчивым и хитрым. Он управлял интернет-редакцией – своим детищем. В его руках имелась и типография, но дело было расходным, ведь легче купить подписку на журнал, чем хранить в своём шкафу макулатуру.

Пусть Роберт был хорошим журналистом, его странное поведение настораживало Теодора и подгоняла мысли об увольнении. Но Лонгман был терпелив.

Проблемы Роба добавили масла в огонь. Теодор будет помогать до последнего, ибо ситуация может знатно подорвать его репутацию. Поэтому, он доверяет своей старой подруге – Грейс Крофтон.

«Это не должно задевать меня, но она помогает именно Теодору».

Роберт любовался однотипным пейзажем за окном автомобиля, а Грейс незаметно поглядывала на него. Девушка знала, её клиент скрывает что-то важное. Вдруг это связано с Моррисом Бруксом? Грейс слышала их ссору в камере, и ей не хотелось смущать Роберта этим фактом. Предчувствие говорило ей: «Всё закончится плохо. Говорить с ним бесполезно».

Но адвокат обязан задать несколько вопросов. Адвокат не станет доверять «нутру» – адвокат будет действовать по структуре. Адвокат должен помогать, знать обо всем. А предчувствие – скорее слабость каждого человека.

Да, был риск, что Роберт разозлится и попросит остановить машину. Двадцать минут назад он ругался с дядей, и скорее всего, предпочёл бы не слышать его имя как минимум месяц.

– Ваш дядя плохо настроен, – сорвалось с её губ. – Стоит ли беспокоиться?

Парень даже не посмотрел на неё:

– Вы всё слышали – это ожидаемо.

– К сожалению, не я одна.

Роберт тяжело вздохнул. Конечно же – полиция всё записывала, на это у них есть полное право. А он ведь вёл себя как сумасшедший, кричал и ревел в углу, когда увидел мертвую девочку, а далее, пытался убедить дядю в своей безумной теории.

– Не беспокойтесь, всё вами сказанное можно объяснить: стресс.

Он задал глупый вопрос:

– Мои слова могут быть использованы против меня?

– Да, но вряд ли ваш разговор с дядей повлияет на развитие дальнейших событий.

«А как же Кэти – галлюцинация? Моего поведения в камере достаточно, чтобы меня признали психом?»