Читать книгу Собрание сочинений. Том 7 - Евгений Евтушенко - Страница 56

Над Угрой на рыжих склонах

рев мосфильмовских машин.

На деревьях оголенных —

девственный пушок вершин.

А художник ловкой кистью

старит свежие кресты

и нейлоновые листья

нацепляет на кусты.

Снег идет. Мы все пропали.

Но весенне дышит высь,

будто листья не опали,

а еще не родились.

И туман с реки наносит

грусть, с которой не усну,

потому что эта осень

так похожа на весну.

Фильм уже почти закончен.

Это радость и беда.

Ну а вдруг он сам захочет

не кончаться никогда?

Декорации сжигают.

Дым большой. Конец «кину».

Но заранее сжимает

ностальгия по нему.

Не уходит что-то с дымом,

не кончается с концом.

Расставанье наше с гримом

пострашнее, чем с лицом.

Как предчувствует забытость

наша башня у реки!

Складывается «небритость»

в спичечные коробки.

Было горько – будет горше

без ругни и без грызни…

Дай мне, девочка-гримерша,

из пипетки две слезы!

Осветитель, милый «светик»,

что взгрустнулось невзначай?

Как он сладок – напоследок

экспедиционный чай.

Нежно-хмурая погода.

Теплый цвет у туч тугих.

Дорога мне несвобода

от себя и от других.

Мне нисколько не мешает

то, что жизнь меня вовсю

унижает, возвышает

или держит на весу.

В жизни я не знал безлюбья.

Не такой уж я злодей,

если любят меня люди,

если я люблю людей.

Все они во мне остались,

постепенно стали мной.

Ничего, что мне достались

все они такой ценой.

Их обидами убитый,

от людей я не бежал.

Если я кого обидел —

ненарочно обижал.

Я скажу без всякой позы,

без какого бы вранья,

что не сосны, не березы —

люди – Родина моя.