Читать книгу Судебная практика по делам военнослужащих. 2019—2022 года - Евгений Клещенко - Страница 78

Неверная оценка обстоятельств, обусловленных освобождением ответчика от исполнения служебных обязанностей в связи с признанием его негодным к военной службе, повлекла принятие ошибочного решения.

Командир части обратился с иском о привлечении К. к полной материальной ответственности на сумму 134 647 рублей за ущерб, причиненный разукомплектованием автомобильной техники роты охраны. Решением Санкт-Петербургского гарнизонного военного суда иск был удовлетворен частично. Признав К. виновным в утрате вверенного имущества, суд с учетом обстоятельств дела и материального положения ответчика снизил размер взысканных в доход федерального бюджета денежных средств до 100 000 рублей. Окружной военный суд решение отменил ввиду недоказанности вины ответчика в причинении при исполнении обязанностей военной службы ущерба государству, указав следующее. Согласно пункту 1 статьи 3 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» в редакции, действовавшей на момент разрешения дела, военнослужащие несут материальную ответственность только за причиненный по их вине реальный ущерб при исполнении ими обязанностей военной службы. Военнослужащие несут материальную ответственность в полном размере ущерба в случаях, когда ущерб причинен военнослужащим, которому имущество было передано под отчет для хранения, перевозки, выдачи, пользования и других целей (абзац 2 статьи 5 Федерального закона). В соответствии со статьями 144—145 Устава внутренней службы Вооруженных Сил РФ (далее – Устав) и пунктами 82—85, 105 Руководства по войсковому (корабельному) хозяйству в Вооруженных Силах Российской Федерации, утвержденного приказом Минобороны РФ от 3 июня 2014 года №333 (далее – Руководство), командир роты организует и руководит ротным хозяйством, осуществляет контроль за его состоянием и обеспечение военнослужащих положенными материальными ценностями, в том числе отвечает за сохранность имущества роты. Командир роты обязан проверять не реже одного раза в месяц наличие, состояние и учет военного имущества роты, сличая сведения с учетными данными воинской части и занося результаты в книгу осмотра (проверки) вооружения, военной техники и боеприпасов. К. с 2016 года состоял в должности командира роты охраны, за которой числились 9 автомашин, разукомплектование которых вменяется ему в вину. В силу своего должностного положения со дня принятия дел и должности он нес полную материальную ответственность за сохранность автомобильной техники подразделения, являвшейся составной частью ротного хозяйства. Однако только это обстоятельство ещё не подтверждало наличие необходимых оснований для удовлетворения иска. В обоснование вины ответчика в причинении ущерба истец указал, что К. после признания негодным к военной службе не предпринял мер по передаче ротного имущества другому лицу, а затем отказался участвовать в сдаче дел по занимаемой должности, организованной приказами командира части. Гарнизонный военный суд исходил из того, что К. занимал должность командира роты охраны вплоть до исключения с 15 октября 2019 года из списков личного состава части, а потому до надлежащей сдачи дел и должности нес полную материальную ответственность за сохранность ротного имущества. Однако результатами инвентаризации было установлено, что по состоянию на 17 декабря 2018 года имущество роты имелось в наличии, разукомплектования автомобильной техники выявлено не было. Следовательно, ущерб, который вменялся в вину ответчику, был причинен позднее. С 4 декабря 2018 года К. находился на стационарном лечении, по результатам которого заключением ВВК от 27 декабря 2018 года он признан не годным по состоянию здоровья к военной службе. В силу статьи 51 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе», пункта 66 Положения о военно-врачебной экспертизе, утвержденного постановлением Правительства РФ от 4 июля 2013 года №565, и статьи 359 Устава К. подлежал досрочному увольнению с военной службы по состоянию здоровья с освобождением от исполнения служебных обязанностей с момента признания заключением ВВК не годным к военной службе и до исключения из списков личного состава воинской части. В связи этим командир части освободил К. от служебных обязанностей с 29 декабря 2018 года по дату исключения из списков личного состава части. Требования статьи 43 Федерального закона «О воинской обязанности и военной службе», статьи 12 Положения о порядке прохождения военной службы, статьи 92 Устава и пунктов 205, 215—216 Руководства обязывали командира части назначить иное лицо, временно отвечающее за хозяйственную деятельность роты охраны, а также организовать и провести передачу дел и должности командира данного подразделения. Обязанность по проверке фактического наличия, качественного состояния, комплектности материальных ценностей в подразделении, сверке полученных сведений с данными учета воинской части, а также представлению акта о приеме подразделения в этом случае возлагалась на лицо, принимающее дела и должность. Однако с 4 декабря 2018 года по 11 июля 2019 года командир части лиц, временно исполняющих обязанности командира роты охраны, не назначил и мер по приему у К. дел по данной воинской должности не принял. Акт приема-передачи дел и должности командира роты охраны своевременно оформлен не был, поскольку командование ошибочно полагало невозможным выполнение этих мероприятий в отсутствие К. и настаивало на его личном участии в их проведении, в связи с чем комиссионный акт был утвержден лишь 25 сентября 2019 года. Таким образом, сведения, подтверждающие виновность ответчика в необеспечении сохранности автомобильной техники, приведшей к её разукомплектованию в период с 17 декабря 2018 года по 25 сентября 2019 года, в представленных истцом доказательствах отсутствовали, а вывод суда о ненадлежащем исполнении К. в этот период должностных обязанностей противоречил закону, поскольку из-за болезни, исключавшей возможность прохождения военной службы, он был от них освобожден. В силу пункта 1 статьи 3 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» (в редакции Федерального закона от 18 июля 2017 года №170-ФЗ) недоказанность вины К. в причинении при исполнении обязанностей военной службы реального ущерба государству исключала возможность привлечения его к материальной ответственности, в связи с чем окружной военный суд решение по делу отменил и принял новое решение об отказе в удовлетворении иска77.