Читать книгу Мыши-вампиры - Гарри Килворт - Страница 10

Грязнулю необычайно обрадовала перспектива загранпоездки.

– Я буквально сгораю от нетерпения, потому что никогда не был дальше Курорта, – имея в виду приморский город, в котором побывал в юности, сказал он.

Плакса же вовсе не желал никуда ехать.

– У них же там совсем другая еда! А постели? Они спят на кроватях? Я не знаю, какие там деньги в ходу. Я слышал, что там вас могут бросить в тюрьму, если вы перейдете улицу, не поприветствовав полицейского. Это правда?

– О заморских странах ходит множество мифов и небылиц, – объяснила Бриония. – Однако практически Слаттленд не так уж и отличается от Поднебесного. Местное блюдо в Трансильвладии, например, мыши-сосунки. Ты же ел мышей-сосунков, правда?

– Только в школе, и всегда с какой-нибудь зеленью, – смиренно ответил Плакса.

Бриония с Нюхом и прежде бывали за границей. Нюх – с тетушкой, старой девой, которая пожелала поехать на воды в центральный Слаттленд, а Бриония несколько раз принимала участие в конференциях ветеринаров в Вормсе.

Бриония знала тамошний язык и могла свободно говорить на нем, но, вероятно, в этом не возникнет необходимости, потому что большинство жителей Трансильвладии говорит на языке Поднебесного. Как обладатель самого мощного парусного флота, Поднебесный когда-то был властелином морей и торговал со всеми странами. Остров внедрял свой язык в завоеванных землях, ведя все торговые переговоры только на нем. Бриония не одобряла такой политики, но что произошло, то произошло, – время вспять не повернешь.

Нюх заказал себе и Брионии билеты в роскошные каюты первого класса на новый пароход, гигант кораблестроения, построенный дядей Джо Уля и носящий имя «Великий Пароход» (дядюшка изобретателя был отличным инженером, но воображением не отличался). Грязнуля настоял, чтобы им с Плаксой купили билеты в третий класс. Предстояло долгое, захватывающее путешествие по Кобальтовому морю.

Четверо друзей стояли на палубе «Великого Парохода» и наблюдали, как стремительно исчезает из виду земля. Только что они прощались с остающимися на берегу, а те размахивали платочками, провожая родственников и друзей, отплывающих в дальние страны в поисках лучшей жизни.

– Как насчет того, чтобы сыграть в алтейку в кают-компании? – предложил Грязнуля Плаксе. – Здесь уже темновато. Портовые огни позади, и все равно уже ничего не видно. А ужин только в восемь часов.

– В восемь? – удивился Плакса. – Да я до тех пор помру с голоду!

Нюх с Брионией отказались от столь заманчивого предложения, пожелав остаться на палубе. Грязнуля понял, что они хотят поговорить без свидетелей, и потащил своего приятеля в кают-компанию и вскоре собрал вокруг себя толпу болельщиков. Некоторые звери начали делать ставки на одного или другого, но поскольку игроки были равны по силе, исход зависел только от счастливого случая.

Бриония и Нюх, опершись о перила, смотрели на темную воду. Красота звезд их не слишком занимала: ласки редко смотрят на небо.

– Ну, и как ты думаешь, с чего следует начать? – спросила Бриония.

– Я предлагаю нанять карету и отправиться в город Кранчен, а затем, если там ничего не найдем, в восточную часть Трансильвладии…

Речь Нюха прервало появление идущего встречным курсом, великолепного, освещенного огнями парохода, на борту которого толпились люди. С палуб парохода до зверей доносились звуки оркестра и веселый смех. На носу стояли двое, юноша и девушка. Они рискованно перегнулись через ограждение, а ветер развевал их плащи и трепал волосы. Судно с людьми шло к северу, в гораздо более холодные воды.

– «Колосс», – пробормотал Нюх. – Говорят, он непотопляем. Да, так куда мы держим путь? Ах да, в Слаттленд. Кстати, на континенте люди ушли из северных краев и двинулись на юг, поближе к солнцу. Большинство населения живет в Зубчатых горах, где климат мягче.

– Потому что у них нет шерсти, – кивнув, согласилась Бриония. – Им трудно сохранять тепло.

По палубе прошли два лемминга. Бриония и Нюх пожелали им доброго вечера. Парочка остановилась, кивнула, ответив на приветствие, и завела разговор.

– Добрый вечер, – приветливо произнес первый из них. – Не удивляйтесь, что я так толст! Я певец! – Он и в самом деле был довольно упитан.

– Еще раз добрый вечер, – улыбнулась вторая. – А вот я худая, потому что этого требует моя профессия! Я танцовщица. – Она действительно была очень стройной.

Лемминги стояли, широко улыбаясь.

Нюх откашлялся:

– Вы… вы возвращаетесь домой, в свою страну?

– Верно, – подтвердил толстяк. – Мы совершали турне по вашему замечательному острову, пели и танцевали. Это было увлекательное путешествие, но мы никак не поймем, почему у вас звери выбрасывают на улицу ненужную одежду и мебель? У нас в Слаттленде это не принято.

– Эту дурную привычку мы переняли у людей, хотя никого нельзя винить за собственные поступки, – объяснила Бриония.

– А почему у вас всегда выстраиваются очереди на омнибус? – спросила худышка. – У нас никогда нет никаких очередей! Мы забавляемся тем, что выталкиваем других и сами занимаем лучшие места!

– Ну, очереди – одна из хороших привычек, которую мы переняли, – ответил Нюх. – Да еще привычку не плеваться в обществе!

– Ах, и это тоже, – по-прежнему улыбаясь, сказал толстяк. – Очень оригинальная привычка – не плеваться в обществе.

– Скажите, а куда вы поедете, оказавшись в нашей стране? – поинтересовалась худышка. – Посетите наши города? Или подниметесь в горы, к чистому воздуху? А может быть, там у вас есть друзья? Кстати, меня зовут Флоретта, а это Бумбач. Пожалуй, мы могли бы составить вам компанию для путешествия по нашей стране.

Лемминги, держа друг друга под лапку, направились к себе в каюту.

– Славная парочка, – заметил Нюх.

– Да, – искоса взглянув на друга, ответила Бриония и, помолчав, добавила: – Ты ведь подумал о том, что мы можем встретить и Свелтлану? Это ведь, в конце концов, ее родина!

Свелтлана! Нюх хорошо помнил ее, пытавшуюся убить принца Статтленда. Она была злым существом… и все же… и все же Нюх увлекся ею!

– Эта мысль приходила мне в голову, – как можно более небрежно согласился он.

– Когда-то ты… считал ее красавицей!

– Ну, в академическом смысле, – кашлянув, ответил Нюх. – Знаешь, эти зеленоглазые иностранки.

– Что ты имеешь в виду под словом «академический»?

Он провел хвостом по полу: верный признак волнения.

– Ну, будь я художником, а я, разумеется, не художник, то счел бы ее, наверное, хорошей моделью. Или если бы я был поэтом. Вот так. Ее душа, конечно, темна от греха, но внешность весьма привлекательна.

– Понятно.

– Да, вот так.

Но Бриония не желала прекращать этот разговор:

– Значит, ты находишь особ женского пола у леммингов привлекательными? Или только ее? Мне интересно, что именно тебе в ней так нравится?

– Кто может определить красоту? Или ее достоинства?

– Ты не отвечаешь на мой вопрос, Нюх, – настаивала Бриония.

– Посмотри, как искры фосфоресцируют на воде!

– Нюх?

– Послушай, мне действительно не хочется говорить о ней, – повернувшись к подруге, ответил он. – Не вижу смысла в этом разговоре, да и какое отношение она имеет к нашей экспедиции? Свелтлана не вампир.

– Откуда ты знаешь?

– Ну, если она и вампир, Бриония, я уверен, что ты при первой же возможности вырвешь ей зубы!

– Скорее выцарапаю глаза, – произнесла Бриония несколько грубее, чем ей бы хотелось.

В этот момент звук палубного колокола, приглашающий к обеду, прервал неприятный разговор. Нюх подал ей лапу, и Бриония, похоже немного неохотно, приняла ее. Они прошли мимо столовой третьего класса, где Грязнуля с Плаксой уже жадно уплетали похлебку.

После обеда пассажиров развлекали стройная танцовщица и толстоватый певец. Это, разумеется, были Флоретта и Бумбач. Концерт удался на славу, и к его окончанию Бриония забыла о злом зеленоглазом чудовище Свелтлане.

В середине ночи, когда все пассажиры спали в своих каютах, Нюх вышагивал по палубе. Он обдумывал, какие действия им следует предпринять по приезде в Слаттленд. Проходя мимо мостика, он услышал оживленный разговор членов экипажа. Дискуссию завершил капитан.

– Идем прежним курсом! – резко произнес он. – Старайтесь не отклоняться от него… Это приказ!

Капитан был куницей и привык к власти. Не согласные с его мнением члены экипажа тем не менее беспрекословно подчинились ему.

Палубный матрос, тоже куница, сошел с мостика несколько расстроенный.

– Могу я поинтересоваться, в чем дело? – осведомился Нюх.

– Да какое-то судно с людьми терпит бедствие. Если верить телеграфному сообщению, оно напоролось на льдину. Предстоят спасательные работы! Кто-то получит щедрые…

– Так мы идем к ним на помощь?

– Нет, капитан говорит, что они очень далеко. Пойдут другие суда, не мы.

Значит, вот в чем дело. Нюх понадеялся, что с людьми все будет в порядке. Но на капитана он повлиять не может. Они на своих судах – боги.