Читать книгу Эмеральд - Эван Виттмен - Страница 11

На Пантэе научная мысль далеко не ушла, и несмотря на то, что в городе-государстве Арбайтон применялись паровые двигатели и присутствовали мануфактуры, так же на планете местами встречался и первобытнообщинные общества.

Что же об империи Алюра, то уровень ее развития относительно науки и техники хоть и нельзя было назвать глухим средневековьем, но средневековьем слабослышащим с полной уверенностью.

Грязь, нищета, антисанитарные условия и прочие блага цивилизации, озаряли непродолжительную жизнь ее населения.

А в таких условиях любой врач, как говорится, на вес золота, даже если он лечит срамные болезни.

И говоря по правде, особенно если он лечит срамные болезни.

А Дэрэк лечил и причем лечил весьма неплохо: чуток алхимии, немного магии и ваша смерть откладывается, на этой неделе …

Да, он был некромант, и ему плохо давалась другая, не «его» магия, но, и «но» это не маленькое…

Плохо давалась, не значит не давалась вовсе, просто не «его» магия отнимала у Дэрэка массу энергии и получалась слабей.

Но слабей лишь в сравнении с такими мастерами как Госпожа Гертруда или Господин Арчибальд.

И да, он не мог носить магическую одежду или изменять свое тело, однако изменить молекулярный состав вещества ему было вполне по силам, равно как и трансмутировать одно вещество в другое.

Что же до «его» магии, как раз она то и оказалась главным подспорьем на поприще врачевания.

Некромантия – это, конечно, магия способная превратить безобидный труп, в несклонного к конструктивному диалогу вурдалака или зомби.

Однако, делает она это за счёт силы жизни, настолько мощной, что способна реанимировать даже голый скелет.

А что есть здоровье, как не проявление того, что существо живо?

Небольшой, но ощутимый толчок некромантии по иммунной системе человека, и перепуганный организм сам справляется с любым недугом, только бы не трогали.

Нет, конечно, все было не так просто, и Дэрэк не всегда мог спасти пациента, но все же тридцать процентов летального исхода – это намного лучше, чем девяносто пять процентов летального исхода у других лекарей.

По сути медицина Алюры представляла из себя игру в «угадайку».

Только загадка была не в том, выздоровеешь ты или нет?

А в том, что прикончит тебя раньше: болезнь или лечение?

И потому, люди были благодарны, молчаливому и нелюдимому доктору Шульцу.

Что же до его странного внешнего вида, то все очень просто, «врач всегда возится с консервантами и прочим, отсюда и бледность, и нездоровый вид», -говорили себе горожане.

Хотя для тех, кто пришёл по объявлению: «При одновременном лечении сифилиса и гонореи скидки на ампутацию!», всегда было, о чем задуматься, помимо внешности доктора.

И так прошло девять лет.

За все эти годы маг подружился лишь с Отто Голденхольдом, поскольку тот уже знал его тайну, пусть и не в полной мере. А значит в общении с ним Дэрэк мог не притворятся.

Отто и впрямь оказался порядочным человеком, склонным, однако, к хитрости и лукавству, но это скорее было профессионально приобретенным свойством, нежели частью его натуры.

Они иногда выпивали, беседовали или играли в карты, вообще проводили вместе время, когда выдавался свободный вечер.

К тому же купец не брезговал посещать дом некроманта, несмотря на прискорбное состояние его пациентов.

Когда слава о его врачебных умениях распространилась, у некоторых горожанок возникало навязчивое желание познакомить с Дэрэком своих засидевшихся в девках дочерей.

Но оно быстро пропадало, когда они видели неестественно бледное лицо доктора Шульца.

Вероятно, дамы думали, что он болен, а учитывая специфику лечимых им болезней… Ну вы понимаете, мамаши сразу решали, что их дочери могут насладится собственной независимостью еще годик другой.

Некромант ничего не имел против такого развития событий, и его больше не беспокоили.

Что же до Голденхольда, то купец понимал, что Дэрэк по-видимому необычный маг.

Не то чтобы он видел много «обычных» магов, по правде говоря, Дэрэк был единственным магом, что он видел. Но купец чувствовал, что он что-то не договаривает, однако, законы дружбы между мужчинами требуют уважать нежелание изливать душу, и Отто не настаивал.

«В остальном же маг, оказался отличным, хотя и со странностями парнем, или мужчиной, по нему не поймешь», – часто думал Голденхольд.

Его не переставало удивлять, что Дэрэк за девять лет ничуть не изменился.

Конечно, он знал, что маги живут долго, но вот убеждаться в этом самому -это совсем другое дело.

– Я просто развалина, а тебе хоть бы что, – часто говорил Отто при встрече.

Раболепность перед магом осталась в прошлом, и мужчины давним давно перешли на «ты».

– Я тоже старею, ты же знаешь, я тоже старею, просто не так как люди, – спокойно отвечал маг.

– Да, да, потому ты и не женишься, – подтвердил свою осведомленность Голденхольд.

– И снова неправда, и тебе это известно, Отто. Я не женюсь по тому, что не на ком – это раз, и не зачем – это два.

– Ну как же не на ком? Полный город девок! А хочешь поедем со мной в Султанат, если тебе местные бабы не по сердцу. А может тебе найти себе симпатичную летучую мышку? – Отто весело подмигнул приятелю.

– Да пошёл ты знаешь куда, Голденхольд? – Дэрэк засмеялся, верней спародировал звук смеха.

Он понимал юмор, и ему было смешно в душе, просто он не мог это выражать как люди. Однако научился пародировать звук, дабы обозначать, что ему смешно, это упрощало общение.

– Ну а насчет «не зачем» это ты зря, – продолжил Отто, даже не собираясь идти туда куда его послали, – Детишек заведешь, я вот не нарадуюсь на свою Эмбер.

– Я же объяснял, что у магов не принято заводить детей. Ну представь, у меня родится ребенок, а однажды я буду хоронить его или ее праправнуков. Маги рождаются случайно, нет никакой закономерности, и нет генов, которые за это отвечают.

– А если мать будет тоже маг?

– Ведьма, ты хотел сказать? Все равно. Дети будут, но что будут магами, мало вероятно. Верней вероятности этого не больше чем то, что маг родится от тебя или у твоей дочери, у короля или свинопаса. Не важно. Это случайность, причем очень и очень редкая. Вот у магов и ведьм не принято рисковать, заводя детей. Проще не заводить потомства, чем знать, что ты его переживешь, – они замолчали

– Ты только не обижайся, дружище, я же как лучше хочу, – виновато сказал Отто.

–Я знаю Отто все нормально, – бесстрастно как всегда ответил Дэрэк, – К слову браки у магов тоже не приняты.

– Ну хорошо, с обычными женщинами понятно, по той же причине.

– Верно, из-за их смертности, – подтвердил маг.

– Ну а как же ведьмы? Они то живут столько же, как и маги.

– Мой дорогой Отто, ты хоть раз встречал ведьму?

– Ни одной. А что такие страшные, да? – поморщился Голденхольд

– Нет, почему? Весьма приятные дамы.

Дэрэк не стал уточнять, что и он сам встречал за свою жизнь лишь одну ведьму. «Если ты знаешь одну ведьму, то, считай, видел их всех, но если знаешь их всех, то, считай, не знаешь ни единой», – говаривал Господин Дэроу.

Дэрэк долго не мог понять этой его поговорки, а когда спросил, боевой маг засмеялся и сказал: «Не важно ведьма или маг, каждый из нас – это отдельная вселенная. Все ведьмы имеют некоторые общие черты, но каждая из них настолько уникальна сама по себе, что ни у кого не хватит жизни, чтобы хорошо узнать каждую. Поэтому, парень, никогда не верь мужчинам, которые говорят, что знают женщин, если, конечно, это не маг. Несколько веков жизни и ты во всем разберёшься. Однако, просто невозможно до конца познать, что творится в головах у ведьм».

Некромант мысленно улыбнулся, вспомнив те отношения, что были у Арчибальда и Гертруды.

Он задумчиво проговорил в слух:

–Каждая из них это целая вселенная

– Вот оно как, – понимающе вздохнул ничего не понявший Отто.

– Но к вопросу семейных союзов ведьм и магов, – возвращаясь в реальность, продолжал некромант, -Тут вопрос в другом, ты вот пожил жизнь как сам утверждаешь.

Некромант посмотрел на собеседника, тот уверенно кивнул

– Ну так ответь мне, умудренный Голденхольд, ты много видел счастливых бездетных пар? Причем учти, что оба супруга одинаково независимы и сильны и знают друг друга веками.

– Ну насчет веков – это не ко мне, – икнув сказал торговец, и налил себе еще шнапса.

Приятели пили уже вторую бутылку «Отличного Бравурского».

Правда, сам Дэрэк не находил в шнапсе ничего «отличного» от того же местного самогона, естественно, за исключением цены и гордого звания «Бравурский». А стало быть заграничный, и не важно, что до этой самой заграницы можно достать плевком при удачном ветре, так как плевать придется через Черный лес.

Над этим лесом даже птица не полетит, тем более уважающая себя слюна.

– Но я видел такие пары, и они вполне себе счастливы, – протестовал Отто Голденхольд и залпом отправил содержимое рюмки в свой рот.

– Не спорю, так бывает, но как много таких пар? – Спросил маг и наполнил свою рюмку.

– Да, не много.

– Вот и я о том же, – спокойно ответил некромант, который за почти десяток лет работы «срамным доктором», мог рассказать о семейной жизни людей больше, нежели некоторые семейные психологи в других мирах.

– А теперь скажи мне, сколько ты видел не счастливых семей, не важно с детьми или без?

–О! этого сколько угодно! Причем ссорятся, дерутся, изменяют друг другу, мужья душат жен, жёны травят мужей и так до бесконечности.

– А теперь представь, что это длится сотни и сотни лет, причем вместо яда или удавки прибегнут к молнии или огненным снарядам.

– Ох боги, все как у людей, только страшнее, – Отто печально покачал головой.

– Вот поэтому и не принято вступать в браки. Хотите вечно быть вместе? Пожалуйста. Поняли, что вечно – это уже перебор? Никаких проблем, расставайтесь.

Дэрэк замолчал и одним махом опрокинул рюмку шнапса.

–Но к слову об исключениях… Я знаю ведьму и мага, которые любят друг друга и счастливы. По крайней мере пока, ну в этом веке, – уточнил маг, -Если уж люди не зарекаются о таких вещах, то мы и подавно.

– Да, а я думал, что у вас все проще, ну чары волшебство и прочее, -разочарованно протянул Голденхольд

– Да такие фразы наподобие: «жили они долго и счастливо», придумали люди, а они, как я погляжу, понятия не имеют ни о «долго» и уж тем более ни о «счастливо», – безэмоционально произнес некромант.

– Ну что может еще по одной? – спросил Отто Голденхольд

– Давай.

Они налили еще по рюмке шнапса.

– А тебе не нужно, ну … это… оперировать завтра? – заволновался купец.

– Ну, во-первых, у меня не бывает похмелья.

Сказав это, маг опустошил свою рюмку

–А, во-вторых, я все равно в основном пилю.

– Ох боги, – и Отто Голденхольд икнув поглотил «Бравурский особый».

Так мужчины проводили свои вечера, когда встречались в доме Дэрэка.

Голденхольд часто просил мага навестить его дом, но он всегда отказывался.

И Отто смирился, решив, что в собственном доме его друг, чувствует себя спокойней и куда более разговорчив.

А разговоры эти купец обожал и не променял бы ни на что, разве что на общение с дочерью.

Поэтому, когда Отто пропал Дэрэк почувствовал беду.

Конечно, его друг был купцом, но он давно перестал сопровождать торговые караваны лично по причинам здоровья.

Но даже в те годы, когда он это делал, никогда Отто не отсутствовал столь долгий срок.

И доктор Шульц знал, что предчувствие его сбудется, так как, хоть он и не был ведьмой как Госпожа Гертруда и не мог прозреть будущее, все же обладал почти сверхъестественной интуицией, которая, если так можно выразится, досталась ему от Генриха, законного носителя фамилии Шульц.

Шли дни, затем недели, месяцы и так прошло почти полгода.

А Отто Голденхольда все не было. Пока однажды вечером, уже провожавшимся в ночь, у двери Дэрэка не оказалась стройная молодая девушка. Когда маг спустился со второго этажа своего дома- лечебницы, стук стал уже истерическим.

«Из всех трех моих родителей я, каким-то не выразимым образом, превратился именно в Тетушку Гертруду с ее ночными посетителями, – подумал он, -но будь я проклят если позволю звать себя Дядюшка», – бесстрастно проговорил он, подходя к двери.

Некромант резко распахнул дверь в вечернюю мглу, чуть не опрокинув стоящую за ней девушку. Но она успела отскочить и быстро затараторила:

–Мне нужен Доктор Шульц, это срочно!

Девушка испугано оглянулась, но позади никого не было, и она шёпотом добавила:

– Мой отец – его друг, мне нужно его увидеть.

В ее глазах читалась мольба и тревога.

– Это я Доктор Шульц, – произнес бледный молодой мужчина не определяемого возраста

Но услышав это девушка медленно попятилась от двери.

– Я вам не верю! Доктор – старинный друг отца, а вы слишком молоды.

– Да, я так выгляжу, но мы и правда познакомились с Отто почти десяток лет назад.

– Я не говорила, что мой отец Отто, – испугано пискнула девушка.

И она уже хотела бросится бежать, когда мужчина сказал:

– Просто Отто Голденхольд – мой единственный друг. А познакомились мы в одном из его амбаров, и он помог мне приехать в город.

Дочь купца замешкалась, припомнив рассказ отца о таинственном друге

– Тогда, если вы его друг, скажите что-то такое, что могут знать о нем только друзья, – неуверенно пробормотала она

– Он пускает газы, когда искренне смеётся, но думает, что этого никто не чувствует.

Девушка решила подойти, но потом резко вспомнив что-то, победоносно сказала:

– Отец говорил, что у настоящего доктора зеленые глаза, и что он поймет, что это значит, а у вас глаза сер…О, боги!

На нее светясь смотрели два изумруда.

– Это вы… – словно во сне проговорила Эмбер Голденхольд

– А ну быстро в дом, – монотонно приказал некромант.

И девушка, все еще прикрывая ладонью, открытый от изумления рот, мышкой скользнула в дверь под вывеской: «Леченье проказы по умеренным ценам».