Читать книгу Темная сага - Евгений Валентинович Сазонов - Страница 8

Глава I

Целую неделю лил дождь. Весь город, словно многотонный корабль, попавший в шторм, был гневно терзаем могучими ветрами и ливнями. Изо дня в день капризы природы разыгрывали один и тот же сценарий: пасмурное утро дарило горожанам унылое и вялое настроение; ближе к полудню начинал моросить мелкий дождик, его капельки были настолько холодны, что, попадая на кожу, ассоциировались у людей с укусами гнуса; к обеду туман рассеивался и на полчаса позволял жителям насладиться теплым солнцем и чистым небом. Однако природа недолго выказывала благосклонность – стаи мрачных туч, как неприятельские бомбардировщики, затягивали небеса. В те моменты, когда грозовые облака еще не воздвигли тьму над городом, солнечные лучи, пробиваясь сквозь воздушные скопления, озаряли синим сиянием улицы и парки. Дома, тротуары, аллеи – весь город теперь окрашивался четкими тонами. Затем наступал сумрак и на землю обрушивался ливень, его спутники – гроза и ветер – не заставляли себя долго ждать.

Дмитрий Шихов проснулся ровно в восемь часов утра и первым делом глянул в окно. Опять все то же самое: густой туман; хмурые люди, спешащие на работу; несколько человек, опохмеляющихся возле пивного ларька, и тоскливое настроение, которым пропитались все горожане. Одно и то же изо дня в день. Единственным существом, которое разнообразило эту привычную картину, была крупная овчарка. Она выскочила из соседнего подъезда и начала громко гавкать на всех и вся, что ее окружало. Вероятнее всего, злобная псина была первым и последним примечательным событием за весь грядущий день для Дмитрия Шихова – директора областной библиотеки. Подумать только! А ведь когда-то он мечтал совсем о другом. Нет-нет, быть директором, конечно, совсем неплохо… ну если не считать того, что здание библиотеки требует капитального ремонта, и что оно размером с маленький магазинчик, и что все работники – это две старые ворчливые тетки. Можно и дальше углубиться в минусы этой работы: посещаемость библиотеки постоянно сокращается; мизерное финансирование из городской казны и как следствие маленькая зарплата; плачевное состояние книг из-за непокорной сырости в помещениях… Но были и плюсы: бесплатный доступ к литературе и осознание самого себя в статусе директора – пожалуй, и все.

Шихову исполнилось тридцать пять лет. В его судьбе не было ничего примечательного: школа, институт, армия, затем свадьба, рождение дочери, работа. Теперь каждый новый день начинался одинаково: подъем в восемь утра, завтрак в семейном кругу, затем родители одевали дочку и кто-то из них отводил ее в детский садик. Дмитрий на автобусе добирался до библиотеки, а его жена спешила в институт, где работала деканом, благо учебное заведение находилось рядом с домом. Вечером Шихов усаживался перед телевизором и смотрел увлекательные передачи о том, как живут люди в других странах, или о природных катаклизмах, иногда он переключал каналы и попадал на программы новостей, где постоянно говорили о голоде в Южной Африке и очередном разбившемся самолете. Каждый вечер во время просмотра телепередач жена Дмитрия занималась ребенком и заодно что-то говорила своему мужу о кофточках, которые ей надо купить, о том, что ей хотелось бы получить на Восьмое марта, об отпуске за границей и еще о чем-то. Шихов делал вид, что слушает ее, хотя на самом деле он пребывал полностью в телевизоре – это был единственный предмет, который помогал ему забыть о скучной действительности. На высказывания жены Дмитрий машинально произносил естественные фразы, это были абсолютно незаменимые слова: «Ага», «Да, да, да», «Конечно» или «Да ты что!», «Почему не слушаю? Я тебя слушаю», «Согласен», «А не дороговато ли?», «В следующем году купим». Затем ближе к полуночи все ложились спать, а утром начинался новый день, такой же, как и предыдущие. Но даже в такой размеренной жизни директора библиотеки иногда случались страшные потрясения, например, раз в год на три дня к Шихову приезжала теща… Если говорить об отпуске, то когда это святое время выпадало на лето, Дмитрий проводил его на даче, копая грядки, сажая картошку, поливая теплицы. Ну а как награда за все труды – к концу лета семья Шиховых собирала урожай, тоже довольно увлекательное занятие.

О чем мечтал Шихов в свои ранние годы? Он жаждал стать геологом: поля, рюкзаки, палатки – лесной романтизм в ореоле путешествий и суровых реалий. Его первый полноценный поход, который он совершил в семнадцать лет, заставил Дмитрия посмотреть на лесные скитания другими глазами. Компания выехала на природу вшестером, никто из его друзей даже не знал, как правильно расставлять палатку. В итоге первая половина дня закончилась для искателей приключений кормлением комаров и провальными попытками развести костер, а далее последовал дождь… Сам Шихов тоже не смог блеснуть знаниями в областях, связанных с палатками и приготовлением пищи в полевых условиях. Таким образом, уже на следующий день любители походов вернулись в город уставшие, голодные и набравшиеся впечатлений. Этот неудачный опыт заставил Дмитрия призадуматься: а стоит ли оно того? Возможно, из него и не получится хорошего геолога, тогда, быть может, нужно попытать счастье в других направлениях. Спустя некоторое время после «легендарного похода» Шихов принял решение поступить на исторический факультет педагогического университета. Ведь работа в кабинетах может быть не менее интересной, чем в поле.

Порой он жалел о своем решении. Где-то в далеком прошлом остался тот самый день – день выбора. Дмитрий считал, что, сделай он тогда ставку на изучение геологии, по крайней мере сейчас ему было бы о чем рассказать людям. Он поведал бы им о том, как сталкивался с медведем-людоедом в загадочной тайге, изложил бы свои познания об удивительных минералах, что покоятся в недрах Земли, не говоря уже про истории о золотоносных рудниках. И самое главное – он смог бы выдумать легенды о том, кто обитает в лесах и горных озерах, о древних хранителях рек и оврагов. Сколько бы всего он мог увидеть! Рассказать! Но… до невообразимой банальности старая как мир будничная рутина постепенно выедала из него все мечты и тайные желания о путешествиях и открытиях. Быт и бюрократия при помощи отточенных приемов и ловушек отрывали от его сердца наивные приключенческие грезы. Порой, перебирая кипы старых книг в собственной библиотеке, он, как мечтательный мальчишка, представлял себя забирающимся на отвесную гору или убегающим от стаи волков. Обычно в таких случаях Дмитрий отгонял от себя глупые видения и говорил себе, что он не маленький ребенок и ему пора бы повзрослеть.

В последнее время будни накинулись на Шихова с особой ожесточенностью. На сей раз они твердо решили похоронить в нем все то, что было связано с его внутренним миром. Бесконечные проливные дожди, напавшие на город, размывали тротуары и дороги. Бурные потоки вод, которые сходили в переполненную канализацию, уносили вместе с собой не только частички асфальта, но и остатки и без того скудного настроения Дмитрия. Унылая рутина, царившая на его работе, гармонично объединилась с сыростью на улице и грибком, что атаковал внутренние стены библиотеки. Каждое хмурое утро переполненные автобусы, довозившие Шихова до работы, попадали в пробки. Оказавшись зажатым среди тучных тел, он, как правило, старался протиснуться к выходу и выйти еще до своей остановки – лучше пройтись по лужам, чем слышать хруст собственных костей в салоне общественного транспорта.

Конечно, обыденность пожирала его, но ведь в свое время он сам выбрал этот путь. Однако, несмотря на всю его внутреннюю подавленность, в мире была сила, которая помогала Шихову жить и противостоять натискам печали. Это была любовь. Любовь к жене и к дочери. Они были словно два лучика яркого света в тусклом храме будней. Точно так же, как белый кит рассекает морскую гладь, смех его дочери пронзал пелену скучной реальности, а мимолетная улыбка его жены могла в один миг разрушить тот самый мост, по которому рутина и тоска торжественно заходят в душу, и в такие моменты Шихов понимал, что на свете есть вещи, ради которых нельзя позволять отчаянью брать верх.

Что ж, теперь все, о чем мечтал Шихов, это было желание увидеть, как его дочь вырастет и самостоятельно поплывет по жизненному пути; после этого директор библиотеки спокойно уйдет на пенсию и скоротает остаток своих лет в блаженном забвении. Обычное перспективное будущее обычного человека.

Глава II

Этот день не предвещал для Дмитрия ничего нового. Он как всегда пришел на работу и проследовал в свой кабинет. Шихов сел за стол и начал перебирать какие-то бумаги, между тем его мозг неожиданно воспротивился выполнению работы. Внутренний голос упрямо твердил о том, что ему необходимо выйти на свежий воздух. Стены кабинета представились ему невероятно маленькими, как будто они сузились до размеров крохотного ящика. Атмосфера в помещении наполнилась тяжелым воздухом, и удушливая влага стала впитываться в одежду, проникая под ткань и забивая каждую пору его кожи. Шихов ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Но это не помогло, скорее наоборот, неприятная теплота проникала в его легкие с каждым вдохом, это все равно что очутиться в закрытой теплице, когда на улице властвует пекло. Дмитрий решил открыть форточку и был приятно удивлен, обнаружив, что за окном, которое располагалось у него за спиной, наконец-то светит солнце. Что ж, после недельного ливня было бы неплохо выйти на улицу и присесть на скамейке, дабы наконец-то взглянуть на светлый мир, а не на воплощение сырой депрессии.

Шихов обошел здание библиотеки и попал на небольшой дворик, заросший травой. Мокрая полынь росла по пояс, но все же сквозь поле чернобыли тянулась достаточно широкая тропа. Так что у него не было опасений задеть одеждой лепестки, насыщенные росой. В центре поляны росло несколько берез, у подножия которых стояла небольшая деревянная скамейка – укромное пристанище для влюбленных парочек. Царство полыни расстелилось за зданием библиотеки, а дальше открывался унылый пейзаж с недостроенным жилым комплексом.

К счастью, скамейка была сухая, густые кроны деревьев уберегли ее от нападений дождя, а солнечное тепло высушило тонкий слой влаги. Дмитрий присел и огляделся по сторонам. Даже не верится: ненавистный ливень освободил небо от своих оков, хотя, возможно, это и ненадолго. Но зачем об этом думать? Пока царствует солнце и душа наполняется светом, можно на время позабыть обо всем и наслаждаться тем, как колышется полынь, стряхивая с себя остатки дождливой недели, как птицы садятся на ветви и поют песни о далеких краях, и даже тем, как стрекочут насекомые, – настало время, когда природа просыпается от дождливой полудремы.

Шихов снял душный пиджак и положил рядом с собой. Затем он достал из кармана брюк пачку сигарет и зажигалку. Пагубная привычка, которую он умело скрывал от своих домочадцев, иногда помогала расслабиться, по крайней мере ему так казалось. Вдохнуть клубы табачного дыма, когда на улице такая погода, – это же просто предел мечтаний. На пару минут сознание погрузится в легкий опьяняющий поток, и тогда…

Дмитрий даже не успел поднести сигарету к губам, как его тело в одно мгновение исчезло из этого мира, он растаял в воздухе в тысячу раз быстрее, чем тает табачный дым. Скамейка осталась пуста. И только пиджак, перекинутый через деревянную лавку, указывал на то, что еще мгновение назад здесь находился человек. Птицы так же пели песни, колыхание полыни рождало тихий шепот, насекомые разговаривали на своем языке. Ничего не изменилось. Как боль не меняет свое лицо уже тысячи лет, так и маленький островок зелени не изменил своего облика – лишь темный пиджак, оставленный на скамейке…