Читать книгу Конфиденциально. Ближний Восток на сцене и за кулисами - Евгений Примаков - Страница 32

В доктрине говорилось о намерении США оградить страны Ближнего Востока от коммунизма и его агентов. Для этого США готовы были использовать все свои возможности, вплоть до прямого вмешательства в дела ближневосточных стран. Не думаю, что в Вашингтоне в то время не понимали, что реальной угрозы коммунизма на Ближнем Востоке не существует. Имея достаточно надежные источники информации, Вашингтон, по идее, не должен был исходить из того, что СССР намерен устанавливать коммунистические режимы в арабских странах. Антикоммунистическая упаковка доктрины Эйзенхауэра, очевидно, призвана была расположить к ней в первую очередь монархических союзников США в арабском мире. Совершенно ясно, что они не отнеслись бы благосклонно к доктрине, если бы была обозначена ее нацеленность против какой-нибудь арабской страны, в том числе и Египта. А на самом деле доктрина Эйзенхауэра, судя по ее содержанию, по той обстановке, в которой она появилась, и по событиям, последовавшим после ее провозглашения, как раз и была направлена на то, чтобы нейтрализовать влияние насеровского Египта – «союзника СССР на Ближнем Востоке». Одновременно целью доктрины было установление американской монополии в ближневосточных делах уже без посредничества Великобритании или Франции.

После провозглашения доктрины посол США, очевидно получив соответствующие инструкции из Вашингтона, изменил даже тон в разговорах с Насером. 31 марта 1957 года в загородной резиденции президента на Барраже Насер рассказал об этом разговоре советскому послу в Египте. В ответ на слова Насера, что он «стремится улучшить отношения с США», американский посол заявил ему «от имени президента США Эйзенхауэра»: «Пока вы, египетское правительство, близки Советскому Союзу, мы не можем пойти ни на помощь вам, ни на улучшение наших отношений». Насер ответил ему: «США хотят нас подтолкнуть к самоубийству – сначала отказаться от дружественных отношений с Советским Союзом, а потом пойти на поклон к Эйзенхауэру, с тем чтобы США взяли нас за горло и диктовали свои условия».

Этот разговор Насера состоялся с американским послом после возвращения того из США, где он имел встречи со своим руководством.

В связи с окончанием флирта США с насеровским националистическим режимом все большее место в американской политике стало принадлежать Израилю. Значение Израиля возросло не только в связи с тем, что он становился одной из опор проведения ближневосточного курса США. Во время холодной войны Израиль стал прямым американским союзником в противоборстве с Советским Союзом. Уникальная в этом плане роль Израиля не ограничивалась пропагандистской деятельностью, но охватывала даже военную область. В войнах с арабами проходили важные для американских конструкторов испытания на поле боя современных американских вооружений, а после таких войн Израиль поставлял в США захваченную советскую военную технику. И не только непосредственно после войны. Так, например, израильская разведка завербовала иракского летчика, который за миллион долларов и убежище для членов его семьи в 1965 году похитил самолет МиГ-21, который был переправлен в США. Руководитель МОССАДа Амит передал руководителю ЦРУ Ричарду Хелмсу, что американцы смогут составить теперь более реалистичное представление о боевых возможностях МиГов и усовершенствовать свои истребители. Аналогичная история произошла с самолетом МиГ-23, который в 1989 году был похищен сирийским летчиком, завербованным МОССАДом. Израиль «поделился» также информацией с ЦРУ и разведкой ВВС США о захваченном в результате десантной операции новейшем радаре, установленном на египетских позициях у Суэцкого канала.

Далеко не последнюю роль в выработке американского курса на Ближнем Востоке сыграло общественное мнение в США, которое в немалой степени создавалось израильским лобби, особенно в конгрессе и средствах массовой информации. О характере распространенных в Соединенных Штатах настроений по поводу роли Израиля в американской политике свидетельствуют хотя бы выступления на слушаниях в конгрессе США, состоявшихся в 1970 году (еще до острых событий «черного сентября» в Иордании). Один из американских политологов, И. Кеннан (не путать с Дж. Кеннаном, который мыслил совсем по-иному), озвучив мнение ряда участников слушаний, сказал, что без существования Израиля «Иордания давно уже была бы поглощена либо Египтом, либо Сирией и на очереди стоял бы Ливан». Такую же судьбу он предрек Северному Йемену, Саудовской Аравии и эмиратам Персидского залива.

Кеннан пошел еще дальше: по его словам, не было бы Израиля, «…русские поспешили бы заполнить вакуум, созданный англичанами в Адене»[17]. И нужно сказать, что в Соединенных Штатах так думали в ту пору многие.

С момента провозглашения доктрины Эйзенхауэра начался этап наступательной американской политики, направленной на создание антинасеровского лагеря в арабском мире. В Иордании, где за три месяца до провозглашения доктрины на выборах победили пронасеровские силы и премьер-министром стал Сулейман Набулси, с помощью ЦРУ было организовано свержение его правительства. Соединенные Штаты поспешили заявить, что устанавливают сумму 50 миллионов долларов в качестве ежегодной выплаты Иордании.

Свержение Набулси сопровождалось доведением до Насера израильской угрозы оккупировать Западный берег реки Иордан, если он попытается вмешаться в иорданские события, а Саудовская Аравия (это хотел сделать Ирак, но Израиль через США воспрепятствовал этому) перебросила в Иорданию несколько тысяч солдат. Между тем нет оснований считать, что Насер в период нахождения на посту премьера Набулси пытался «оседлать» иорданский режим, хотя у него в то время было достаточно сторонников в этой стране.

Доктрину Эйзенхауэра сразу приняли Израиль, а также президент Ливана Шамун, за ним последовали король Сауд, король Иордании Хусейн и премьер-министр Ирака Нури Сайд.