Читать книгу В родных Калачиках. Воспоминания о советском детстве - Галина Вервейко - Страница 16

И вновь мне хочется вернуться к своим семейным воспоминаниям. Отец мой всю жизнь любил технику – мотоцикл, машины. У него на работе были разные машины: сначала он работал на грузовых, потом ездил на легковых. А дома у нас стоял в гараже чёрный мотоцикл с коляской. Он часто с ним возился, а Роман бегал рядом и смотрел, как он «копается в железках». И мы частенько, надев мотоциклетные шлемы, ездили с ним в лес, на речку. Весной собирали в лесу подснежники. Эти цветы я очень любила, так как они всегда напоминали мой день рождения. И когда мне исполнилось 16 лет, то отец съездил 5 мая в лес и привёз целую охапку этих нежно-бело-жёлтых цветов.

Весной же большая семья Вервейко выезжала в поле: дедушка с бабушкой, семьи дяди Бори, Шананиных и наша. Садили на общем поле картошку. Обычно ехали на автобусе, который дядя Боря брал на работе в Омске. А осенью все вместе с детьми ехали в поле копать урожай. Разжигали костёр на полянке у леса, пекли в нём картошку. Собирали в близлежащих колках грибы. Все вместе фотографировались, придумывая весёлые кадры.

Летом мы с мамой, братом и отцом ездили всей семьёй в лес за ягодой и грибами. Любили побыть на природе и полюбоваться её красотами. Я ещё тогда не видела других мест, и мне казалось, что у нас в Омской области самая красивая природа. Но, даже побывав и в более красочных местах, родная природа осталась в душе, как что-то неповторимое, своё, родное и близкое. Купались на речке Омке и в Омске – на Иртыше, загорая на берегу. А вот к озеру Калач ходили редко, и чаще – зимой, со сверстниками: любили там кататься с гор на санках или лыжах. И в этот момент мне вспоминались стихи Пушкина: «Под голубыми небесами, великолепными коврами, блестя на солнце, снег лежит…» Так именно всё там и было в ясный тихий солнечный зимний день наших январских каникул.

В семье Вервейко обычно было многолюдно после праздничных демонстраций на 1 Мая и 7 Ноября, когда дома по радио и на улицах по большому репродуктору с утра играла маршевая музыка, все шли радостные: взрослые – с транспарантами, а дети – с шарами и зелёными весенними веточками с белыми бумажными цветами на них. Мимо трибун шли под музыку оркестра в колонне школы или своей организации на работе, а руководители города и района выкрикивали в микрофон праздничные призывы и лозунги.

Дети и внуки, живущие в Калачинске или приехавшие в гости на праздник, собирались в родительском доме за большим столом, шутили, что-нибудь вспоминали из своей жизни. И нам, внукам, было интересно и весело.

Многие дети большой семьи Вервейко в это время разъехались из Калачинска. Старшие Ольга и Нинель жили на Кубани – в Славянске-на-Кубани и Темрюке, Борис и Надежда – в Омске, Геннадий в Кемеровской области, Валентина уехала на комсомольскую стройку в Красноярский край. И только семьи Анатолия и Зинаиды жили в Калачинске.

Зинаида Антоновна Шананина, как я уже говорила, работала учителем истории в средней школе №4, её муж Геннадий Кириллович преподавал в спортивной школе. Жили они в многоквартирном доме у горсада. В семье Шананиных росли сын Вадик и дочь Танечка.

Часто у нас жил на каникулах мой двоюродный брат Женя Вервейко. И он был в нашем дворе «своим парнем». Мы с ним всегда вместе играли, иногда – дрались. А наша баба Пана ездила по просьбе его родителей к ним жить в Омск, так как некому было нянчиться с его младшим братом Вовочкой. Она была добрая, безотказная. Всегда всем старалась помочь. Ей там очень нравилось жить в благоустроенной квартире, и она мечтала, чтобы наша семья получила такую же. А вообще-то Прасковья Андреевна всю жизнь прожила одна с дочерью, привыкла быть хозяйкой, и хотела жить отдельно. Она очень любила порядок и чистоту, а в нашей семье из пяти человек всё это сохранять идеально не получалось.

Иногда я тоже ездила на каникулах в Омск, в гости к дяде Боре и тёте Лиде. Они жили на улице Самарской, в Кировском районе, недалеко от реки Иртыш. Мы часто летом там купались или рыбачили, а зимой катались с гор, которыми служили заснеженные берега реки.

Когда моя тётя Валя ещё училась в автодорожном институте в Омске и была студенткой, живя в общежитии, она однажды на летней сессии брала меня к себе. Мне было интересно находиться среди студентов, смотреть на их общежитскую жизнь, ходить с ними перекусывать в кафе или столовые. Конечно, студенты жили весело и очень любили Омск, заражая этой любовью и меня. Позже я была в гостях в Омске и у своей младшей тёти – Нади, и мы с ней сфотографировались в фотоателье вдвоём на память о моём посещении Омска. В тот раз мне впервые пришлось одной столкнуться с цыганками в парке, когда Надежда меня отправила в магазин. Они меня долго «обрабатывали» и чуть не выманили все имеющиеся при мне деньги. И потом моя молодая тётушка «учила меня жизни»: как нужно вести себя в большом городе на улицах – мало кому доверять (ведь в больших городах уже были совсем не такие отношения между людьми, чем в маленьких, таких, как Калачинск).