Читать книгу Пришельцы ниоткуда - Франсис Карсак - Страница 6

К моему глубочайшему сожалению, посадка произошла ночью. Когда мы вошли в атмосферу Эллы, мои часы показывали семь часов двадцать минут по земному времени, но я и сейчас не знаю чего – утра или вечера. Облачность была настолько густой, что прежде, чем мы вошли в тенистую зону, я почти ничего не смог различить внизу – лишь мерцающие поверхности в разрывах между тучами, по всей видимости, моря. Приземлились мы совершенно бесшумно, без малейших толчков. Ксилл опустился среди голой темной равнины. Лишь вдалеке сверкали огоньки.

– Выходит, нас никто не ждет? – наивно спросил я Суйлика.

– Скажешь тоже – «ждет»!.. Кто же знает, когда какой ксилл вернется? Сотни их сейчас исследуют Пространство! Зачем же их ждать? Я сообщил о нашем прибытии Мудрецам. Завтра ты предстанешь перед ними. А сейчас следуй за мной.

Мы вышли из ксилла. Вокруг царил полный мрак. Суйлик включил маленький фонарик, закрепленный у него на лбу широкой лентой, и мы двинулись в путь. Под ногами я чувствовал упругий ковер густой короткой травы. Шагов через сто луч фонарика осветил низкое белое строение без видимых окон и дверей. Мы обошли его. Суйлик не сделал ни единого жеста, но в стене вдруг открылась дверь, и мы оказались в коротком коридоре, пол которого был выложен ослепительно-белыми плитами. В глубине, справа и слева, уже отъезжали в сторону две двери. Суйлик указал на левый проем:

– Ты будешь спать там.

Комната была освещена мягким голубым светом. В ней стояло очень низкое, чуть вогнутое, без простыней, ложе, покрытое простым белым одеялом. Рядом, на небольшом столике, слабо мерцали какие-то сложные аппараты. Суйлик указал на один из них.

– «Тот-кто-приносит-сон», – объяснил он. – Если не сможешь уснуть, нажми эту кнопку. Раз уж тебе подходит наша пища, это тоже должно подействовать.

Суйлик ушел. С пару-тройку минут я просто сидел на краю кровати. Мне казалось, что я все еще на Земле, в какой-то чрезвычайно цивилизованной ее части, скажем в Соединенных Штатах или Швеции, но только не на неведомой планете, за бог знает сколько миллиардов километров от дома! Под легким и мягким на ощупь одеялом я нашел нечто вроде ночной пижамы, скроенной как комбинезон из одного куска еще более легкой ткани. Я переоделся и лег. Ложе было в меру упругим и в то же время прекрасно облегало тело. Под тоненьким одеялом мне вскоре стало так жарко, что я его сбросил: в комнате и так было тепло. Какое-то время я ворочался, не в силах уснуть, потом вспомнил совет Суйлика и нажал указанную им кнопку. Я успел услышать очень слабое жужжание и погрузился в сон…

Пробуждался я очень медленно, выходя из странного сна, в котором разговаривал о чем-то с зеленолицыми людьми.

Где я находился? Сначала мне показалось, что в Скандинавии, по которой я действительно путешествовал в свое время. Однако я отчетливо помнил, что уже вернулся оттуда. В любом случае это был не мой дом, где кровать, которую я постоянно собираюсь сменить, но всякий раз забываю, отличается крайней жесткостью. Черт подери! Да я же был на Элле!

Я вскочил, щелкнул переключателем света. Стена напротив растаяла, сделалась прозрачной: передо мной, до синеватой линии далеких гор, тянулась бескрайняя желтая степь.

Слева, на желтой траве, темным пятном лежала чечевица ксилла. Небо было странного светло-голубого оттенка; высоко-высоко по нему плыли редкие белые облака. Вероятно, было еще очень рано.

С легким шумом в комнату въехал низенький столик на колесах и, медленно перемещаясь, остановился рядом с моей «кроватью». Из глубины его тихонько поднялся поднос с чашкой золотисто-желтой жидкости и тарелкой розового желе. Судя по всему, хиссы имели привычку завтракать в постели! Я поел с большим удовольствием; и желе, и напиток оказались очень вкусными, хотя определить, на что они походили, я просто не мог. Едва я покончил с завтраком, как автомат выкатился из комнаты.

Я оделся и тоже вышел. Наружная дверь была открыта, как и все двери в доме. Сам домик показался мне маленьким: я решил, что в нем всего три выходящие в коридор комнаты, и лишь позднее узнал, что во всех жилищах хиссов бывает еще два или три подземных этажа.

Я обошел вокруг дома. Воздух был резкий, свежий, но не холодный, солнце – в мыслях я никогда не смог назвать его Иалтаром! – стояло еще низко. Кругом не было ни души. В некотором отдалении виднелось еще три строения, таких же простых, как и дом Суйлика. Еще дальше к востоку можно было различить и другие дома, разбросанные по степи. На западе, со стороны гор, равнина была совершенно голой до самого горизонта, тогда как на востоке, севере и юге ее оживляли густые рощицы. Я не спеша дошел до ближайшей из них. Деревья выбрасывали к небу прямые гладкие стволы, расцвеченные розовыми и зелеными пятнами и прожилками. Листья были темно-желтыми, как и трава под ногами. В рощице, насколько я смог определить, росли деревья трех различных пород.

Все вокруг дышало волшебным покоем. Все, что есть уродливого в нашей цивилизации – шум, вонь, теснота, хаотические нагромождения городов, – казалось, было навсегда изгнано с этой планеты. Там царила умиротворяющая необъятная тишина. Невольно я подумал об Утопии, описанной Уэллсом в романе «Люди как боги».

Я медленно вернулся к дому. Казалось, в нем не было ни души. В комнате, расположенной напротив моей, я обнаружил низкое, очень легкое кресло, вынес его наружу и, усевшись перед дверью, принялся ждать. Минут через десять из-за ближней рощицы появилась тонкая фигура девушки или молодой женщины, обитательницы этого нового для меня мира. Она прошла рядом со мной танцующей походкой хиссов, взглянув на меня с любопытством, но без особого удивления. Ее зеленая кожа выглядела более светлой, чем у моих товарищей по путешествию. Я улыбнулся ей. Она ответила коротким кивком и продолжила свой путь.

Наконец появился Суйлик – вынырнул откуда-то из-за моей спины, скривил губы в типичной для хиссов ухмылке и «сказал» мне:

– Вскоре ты предстанешь перед Мудрецами. А пока я покажу тебе свой дом.

Кроме спальни, одна стена которой могла по желанию оставаться непроницаемой или становиться прозрачной, и комнаты напротив, где я взял кресло, на «первом этаже» имелась еще третья, передняя комната, куда выходили лифты для спуска в подземную часть здания. Суйлик извинился за скромность своего жилища, подходившего разве что молодому холостому офицеру. В его доме было всего два подземных этажа. В верхнем располагались две спальни и рабочий кабинет – круглая комната со стенами, сплошь забитыми книжными полками, и столом посередине, на котором стояли изящные аппараты. Нижний этаж занимали кладовая для продуктов, «кухня» и великолепная ванная комната со всем, что мы бы назвали «удобствами». У хиссов это единственное помещение, где можно найти зеркало. Увидев себя, я отшатнулся: мою физиономию покрывала щетина недельной давности! Я поинтересовался у Суйлика, существует ли на Элле хоть что-то, похожее на бритву.

– Нет, – ответил он. – У хиссов не растет шерсть на лице. Нечто подобное, возможно, найдется лишь на Рессане, где проживают представители других человечеств: некоторые из них тоже волосатые. Но объясни мне, что такое «бритва», и я закажу для тебя эту штуковину. В любом случае Мудрецы хотят тебя видеть таким, каков ты сейчас.

Я запротестовал:

– Нет, я не хочу предстать перед ними дикарем! Как-никак я представляю здесь свою планету!

Суйлик улыбнулся:

– Ты будешь представителем уже восемьсот шестьдесят второй известной нам человеческой планеты. Мудрецы видели людей пострашнее тебя!

Несмотря на это успокаивающее заверение, я все-таки воспользовался ванной, чтобы хоть немного привести себя в порядок. Ее сверхусовершенствованное оборудование, в общем-то, мало чем отличалось от аналогичного земного.

Когда я поднялся на первый этаж, Суйлик уже ждал меня. Выйдя из дому, я спокойно повернул в сторону ксилла, но на сей раз Суйлик, и без того отличавшийся веселым нравом, откровенно расхохотался, то есть залился прерывистым свистом, означающим у хиссов громкий смех.

– Нет, сегодня мы обойдемся без ксилла! Не такие уж мы важные персоны, чтобы расходовать ксе-ильту, когда нужно пролететь всего несколько сот бруннов. Иди за мной.

Обойдя дом, Суйлик нагнулся и с силой потянул за рычаг, торчавший из земли. Раскрылось отверстие, из которого на подъемной плите поднялся миниатюрный самолет без пропеллера и без видимых дюз реактивных двигателей. У него были очень тонкие крылья размахом около четырех метров и короткий округленный фюзеляж длиной не более двух с половиной метров. Вместо колес он опирался на два длинных полоза с загнутыми носами.

– Это реоб, – «сказал» Суйлик. – Надеюсь, скоро у тебя будет такой же.

Внутри оказалось два низких кресла, одно позади другого. Естественно, я сел на заднее, а Суйлик занял место пилота.

Мы взлетели почти сразу же, проскользив по траве всего лишь метров двадцать. Бесшумный реоб выглядел удивительно послушным и надежным. Быстро набрав большую высоту, мы взяли курс на запад, к горам. Вспомнив свои полеты на дальнорейсовых транспортных самолетах, я прикинул, что мы летим со скоростью примерно шестьсот километров в час. Позднее мне и самому не раз доводилось управлять реобом, и я могу тебе сказать, что, если куда-то сильно спешишь, на нем легко можно развить сверхзвуковую скорость.

Как ты можешь себе представить, я с жадностью вглядывался в расстилавшийся внизу пейзаж. Мы летели слишком высоко, так что деталей я различил не много, но кое-что меня поразило сразу – отсутствие городов. Я поделился своим недоумением с Суйликом.

– На Элле, – «ответил» мне он, – запрещено строить более трех домов в радиусе пятисот шагов.

– Каково же население Эллы?

– Семьсот миллионов. Но, знаешь ли, чтобы передавать тебе мысли, мне приходится оборачиваться, так как нашей речи ты еще не понимаешь. А я должен смотреть вперед…

Больше я вопросов не задавал. Мы пролетели над лесом занятного желто-лимонного цвета, потом над речушками, которые сливались в одну большую реку, впадающую в море. Цепь гор вдавалась в это море гигантским полуостровом. Вскоре мы начали обгонять или, напротив, встречаться с другими воздушными кораблями: одни были легкими, как и наш, другие – огромными. Обогнув над морем крайнюю вершину гряды, мы начали быстро снижаться. Обернувшись, Суйлик передал:

– Слева, между двумя горными пиками, – Дом Мудрецов!

Долина, спускавшаяся между двумя пиками к широкому белому пляжу, была перегорожена гигантской стеной, на которую опиралась огромная искусственная терраса. На террасе, среди желтых, фиолетовых и зеленых крон деревьев, виднелись белые строения, длинные и низкие. В глубине ее вторая стена подпирала верхнюю террасу, меньшего размера, на которой возвышалось лишь одно сооружение на редкость элегантное и немного напоминавшее Парфенон.

Мы приземлились на нижнюю террасу возле густой рощицы с зеленой листвой, которая показалась мне такой родной и близкой в этом чужом мире.

С нижней террасы к террасе верхней вела монументальная лестница. Суйлик «сказал», что она называется Лестницей человечеств. В ней было сто одиннадцать низких широких ступеней, и на каждой с обеих сторон, группами по три-четыре, возвышались золотые статуи человекоподобных существ. Подавая друг другу руки, они как бы шли вверх по лестнице, туда, где на самой вершине стоял отлитый из другого – зеленого – металла хисс, протягивавший к ним руки в дружеском жесте гостеприимного хозяина. Среди статуй были и весьма странные; от некоторых даже бросало в дрожь. Одни лица не имели носов, другие – ушей, у третьих было три-четыре глаза, а то и шесть; встречались и существа с шестью конечностями, божественно красивые либо, напротив, невообразимо уродливые, кривые, поросшие шерстью. Но все до последнего – смутно или же в точности – походили на людей, пусть порой сходство заключалось лишь в вертикальном положении тела или в посадке головы. По мере того как мы поднимались все выше и выше по лестнице, я разглядывал их, и меня охватывал безотчетный ужас при мысли о том, что это не бред, не фантазия скульптора, а самое что ни на есть правдивое изображение представителей восьмисот шестидесяти одного человечества, известного хиссам. Последние ступени были еще пусты. Суйлик указал мне на одну из них, во главе этого необычного кортежа:

– А это твое место. Именно сюда будет поставлено ваше человечество, и, поскольку ты – первый его представитель, прибывший на Эллу, именно ты послужишь образцом. Не знаю только, с какой стороны тебя поместят. Вообще, ты должен стоять справа, вместе с теми расами, которые еще не покончили с войнами на своих планетах!

Слева, на последней ступени, занятой широкоплечим гигантом с выпученными глазами и лысым черепом, держалась стройная фигура, показавшаяся мне совершенно человеческой, но потом я заметил, что на руках было всего по четыре пальца.

(В этот момент я не удержался и перевел взгляд на Ульну. Клер улыбнулся и продолжил рассказ.)

Пройдя рядом со статуей хисса, мы взошли на вторую террасу. Только тогда я обернулся, чтобы окинуть взглядом открывшийся перед нами вид. Сверху казалось, что нижняя терраса висит прямо над синим морем, по которому медленно перекатываются длинные валы с белыми гребнями. Рядом с зеленолистной рощей наш реоб выглядел совершенно крошечным. Поблизости уже опустились другие реобы, и по лестнице поднималось несколько хиссов. Я последний раз взглянул на статую:

– А это кто такие?

– Они прилетели почти из таких же далеких далей, как и ты сам. Кроме нас, они единственные, кто умеет проходить через ахун. Они прибыли сюда сами. Это не мы их нашли, а они – нас. Они очень похожи на вас, землян. Но до сих пор только Мудрецы видели их вблизи, поэтому других подробностей я не знаю. Если Мудрецы пожелают, они расскажут тебе больше.

– Кто такие эти Мудрецы? Ваше правительство?

– Нет, они стоят над правительством. Это те, кто знает и кто может.

– Совсем уже старики?

– Не все. Некоторые довольно молоды. Я сегодня увижу их в первый раз, как и ты. Этой чести я удостоен за то, что привез тебя сюда, несмотря на протесты Аасса.

– А сам Аасс? Какое положение занимает он?

– Вероятно, позднее он тоже станет Мудрецом. Но нам пора, пойдем!

Мы двинулись дальше к псевдо-Парфенону. Вблизи он показался мне гораздо более величественным, чем раньше. Массивная двустворчатая металлическая дверь была открыта настежь, но прежде, чем пройти внутрь, Суйлику пришлось переговорить о чем-то со стражами, вооруженными легкими палочками из белого металла.

Мы проследовали по коридору, стены которого были украшены фресками, изображавшими различные пейзажи неведомых планет – как следует рассмотреть их на ходу мне не удалось. Пройдя через дверь из какого-то коричневого дерева, мы оказались в небольшом зале. Здесь нам пришлось подождать, пока один из других хиссов, исполнявших обязанности привратников, сходит и доложит о нас. Впрочем, он быстро вернулся и знаком предложил нам идти за ним.

Зал, куда нас ввели, своим расположением напоминал амфитеатр. Около сорока хиссов сидели в креслах по всему амфитеатру, еще трое – внизу, на центральном возвышении. Некоторые были явно преклонного возраста: зеленая кожа уже побледнела, белые волосы поредели и потускнели, но на лицах не было ни единой морщины.

Меня усадили в одно из кресел. И тут со мной произошел казус, сам по себе незначительный, но в тот момент до крайности раздосадовавший меня. Я случайно нажал кнопку на правом подлокотнике, и кресло, опрокинувшись, превратилось в ложе, а сам я чуть не полетел вверх тормашками. Хиссы по натуре очень веселые и смешливые, и это маленькое происшествие вызвало взрыв хохота. Лишь позднее я узнал, что в этом амфитеатре потолок служит одновременно еще и экраном, и кресла специально настроены так, чтобы можно было без лишних усилий следить за этим экраном.

Обернувшись к трем хиссам, сидевшим на возвышении, Суйлик доложил об итогах экспедиции. Он именно говорил, а не передавал мысли, поэтому я не смог ничего понять. Впрочем, доклад был предельно коротким. Меня поразил тот факт, что, хотя Суйлик относился к этому собранию с явным уважением, он не сделал ни одного почтительного жеста: условная вежливость среди хиссов не в чести.

Как только он закончил, Мудрец, сидевший в центре – его звали Аззлем, – повернулся ко мне, и я почувствовал, как между его мыслями и моими сразу же, без всяких «прощупываний», которые порой так затрудняли мои «разговоры» с Суйликом, установилась связь.

– Я уже знаю от Аасса, со сколь немыслимо далекой планеты ты прибыл. Знаю я и то, что в твоем мире все еще идут войны. По идее, тебе здесь не место, но ты оказал услугу нашим людям, после того как их ксилл был атакован одним из ваших летательных аппаратов. Так или иначе, ты уже здесь. Суйлик и Аасс посчитали, что сделают правильно, если возьмут тебя на Эллу, и мы не порицаем их за это. Пока что ты не отправишься на Рессан, где проживают все чужестранцы. Если ты не видишь в этом неудобств, поживи у Суйлика. Раз в два дня ты будешь приходить сюда и беседовать с нашими учеными о своей планете. Аасс поведал мне, что ты – один из тех, кто изучает жизнь, и тебе будет, несомненно, полезно сравнить свои знания со знаниями хиссов, занимающихся этим же вопросом. На каждой из человеческих планет мысль развивается по-разному, и, возможно, ты знаешь то, что позволит нам лучше понять мисликов.

– Я буду счастлив сравнить мои познания с вашими, – ответил я. – Но когда я очутился, не совсем добровольно, на вашем ксилле, Аасс обещал вернуть меня на мою планету. Могу ли я рассчитывать на то, что это обещание останется в силе?

– Разумеется – насколько это зависит от нас. Но ты ведь только прибыл!..

– О, я не собираюсь покидать вас сразу же! Если вас интересует моя планета, то и мне самому хочется узнать как можно больше о вашей, а также обо всех тех, на которых вам доводилось бывать.

– Мы предоставим тебе все эти сведения, если, конечно, ты с достоинством пройдешь экзамен. А теперь расскажи что-нибудь о своем мире. Но прежде надень усилитель, чтобы все здесь могли слышать твои мысли.

Один из привратников подал мне очень легкий шлем из металла и кварца с целым набором коротких антенн, делавших его похожим на половинку неочищенного каштана.

Более часа я мысленно описывал Землю, ее положение в Пространстве, перечислял ее характеристики, вспоминал, что мог, из ее геологической истории. Время от времени один из присутствующих, чаще всего некий великан, ростом превосходивший даже Аасса, задавал мне вопросы или просил уточнить какую-нибудь деталь. Шлем усиливал эти вопросы так же, как и мои мысли, поэтому они отдавались в моей голове болезненными громовыми раскатами, словно кто-то выкрикивал их мне прямо в ухо. Я сказал об этом Аззлему, и он тотчас же велел отрегулировать усилитель.

Наконец он прервал меня, заметив:

– На сегодня достаточно. Все, что ты рассказал, мы записали и рассмотрим все это. Возвращайся послезавтра.

Тогда уже я «задал» ему вопрос:

– Скажите, есть ли в ваших продуктах железо? Моему организму оно необходимо.

– В нашей пище железа, как правило, очень мало. Мы распорядимся о том, чтобы тебе доставляли продукты, приготовленные для синзунов, в чьих телах также содержится железо. Сейчас это не проблема, а несколько месяцев назад твоя просьба поставила бы нас в затруднительное положение.

– И еще один вопрос: кто такие мислики, относительно которых Аасс не пожелал предоставить мне какую-либо информацию?

– Скоро узнаешь. Это «те-кто-гасит-звезды».

И он склонил голову, что, как я уже говорил, у хиссов означает: разговор окончен. Настаивать в таких случаях неуместно.