Читать книгу Собрание сочинений. Том 9 - Евгений Евтушенко - Страница 12

Есть в мире такой городок – Чусовой,

где рядом все чудится мне часовой

на лагерной вышке, пустующей там,

где, может, в бессмертие вмерз Мандельштам.

Есть в мире такой городок – Чусовой,

где вьюги колотятся головой

со вдовьей невыплаканностью всей

о бывший ГУЛАГ, превращенный в музей.

К нам бодро идет свежевыбритый гид.

О, это не узника совести вид!

И пахнет овчарками прежними он

сквозь слишком удушливый одеколон.

Служил он охранником – так все и есть! —

здесь, в кучинском лагере 36.

«Вот кухня! – мне хмыкнул геолог-якут. —

Из бывших охранников гидов пекут».

А про Мандельштама не слышал наш гид.

«Но я, – он вздохнул, – натерпелся обид

от всех «досадентов» из вашей Москвы.

Уж слишком они задирали носы…»

Есть в мире такой городок – Чусовой.

Был переполох в районо чумовой,

когда вдруг впервые за множество лет

свалился им на головы поэт.

И сразу начальственный строгий сигнал

всех школьников слушать поэта согнал.

Вовсю пузырили в губах чуингам,

не знавшие, кто был такой Мандельштам.

Не дети Арбата, а дети попсы,

которых лишь Алла и Филя пасли,

они, мое имя расслышав навряд,

галдели, как будто пятьсот вампирят.

Какую я правду в их души внесу,

чтоб не ковыряли скучливо в носу

и поняли, вылупясь из ребятни,

что будет Россия такой, как они?

Лишь после бы их не послали в Чечню…

Лишь…

            Лучше я перечислять не начну.

И вдруг среди них я увидел себя,

и начал я так: не «Ребята!» – «Ребя!»,

и я рассказал им на их языке,

как видел мальчишкой аресты в Москве,

как дедов из рук моих вырвал конвой,

и поняли все вампирята – я свой.

И после читал я, всю кровь им даря,

про мед, Стеньку Разина и лагеря.

Мне в жилы вбегала их юная кровь.

Взаимовампирство такое – любовь.

Разрушен был весело мой пьедестал,

а я пятьюстами мальчишками стал.

И вместе, как равные, без болтовни

мы были Россия – и я, и они.

И мне в Чусовом так прекрасно спалось.

Поверить в Россию мне вновь удалось.

И чувствовал я – надо мною парят

пятьсот ненаглядных моих вампирят.