Читать книгу Игра VORов - Эндрю Оранский - Страница 2

Кира разбудил резкий сигнал из настенных стереодинамиков. Когда он заснул, Брутари переключил экран в режим ожидания и ушел в свою комнату. Но сейчас в правом нижнем углу экрана появилось изображение, и звуковой сигнал повторился вновь. Кир на мгновение напрягся, еще не очнувшись от сна, но затем расслабился. «Елена пришла, – промелькнула мысль. – Хорошо, что она вместе с остальными девчонками сдала физподготовку еще вчера и не видела моего сегодняшнего позора на экзамене». Юный лорд сел на диване, машинально поправил темные грязные волосы и попытался окончательно придти в себя.

Тем временем дочь Брутари прошла обязательную авторизацию на входе. Она укоризненно посмотрела на своего отца, который вышел встречать ее с бутылкой пива в одной руке и «парабеллумом» в другой. Все еще сонный Кир босиком выполз в узкий холл и сказал девушке:

– Привет.

Елена в ответ довольно небрежно кивнула и, грациозно сняв туфли и зеленоватый школьный пиджак (такой же, как у Кира), пошла в свою комнату. В голубых джинсах и короткой темно-красной майке она выглядела очень привлекательно.

Как обычно при виде Елены Кир почувствовал себя ужасно некрасивым, растерянным и возбужденным. Одно время он пытался убедить себя, что все дело в подростковой гиперсексуальности, но другие девушки подобной реакции у него не вызывали. В свои восемнадцать лет Елена действительно была красавицей. Стройная высокая брюнетка с голубыми глазами и утонченными чертами лица привлекала внимание многих мужчин. При этом Елена обладала острым и практичным умом, быстро училась манипулировать поведением других людей. Затянувшаяся первая любовь Кира к Елене превратилась для него в серьезную проблему. Было очевидно, что девушка не отвечает взаимностью на его робкие ухаживания. К юному Ворсмиту она относилась исключительно как к сводному брату. Однако побороть свои чувства Кир не мог. К счастью, Брутари воспитал в Елене развитое чувство собственного достоинства и строгое отношение к сексу. Она категорически отвергала домогательства многочисленных поклонников, а нахальный Арнольд МакГрегор за свои приставания однажды даже удостоился чувствительного удара в пах. Из-за страха перед Брутари никто пока не решался проявлять к Елене чрезмерную настойчивость, но Киру от этого было не легче. Да и МакГрегор продолжал посматривать на юную красавицу с откровенным вожделением. Он явно не забыл нанесенного оскорбления и, как считал Кир, не остановился бы перед изнасилованием.

«И зачем этому ублюдку Елена?» – размышлял младший Ворсмит. Этот альфа-самец уже давно перепробовал почти всех одноклассниц и переключился на более взрослых женщин. Хотя, малолетками Арни тоже не брезговал. Часто на спор со своими приятелями он дефлорировал тринадцатилетних девочек прямо в школьных коридорах. При этом МакГрегору все сходило с рук. На него даже никто не жаловался. Конечно, Арни весьма осторожно выбирал свои жертвы, которые обычно происходили из самых бедных и беззащитных семей. Его отец служил старшим охранником в Пи-Эс-агентстве и мог легко расправиться с любым нищим и слабым симплом. Кроме того, при необходимости он мог перекупить в суде любой их иск. Одноклассники Кира старались не отставать от своего лидера, да и многие девчонки из выпускных классов развлекались тем, что соблазняли младших, еще невинных мальчиков. Из всех старших учеников только Елена и безнадежно влюбленный в нее Кир до сих пор не имели сексуального опыта. «Наверное, именно это и привлекает внимание МакГрегора к Елене», – решил Кир.

Тем временем школьная жизнь младшего Ворсмита подходила к концу. Завтра в последний день весны он, Елена и еще несколько миллионов молодых людей должны были сдавать главный выпускной экзамен, который официально именовался «обязательным тестированием коэффициента умственного потенциала» или, сокращенно – ОТКУПом. По старой Имперской традиции юноши и девушки, завершая школьное образование, должны были сдавать ОТКУП в один день по всему миру. На экзамене тестируемый получал список из сотни вопросов, к каждому из которых предлагалось несколько вариантов ответа. Чтобы успешно ОТКУПиться, нужно было правильно ответить, как минимум, на пятьдесят один вопрос. Все задания были строго индивидуальны и генерировались за сутки до начала экзамена специальным суперкомпьютером, который случайным методом подбирал комбинации вопросов из миллиардов заложенных в него вариантов. Экзаменационная комиссия в каждой школе следила, чтобы ученики сдавали ОТКУП, не списывая и не советуясь друг с другом. Также строго запрещалось пользоваться любыми мобильными коммами. Это считалось серьезным нарушением и каралось штрафом в тысячу «дариков».

Теоретически, чем больше баллов набирал тестируемый на ОТКУПе, тем больше шансов у него было поступить в престижный университет. Но здесь старая Имперская традиция сильно расходилась с текущей Имперской реальностью. После того как компьютер создавал индивидуальные задания, они сохранялись в специальной базе данных, доступной через комм-сеть. За сутки до экзамена нужно было перевести триста «желтых» единиц на специальный банковский счет той или иной подставной компании якобы за «консультационные услуги». Затем, получив номер и пароль, оставалось найти свое задание. Формально эти махинации считались незаконными, а премьер-министр Империи Дворфин даже как-то произнес страстную речь о наглых хакерах, подрывающих все моральные устои. Правительство много раз обещало принять меры, но система работала, и большинство родителей, – как симплов, так и воров – предпочитало ее использовать. В результате почти все выпускники школ получали на ОТКУПе высокие оценки, но лишь немногие могли продолжить образование.

Империя оплачивала только десятую долю мест в государственных университетах, которые обычно занимали отпрыски влиятельных чиновников, а также дети преподавателей самих университетов. Остальные должны были платить за обучение. Положение осложнялось проблемой обязательной Гражданской службы. По древнему указу Основателя Империи Кира Великого все физические лица до восемнадцати лет освобождались от уплаты каких-либо налогов. Но по достижению совершеннолетия подданные были обязаны отдать «священный долг» государству. Это можно было сделать, пройдя двухгодичную Гражданскую службу, но большинство предпочитало заплатить две тысячи «дариков». На эти траты уходили почти все сбережения средней семьи симплов, и ни о каком продолжении образования для детей уже не могло идти и речи.

Воры были освобождены от обязательной Гражданской службы, но для Кира проблема ближайшего будущего стояла очень остро. Сам он мечтал поступить в университет и посвятить свою жизнь мирной профессии историка. К несчастью для Кира, Империя не нуждалась в историках. Изучение этой благородной науки было возможно только в Имперском университете в Нью-Бабилоне или в частной Философской академии в Нью-Афинах. В обоих случаях нужно было единовременно внести десять тысяч «дариков». Таких денег ни у самого Кира, ни у Брутари не было. Конечно, граф Ворсмит мог легко оплатить обучение младшего сына, но Кир был уверен, что отец этого не сделает. Традиционным призванием воров была военная служба. Старшие братья Кира Петр и Марк успешно окончили Военную академию Нью-Ромы, которую прошли уже несколько поколений Ворсмитов. Кир боялся, что ему будет уготована та же участь.

Военная академия учила молодых воров основам Имперского законодательства (воры должны были знать свои многочисленные привилегии), некоторым практическим приемам бизнеса, а главное – давала основательную военную подготовку. Суровые физические тренировки, владение разными видами оружия, стратегия и тактика боевых действий, дуэльный кодекс. Все это требовалось для продвижения по ворской стезе – служить и защищать Империю. Лучшие воры отбирались в Специальный Имперский корпус, официально созданный для борьбы с терроризмом. Отец Кира Ариэль Ворсмит почти десять лет отслужил офицером в Спецкорпусе, интенсивно истребляя «клятых» гоморрцев. Многие воры трудоустраивались в Имперскую СБ, например именно там служил старший брат Кира – Петр. В последнее время среди воров стало модным руководить собственными Пи-Эс-агентствами. Это было неплохим бизнесом и позволяло обходить старинный закон Ворфаддена, запрещавший ворам брать на службу более тринадцати оруженосцев. Например, второй сын графа Ворсмита Марк командовал, таким образом, примерно двумя сотнями людей.

Брутари охотно рассказывал своему подопечному любопытные истории о ворах вообще и его братьях в частности. Во многом из-за этих рассказов Военная академия представлялась Киру ночным кошмаром, а традиционная ворская стезя – верхом глупости и лицемерия. «В любом случае я слишком слаб, труслив и ленив», – считал младший Ворсмит. Он был уже рад, что учится в обычной школе для симплов, а не в частной спецшколе для детей воров, где ему постоянно пришлось бы выдерживать конкуренцию с представителями своей касты.

В комнату, где Кир продолжал валяться на диване и предаваться несвойственной ворам унылой рефлексии, вошел Брутари. Он был серьезен и слегка озадачен.

– Может, все же лучше подстраховаться, милорд?

– Не стоит, капрал, – Кир сразу понял, о чем речь. – Ты уже заплатил триста «дариков» за ОТКУП Елены, потом ее Гражданская служба. Еще нужно будет платить за мой сегодняшний провал на физподготовке. Денег у нас мало. Имперский университет мне в любом случае не светит, поэтому сдам как-нибудь на минимальный балл и все. Ты же сам говорил, что в свое время сдавал ОТКУП по-честному, пятьдесят два балла и – прощай, школа!

– Это было больше тридцати лет назад, милорд, – возразил Брутари, садясь на стул. – Я боюсь, что с тех пор многое изменилось. Задания ОТКУПа стали сложнее, правительству невыгодно, чтобы всякие умники увиливали от уплаты трех сотен. Это же десятки миллиардов «желтеньких» в год!

– Из всякого правила есть свои исключения, – Кир решил проявить упрямство. – По гуманитарным дисциплинам у меня подготовка практически на уровне выпускника Имперского университета в Нью-Бабилоне. Конечно, с естественными науками дела похуже, а математика и вовсе наводит тоску, но в целом для ОТКУПа должно хватить. В конце концов, ты же не зря оплачивал мой доступ к закрытым информационным базам в комм-сети. Ну, тем, которые только для воров. По крайней мере, я знаю, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот, как учат в школе убогих симплов, – юноша поморщился и брезгливо добавил: – «Из уважения к их религиозным чувствам».

– Этого я и боюсь, милорд, – Брутари заметно помрачнел. – ОТКУП – это формальная процедура, реальные знания и способности здесь не причем. Елена уже изучает свое завтрашнее задание. Я посмотрел ее тестовые вопросы и не уверен, что отвечу правильно хотя бы на треть.

– Ты же окончил школу давным-давно, многое забыл, – перебил оруженосца Кир. – Не волнуйся, с ОТКУПом я справлюсь. Меня больше беспокоит, что будет после выпускного. Может, удастся уговорить графа отдать меня в Юридический колледж здесь, в Нью-Роме. Я узнавал, у них есть специальные скидки для воров, всего пять тысяч «дариков» за четыре года учебы. Конечно, Юридический колледж – это не то, о чем я мечтал, но намного лучше Военной академии. Верховный судья нашего графства Ворпарадиз уже дряхлый старик, я мог бы занять его место через несколько лет.

– Ваши рассуждения ошибочны, милорд, – Брутари проигнорировал попытку Кира уйти от основной темы разговора. – Следует жить по правилам. Иначе не избежать опасных проблем.

Кир мгновенно парировал:

– Правильные люди живут по правилам, а неправильные люди эти самые правила устанавливают. В Империи правила устанавливают ауты… интересно, а может вор выбиться в ауты?

– Об аутах не шутят, милорд! – резко ответил Брутари. – Говорят, – капрал с непривычной для него боязливостью покосился на темный экран и понизил голос до шепота, – они не совсем люди. Ауты владеют многими тайнами, а в их глазах заключен божественный огонь!

– Божественный огонь в глазах! – насмешливо повторил Кир. – Ты же сам учил меня не доверять магам и их лживым россказням о богах и демонах! Может, еще скажешь, что ауты – это монстры-мутанты, как Чукча Пи из детского мультика про спикемонов. «Я говорясий монстр», – издевательски передразнил юноша известного мультяшного героя.

– Сказки магов могут быть лживы, но они скрывают вопросы, которые большинство людей боятся себе задавать. Постарайтесь хорошо отдохнуть перед завтрашним экзаменом, милорд, – с подчеркнутой вежливостью закончил разговор Брутари. Затем телохранитель Ворсмитов решительно поднялся и вышел из комнаты.

За бронированными и тонированными окнами стемнело. Кир включил в комнате свет. Делать было решительно нечего, спать не хотелось. Елена готовилась к ОТКУПу, с Брутари разговор не получился, и юный лорд решил заняться своим любимым занятием – чтением книг. Собственно, настоящих книг не издавали уже лет семьсот, когда вся информация была окончательно переведена в комм-сеть. Большинство людей могли увидеть их только в музеях, но некоторые экземпляры сохранились в частных коллекциях. У состоятельных воров было принято передавать книги из поколения в поколение как ценное наследство. Собрание Ворсмитов было не особо богатым, но у Кира был подаренный Брутари диск с точной виртуальной копией всей графской коллекции. К сожалению, выносить сами книги из специального хранилища не могли даже сыновья графа. Все же у Кира была одна настоящая книга, некогда принадлежавшая его матери и сохраненная Брутари. Это был один из томов «Хроник Зелдона», изданный в глубокой древности. Толстый бумажный том был переплетен в специальный прозрачный пластик, а страницы покрывал особый защитный состав. Благодаря комм-сети, универсальный Имперский язык за прошедшие века изменился мало, и Кир мог легко читать текст, написанный человеком, умершим почти тысячу лет назад.

Лорд Зелдон был величайшим историком Империи и другом ее Основателя Кира Великого. Незадолго до смерти Первого Императора Зелдон издал тринадцатитомную «Хронику человечества», в которой подробно описал всю историю с первобытных времен до современной ему эпохи. Позднее никто не решился повторить что-то подобное, и книга, получившая неофициальное название «Хроники Зелдона», стала канонической историей Империи. За прошедшие века собственно книга не сохранилась, и лишь отдельные тома находились в немногочисленных частных коллекциях. Конечно, в комм-сети в открытом для всех доступе можно было прочитать официальную электронную версию «Хроник», но Кир давно убедился, что она имеет мало общего с оригиналом. От матери ему достался последний тринадцатый том сочинений Зелдона, посвященный экономике и будущему Империи. Сейчас Кир достал из комнатного сейфа древний потемневший «кирпич» и, вернувшись на свой любимый диван, стал его неторопливо просматривать.

Содержание книги он знал хорошо, но любил перечитывать некоторые фрагменты по нескольку раз. Читать не с экрана, а со старинной бумаги, хранившей следы времени, доставляло Киру истинное удовольствие. Тисненое имя автора и название на корешке давно истерлись, но сохранился титульный лист. Он был покрыт какими-то странными буроватыми пятнами. «Что это? Кровь? Вино? Шоколад? Кто владел этой книгой за почти тысячу лет, прошедших с 40-го года эры Империи, когда она была издана?». «Хроники человечества» будили воображение юного Кира, заставляя его задумываться над самыми разными вещами. Еще больше его возбуждало то, что он может читать подлинный текст Зелдона, а не жалкую официальную пародию в комм-сети, изувеченную до неузнаваемости веками государственной цензуры.

«Удобная вещь эта комм-сеть, – размышлял Кир. – Всегда можно заменить одну информацию на другую, и никто ничего не заметит. Никаких следов редакции не остается. Не зря семьсот лет назад ауты перевели все документы и книги в электронную форму якобы для удобства пользователей. Например, подавляющее большинство людей и, скорее всего, даже историков убеждены, что «Хроники Зелдона», размещенные в сети – подлинные. Если бы у меня не было первичного артефакта, я, возможно, думал бы так же. Жаль, что у меня нет других томов. Но все равно я сейчас держу в руках абсолютное доказательство того, что Всемирная Империя аутов веками подделывает историю в своих интересах».

Испугавшись таких крамольных мыслей, Кир почувствовал себя ужасным преступником и решил сосредоточиться на чтении. Ему попался отрывок, посвященный финансовой системе Империи. Стиль Зелдона был как всегда суховат и несколько архаичен, но для внимательного читателя в его словах таилось много неожиданных открытий.

«Ресурсы любого общества ограничены, и на них всегда предъявляются завышенные требования, – писал древний автор. – Следовательно, возникают механизмы перераспределения имеющихся ресурсов, как правило – от более слабых игроков к более сильным. Помимо налогов и других прямых способов перераспределения существуют также косвенные. Одним из таких косвенных способов является эмиссия денег, обычно осуществляемая государством в пользу правящих классов. Элиты и правительство первыми получают доступ к вновь созданным денежным средствам и могут конвертировать их в товары и услуги до того, как дополнительная денежная масса вызовет инфляцию, распространяясь среди хозяйствующих субъектов и населения. Проводимая эмиссия денег не должна быть чрезмерной, иначе гиперинфляция крайне затруднит любые инвестиции и сбережения. Кроме того, чтобы оградить себя от инфляционных издержек и создать твердую валюту, элиты могут эмитировать разные виды денег. Одни деньги будут использоваться для торговли базовыми, сравнительно дешевыми товарами, а другие будут предназначаться для дорогих товаров и услуг особого характера и качества. Эмиссия «легких денег для бедных» будет постоянно расширяться, а эмиссия «полновесных элитных денег» должна быть строго ограничена. Непосредственный доступ к элитным деньгам получат только представители правящих групп. Прочие граждане и хозяйствующие субъекты смогут обменивать «легкие деньги» на «элитные» по рыночному курсу для выплат налогов и приобретения товаров высокого уровня.

В доимперском обществе различные государства эмитировали каждое свои деньги в вещественной форме. Это не только затрудняло контроль над денежной массой и транзакциями, но и создавало проблему конвертируемости различных денег. Курсы валют прежних государств часто весьма существенно менялись, что иногда даже приводило к войнам. В современном Имперском обществе введение единых безналичных денег позволило решить эти проблемы. Государство может не только быстро менять параметры денежной массы, но и получает возможность контролировать доходы и расходы населения…».

«А ведь Зелдон действительно был выдающимся человеком! – восхитился Кир. – Он заранее предсказал появление разноцветных валют». Основатель запретил наличные деньги и ввел универсальные расчетные единицы, которые стали называть в его честь «кириенками». Уже во 2-м веке Император Дарий I ввел особую «желтую» валюту для товаров роскоши и налоговых выплат, а спустя еще век Ксеркс I учредил «зеленые» денежные единицы. Они выполняли промежуточную функцию между «красными» «кириенками» и «желтыми» «дариками». При этом рыночный курс «красных» денег по отношению к «желтым» и «зеленым» постоянно снижался.

На следующее утро, ровно к восьми часам Кир явился в родную школу для сдачи ОТКУПа. Непосредственно перед экзаменом всем ученикам выпускных классов пришлось выдержать еще одну неприятную и унизительную процедуру. У дверей школы ОТКУПающихся встречал тщедушный пожилой охранник, одетый в грязно-зеленую форму с яркой надписью «приватос секьюритатос» на спине. Неожиданно громким басом он сообщал, что всем экзаменуемым необходимо немедленно сделать обязательную прививку от вируса Кандинского-Клерамбо. Кир знал об этой страшной древней болезни. Вирус появился еще в эпоху Основателя и, несмотря на относительно небольшое число заболевших, вызвал тогда серьезную панику. К сожалению, болезнь не поддавалась никакому лечению и приводила к тяжким, необратимым изменениям психики. Болели почему-то только взрослые. Единственным спасением стала специально разработанная вакцина, которая по указу еще Первого Императора вводилась всем выпускникам школ. Инъекции проводили две сурового вида пожилые медсестры, присланные городским департаментом здоровья. Для ускорения процесса девушкам укол делали в сравнительно комфортном школьном медкабинете, а юношам пришлось довольствоваться одним из пустых классов.

Брутари заверил Кира, что вакцина вполне безопасна и не имеет побочных эффектов. Для идентификации личности перед прививкой всех заставляли приблизить лицо к универсальной сканирующей пластине, а затем прикладывать к ней ладонь. С Киром – единственным вором – возникла заминка. Для доступа к его официальным документам дополнительно требовался специальный голосовой пароль. Только после того как юноша пробормотал кодовое слово, на экране подключенного к комм-сети терминала появилось его виртуальное досье, включающее основные биометрические и социальные характеристики младшего Ворсмита. Брутари собственноручно выбрал ампулу с препаратом, стерильный одноразовый шприц, а затем внимательно проследил, как молчаливая медсестра набирает в него бесцветную жидкость и делает укол. Затем соответствующая отметка о прививке была добавлена в досье Кира. Без такой отметки никто не допускался до ОТКУПа. Несмотря на заверения Брутари о безопасности укола, у юноши во время инъекции на глазах выступили слезы, а после он с трудом смог одеться. Держась за пострадавшую ягодицу и прихрамывая, Кир выбрался в замусоренный коридор, где милосердный Брутари сумел раздобыть для него стул.

К десяти часам утра около восьмидесяти юношей и девушек, одетых в обязательные серовато-зеленые пиджаки, переместились поближе к церемониальному залу школы, где предстояло ОТКУПаться. Как положено в таких случаях, экзаменуемые не выспались и немного волновались, хотя, конечно, знали вопросы заранее. Юный Ворсмит был исключением и хмуро стоял в сторонке рядом с Брутари, прислушиваясь к гулу голосов товарищей по несчастью. У закрытых дверей церемониального зала о чем-то тихо переговаривались члены экзаменационной комиссии. Ее возглавляла директор школы № 169 – толстая безобразная тетка, известная своей жадностью и резким визгливым голосом. Ее собеседником был хорошо знакомый Киру красномордый физрук. Остальные члены комиссии находились внутри церемониального зала, завершая последние приготовления к ОТКУПу. Наконец директриса дала команду физруку, и тот привычно рявкнул:

– Строиться!

Началась обычная в подобных ситуациях давка, но, благодаря Брутари, Кир оказался в очереди первым. У дверей он снова подвергся обязательной процедуре проверки личности. Когда сканер зажег зеленый сигнал доступа, Кир смог пройти внутрь церемониального зала. Школьное помещение, где предстояло сдавать ОТКУП, было невелико, из зарешеченных окон привычно тянуло прохладой. На стене висели пожелтевшие портреты Основателя и правящего Императора Дария III. Под ними крупными красными буквами резал глаз лозунг: «ЕДИНСТВО, ИМПЕРИАЛИЗМ, СТАБИЛЬНОСТЬ» – три кита официальной Имперской идеологии. При взгляде на изображение Основателя Киру вспомнилось, как одноклассники частенько дразнили его «Киром Младшеньким», «нашим маленьким Императором» и другими обидными словами. «Почему меня назвали в честь Основателя?» – в который раз задался вопросом Кир. В этом чувствовалась какая-то скрытая издевка. Но в глубине души Кир все же гордился своим именем, оно придавало ему некую исключительность в собственных глазах. Иногда он даже ощущал какое-то смутное родство с этим некрасивым худощавым мужчиной, чьи немного печальные глаза смотрели на далеких потомков с официальных портретов.

Тем временем за длинным столом президиума разместились преподаватели школы, вошедшие в экзаменационную комиссию. Почетное место в центре заняли жабообразная директриса и надзирающий инспектор из департамента образования Нью-Ромы. Это был одетый в мятый серый костюм бодрый старичок весьма благообразного вида. Он почему-то нервно потирал руки, постоянно вертел худой шеей и недовольно осматривал собирающуюся молодежь.

Зевающие экзаменуемые постепенно заполняли зал и занимали места у индивидуальных парт, снабженных соответствующими именами и номерами. На каждой уже лежала непрозрачная пластиковая папка с вопросами ОТКУПа и дешевенькая шариковая ручка. Сбоку у дверей примостился мобильный буфет, состоящий из большого ящика на колесах. Буфетом заведовала толстая пожилая продавщица в застиранном, но все равно грязном белом халате. Кир обнаружил, что его парта расположена как раз рядом с этим импровизированным общепитом, и решил скоротать ожидание, изучая скудный ассортимент. Страждущим от голода выпускникам предлагались пластиковые упаковки с растворимыми картофельными хлопьями и лапшой фирмы «Сорр», печенье «УралПирит», шоколад «Венера», газированный напиток «Спиритус», чай в пакетиках «Джорджиан» и растворимый кофе «Погребняк». Также наличествовал большой и очень старый электрический самовар, из которого валил пар. Все цены были указаны в «красных» «кириенках», но были вдвое выше, чем в местном гипербазаре «Тупичок», где обычно отоваривались Кир, Брутари и Елена.

Неожиданно из встроенных в стены динамиков грянул гимн «Боги хранят Императора». Все вскочили с мест и вытянулись по стойке смирно. Вошедший последним одноклассник Кира заметался в дверях, но, вовремя сориентировавшись, застыл прямо на пороге, прикрыв обеими руками пах. Во время исполнения гимна Империи многие старательно подпевали, правда, не всегда попадая в такт. Особенно старались старичок-инспектор и жабообразная директриса. Последняя была категорически лишена не только голоса и слуха, но даже элементарного чувства ритма. Когда из динамиков громыхало «Славься Империя наша Великая!», тетка еще визжала про «небесно-голубой флаг», перекрывая всех остальных. Беззвучно, но старательно шевеля губами, Кир украдкой наблюдал за остальными. На фоне бодро поющей толпы лишь Елена разжимала рот чисто формально, а ее отец и вовсе стоял с неподвижным каменным лицом у дверей зала. Арии МакГрегор, расположившейся сбоку от Кира, тоже не проявлял энтузиазма, плотно сомкнув губы. «А он не трус», – подумал Кир с невольным уважением.

Наконец процедура коллективного пения закончилась, и все расселись по своим местам. Члены комиссии удобно устроились на мягких стульях за столом президиума и уткнулись в экраны своих мобильных коммов. Только противная директриса и бодрый инспектор продолжали пялиться на юных выпускников. Тем, в отличие от преподавателей, приходилось нелегко. Индивидуальные парты, за которыми ОТКУПающимся предстояло провести ближайшие два часа, были рассчитаны на детей лет двенадцати, но никак не на взрослых людей. Если худой и низкорослый Ворсмит еще не без труда уместился на своем месте, то остальным пришлось много хуже. Мускулистый гигант МакГрегор чуть не сломал свой миниатюрный столик с откидным сидением. Елена, сидевшая перед Киром, была вынуждена вытянуть вперед свои длинные красивые ноги. Молодой аристократ залюбовался ее изящными обнаженными лодыжками, которые выглядывали из голубых джинсов. Но вскоре Киру стало не до эротических мечтаний. Быстро просмотрев свои вопросы ОТКУПа, он понял, что выражение «покрылся холодным потом» – не просто выспренная метафора. Кир бросил полный ужаса взгляд на Брутари, который уже успел с комфортом устроиться у дверей на предусмотрительно захваченном им стуле. Оруженосец сразу все понял, но помочь своему подопечному сейчас ничем не мог.

Кир решительно сосредоточился и стал выкручиваться самостоятельно. Пока остальные, ерзая на неудобных сидениях, торопливо делали в тестах нужные, заранее известные отметки, юный вор напрягал свой ум до предела. Он даже не вчитывался в вопросы, содержащие математические знаки, физические и химические формулы. Кир сразу отмечал во всех таких вопросах первый вариант ответа, вникая лишь в те задания, где имел шанс ответить верно, без слепого угадывания. Некоторые вопросы были простыми, некоторые вызвали у Кира сомнения. Например, требовалось указать форму Земли: «шарообразная», «кубообразная», «конусообразная», «круглая и плоская». Ворсмит чуть было не отметил вариант «шарообразная», но вовремя вспомнил недавний разговор с Брутари и школьные уроки по энвайронменталистике.

Представив, как он падает в темную бездну с края круглой и плоской, как блин, планеты, Кир содрогнулся и перешел к вопросам по гуманитарным наукам. Но и здесь добиться существенных успехов не удалось. Большинство заданий требовали указать точное время или место различных исторических событий. Например, сколько дней продолжалась разразившаяся незадолго до Основания Империи содомогоморрская война? Кир знал, что эта древняя война длилась около десяти лет и так и не выявила победителя, несмотря на колоссальные потери обоих сторон. Но сколько точно дней воевали друг с другом гоморрцы и содомиты? Три тысячи четыреста девяносто девять или три тысячи пятьсот один? Кир был уверен, что разные источники давали различную датировку этого события, но здесь требовалось указать единственный верный ответ. Аналогичным образом обстояли дела с вопросами, где необходимо было знать продолжительность правления Императоров или их премьер-министров. Кир изучал биографии всех правителей Империи, начиная с Основателя, представлял и примерные сроки их владычества. Например, Артаксеркс III находился у власти около восьмидесяти лет, умер в 913 году эры Империи. Подавил крупное восстание сепаратистов в Южной Гоморре. На престоле Артаксеркса III сменил нынешний Император Дарий III. Но сколько точно лет правил Артаксеркс III? Семьдесят девять или восемьдесят один? Кир не знал точного ответа.

Пока Кир отчаянно сражался с ОТКУПом, другие выпускники досрочно сдавали свои работы. Заполненные тесты следовало засунуть в специальную урну, оснащенную принт-сканером, интегрированным в комм-сеть. Каждое индивидуальное задание почти мгновенно передавалось для обработки в центральный компьютер Министерства образования и нравственного воспитания Империи. Для получения итоговой оценки требовалось лишь дождаться официального завершения ОТКУПа в соответствующем городе или графстве. Кир старался не замечать веселой толпы у буфета и тяжелых взглядов членов комиссии. Наконец ровно в 12.30 установленная на почетном месте на столе президиума электронная урна замигала красным цветом и противно запищала. У Кира оставалась одна минута, чтобы сдать работу. Тяжело вздохнув, он позволил чудо-агрегату переварить длинный листок.

Все разошлись по местам и, стоя, ожидали своей участи. Еще через несколько минут урна крякнула и выплюнула распечатку результатов ОТКУПа в школе № 169. Жаба-начальница и старичок-инспектор одновременно схватились за листок бумаги и чуть, было, не порвали его в клочья. В этой бюрократической битве победила обладавшая большим весом директриса. Отпихнув слабосильного инспектора, она впилась водянистыми глазами в текст и начала громко оглашать приговор компьютера. В целом никаких неожиданностей результаты ОТКУПа не принесли. Почти все выпускники получили не менее девяноста баллов из ста, а наиболее старательные и внимательные вообще оказались круглыми отличниками. В число последних вошли Елена Брутари и, несколько неожиданно, Арнольд МакГрегор. Кир Ворсмит получил ровно пятьдесят баллов из ста и единственный в школе не прошел ОТКУП.