Читать книгу Пути обретения бессмертия. Даосизм в исследованиях и переводах - Евгений Торчинов - Страница 14

Ду Гуан-тин (855–933) – выдающийся даос переломной эпохи в истории даосизма. Эта эпоха была временем перехода от старого, традиционного даосизма к новому, «реформированному» даосизму «Пути золота и киновари» и «Учения Совершенной Истины». Монашеское имя Ду Гуан-тина – Восточное Море (Дун-ин) – намекало на необъятность его мудрости и образованности, которой он особенно славился. Формально Ду Гуан-тин был патриархом малоизвестной школы «Трех Вместилищ» («Сань дун» – намек на три основных раздела «Дао цзана»), но его значение выходило далеко за ее рамки, приобретая общедаосское измерение.

Вначале он был вполне правомерным конфуцианцем, изучавшим каноны и исторические сочинения. Однако позднее он обратился к даосизму и принял монашество в монастыре на знаменитой горе Тяньтайшань, горе, воспетой в IV в. поэтом Сунь Чо и ставшей позднее центром буддийской школы, названной по горе Тяньтайшань – «Тяньтай». Но еще до Сунь Чо о ней писал и алхимик Гэ Хун, включивший ее в свой список 37 «знаменитых гор», на которых возможно даосское подвижничество. Поэтому на ней появились и даосские монастыри.

Ду Гуан-тин – один из наиболее плодовитых авторов своего времени, в «Дао цзан» включено 28 его сочинений. Большинство творений Ду Гуан-тина – комментарии к даосским каноническим текстам, в том числе и к «Дао-Дэ цзину». В центре философии Ду Гуан-тина – проблема соотношения Дао и вещей, которая решается им достаточно традиционно: Дао – это «надформенное» (син эр шан), а вещи – «подформенное» (син эр ся). Ду Гуан-тину принадлежит также своеобразная социальная доктрина, указывающая на то, что он сохранил определенные конфуцианские интересы и симпатии. С его точки зрения, всякое социальное неравенство и вообще социальные различия обусловлены качеством энергии-пневмы (ци) людей: чистая энергия-пневма присуща людям умным и благородным, а мутная – презренным и глупым. Эта доктрина делает Ду Гуан-тина непосредственным предшественником неоконфуцианцев XI–XII вв. Занимался Ду Гуан-тин также вопросами космогонии и космологии.

Вместе с тем на него нельзя смотреть как на сухого теоретика и комментатора. Ду Гуан-тин активно занимался даосской практикой трансформации сознания и даже написал ряд трактатов по проблеме самадхи – высшей формы сосредоточения, ведущей к трансу и достижению высшей формы психического состояния. В этих трактатах видно влияние буддийской йоги – психотехнической практики обретения пробуждения, или просветления (бодхи). Таким образом, Ду Гуан-тин воплотил в себе идеал «единства трех религий», ставший ведущим и основополагающим в новом даосизме позднего Средневековья.

В заключение отметим, что первым и пока единственным исследователем творческого наследия Ду Гуан-тина был наш соотечественник, выдающийся ученый-китаевед Юлиан Константинович Щуцкий, опубликовавший в 1934 г. во время стажировки в Японии на китайском языке статью о даосском символизме Ду Гуан-тина. Эта статья, впрочем, сыграла роковую роль в жизни ученого: после возвращения в СССР он попал в мясорубку сталинских репрессий, был обвинен в шпионаже в пользу Японии и расстрелян в 1938 г.