Читать книгу Серые годы - Евгений Борисов - Страница 3

Утро выдалось серым и вязким, как недоваренный кисель. Артём проснулся от того, что Лена ворочалась рядом, то включала, то выключала телефон, шепча: «Ну давай же…»

– Что случилось? – пробормотал он, протирая глаза.

– Карта не проходит. Ни в одном приложении. Я пыталась заплатить за молоко в „Пятёрочке“ – терминал выдал ошибку. Потом попробовала перевести тебе на проезд – тишина.

Артём сел на кровати. В груди зашевелилось неприятное ощущение – как будто пол под ногами слегка дрогнул, но ты ещё не понял, землетрясение это или просто грузовик проехал.

Он достал свой телефон, открыл банковское приложение. Экран моргнул и выдал: «Сервис временно недоступен». Артём попробовал ещё раз – та же надпись. Потом ещё. На пятый раз приложение просто закрылось.

– Может, сбой? – сказал он скорее себе, чем Лене.

Она молча протянула свой телефон. На экране – история попыток: шесть неудачных транзакций за утро.

– Я позвонила в поддержку, – добавила она. – Автоответчик: «Ваш звонок очень важен для нас. Ожидайте ответа». Жду уже двадцать минут.

В детской заплакала Соня – видимо, проснулась от их разговора. Артём поднялся, на ходу натягивая свитер. В голове крутились цифры: остаток на карте, платёж по ипотеке, деньги на детский сад… Всё это вдруг превратилось в невидимые цифры, которые нельзя потрогать, нельзя потратить, нельзя даже увидеть.

После завтрака (оставшиеся макароны, чай без сахара) Артём решил сходить в магазин – проверить, «работает ли хоть что‑то». Лена осталась с Соней – та капризничала, отказывалась одеваться.

На улице пахло талым снегом и выхлопными газами. Люди шли быстрее обычного, глаза – в телефоны. У подъезда стояла соседка, тётя Маша, и громко говорила в трубку:

– Нет, Наташ, я не могу перевести! Карта заморожена! Говорят, технические работы… Но у меня пенсия сегодня должна была прийти!

Артём кивнул ей, не останавливаясь. В магазине у кассы уже толпились люди – кто‑то размахивал картой, кто‑то пытался расплатиться наличными, но кассир только разводила руками:

– Терминал не работает. Ни один. Мы даже сдачу не можем пробить.

Он прошёл вдоль полок. Ещё вчера здесь было всё: крупы, консервы, макароны. Сейчас – зияющие пустоты. Кто‑то успел схватить последнее, кто‑то стоял в растерянности, держа в руках пачку соли, которую уже нельзя было купить.

– Вы не знаете, когда восстановят? – спросил он у девушки за кассой.

Она пожала плечами:

– Третьи сутки так. Говорят, санкции… или хакеры. Никто ничего не объясняет.

Артём почувствовал, как внутри нарастает глухой гнев – не на девушку, не на магазин, а на эту невидимую силу, которая вдруг взяла и выключила привычный мир, как свет в квартире.

Возвращаясь домой, он заметил, что у квартиры на первом этаже стоят чемоданы. Дверь была открыта, из неё доносились голоса.

– Олег? – окликнул Артём соседа, с которым обычно здоровался по утрам.

Олег обернулся. Лицо у него было усталое, будто он не спал неделю.

– А, Артём. Привет. Да, мы уезжаем.

– Куда?

– В Ереван. Пока туда. Жена нашла удалёнку, я попробую что‑то на месте… В общем, надо рвать когти, пока границы открыты.

Он говорил буднично, но в голосе звучала та же скрытая паника, которую Артём чувствовал в себе.

– Надолго?

Олег усмехнулся:

– Кто знает. Может, на месяц. Может, навсегда. Здесь… – он махнул рукой в сторону магазина, где всё ещё толпились люди, – здесь больше нет уверенности. Сегодня карты не работают, завтра – что?

Артём молча кивнул. Он хотел сказать: «Мы тоже подумаем“, но слова застряли в горле. Потому что думать об отъезде – значит признать: то, что было „навсегда“, закончилось.

Лена сидела на кухне, разглядывая платёжку за ипотеку.

– Я звонила в банк, – сказала она, не поднимая глаз. – Оператор сказал: „Технические неполадки. Ожидайте уведомления“. А как мне платить за квартиру? Налички хватит на один раз, а дальше?

Соня играла в углу с куклами, но даже её игра звучала как‑то иначе – тише, напряжённее. Она то и дело поглядывала на родителей, будто проверяла: «Вы ещё здесь? Вы ещё мои?»

Артём включил ноутбук, попытался зайти на сайт банка – страница не открывалась. Он попробовал через мобильный браузер – то же самое. Потом набрал номер горячей линии. Гудки шли, но никто не отвечал.

– Может, снять всё, что осталось? – предложил он. – Пока банкоматы ещё работают.

Лена посмотрела на него с тревогой:

– А если завтра они закроются? Или скажут: «Вы превысили лимит»? Мы останемся без копейки.

Они замолчали. В тишине было слышно, как тикают часы на стене – старый будильник, который они купили на блошином рынке. Тогда это казалось «стильным винтажом». Сейчас – просто ещё один предмет, который нельзя обменять на еду.

За ужином (чай и хлеб с маслом – последнее, что удалось купить вчера) Артём включил телевизор. На экране – бодрый репортаж о новых производственных мощностях где‑то в Сибири. Диктор улыбался:

«Страна уверенно преодолевает временные трудности. Импортозамещение даёт результаты…»

Лена выключила звук.

– Временные, – повторила она с горькой усмешкой. – А у нас ипотека не временная. И Соня не временная.

Соня, будто почувствовав напряжение, прижалась к матери.

– Мама, а мы уедем? – спросила она тихо.

– Куда, солнышко?

– Как дядя Олег. Туда, где нет темноты.

Артём и Лена переглянулись. Опять эти «тени», о которых она говорила по ночам.

– Мы никуда не поедем, – сказал Артём твёрдо. – Мы дома. Здесь наш дом.

Но в голове крутилось: «А если карты не заработают через неделю? А если магазины опустеют совсем? А если…»

Ночью Артём проснулся от звука. Кто‑то ходил по квартире. Он приподнялся, прислушался. Шаги – лёгкие, почти невесомые – двигались по коридору.

– Лена? – прошептал он.

Тишина. Потом – шорох, будто кто‑то провёл рукой по стене.

Он встал, включил свет. В коридоре – никого. Но на полу, у двери в детскую, лежал маленький предмет. Артём наклонился – это была банковская карта. Его карта. Та самая, которая сегодня не работала.

Он поднял её. На пластике блеснул отблеск света – или ему показалось?– будто карта пульсировала, как живое существо.

В этот момент из детской донёсся тихий голос Сони:

– Он стоит у двери. Он ждёт.

Артём бросился в комнату. Дочь сидела на кровати, глаза широко раскрыты.

– Кто, Соня? Кто стоит?

– Тот, кто забирает карты. Он говорит: «Всё теперь моё».

Артём обнял её, прижал к себе.

– Это сон, – сказал он. – Просто сон.

Но когда он укладывал её обратно, то на секунду увидел в темноте у порога тень – высокую, тонкую, с длинными пальцами, будто держащими невидимые карты.

Он закрыл дверь, вернулся в спальню. Карта лежала на столе, как мёртвая птица.

Артём выключил свет. За окном, где‑то далеко, снова раздался глухой удар.