Читать книгу Судебная практика по делам военнослужащих. 2019—2022 года - Евгений Клещенко - Страница 75

Компенсация морального вреда, причиненного военнослужащим, совершившим умышленное преступление против жизни и здоровья потерпевшего, может быть взыскана только с причинителя вреда.

Вступившим в законную силу приговором 235 гарнизонного военного суда от 26 августа 2013 г. военнослужащие войсковой части 49345 признаны виновными в совершении преступлений, предусмотренных: старший лейтенант Сбродов – п. «а», «в» ч. 3 ст. 286 УК РФ, а прапорщик Бахмудов – п. «а» ч. 3 ст.111 УК РФ, поскольку Сбродов, явно превышая пределы своих полномочий, а Бахмудов на личной почве причинили матросу Шемакину телесные повреждения, квалифицированные как тяжкий вред здоровью. Шемакин обратился в суд с иском к Министерству обороны Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда в размере 2 500 000 руб., указав на то, что проходил военную службу по призыву в войсковой части 49345, и во втором часу 8 августа 2010 года на территории воинской части был избит старшим лейтенантом Сбродовым и прапорщиком Бахмудовым. В результате действий указанных лиц ему был причинен тяжкий вред здоровью, в связи с чем он находился на лечении в различных медицинских учреждениях 408 дней, стал инвалидом третьей группы. На протяжении всего времени он испытывает остаточные явления после травм, физическую боль и нарушение психики, вынужден постоянно принимать лекарства и не может трудоустроиться, что сказывается на его материальном положении. Ссылаясь на п. 1 ст. 16 и п. 2 ст. 27 Федерального закона от 27 мая 1998 года №76—ФЗ «О статусе военнослужащих», полагал, что ответственность за указанные физические и нравственные страдания должно нести Министерство обороны Российской Федерации. 235 гарнизонный военный суд удовлетворил иск Шемакина частично, взыскал с Министерства обороны Российской Федерации в пользу истца 1 000 000 руб., отказав в удовлетворении остальной части требований. При этом суд первой инстанции исходил из того, что вред здоровью истца причинен незаконными действиями Сбродова и Бахмудова вследствие превышения должностных полномочий с применением насилия, в связи с чем и поскольку войсковая часть 49345 упразднена без правопреемника, в силу положений ст. 151, 1068 и 1101 ГК РФ ответственным за причинение вреда здоровью является Министерство обороны Российской Федерации. Отменяя решение гарнизонного военного суда, суд второй инстанции исходил из следующего. Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Действительно, законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда (абз.1, 2 п. 1 ст. 1064 ГК РФ). В соответствии с п. 1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей. Согласно п. 1 ст. 37 Федерального закона от 28 марта 1998 г. №53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» военнослужащий, гражданин, проходящий военные сборы, и гражданин, пребывающий в мобилизационном людском резерве, считаются исполняющими обязанности военной службы в установленных законом случаях. Однако действия военнослужащих Сбродова и Бахмудова, исходя из названных положений, хотя и были совершены во время исполнения ими обязанностей военной службы, но не были обусловлены непосредственным выполнением ими боевых задач, не продиктованы характером поставленных перед ними служебных заданий. Совершенные указанными военнослужащими действия, установленные вступившим в законную силу приговором суда, носили противоправный характер, были направлены на причинение вреда здоровью Шемакина, являлись преступлениями, то есть находились за рамками осуществления указанными лицами обязанностей военной службы. Кроме того, гарнизонный военный суд при разрешении спора не учел положения Федерального закона от 28 марта 1998 г. №52-ФЗ «Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы», которым для военнослужащих установлено обязательное государственное страхование жизни и здоровья. Обязательное государственное страхование жизни и здоровья военнослужащих и приравненных к ним лиц, установленное в целях защиты их социальных интересов и интересов государства (п. 1 ст. 969 ГК РФ), является одной из форм исполнения государством обязанности возместить ущерб, который может быть причинен жизни или здоровью этих лиц при прохождении ими службы. В конституционно-правовом смысле страховое обеспечение, полагающееся военнослужащим и приравненным к ним лицам в соответствии с рассматриваемым Федеральным законом, – наряду с иными выплатами, которые в целях возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью, могут быть установлены им на основании других законов (ст. 1084 ГК РФ, ст. 29 Закона Российской Федерации «О милиции» и др.), – входит в гарантированный государством объем возмещения вреда, призванного компенсировать последствия изменения их материального и (или) социального статуса вследствие наступления страховых случаев, включая причиненный материальный и моральный вред (п. 2 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2002 г. №17-П). В суде апелляционной инстанции достоверно установлено, что Шемакину произведена выплата единовременного пособия в размере 1 000 000 руб. страховой организацией, с которой Министерством обороны Российской Федерации заключено соглашение. Поскольку суд первой инстанции неправильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, и применил нормы материального права, вынесенное им решение отменено и принято новое решение, которым в удовлетворении искового заявления Шемакина о взыскании с Министерства обороны Российской Федерации компенсации морального вреда отказано.

Если требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ, то на него в силу статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность не распространяется.

Полковник Белов, полагая, что в результате проведенных в июне 2014 г. трёх операций в ФГКУЗ «Главный военный клинический госпиталь войск национальной гвардии Российской Федерации» (далее – госпиталь) ему по вине хирургов госпиталя были причинены тяжёлые травмы, относящиеся к страховым случаям, в июле 2014 года обратился к руководству госпиталя с требованием оформить документы на выплату страховой суммы, в чем ему было отказано. Вследствие ухудшения состояния здоровья в декабре 2014 г. и в марте 2018 г. врачами Городской больницы №23 г. Москвы истцу были проведены ещё две хирургические операции. В 2018 г. Белов уволен с военной службы по состоянию здоровья. Полагая, что ненадлежащим оказанием медицинских услуг ему был причинён вред здоровью, Белов обратился в суд с исковым заявлением, в котором просил взыскать с госпиталя в его пользу денежные средства в счет:

невыплаченных страховых сумм, в размере 400 000 руб.;

возмещения причиненных утратой заработка, а также несвоевременным получением страховых сумм упущенной выгоды, в размере 150 080 руб.;

компенсации причиненного вреда здоровью морального вреда, в размере 2 000 000 руб.

Отказывая в удовлетворении искового заявления, Реутовский гарнизонный военный суд, руководствуясь положениями статей 196 и 200 ГК РФ, пришел к выводу, что поскольку Беловым требования о взыскании вреда, причиненного жизни и здоровью, не заявлены, то им пропущен срок исковой давности. Отменяя решение гарнизонного военного суда и направляя дело на новое рассмотрение в тот же суд первой инстанции, суд апелляционной инстанции исходил из следующего. В соответствии со статьёй 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Пунктом 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» (далее – постановление) разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье и т.п.). Согласно статье 208 ГК РФ исковая давность не распространяется на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ, кроме случаев, предусмотренных законом. Из содержания пункта 7 постановления следует, что если требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ, то на него в силу статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность не распространяется, кроме случаев, предусмотренных законом. В случае, когда требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения имущественных или иных прав, для защиты которых законом установлена исковая давность или срок обращения в суд (например, установленные статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации сроки обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора), на такое требование распространяются сроки исковой давности или обращения в суд, установленные законом для защиты прав, нарушение которых повлекло причинение морального вреда. Как установлено по делу, Белов требование о компенсации морального вреда связывает именно с причинением ему вреда жизни и здоровью. Таким образом, поскольку требования истца о компенсации морального вреда вытекают из нарушения его нематериальных благ, к коим относится причинение вреда здоровью, то, вопреки ошибочным выводам гарнизонного военного суда, исковая давность на заявленные им требования не распространяется74.