Читать книгу Добро пожаловать в Абрау! - Евгений Башкарев - Страница 11

Абрау. Трофим и Говорун

Аркадий Говорун плохо помнил, как вернулся домой. Он бежал. Так быстро он не бегал еще никогда в жизни. Пока он несся через лес, его преследовал волк. Во всяком случае, ему так казалось. Волк преследовал его до самой развилки, где они спрятали велосипеды. Там Аркадий упал от бессилия, поцарапал себе нос и левое ухо, и, пока приходил в себя, волк куда-то исчез.

Чуть позже, когда он пытался вытащить из кустов свой велосипед, завыл лес.

Аркадий выстоял. Он даже не зажмурился, хотя испуг был такой, что он едва находил под собой ноги. Велосипед Трофима он тоже вытащил из кустов, но не по старой дружбе, а из необходимости. Это заняло так много времени, что Аркадий чуть не завыл сам. Он проклял себя за то, что согласился пойти в лес ночью. Здесь было страшно не только из-за волков. В лесу ему мерещились призраки, и, когда Аркадий забрался на велосипед, бестелесные существа вышли из чащи и стали бросать на него тени.

Потом была дорога с горы, после чего он проснулся от звука шкварчащего масла. Мама что-то готовила на кухне.

Сейчас он стоял напротив дома Трофима и испытывал угрызения совести. При солнечном свете от пережитого ужаса не осталось и следа, а вот неловкое чувство по отношению к другу разгоралось, как огонь. Все-таки Трофим был ему больше, чем друг, и поступить так низко он не мог.

Но поступил.

Перед тем, как постучать в окно, он поймал себя на мысли, что велосипед друга, обычно стоявший под навесом напротив дома, отсутствовал. Говорун прислушался к своему сердцу и понял, что дрожит, хотя внутренне отошел от прошлой ночи и даже успел хорошо поесть и прополоть грядку огурцов. Мама на него почти не орала, отца он не видел, и, в целом, день начался не так уж плохо… если бы не вчерашняя ночь.

Говорун постучал в окно. «Что я ему скажу?» – думал он, сомневаясь, что Трофим появится. Тревога нарастала. Из дома никто не выходил. Аркадий почесал затылок. Он не решился стучать второй раз. Двор виделся ему чахлым и неухоженным. По дороге проехала полицейская машина. За ней – еще три, и Аркадий застыл, вспоминая, когда последний раз видел в поселке такой кордон.

Дорога мимо их дворов вела к обрыву. Съезда с горы не имелось. Отсюда по обе стороны тянулись поперечные улицы, и ни одна из них не выходила на пригородную трассу. До обрыва было еще далеко, поэтому Говорун не стал бежать следом. Но интерес к такому визиту не проходит, как насморк. Аркадий проводил машины взглядом и, вовлеченный в новую историю, задрожал все телом. В этот момент его коснулись.

От испуга он вскочил на забор, который под его весом тряхнуло и накренило. Трофим поднял руки, выражая непричастность к делу, но было уже поздно: Говорун не удержал равновесия, забор покосился, слабый шов между секцией и столбом лопнул, и мальчишка полетел на тротуар. Над воротами поднялся столб пыли. Залаяли соседские собаки.

Отломанную секцию мальчишки примотали проволокой. Забор стал крепче, чем был до этого. Покосившийся столб они подперли железным прутом. Выровнять его полностью не получилось даже совместными усилиями, но, в целом, работа смотрелась хорошо.

– Надеюсь, мама ничего не заметит, – сказал Трофим по окончании. – Не люблю, когда она спрашивает много лишнего.

– Я бы не заметил. – Говорун пощупал столб. – Умеешь же ты пугать!

– Я тебя не пугал, – ответил Трофим.

– Это как посмотреть.

Они переглянулись. Трофим сморщил лоб, и Говорун согнулся под его взглядом. Груз за прошедшую ночь давил свинцом.

– Удирал ты, конечно, смело, – сказал Трофим. – Видел бы ты себя.

– Но я тебя понял. Вопросов к твоей смелости у меня нет.

Аркадий вздохнул. Даже если бы у него и нашлись оправдания, отвечать было как-то нелепо.

– Поэтому… – Трофим положил руку ему на плечо. – Бери велик. Будем тебя воспитывать.

– Что?

– Бери велик! – повторил Трофим. – Есть кое-что интересное, и мне надо тебе показать. Но для этого нам надо вернуться.

– Куда?

– Туда. – Он развернул Аркадия к дороге. – Туда, откуда ты так подло сбежал.

– На пляж?

– Да.

– А… волки?

– Днем они спят, – утешил Трофим и хлопнул его по спине. – Поэтому захода солнца ждать нельзя. Тогда нам точно конец.

– А… мама?

– Скажи ей, что скоро приедешь. Скажи, что мне нужна твоя помощь, мы сгоняем в магазин и скоро вернемся. Только говори уверенно, а не так, как сейчас.

Говорун почувствовал, как сгущаются тучи. Так было всегда, когда ему не хотелось что-то делать.

– Может, просто сходим на озеро? – пробормотал он. – Я знаю, где мужики ловят крупную рыбу.

– Нет.

– Или сходим на обрыв. Туда только что проехали три полицейские машины с мигалками. Слово даю, все очень серьезно! Наверное, со скалы кто-то сорвался. Может, есть кишки с мясом. Будет интересно.

– Нет.

– Трофим…

– Иди за великом, брат-сват. У меня нет сил крутить педали. Сегодня ты меня повезешь.

Говорун сдался. Он отправился домой и вернулся с велосипедом через десять минут. Трофим сел на багажник, и они поехали по знакомой дороге к развилке. Дальше все происходило без изменений до тех пор, пока они не вышли к обрыву, с которого открывался вид на нудистский пляж. Внизу были люди.

– Ночью… – произнес Трофим, разглядывая обнаженных женщин и мужчин. Сегодня ни те, ни другие его не интересовали, и он был бы рад, если бы пляж оказался пуст. – Когда ты удрал, случилось то, ради чего мы сюда пришли.

– Что? – Говорун разинул рот. – Ты видел шхуну?!

– Видел.

– Не может быть!

Трофим утвердительно кивнул.

– Все, что говорил дед, правда. – Он потер пятно на руке. – Я видел шхуну и запомнил, где она пришвартовалась.

Говорун слушал с открытым ртом. Он представил призрачную шхуну, качающуюся на волнах, и загудел, как высоковольтный провод. Ему хотелось узнать все: какого она цвета, какие у нее паруса, какой флаг. Но спросил он лишь про одну вещь:

– Ты видел на ней…

– Нет. – Трофим прочитал его мысли. – На борту не было никого. И это не важно.

– Разве?

– Мой дед ничего не говорил про команду. Он не упомянул о том, что у шхуны есть экипаж.

– Тогда кто управляет ею?

– Ветер, – предположил Трофим. – Я не знаю. Потусторонние силы. Да и к черту это! Вопрос в другом: почему шхуна сюда причалила? Если я с ней связан чем-то еще, кроме метки, то меня интересует, чем.

Последовала минутная пауза, и Трофим стал спускаться с горы. Говорун еще раз посмотрел вниз и подумал, не собирается ли Трофим на нудистский пляж. Шпионить с верхотуры за голыми женщинами – это одно, а вот пройтись с ними рядом… Малейшая мысль об этом создавала ему неудобство. Но Трофим был уверен в своих начинаниях, и Говорун надеялся, что они не зайдут слишком далеко. В противном случае, им придется вернуться сюда ночью. Такого он позволить себе не мог. Ночью опушка леса вызывала у него другие впечатления, и спуск с горы казался более захватывающим. Он до сих пор не понимал, как они не свернули себе шеи, двигаясь по тропе, по которой не спустился даже волк.

Трофим достиг пляжа и, не мешкая, свернул за скалу. Говорун притормозил. Он не хотел туда идти. Голые женщины находились в шаговой доступности, и он начинал испытывать дурацкую застенчивость. Но еще более дурацким для него было остаться на пляже в одиночестве.

По дорожке с базы отдыха шли люди. Они бросали в его сторону подозрительные взгляды. Аркадий находил их провокационными и мечтал притвориться камнем, только бы не быть предметом внимания окружающих.

– Нет, я не буду здесь стоять, – сказал он себе и побежал за другом.

Если бы кто-то сказал ему, что, будучи девятиклассником, он осмелится сходить на нудистский пляж, смеху было бы – не передать. А теперь он идет туда и думает о том, чтобы никто не рассказал об этом его маме.

Говорун обогнул скалу и побежал по гальке. Он догнал Трофима в том месте, где первая группа немолодых людей, расположившись под тентом, играла в карты. Всего в группе было пять человек: четверо мужчин и одна женщина. Говорун старался не пересекаться с ними взглядом, но глаза не подчинялись его воле. Он глянул на мужчин, в том числе и на их болтающиеся пенисы. В его мыслях пробежало что-то нелепое. Потом посмотрел на женщину и, как ни упрашивал себя не останавливаться, все равно загляделся на огромные загорелые груди. Женщина была поглощена игрой в карты и не замечала, как краснеет мальчишка. Вскоре груди исчезли из его внимания, накрепко засев в памяти.

«Такое не забывается, – подумал Говорун. – Это вам не таблица умножения, дорогие учителя!»

Они сделали несколько шагов в сторону, и его хватил новый удар. Под скалой лежали две девушки. Их лица были наполовину скрыты солнечными очками, и по тому, как девушки лежали, Говорун подумал, что они спят. Он замедлил шаг, засматриваясь на их загорелые тела, пока не понял, что смотрит не на самих девушек, а на их интересные участки тела между ног. «Это же письки! – вспомнил Говорун слова одноклассника, когда тот показывал друзьям видеоролики на мобильном телефоне. – Вы что, никогда не видели писек?»

Теперь-то он видел. Все видел! Пусть кто-то еще раз его спросит!

«Письки» девушек были чистенькими и розовенькими, как у младенца. Говорун нашел это прикольным. Друзья рассказывали, что по волосатости паховые области девочек ничем не отличаются от паховых областей мальчиков, а тут, на пляже, он видел, что все наоборот. Маленькие, аккуратные сиськи (как выражались друзья в школе), не хуже чем у его одноклассниц, и письки (он не знал, с чем их сравнить). И все как на ладони.

Пока девушки лежали, не замечая над собой тени, Говорун запечатлел все прелести женского тела в своей памяти.

«Мы еще вернемся», – сказал он себе.

Невзирая на то, что на него никто не смотрел, при виде обнаженных женщин он чувствовал неловкость. Трофим ушел далеко вперед и, обогнув очередную скалу, скрылся из поля зрения. Говорун побежал. Следующую группу людей он пропустил.

Друга удалось нагнать через пятьдесят метров. Полоска гальки окончательно растворилась под водой, и море подбиралось к скалам впритык. Трофим стоял по пояс в воде возле огромной круглой глыбы, вынырнувшей из пучины, как батискаф. Нудистский пляж здесь заканчивался, и гора проваливалась внутрь, образуя небольшую лагуну. Говорун поднял голову и увидел скалистый массив, над которым находился обрыв. Это место было ему знакомо. Здесь редко купались люди из-за грязной пены и камней. Дно почти не просматривалось, и, если бы не обстоятельства, Говорун ни за что бы не полез в воду.

Трофим поманил его пальцем. Он оторвался от глыбы и поплыл к неприметному разлому сбоку от впадины. Море прибило туда столько пены, что Трофим быстро исчез. Говорун примерно определил себе курс, вошел в воду по колено и поплыл, потому как передвигаться по скользким камням было опасно. В прошлом году он дважды ловил синяки, забираясь в море по дну. Эту ошибку он учел. Но не учел другое: течение вокруг глыб было более сильным, чем он думал. И пусть море, в целом, находилось в спокойствии, волны быстро понесли его к скале.

Очутившись прибитым к берегу, Говорун понял, почему Трофим двигался от глыбы к глыбе перебежками.

Под скалой глубина была больше и камни холоднее. Из-за недостатка света дно не покрывалось водорослями и камни казались не такими скользкими. Говорун не хотел забираться в пену, но другого пути не оставалось. Он оттолкнулся от скалы, проплыл два метра, хлебнул воды, ударился обо что-то твердое и был прибит обратно к берегу. Сил на вторую попытку у него оставалось немного, поэтому он поступил единственно правильным способом: пошел вдоль скалы. Очень быстро Говорун погрузился в пену с головой. Его рост не позволял смотреть поверх пены, из-за чего он шел на ощупь. Когда он налетел на первую глыбу, откуда ни возьмись вынырнул Трофим.

– Я нашел! – сказал он. – Это совсем рядом. В двух метрах от нас.

Говорун раздвинул пену.

– Сейчас вдохни полной грудью и ныряй под скалу. Справа от камня нащупаешь проход. Из-за пены там темно и почти ничего не видно, но под водой обязательно открой глаза. Так легче ориентироваться. Проход около двух метров. Потом всплывай наверх.

– Что? – переспросил Говорун.

Он боролся с волнами. Пена попадала ему в уши. Море билось о скалу, и под каменными массивами стоял невероятный шум. Пока Говорун хватал воздух, Трофим снова исчез. Аркадий понял, что друг не появится. Он набрался смелости и нырнул.

Подводный мир был прекрасен: тьма – и больше ничего. Он не видел ни водорослей, ни крабов, только очертания камней и бурлящие пузырьки воздуха. За узким проходом последовало расширение. Там Аркадий всплыл и очутился внутри пещеры.