Читать книгу Отрицательный персонаж - Евгений Белов - Страница 3

Невыносимая головная боль и крайне взволнованные голоса стали причиной моего пробуждения.

– Я таким его нашёл. Честное слово, я здесь не причём.

– Он живой?

– Вроде, да. Дышит.

– И как это произошло?

– Не знаю. Я был в кабинке, когда кто-то залетел в туалет. Он стал орать и угрожать. Грозился меня прикончить! Затем он стал долбиться ко мне в дверь! Разбил все зеркала! Снова стал орать! Говорил, что я должен исчезнуть! А что я ему сделал!? Подумаешь, забыл сотку отдать!

– Ладно-ладно, угомонись.

– Может, скорую вызвать?

– Подожди. Может, и так очнётся.

– А что ждать то?

– Что-то мне подсказывает, он был под наркотой.

– Не думаю, он с этой дрянью никогда не связывался.

Понимание того, что здесь происходит, долго не приходило. Я был в неведении, как то зачастую бывает, когда резко просыпаешься после глубокого сна. С трудом открыв глаза (веки словно налились свинцом) и подняв корпус, я увидел крайне плачевную обстановку – осколки разбитого зеркала покрывали пол возле умывальников, один смеситель был оторван, и лежал рядом (вероятно, именно благодаря нему пострадали зеркала), повсюду были разбросана туалетная бумага и перевернуты мусорные корзины, одна из дверей кабинок порядком пострадала, сорвавшись с верхней петли. На потолке, в том месте, где был оторван смеситель, имелось обширное мокрое пятно, да и сам пол был покрыт лужей.

В помещении находилось человек пятнадцать. Трое были рядом, один из них в очках и зачёсанными набок волосами сидел на корточках возле моих ног, другой имел не по годам модную причёску и пивной живот, что хорошо просматривался из-под розовой футболки поло, – он стоял, озадаченно изучая меня. А третий был рядом с модным стариком, и, судя по кривой физиономии, был порядком испуган. Остальные сгрудились чуть позади, у выхода из помещения. Тип в розовой футболке первым заговорил со мной:

– Как ты себя чувствуешь, Макс?

– Херово, – сказав то, я обхватил руками пульсирующую болью голову.

– Башка болит?

– Ага.

– Может, скорую вызвать, Макс? – участливо предложил парень в очках с зализанными на пробор волосами.

– Не стоит. У меня болит только голова. Остальное, вроде, в норме.

Это было очень странным ощущением, разговаривать как ни в чём не бывало с этими людьми после случившегося. Называть их незнакомыми я не рискнул, ведь тип в розовой футболке и очкарик обращались со мной так, будто бы мы с ними уже виделись и не раз. Только где? Вспомнить мне не удалось.

Я попытался подняться, но движения дались мне с трудом. Увидев мою неловкость, парень в очках резво встал с корточек и протянул мне руку, которую я не замедлил подхватить. Ноги под стать векам были практически неуправляемыми, поэтому, как только я оказался в положении стоя, мне пришлось облокотиться о белую кафельную стену.

– Попрошу всех оставить нас! – командным голосом произнёс тип в розовом поло.

Народ неохотно поплёлся к выходу.

– И тебя, Алексей, тоже попрошу уйти, – обращался он к очкарику.

– Пожалуй, я с вами не соглашусь, – ответил Алексей. – Я о многом осведомлён, и моё участие будет полезным вам и, конечно же, Максиму.

Очкарик уж больно напыщенно и деловито произнёс свои притязания, что его слова вызвали заинтересованность не только у типа в футболке поло, но и у меня.

– Ладно, оставайся.

Как только последний человек покинул туалетную комнату, и дверь за ним закрылась, тип в футболке поло как-то загадочно на меня посмотрел, что мне стало, если выразиться мягко, не по себе.

– Макс, в чём дело? Говори правду, – спросил он так, будто я находился на допросе у следователя.

– Подождите, Михаил Михайлович. Не всё так просто, – остановил его атакующие поползновения Алексей.

– Продолжай, – сказал тип в футболке поло.

– У Максима есть небольшие проблемы со здоровьем. Ведь так? – посмотрел на меня Алексей.

– Вероятней всего, если я очнулся в этом толчке и ни хрена ничего не помню, – иронично заметил я.

– Что последнее ты помнишь? – спросил он.

Этим вопросом меня поставили в тупик. Я помнил бредовые видения, которые со мной происходили накануне, помню, как бил зеркала и угрожал расправой. А ещё раньше я находился дома, но тот временной промежуток, когда я попал сюда, мне был неизвестен.

Мое замешательство не ускользнуло от глаз Алексея:

– Посмотри в своих карманах. У тебя где-то должен быть блокнот.

– Какой блокнот? – нахмурился я.

– Просто поищи. Ты всё поймёшь.

Я ощупал карманы брюк – они были пусты. А вот в карманах пиджака что-то было. Я засунул руку в правый и обнаружил неплохой смартфон. Был удивлён находке, но в тот момент не придал этому особого значения. И наконец, в левом кармане находился блокнот с красно-коричневой обложкой. Достав его, я продемонстрировал находку Алексею.

– Не волнуйся. Открывай и читай первую страницу, – сдержанно сказал тот.

Я выполнил его указание. Нанесённая на страницу запись была выполнена моим корявым, но разборчивым почерком.

Максим, не стоит паниковать. От этого никому никогда не становилось легче. Понимаю, что-то из прочитанного тебя может удивить, а что-то и во все шокировать. Но ты будь тверд и ни капли не сомневайся в информации, полученной из этого блокнота. Ведь глупо не верить самому себе.

Не знаю, на что я рассчитывал, когда делал эту запись, но моё волнение только усилилось.

– Что это за херня? – с негодованием произнёс я. – Какой-то прикол?

– Нет, это не прикол. Просто читай, – невозмутимо заявил Алексей.

Я взглянул на типа в розовой футболке поло. Вот он был возмутим, собственно, как и я. Мы оба не понимали, что за чертовщина здесь творится. Минуту назад он достал пачку сигарет, а сейчас спешно покуривал, заполняя туалетную комнату табачным дымом. Он смотрел на меня выжидающе, словно в этом блокноте крылась тайна рождения вселенной.

Самое важное:

1) пароль от телефона – 2611.

2) пароль мобильного банка – Х77_о098_pL.

2) домашний адрес – г. Москва. ул. Липецкая. д.** кв. 1**.

3) +7 (904) 686-**-*7 – телефон супруги.

И, кстати, 2611 – это дата и месяц ее рождения. Она обижается, если ты забываешь. Ее зовут Марина. Она любит тебя, как и ты любишь ее, – последнее было записано под ее диктовку =)

От написанного веяло сумасшедшим бредом, но, несмотря на неправдоподобность, полученная информация поразила меня настолько, что я чуть снова не потерял сознание.

– Ты подбросил мне этот блокнот, когда я был в отключке? – с нотками агрессии произнёс я.

Алексей как-то разочарованно покачал головой:

– Раньше твои приступы обходились меньшей ценой.

– Они были раньше?! И когда это началось?! – удивлённо вскинул брови тип в розовом поло. – И, какого хуя, я об этом узнаю только сейчас?!

– Мы не думали, что всё приобретёт такой размах, – ответил Алексей.

– Не думали?! А что вы думали?! Что я бесчеловечен, и уволю его к чёртовой матери?!

Озлобленность типа в розовом поло мне совсем была непонятна, так же, как и было неясным, откуда меня могут уволить.

– Мыслей об увольнении у нас не возникало, – продолжал очкарик. – Напротив, Максим предлагал посоветоваться с вами, но я его от этой затеи отговорил. Я вас считаю очень занятым человеком, и отвлекать вас подобными делами для меня было недопустимым. Я решил, что мы вдвоём способны уладить этот вопрос.

Тип в розовом поло с обидой усмехнулся и импульсивно метнул докуренную сигарету в сторону урны.

– Уладили, блядь?! – сказал он.

После внимание босса переключилось на меня.

– Ты только из-за этого собираешься уходить из нашей компании? – спросил он.

Положение моих и так плачевных дел совсем не прояснялось. Информация в блокноте и их словесная перебранка запутывали меня только сильнее. Не знаю уж, как другие бедолаги, потерявшие память, ведут себя в подобных, сумасшедших обстоятельствах, сколько по времени они держат спокойствие, держат ли они его вообще? Но мой лимит был выбран, и меня понесло.

– Какая нахер компания?! – истерично выкрикнул я. – Стоп! Хватит у меня спрашивать то, чего я не знаю! Как вы не поймёте?! У меня раскалывается башка! Я нахожусь в каком-то сраном толчке! Читаю полный бред в блокноте, который неизвестно, когда написал! Да ещё вы со своими ебанутыми вопросами!

Порог чувствительности у очкарика с зализанными волосами был завидный, ни одна мышца на его лице не дрогнула в момент пика моего отчаяния.

– Максим, в блокноте написана правда, – спокойным тоном заявил он.

– Тогда я вообще ни хрена ничего не понимаю! Какая нахер Москва?! Какая нахер супруга?! Какая нахер компания?! Какой к чёрту мобильный банк?! Какое к чёрту увольнение?! Я о-б э-т-о-м с-л-ы-ш-у в-п-е-р-в-ы-е! И вообще, почему я манерничаю с вами!? Кто вы такие?!

Вероятно, до Михаила Михайловича (босса в розовом поло) стало доходить что-то тревожное. Он в очередной раз изменился в лице, но сейчас изменение отдавало страхом, это было схоже с тем, что зачастую случается в моменты принятия доселе отвергаемого, когда шутка с кривляньями весёлого парня перестает быть таковой, и вы понимаете, что напротив вас больной человек.

– Мы всего лишь хотим тебе помочь, – сказал Алексей. – Максим, пожалуйста, держи себя в руках.

– Как вы хотите мне помочь?! Как вы можете мне помочь?! Если я ничего не понимаю! Я НИ ХЕРА ничего не понимаю!

– Просто продолжи читать блокнот.

– Нет! Я не хочу! Там написано гнилое враньё!

– Подожди горячиться, – он успокаивающе протянул руки ко мне. – Там ведь твой почерк?

– И что дальше?! Я не знаю, как у вас вышло провернуть такое! Но это полный бред!

– Просто дочитай до конца. И ты всё поймешь. Я обещаю тебе.

– Твоё обещание ни черта не стоит!

– Моё, может, и нет. Но обещание, данное тобой, должно иметь силу.

– Какое обещание?

– Просто читай блокнот, и ты всё поймёшь.

Алексей был крайне спокойным и убедительным. Ему удалось подавить во мне агрессию и желание запулить чёртов блокнот куда подальше. Я дрожащими руками снова открыл первую страницу. В глазах расплывались строчки, но я силился черпать в себе силы, чтобы наконец-то узнать правду. В самом низу листа было отмечено следующее:

«Если указанное выше тебе совсем ничего не говорит, то следуй на 23 страницу»

Я спешными, судорожными движениями стал перелистывать в том направлении. И вот показалась страница под необходимым номером. И первое, что бросилось в глаза, это фраза, написанная заглавными буквами, «ТЫ В ПОЛНОЙ ЗАДНИЦЕ, МОЙ ДРУГ! ПОХОЖЕ, ВСЁ КОНЧЕННО!» После увиденного моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди, а руки ослабили хватку и блокнот выпал прямиком на влажный пол. Я медленно скатился по кафельной стене туда же. И сел, обхватив голову руками, ведь пульсирующая боль начала отзываться острее.

– Что здесь происходит? – словно в бреду бубнил я. – Что со мной не так?

Тем временем Алексей поднял блокнот, который, видимо, лежал в раскрытом виде на той самой странице, что так безжалостно ударила по мне. Через несколько мгновений он заговорил, протянув блокнот:

– Возьми. Ты всё неправильно понял. Читай дальше.

– Что со мной не так? – вторил я, словно не замечая ничего. – Что со мной не так?

Вдруг тип в розовом поло, вероятно, уставший от абсурда, происходящего здесь и моих жалобных стонов, что-то буркнул в приступе гнева, а затем мощно стиснул мою руку и молниеносно оторвал её от головы.

– Читай этот ёбаный блокнот! – закричал он.

– Я вас не знаю. Вы мне никто, – продолжал бубнить я.

Моя очередная ноющая фраза на него никак не повлияла. Он приблизил своё квадратное лицо к моему, крепкими руками ухватился за лацканы пиджака и хорошенько встряхнул потерявшего связь с реальностью, по его разумению, парня:

– Макс, приди в себя и читай этот ёбаный блокнот!

Применение силы и обильный полив брызгами слюней, вырвавшихся из его перекорёженного рта, явились вполне весомыми аргументами, чтобы обратить внимание на человека, так угрожающе нависшего над тобой. Я посмотрел на него безжизненным взглядом и тихо сказал:

– Ладно. Давай его сюда.

Я снова видел ту фразу, что привела меня в отчаяние:

ТЫ В ПОЛНОЙ ЗАДНИЦЕ, МОЙ ДРУГ! ПОХОЖЕ, ВСЕ КОНЧЕННО!

Но дальше угрожающая фраза крайне противоречиво объяснялась:

Никогда не забывай о своем чувстве юмора! Но если вдруг ты наложил себе в штаны, то прости, не мог удержаться! мне показалось, это будет забавным.

– Ни хуя это не забавно, мудила!

– Что ты сказал? – отреагировал на замечание тип в розовом поло.

– Это я не вам.

Изучение блокнота продолжилось:

А если по делу, то не все так плохо. Самое главное, ты жив, если читаешь эти строки. В остальном разберемся. Давай, по порядку. Не знаю уж, как ты ощущаешь себя сейчас и что последнее ты помнишь, но ранее приступы проходили, если так можно выразиться, в облегченном режиме. Ты мог забыть пароль от телефона, из твоей головы вылетали некоторые имена, отдельные даты, ты забывал несущественные детали из своей жизни. Короче говоря, ничего критического, тем более, что с течением времени память возвращалась к тебе. Ты мог все вспомнить через час, но иногда на это требовалось один-два дня. Все зависело от увиденных и услышанных тобой вещей, которые ассоциировались с забытыми. Повторюсь, не знаю, как ты ощущаешь себя сейчас, возможно, всё намного хуже, чем на то рассчитываю я. Но всё равно без сомнений верь каждому написанному здесь слову и следуй инструкциям, приведенным в конце, и возможно, ты исполнишь свою цель. Мы оба прекрасно знаем, что именно вложено в слово «цель».

Двадцать третья страница была освоена. Я поднял взгляд от блокнота, чтобы посмотреть на людей, которых я, вероятно, хорошо знал. Они в полном молчании, участливо следили за мной. Это было довольно странным ощущением – понимать, что ты проводил много времени с людьми, которых повстречал впервые. Я вновь обратился к блокноту и перевернул страницу.

Я думаю, факт, что у тебя не все в порядке с башкой, является бесспорным. Ты помешан на одном человеке. Ты алчно желаешь мести, ведь тебя лишили ее, твоей единственной настоящей любви. У тебя был шанс поквитаться с ним, но ты струсил, когда рука возмездия была занесена над его головой. Я ни в коем случае не упрекаю тебя, ведь ты и есть я. Мы оба бежали из города, чтобы забыть свою оплошность, чтобы начать новую, счастливую жизнь. По большому счету так и вышло, ты повстречал прекрасную девушку, Марину, которая в будущем станет твоей женой, и будет безмерно добра и ласкова к тебе, ты повстречал хороших друзей в лице коллег по работе – они вернули тебе веру в людей. Но в твоей сказке нашлось место и темной стороне – это мерзкая тварь приходила к тебе не только во снах, но и мерещилась повсюду в каждом долговязом, нескладном человеке ты видел его, того, кто напоминал о твоей трусости, напоминал об опороченной судьбе близкого тебе человека, той, кому принадлежит твое сердце. Ты силился выкинуть прошлое из головы, силился влюбиться вновь и раствориться в омуте грез с твоей нынешней супругой, но, к сожалению, несмотря на ее красоту и добрый нрав, ничего не вышло. Ты вновь и вновь возвращался в прошлое, вновь и вновь мечтал о другой, вновь и вновь переживал те злосчастные события, когда тебя лишили ее. И в один момент ты пропал, начав терять связь с реальностью, начав погружаться в забытье. Впервые ты потерял память в феврале 2018 года. Не знаю, какое сейчас число, но данная запись велась в начале июня 2018.

Мои руки просто ходили ходуном, когда я дочитывал последние строки, нанесённые на эту страницу. Не только новизна и невероятность событий явились тому причиной, скорее на передний план вышла ненависть к этой твари. Я нетерпеливо перевернул страницу, чтобы наконец-то докопаться до истины.

Ты не один! Чувствуешь, что внутри кто-то есть помимо тебя? Думаю, ответ всем очевиден. Не знаю, насколько это тянет на раздвоение личности или еще какую дурную болезнь, но тот внутри очень хочет мести. И он побеждает. Он совершенно не церемонится с тобой, ему наплевать на твое благополучие здесь. Его желание затмевает все остальные прихоти, ему наплевать на твою жизнь, он хочет поквитаться, остальное для него не имеет цены. Он намекает тебе, что пока его безумные стремления не претворятся в жизнь, тебя не оставят в покое.

Наверное, мои слова выглядят абсурдом. Человек, практически признавший свое сумасшествие, предельно сдержанно и дельно описывает свои умозаключения. Возможно, не настолько я еще сошел с ума, что могу вполне адекватно излагать свои мысли, а может, характер этого недуга имеет более изощренный характер, чем то кажется мне? Время все расставит на свои места.

Меня всего трясло, словно причиной тому был озноб. Сомнений не осталось вовсе, – в блокноте, во всех фразах, хоть и более разумных, чем того заслуживал мой интеллект, угадывался мой стиль написания. При этом в голове с трудом укладывалась данность того, что я уже не я, а кто-то другой – взрослый человек, не обделённый опытом самостоятельной жизни, успевший обзавестись женой и работой, успевший подружиться с совершенно чужими людьми.

– Какие дела, Макс? – оторвал меня от размышлений Алексей.

Я посмотрел на него, наверняка, пугающим взглядом умалишённого человека.

– Какие дела, ты спрашиваешь? Ты вообще понимаешь, что ты говоришь?

– Прости, я думал, ты разобрался во всём.

– Ты прав! Мне стало абсолютно всё понятно! – саркастически заявил я. – Так понятно, что без мата не подберёшь слова, чтобы описать своё восхищение.

– Ладно, давай, без пререканий, – со сдержанной злобой вмешался тип в розовом поло. – Иначе ничем хорошим, это не обернётся.

– Да вы что?! По-моему, вот это самое хорошее уже наступило. Я в полной заднице!

– Не мысли так категорично. Ты здоровый мужик, а распустил сопли, словно младенец! – продолжил свои наставления он.

– Вам легко рассуждать, – ответил я и через паузу добавил. – Скажите сегодняшнюю дату?

– Двадцатое июля.

– А какой год?

Оба свидетелей этого вопроса переглянулись, в их недоумённых лицах читался страшный для меня ответ. Какие-то секунды они безмолвно вглядывались друг другу в глаза, словно перекладывая бразды правления в диалоге другому. Затем Алексей, проиграв в немом сражении и нервно поправив очки, ответил мне:

– Две тысячи восемнадцатый.

– А вы говорите, не всё так плохо.

Вчерашним днём для меня значилось 15 июня 2007 года. Я знал и видел его словно наяву. Тогда я провёл весь день дома с мыслями, как отмазаться от школьного выпускного, панически боясь выхода в люди, чтобы не повстречать никого из старых знакомых. Также я размышлял о выборе вуза, расположенного как можно отдалённей от моего города. И как себе вообразить такое? Только недавно ты был одним, а сейчас ты в обличии совершенно другого человека, который исполнил твои же, возникшие только вчера, желания, которые в какой-то степени стали провальными, явились самообманом и бегством от самого себя. Как тут не сойти с ума? В моей голове произошёл полнейший разлад, с одной стороны всё говорило о правдивости услышанного года, а с другой затравленно твердилось, что это абсолютная чушь, которая не имеет аналогов в природе. Я не верил своим ушам, поэтому сделал ставку на глаза. Я метнул встревоженный взгляд на то место, где ранее висели зеркала, а ныне там виднелись только их светлые контуры, оставленные на потемневшей от пыли и возраста кафельной стене.

Догадавшим о моём стремлении, Алексей предложил мне разблокировать телефон, который я ранее обнаружил в кармане своего пиджака.

– Нахера? – задался вопросом я.

– Там есть камера, – простецки ответил он.

Тут же я засунул руку в карман и достал его. С недоверием покрутив им перед глазами, в моей голове не возникло ни одной теории, как включить его, поскольку сенсорные телефоны были мне в диковину, – последним моим аппаратом была кнопочная нокиа.

– Как его включить? – спросил я.

– Прошу, передать телефон мне, – протянул руку Алексей.

Через две-три секунды обладания им, он попросил меня посмотреть пароль, который был отмечен на первой странице блокнота. Я озвучил его. Он вбил цифры в телефон. После он с долей неуверенности возвратил телефон мне, будто увиденное там могло повергнуть меня в шок. В какой-то степени он оказался прав. Да, я пребывал в состоянии высшего нервного напряжения, но был вполне способен контролировать себя.

В использовании камеры необходимость отпала. Когда я взглянул на экран телефона, то увидел на заставке фотографию, где в обнимку на фоне нарядной стены с картиной и большими часами сидели на ковре двое улыбчивых людей – красивая девушка со светлыми волосами и я, только другой, совсем немолодой. Это было жутко и в тоже время вызывало неописуемый, дикий интерес, через минуту пристального изучения фотографии мне с трудом удалось оторвать глаза. В остатках сомнений была поставлена жирная точка, одиннадцать лет моей жизни безжалостно выпали из моей памяти.

Я зло усмехнулся и засунул телефон обратно в карман. Мне невыносимо захотелось попасть домой и закутаться одеялом в уютной кровати, мне захотелось сбежать туда, где ты себя ощущаешь в полной безопасности, наверное, такое чувство возникает у многих в критические моменты.

– Ну что? Убедился? – с опаской спросил тип в розовом поло.

– Не знаю. Вроде, что-то вспомнил, – соврал я.

Меня терзали опасения, можно ли этим людям в полной мере доверять? Стоит ли открывать факт пропажи одиннадцати лет из моей головы? Не помешают ли они мне вернуться домой? Не помешают ли они избавиться от него?!

Не знаю, насколько доверительные отношения были у взрослого меня с ними, но нынешний я решил, что стоит кое-какие подробности о моём состоянии оставить в тайне.

– Наверное, нужно позвонить Марине. Она заберёт меня, – я попытался вложить в эти слова оставшуюся твёрдость.

– Марине?! – возмутился тип в розовом поло. – Я, конечно, приму любое твоё решение. Но, Максим, может быть тебе нужна помощь профессионалов? Я совсем не хочу, как бы это грубо не звучало, чтобы ты у себя дома двинул кони.

– Могу вас успокоить, – я попытался изобразить на лице подобие улыбки. – Двинуть кони в ближайшем будущем у меня не значится. У меня болит только башка, остальное всё в норме. Но и она скоро пройдёт.

– Что думаешь ты? – тип в футболке поло обратился к Алексею.

– В последний раз он быстро пришёл в форму, – ответил он, – поэтому я пока не вижу ничего страшного в том, что он отправится домой, а не на больничную койку.

– Да уж ребята, – вздохнул тип в розовом поло, окинув глазами бардак, творившийся в туалетной комнате. – Ничего страшного, говоришь. Вот, что думаю я. Пусть будет по- вашему, ты сейчас отправляешься домой, но вечером я жду от тебя звонка, с сообщением, что с тобой всё в порядке, что ты привёл свои мысли и память в порядок. Но я настоятельно требую, чтобы ты в ближайшее время, а лучше завтра, обратился к специалистам, которые разбираются во всей этой херне! И ради твоего благополучия, я лично проконтролирую этот вопрос. Самолечением заниматься бывает вредно.

– Хорошо, – согласился я, уже решив, что ничего из предложенного им я не выполню.

– И ещё! – наставительно заявил он. – Этот бардак будет отмечен в твоей зарплате. А насчёт твоего увольнения. Я против того. Но! Принуждать ни к чему не буду, ты в праве сам распоряжаться своей жизнью.

И тут я не озвучил слов возражения.