Читать книгу Русская мера: vers libre - Евгений Лукин, Момо Капор - Страница 7
Верлибры
Сербские мотивы
Оглавление1. Хождение на Фрушскую гору
Моим проводником по Воеводскому краю был сербский поэт и переводчик Александр Шево. Вместе с ним я восходил на Фрушскую гору, где вознеслись к небесам неисчислимые кресты старинных монастырей. Из-за этого воеводскую возвышенность иногда величают Северным Афоном. Здесь, в одной из церквей, хранятся мощи святого воина Феодора Тирона, который отказался почитать римских идолов и 17 февраля 306 года был сожжен на костре в византийском городе Амасии. Об этом христианском мученике я написал поэму «Костер Амасийский», и вот теперь шел поклониться его нетленным мощам.
Его мать была русской.
Его отец был сербом.
Ему пришлось стать толмачом —
Переводить между матерью и отцом.
Мы восходили с ним
На святую Фрушскую гору.
Мы бродили с ним
От монастыря к монастырю.
По дороге он учил меня
Читать сербские книги:
Как написано – так и читай,
Как задумано – так и говори.
В одной обители нам посчастливилось
Побывать на крещении младенца.
В другой обители мы полюбовались
Торжественным обрядом венчания.
«Боюсь, что в третьей обители
Мы окажемся на отпевании», —
Мрачно пошутил он,
Переводя дыхание.
И тогда мы пошли в вертоград,
Что раскинулся между церквями,
Лакомиться голубым виноградом,
Собирать ореховую опадь.
«Опавший орех подобен слову, —
Толковал мой переводчик, —
Его надо нащупывать подошвой,
Как нужное слово – языком».
Возвращались мы с Фрушской горы
Поздним осенним вечером.
В моей переметной суме
Позвякивал грецкий словарь.
«Славный выдался денек, —
Подумалось на прощанье, —
Я научился читать по-сербски
И переводить с грецкого».
2. Бегство от забвения
Старинный сербский городок Сремски Карловцы. Здесь вместе с поэтессой Миленой Тепавчевич мы возлагали венок к памятнику великому сербу Савве Рагузинскому – сподвижнику Петра Великого, о котором теперь многие подзабыли. А ведь это он от имени России подписал пограничные договоры с Китаем и Турцией, украсил итальянскими статуями Летний сад в Петербурге и подарил русскому царю арапчонка Ганнибала – прадеда великого русского поэта Александра Пушкина.
В Карловцах мы возлагали венок
К памятнику Савве Рагузинскому.
Оратор назвал это действо
Бегством от забвения.
Воистину: мы бежали от забвения,
Как бежали древние иудеи
От египетского фараона
В поисках земли обетованной.
Я вспомнил, что тоже колесил
В поисках таинственной мызы,
Некогда подаренной Петром I
Доблестному Савве Рагузинскому.
Эта финская мыза Матокса
Затерялась в карельских лесах
На обочине окольной дороги,
Ведущей к Санкт-Петербургу.
И вот я разыскал дивный луг,
Обрамленный лесным орешником.
Когда-то здесь высился храм,
Возведенный хозяином мызы.
А теперь высокая трава
Заполонила священное пепелище.
И лишь чудесный золотой венец
Сиял над ней в утренней дымке.
Я пошел через эти заросли,
Раздвигая стебли руками.
Предо мною предстал деревянный крест,
Осененный солнечным венцом.
А с другой стороны луга
Двигался навстречу косарь,
И высокая трава забвения
Падала к его ногам.
Приблизившись, он сказал мне:
«Бог даст, храм восстанет из праха,
А пока пусть хранит это место
Святой православный крест».
Когда мы возлагали венок
К памятнику Савве Рагузинскому,
Моя спутница вдруг обмолвилась:
«Венок сербы называют венцом».
2018
