Читать книгу Педагогические основы самоисправления личности в образовательной практике исправительных учреждений - Галина Строева - Страница 4

Моделирование любого процесса должно учитывать характеристики субъектов, принимающих участие в этом процессе. В предлагаемом разделе рассматриваются характеристики основных субъектов самоисправления: осужденных, сотрудников ИУ, волонтеров.

По состоянию на 1 января 2015 г. в учреждениях отечественной уголовно-исполнительной системы содержались 671,7 тыс. человек [53], в подавляющем большинстве – взрослые трудоспособные люди. Штатная численность персонала УИС составляла 306,9 тыс. человек [53].

Наибольшее количество лиц, лишенных свободы, было осуждено на срок от 5 до 10 лет, практически в два раза меньше было осуждено на срок свыше 3 до 5 лет [128]. Наибольшую долю составляли осужденные за тяжкие и особо тяжкие преступления.

Осуждены второй раз и более около 56 % человек [128]. При этом в ИУ 81 % осужденных мужчин заявляли о том, что раскаялись или частично раскаялись в совершении преступлений [129, с. 10].

По данным исследования, проведенного в Научно-исследовательском институте Федеральной службы исполнения наказаний Российской Федерации в 2012 г., наибольшую долю составляли осужденные в возрасте от 36 до 55 лет включительно [129].

Анализ образовательного уровня лиц, лишенных свободы, показал, что среди осужденных мужчин общее образование имели 38,9 %; основное общее образование – 27,3 %; среднее профессио-нальное образование – 21,8 %; высшее образование – 4,1 %; 1,6 % осужденных мужчин не имели никакого образования [129, с. 5].

Среди женщин начальное образование имели 6 %; общее образование – 36 %; основное общее образование – 10 %; среднее специальное – 34 %; неоконченное высшее – 5,4 %; высшее образование – 4,9 %; 3,7 % осужденных женщин не имели образования [129, с. 19].

Что касается нарушений режима отбывания наказания, то на 1 ноября 2012 г. количество осужденных мужчин в исправительных колониях (далее – ИК), допустивших нарушения режима отбывания наказания и злостные нарушения, составило 35,3 % от общего количества осужденных мужчин. А уровень преступности в колониях в целом по сравнению с 2002 г. возрос в 1,5 раза: с 0,86 на 1 тыс. осужденных в 2002 г. до 1,22 в 2012 г. [128]. Другими словами, среди осужденных «…существенно количество лиц, слабо поддающихся исправительному воздействию» [129, с. 11].

В исправительном процессе около половины осужденных (и мужчин, и женщин) занимали нейтральную позицию по отношению к исправлению [129].

В общем можно констатировать, что по сравнению с результатами специальной переписи осужденных в 1999 г. характеристика лиц, находящихся в местах лишения свободы, ухудшилась. Средний возраст осужденных повысился, равно как и количество имеющихся у них судимостей [130]. Повысилась доля осужденных иностранных граждан [129, с. 4]. Отметим повышение уровня образования, в том числе повышение доли осужденных, имеющих высшее образование, но при этом увеличение доли осужденных, не имеющих никакого образования. Доля осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления продолжает преобладать в местах лишения свободы.

Вышеназванное обусловливает поиск еще более точных и тонких педагогических технологий работы. Но для начала следует определить, что именно должно преодолеваться в процессе самоисправления.

Мы считаем, что в процессе самоисправления преодолеваются не просто негативные характеристики личности человека (можно быть вспыльчивым, но не быть ни преступником, ни осужденным), а ключевые для осужденных преступников характеристики. В качестве таких характеристик нами выделяются: отчуждение от нравственных норм; низкий уровень ответственности; нарушенный (криминальный) обмен с другими людьми и обществом; изменения в интеллектуальных процессах; низкий уровень функциональной грамотности[6] (далее – ФГ) в области нравственности; низкий уровень чувства собственного достоинства. На них базируются многие вторичные признаки, которые могут быть проигнорированы, так как они являются производными от ключевых характеристик.

Преодоление ключевых характеристик в процессе самоисправления должно быть очевидно и для осужденного, и для окружающих, включая тех, кто не является профессиональным сотрудником исправительной системы.

Рассмотрим названные характеристики подробнее.

Отчуждение от нравственных норм

Отчуждение – отдаление, чуждость чему-либо. Чуждый – не обладающий чем-либо, не имеющий, лишенный чего-либо [100]. Нравственный – соответствующий нормам нравственности [11, с. 659]. Нравственность – внутренние «…качества человека, основанные на идеалах добра, справедливости, долга, чести и т. д.» [11, с. 659]. Нравственность проявляется в отношении человека к себе, другим людям и миру, выражается в поступках людей (в том, что они себе позволяют, а чего не позволяют). Нравственные нормы – один из основных способов регуляции действий человека в обществе. Отметим, что в человеческой культуре существуют базовые нравственные нормы, например честность, ответственность, долг и др. Есть и простые правила, следуя которым можно быть высоконравственным человеком (например: «Старайтесь не делать другим того, чего вы не хотели бы самому себе»; «Уважайте родителей и помогайте им»; «Не делайте ничего противозаконного»; «Будьте трудолюбивы»; «Подавайте хороший пример» и др. [32]).

В свое время было проведено исследование отличий преступников от активно-правомерной группы. Было доказано, что законопослушные граждане намного превосходят преступников по социально-позитивному отношению к базовым ценностям [3]. Отечественный юрист В. А. Номоконов подчеркивал, что субъективным источником преступного поведения является отчуждение личности и ее ценностно-нормативной системы от ценностей общества [74, с. 11]. Другие исследователи также подтверждали, что осужденным свойственны искаженные ценностные ориентации [102, с. 81], что основная доля «…лиц, поступающих в колонию, имеет серьезные нравственные изъяны» [117, с. 103].

Учеными был предложен вывод: «Преступники в отличие от непреступников хуже усвоили требования правовых и нравственных норм, которые не оказывают на них существенного влияния. Такие люди очень часто не понимают, что от них требует общество» [3, с. 28]. Поэтому для решения своих проблем эти лица предпринимают действия, противоречащие и нравственным нормам, и закону. В приведенной цитате ключевым для процесса исправления является словосочетание «хуже усвоили», т. е. преступники не поняли, не приняли и не начали действовать соответственно правовым и нравственным нормам.

Низкий уровень ответственности

Согласно психологическому словарю Л. А. Карпенко, А. В. Петровского, М. Г. Ярошевского, ответственность представляет собой признание человеком того, что он являлся причиной вызванных последствий [54, с. 241]. В большинстве своем преступники отвергают или не осознают свою причинность, а пытаются всю ответственность возложить на других людей, правительство, страну и т. д. Осужденные считают наказание неправомерным и несправедливым. Они полагают, что «…их действия юридически неправильно квалифицированы, что не учтены многие смягчающие их личную ответственность обстоятельства» [3, с. 118].

Вот наглядный пример из личного опыта автора. Рецидивист рассказывает о своем первом преступлении. Он уверяет, что в первый раз, когда ограбил магазин, был не виноват и это получилось по не зависящим от него обстоятельствам: «Я же не виноват, что автобус остановился чуть раньше, как раз рядом с магазином. А в магазине форточка оказалась приоткрыта. Да, чтобы проникнуть в помещение, пришлось выломать решетку. Но ведь, если бы автобус не остановился раньше, форточка не была бы открыта, а решетка не была бы плохо прикручена, то я бы и не совершил преступления» (текст отредактирован).

Другими словами, осужденные преступники не признают своей ответственности (причинности). На самом деле они не перестают демонстрировать ее, поскольку эта характеристика – быть субъектом, быть причиной действия, быть тем, кто вызывает те или иные последствия, – является, по нашему мнению, сущностным признаком человека. Но они отвергают свою причинность и пытаются всю ответственность возложить на обстоятельства, судьбу и т. д.

Нарушенный (криминальный) обмен с другими людьми и обществом

Под обменом понимается такое действие, при котором человек, получив что-либо от другого, дает взамен что-то свое. Нарушенный обмен – это состояние, когда человек значительно больше получает от другого/других, но неравноценно мало отдает или вообще ничем не возмещает полученного (как в случае с вором, который забирает чужое, ничего не давая, не делая полезного в обмен своей жертве).

Подобная характеристика дается только в работах Л. Р. Хаббарда[7] и не рассматривается в других исследованиях, посвященных проблеме личности осужденного. Авторы в большей мере называют эгоистичность лишенных свободы людей, целевую направленность «к себе», сугубо эгоистические цели и четко выраженную ориентированность на собственную выгоду, склонность осужденного к концентрации на проблемах собственной жизни, иждивенчество и др.[8]

Возможно признать, что постоянный нарушенный обмен становится иждивенчеством. Иждивенец – тот, «…кто постоянно пользуется помощью со стороны, не используя свои силы, собственные средства и т. п.» [11, с. 376]. Само слово имеет старославянскую основу «изживити», т. е. «истощить», «израсходовать» [133, т. 1, с. 338].

Иначе говоря, иждивенец – тот, кто истощает и расходует что-то, принадлежащее другим людям (средства, время, знания и т. д.), не давая этим людям взамен чего-либо равноценного или даже больше, чем то, что он получил.

Так, согласно открытым источникам (Бюджет Российской Федерации на 2007 г.), содержание одного осужденного составило более 61 тыс. руб. в год (питание, свет, вода и пр.). Это в 285 раз выше расходов на одного учащегося средней школы [14].

И что осужденный возместил обществу? Новые преступления, раскрытие которых, а также его последующее «исправление» влечет дополнительные затраты? Так как уровень рецидивной преступности достаточно высок, то на раскрытие новых преступлений бывших осужденных, работу прокуратуры, судов еще раз затрачиваются огромные бюджетные средства.

И здесь даже не рассматриваются моральные потери жертв преступлений, их семей и общества, которые нельзя измерить никакими деньгами. Не рассматривается и распространение «воровской идеологии» в социуме, что разлагает само общество и разрушает его культурные основы.

Изменения в интеллектуальных процессах

Исследователи определяют, что мышлению осужденных свойственны косность (инертность), догматичность[9], некритичность, односторонность, отсутствие навыков смыслового запоминания, пониженная точность памяти и др. [39; 31]. Эти лица в большей мере полагаются на чувственное, эмоциональное осмысление происходящего. Им (в подавляющем большинстве) присуща неразвитость абстрактного мышления[10] [101, с. 142].

Низкий уровень функциональной грамотности в области нравственности

В пенитенциарной науке была намечена зависимость между преступностью и уровнем образования [130]. Но возросшее в современном мире количество преступлений коррупционеров[11], которые зачастую имеют не только высшее образование, но и ученые степени, дает возможность уточнить эту связь как связь преступности и уровня функциональной грамотности в области нравственности.

Поскольку низкий уровень грамотности (как элементарной[12], так и функциональной) преодолевается исключительно педагогическими методами, то рассматриваемые характеристики (изменения в интеллектуальных процессах и низкий уровень функциональной грамотности в области нравственности) учтены нами в выстраиваемой педагогической системе самоисправления взрослых осужденных.

Таким образом, осужденным, с одной стороны, свойственны изменения в интеллектуальных процессах (более того, эта характеристика в настоящее время среди некоторых категорий лиц усугубляется), с другой – преступность лиц, имеющих достаточно высокий уровень образования, дает основание выдвинуть в качестве одной из ключевых характеристик осужденных низкий уровень функциональной грамотности в области нравственности.

Низкий уровень чувства собственного достоинства

Чувство собственного достоинства – это признание в самом себе положительных качеств. Это такое чувство, когда сам человек считает, что он сделал что-то хорошее или хорошо. И это позволяет ему гордиться результатами деятельности и уважать самого себя.

Достоинство – это совокупность «…высоких моральных качеств, их уважение в самом себе; сознание своих прав, своей значимости» [11, с. 279].

Чувство собственного достоинства не является высокомерием (т. е. уверенностью в своем превосходстве, надменным, пренебрежительным, презрительным отношением к окружающим). Высокомерие часто подменяет твердую уверенность человека в себе и основывается на приписывании себе ценностей, качеств, способностей, которыми в реальности человек не обладает [59], в то время как чувство собственного достоинства основывается на реальных заслугах и достижениях.

Иногда преступники могут выглядеть как люди, обладающие высоким чувством собственного достоинства, однако это только видимость, показное поведение, рассчитанное на внешний эффект. «Внешне они могут производить вполне положительное впечатление на окружающих, благодаря своей уверенности… За внешне благополучной маской почти всегда скрывается внутреннее напряжение, враждебность и равнодушие к другим» [104, с. 17].

В свое время открытие о зависимости между потерей самоуважения и преступным поведением сделал Л. Р. Хаббард. Он писал, что каждая преступная судьба начиналась с потери человеком самоуважения и как только человек перестает верить в себя, он становится угрозой обществу [56]. Поэтому для исправления преступника нужно не наказание, а восстановление его самоуважения [56].

Итак, в процессе самоисправления лицам, по приговору суда признанным виновными в совершении преступлений, необходимо преодолеть названные ключевые характеристики. При этом позитивные преобразования должны происходить на основе самодетерминизма этих лиц.

Последнее способны обеспечить субъекты, обладающие дос-таточным уровнем компетентности.

Компетентность – это характеристика того, кто является компетентным. Компетентный – знающий, обладающий основательными знаниями в какой-либо области [11, с. 446]. Слово происходит от латинского competens – «соответствующий», «способный» (com – «вместе» и petere – «добиваться» [63, с. 48]). Компетентность – это то, что позволяет человеку умело и успешно действовать и достигать требуемых результатов.

Показателем компетентности можно считать результат дея-тельности, в полной мере соответствующий требуемому стандарту, которым человек может гордиться.

Кроме роста уровня рецидивной преступности (что в определенной мере является показателем недостаточной компетентности сотрудников ИУ) профессиональная характеристика самих сотрудников ИУ показывает, что снизился их образовательный уровень [5, с. 4], произошла деформация нравственности [5, с. 6], изменилась направленность жизненных приоритетов [5, с. 5]. «Ежегодный прирост уровня количества нарушений служебной дисциплины составляет около 20 %» [5, с. 5]. «Особое беспокойство вызывают факты совершения сотрудниками тяжких преступлений, а также предательства интересов службы. С целью создания видимости благополучия и повышения рейтинговых показателей имеют место случаи сокрытия фактов возбуждения уголовных дел» [5, с. 5].

Наше исследование демонстрирует (в области компетентности сотрудников ИУ), что уровень понимания ключевых категорий, относящихся к исправительному процессу, среди сотрудников составляет порядка 18 %[13]. Относительно законодательно закрепленных принципов УИС и средств исправления осужденных средний показатель уровня их знаний – 24,3 %.

Одновременно отметим непонимание сотрудниками слова «работать». Работать (в словосочетании «работать с осужденными») – это систематически обучать, воспитывать и т. п. кого-либо [26, с. 629], а не просто заниматься каким-либо делом, трудиться [11, с. 1054]. Следовательно, суть их деятельности (в аспекте исправления осужденных) – педагогическая. С педагогической точки зрения наши наблюдения и непосредственная работа в исправительных учреждениях позволяют прийти к выводу, что сотрудники ИУ не умеют организовывать педагогическое общение, ситуации свободы выбора, ситуации успеха, создавать однонаправленность усилий всех субъектов исправительного процесса, повышать значимость исправления, сообщаемых сведений и деятельности для осужденных, равно как и обеспечивать усвоение нравственных норм и других данных, которые исправляющиеся лица должны усвоить, отбывая наказание; не нацелены сотрудники и на повышение чувства собственного достоинства осужденных.

Обратим внимание еще на одно наблюдение – непонимание сотрудниками (и рядом исследователей) слова «смысл» (в словосочетании «смысл жизни»). Это непонимание приводит, на наш взгляд, к подмене педагогических методов психологическими и к излишней психологизации исправительного процесса. Понятие «смысл» в названном словосочетании имеет значение «цель» [11, с. 1220], а не внутреннее логическое содержание [11, с. 1220]. Жизнь же – это не только период существования кого-либо от рождения до смерти [11, с. 306], но и деятельность человека в тех или иных ее проявлениях, в различных областях, сферах [11, с. 306]. Иначе говоря, когда сотрудникам рекомендуется направлять осужденных к определению смысла жизни, то (согласно словарным дефинициям) требуется раскрывать цели деятельности в различных областях и сферах жизни, а не направлять внимание осужденного на психологические поиски смысла его существования. То есть отсутствует понимание того, что в исправительном процессе требуются восстановление и постановка новых просоциальных целей и их успешное достижение (как бы малы ни были эти цели). И это должно осуществляться по градиентной шкале – от малого к большему. Другими словами, надо акцентировать внимание осужденных на таких объективных моментах, как постановка цели (пусть первоначально и небольшой), ее успешное достижение, постановка следующий цели и т. д. либо восстановление просоциальной цели каждого исправляющегося субъекта, разделение ее на выполнимые небольшие задачи и их успешная реализация.

В общем мы полагаем, что именно педагогический аспект компетентности сотрудников ИУ наименее сформирован.

Касательно нравственного воспитания сотрудников: несмот-ря на то что кадровые аппараты ИУ и стремятся проводить воспитательную работу, но методика нравственного воспитания не учитывает современных реалий, недостаточно предлагается развитие у персонала ценностно-смыслового отношения к работе. Более того, наше непосредственное наблюдение показывает, что кадровые аппараты перегружены различными видами работы и на настоящее нравственное воспитание сотрудников ИУ уделяется незначительное количество времени.

Заключая, можно констатировать не только недостаточный уровень нравственности, но и компетентности сотрудников ИУ в области педагогической основы их деятельности (в части самоисправления – в области педагогических основ организации самоисправления). Вследствие этого представляются неслучайными повышенный уровень авторитарности сотрудников и другие проявления профессиональной деформации.

Относительно волонтеров обратим внимание на то, что с исправительными учреждениями сотрудничают различные по мировоззренческим позициям организации, которые пока еще не приведены к единой методологии работы с осужденными (хотя наблюдаются единичные случаи подготовки этих субъектов исправительного процесса).

Анализ компетентности волонтеров, принимавших участие в нашем исследовании, показал, что уровень их понимания ключевых категорий, относящихся к исправительному процессу, составил 58,6 %. Однако средний показатель их правильных ответов на вопросы о законодательно закрепленных принципах деятельности УИС и средствах исправления осужденных составил около 3 %.

Недостаточная компетентность волонтеров в области педагогических основ работы с осужденными, разные позиции организаций вызывают еще большую разнонаправленность усилий субъектов исправительного процесса в ИУ (хаос). А, как известно, в условиях хаоса невозможно получение приемлемого результата.

В целом основные субъекты исправительного процесса в ИУ (осужденные, сотрудники, волонтеры) – это взрослые люди, разные по статусу, мировоззренческим позициям, по уровню образования, развития, мотивации и просоциальным навыкам. При этом их объединяет (должна объединять) педагогическая основа деятельности, направленной на исправление осужденных. Это должно основываться, по нашему мнению, не только на понимании и применении педагогических основ деятельности, но и на понимании и умении обеспечить подход самодетерминизма и расширение мотивации к самоисправлению.