Читать книгу Продавцы грёз. Том 2 - Геннадий Башунов - Страница 5

У Два Ножа был план. Не слишком простой, но и не самый сложный – именно такие планы обычно и являлись самыми действенными.

Он не собирался переть на рожон: никаких вылазок в сторону противника, никакого штурма поместья или укрепленной базы, где сейчас засел ближайший Продавец грез. Представитель собирался окопаться в трущобах, параллельно собирая всю возможную информацию о враге. Наверняка у оппонента есть люди везде, а значит о появлении четырех чужаков он или она узнает не только благодаря «фонарику» в голове. Возможно даже ему (или, опять же, ей) даже раскроют их местоположение.

В общем, Продавец грез должен чувствовать свое превосходство. Трущобы он должен был определять как свою или почти свою территорию. А ведь нет ничего лучше, чем сражение у себя на земле.

В то же время, противник вряд ли нападет в первый день или два. Зачем? Наверняка подождет, не сунется ли Два Ножа на рожон или совершит какую-то другую критическую ошибку. А это даст время Представителю четвертого время. Время хотя бы на то, чтобы чужая территория стала хоть чуть-чуть своей и для него.

Это был риск, но война – всегда риск. Продавец грез всегда в выигрышном положении: у него больше телохранителей, он использует Слепок на полную с самого рождения, а не только за пару месяцев до начала Игры. Но статистика говорила, что из последних десяти битв за трон семь выигрывали Представители. Битвы, что были раньше, можно в статистику не брать – тогда Продавцы предпочитали сражаться самостоятельно.

К тому же, с практически стопроцентной вероятностью Два Ножа будут противостоять либо изнеженная соплячка, либо столетний старикашка, имеющий по слухам серьезные проблемы с психикой.

«Я запросто заберу второй Слепок еще до начала зимы, и у меня будет несколько месяцев, чтобы потренировать свои способности», – думал Представитель четвертого клана, засыпая.

Но все было не так просто.

* * *

– Господин, – шипел ему на ухо Хаас, – Два Ножа, просыпайся.

Представитель отмахнулся от трясущего его за плечо телохранителя. Изнеженное за долгие годы пребывания купцом тело не годилось для такой резкой встряски. Да еще о себе давала знать бутылка вина, выпитая перед сном.

– Что, мать твою?.. – выдохнул он, с трудом разлепив пересохшие губы.

– Креви мертв.

Наверное, именно такие новости обычно сравнивали с ведром холодной воды, вылитой за шиворот. Сон – но не тягучее полупохмельное состояние – как рукой сняло. Два Ножа выхватил спрятанный под подушкой пистолет и вскочил на ноги.

– Показывай.

– Это на улице, – осторожно сказал Хаас.

– Заан, прикрой нас.

Младший телохранитель, стоящий с винтовкой у закрытой двери, сначала переглянулся с Хаасом, но потом все же неуверенно кивнул.

Два Ножа собирался уже двинуться к выходу, но остановился. У него же есть прекрасная система слежения. Зажмурившись, он поискал у себя в голове «фонарик» ближайшего врага (попутно отметив, что выпивка сильно снижает отзывчивость Слепка). Тот не изменил свое местоположение ни на йоту.

– Показывай, Хаас.

Они вышли на улицу. Небо на востоке только-только начало светлеть, и воздух был даже не освежающим – холодным.

– Это по ту сторону дома, – еще более осторожно проговорил Хаас.

Это Два Ножа уже не стерпел.

– Я не какой-то неженка, дружище, – прошипел он. – Я, мать твою, убийца со стажем. И нужно ли напоминать, что я всегда был лучше тебя?

– Был, – абсолютно нейтральным тоном повторил Хаас. – Именно что был, Два Ножа. Ты был лучше меня до того, как стал купцом Нестолом. Сейчас я лучше тебя. У тебя за последние годы в разы меньше боевого опыта, чем у меня. Я чувствую неладное, друг. И мне кажется, лучше убраться отсюда подальше. До весны. Ты подтянешь форму…

Здравое зерно в словах телохранителя было, но Два Ножа не хотел его слушать. Его бесило то, что он потерял одного из троих своих людей еще до драки. Его злил тон Хааса. Он был в ярости от того, что тот вообще посмел завести этот разговор.

В конце концов, его разбудили посреди ночи после выпивки, и у него хреново варила башка. Но для того, чтобы понять это всегда нужно время, а Представитель не собирался терять это время на то, чтобы пораскинуть мозгами. Он хотел видеть то, как умер его человек.

– Сейчас ты заткнешься и отведешь меня туда, где убили Креви. И больше никогда не будешь оспаривать мои распоряжения. Понял меня?

– Да, господин.

– Так-то лучше.

Они быстро обошли дом и углубились в то самое нагромождение подсобных построек, которые на самом-то деле и были основной частью плана Два Ножа. Именно это место он собирался изучить за ближайшие пару дней как свои пять пальцев, именно здесь он хотел устроить врагу ловушку. И он сделает это, несмотря на потери.

Слепок позволял видеть в темноте куда лучше обычного человека, но Представитель и по запаху бы догадался: они почти добрались до выгребных ям.

В этом лабиринте построек даже такой прожженный убийца как Два Ножа чувствовал себя неуютно. Но он буквально спиной ощущал, как в нескольких шагах позади крадется Заан, и это возвращало ему уверенность в своих силах.

Тело Креви валялось у одного из отхожих мест. Неестественная поза говорила о том, что у телохранителя был сломан позвоночник. Возможно, не в одном месте.

– Он что, мать твою, не мог сходить отлить возле нашей двери?

– Он и собирался отлить именно там, встал у самой двери. Заан забеспокоился буквально через минуту, окликнул его, а Креви уже не ответил. Тогда Заан разбудил меня, и я пошел на поиски. Тело нашел через пять минут. И, черт возьми, ни я, ни брат не слышали ни звука, хотя я не могу поверить, что Креви не сопротивлялся.

– Видели кого-то?

– Ни души.

Может, это все-таки кто-то из местных? Нет, невозможно. В трущобах наверняка обитает целый сонм головорезов всех мастей, но вряд ли среди них найдется тот, кто сумеет бесшумно убить выходца из специального военного корпуса с острова Клири.

Или Продавец грез отправил на дело своих телохранителей? Но это буквально волшебное исчезновение Креви говорило о том, что здесь побывал обладатель именно Слепка.

Но чертов «фонарик» даже не шелохнулся! Пусть Два Ножа пропустил приближение врага, так быстро вернуться на исходную позицию тот просто не мог.

Два Ножа осторожно приблизился к телу своего телохранителя. Голова была повернута практически на сто восемьдесят градусов, поэтому Представитель смог увидеть лицо убитого, несмотря на то, что лежал он на спине.

Убийца вырезал Креви левый глаз, размозжил кадык и сломал грудную клетку, оставив в ней вмятину размером с голову взрослого человека. И это не говоря о неестественно смещенном тазе.

– Дерьмо, – процедил Два Ножа, выпрямляясь.

Надпись «Привет, шавка сестры», вырезанная на лбу и щеках телохранителя, исключала любую возможность того, что это могли быть местные.

На короткий миг Два Ножа вновь стал уважаемым купцом Нестолом. Только торговался в этот момент он сам с собой, а товаром была его собственная жизнь. Нестол напоминал Два Ножа о том, что он даже не проснулся, когда разбудили Хааса, а это говорило о далеко не самой оптимальной боевой готовности. О том, что творилась какая-то чертовщина, и, совершенно очевидно, изнеженная девка или древний старикан не так уж и бессильны против него, некогда профессионального убийцы. Убеждал самого себя в правоте Хааса.

«Беги. Потрать зиму на тренировку тела и уже имеющегося Слепка. Не пытайся забрать себе шкуру неубитого медведя».

Два Ножа понимал, что уважаемый купец Нестол прав. Но он ненавидел купца. Не для того он сбросил его шкуру, чтобы сразу же надеть обратно. К тому же, Два Ножа скептически относился к нерешительности Хамайи, к ее нежеланию рисковать. Даже презирал. По правде говоря, это именно она довела его до такого состояния…

Нет. Сейчас не время и не место думать об этом.

– Забери все оружие, если оно вообще осталось. Тело сбрось в подходящую яму, чтобы сразу не нашли. Возвращаемся в квартиру.

– Может, ты все же прислушаешься к моим словам… господин? – осторожно спросил Хаас. – Пара месяцев тренировки никогда не помешают.

Сейчас Два Ножа проснулся, очнулся от выпивки, и его мозги заработали как надо. Но…

– Посмотрим, – процедил он и, развернувшись на пятках, пошел прочь от этой вони. Прочь от мертвого тела своего человека. – Заан, за мной.

Заан… никак не выдал своего присутствия.

– Заан, – раздраженно позвал Два Ножа.

Тот не ответил. Закрытая с трех сторон двумя сараюшками щель, где занимал позицию телохранитель, пустовала. Не было его и еще в двух точках, откуда хорошо просматривались подходы к сортиру, рядом с которым нашли тело Креви.

Заан исчез.

Красный «фонарик» в голове Представителя четвертого клана издевательски светился на том же самом месте.

* * *

Нужды в разговорах не было. Два Ножа разглядел абсолютно дикий взгляд Хааса, осознавшего – его брат либо уже умер, либо умирает.

«Рассредоточиваемся. Медленно движемся к базе. Ищем выживших», – Представитель подавал заученные еще десятки лет назад знаки своему телохранителю, но тот крутил головой, выискивая то ли брата, то ли врага. Кажется, не один Два Ножа подрастерял профессионализм. Ему пришлось зашипеть на Хааса и повторить знаки, прежде чем тот, наконец, кивнул.

Возможно, стоило держаться вместе. Но… незримый враг наверняка еще занимался Зааном. А если уже закончил, есть пятидесятипроцентная вероятность того, что он начнет выслеживать Хааса. И дело вовсе не в трусости: у Два Ножа есть четкая миссия, и все должны умереть, чтобы он ее выполнил. Даже друг детства.

Не договариваясь, островитяне метнулись в разные стороны. Представитель четвертого клана ушел влево, прижимаясь к стенам построек. Он чувствовал себя пугалом, стоящим посреди поля, либо бумажной мишенью, прибитой в самом видном месте. На него могли напасть откуда угодно – с крыши, из-за угла, выпрыгнуть из ближайшего сарая. Выгребной ямы, в конце концов.

Значит…

Лабиринт построек в предрассветной темноте был отличным местом, чтобы спрятаться или устроить засаду. Два Ножа прятался, но вовсе не чувствовал себя охотником, засевшим в засаде. Скорее испуганной дичью, пытающейся забиться в щель, откуда ее не достанут. Не самое приятное чувство, но хуже всего то, что он даже не мог понять, кто за ним охотится.

Место он выбрал хорошее – одна из выгребных ям была окружена кривой оградой, часть которой выломали. Сначала Два Ножа собирался просто встать за досками, вслушиваясь в темноту, но выяснилось, что за оградой есть еще нисходящая тропинка, ведущая к месту, где собственно, и справляли нужду. Тогда Представитель нагреб к пробоине еще мусора и залег за импровизированным укрытием. Носки его сапог практически касались содержимого ямы, но ему на это было плевать. Не чувствовал бывший купец и смрада, поначалу едва не выбивающего слезу. Его взгляд метался в поисках противника то по крышам сараюшек, то по узким проходам меж ними.

Но как, черт подери, разглядеть незримого убийцу, который смог незамеченным подкрасться к двум тренированным головорезам и бесшумно их устранить?

Возможно, имеет смысл отсидеться здесь до рассвета…

«Как низко ты пал, Два Ножа».

Представитель четвертого клана еще с минуту выжидал и, так ничего и никого не дождавшись, осторожно выбрался из щели. Он двигался вдоль построек, припадая к их неровным стенам, миновал проходы между ними, стараясь оставаться в тени. Где-то вдалеке лаяли собаки, но даже их едва слышного лая было достаточно, чтобы заглушить тихое дыхание Два Ножа и его легкие шаги.

Эти мысли настроили Представителя на правильный лад. Он больше не испуганный купец, который собирается выторговать даже не собственную никчемную жизнь, а лишь купить ценой предательства и трусости еще несколько жалких месяцев. Это вовсе не означает, что он не пожертвует Хаасом, если на то будет нужда. Два Ножа не сделает эту жертву такой дешевой. Он – убийца, и любой на его пути будет убит…

Представитель четвертого клана едва не запнулся о ногу, торчащую из-за угла. Он отступил, стремясь найти укрытие, наткнулся на стену, нырнул в тень. Принялся вглядываться в темноту. Это мог быть кто-то из местных… Нет, ботинок слишком знакомый и слишком хороший для обитателей этих трущоб. Значит, либо Заан, либо Хаас. Скорее всего, младший.

Если они с Хаасом встретятся на квартире, Представитель обязан хотя бы рассказать, как умер младший брат его заместителя.

Два Ножа ушел в сторону, прошел еще две «улочки» и только тогда двинулся к нужному сараю, обходя его с другой стороны. Противник мог оставить тело в качестве приманки, а сам засесть где-нибудь рядом, эта же предосторожность хотя бы позволяла проверить одно из возможных направлений, откуда могла быть произведена атака.

Но эти проклятые пародии на нормальные хозяйственные постройки словно никогда не посещались человеком. Казалось, что здесь не живет ни крыс, ни кошек, ни собак. Ни одного перебравшего с выпивкой ублюдка не выгнала на улицу жена. Ни один бродяга не попытался найти здесь укрытие. Два Ножа крался в полной тишине, и ничто подозрительное не попадалось ему на глаза. По крайней мере, от паники действительно не осталось и следа. Засиделся он в тепле, засиделся…

Наконец, Представитель четвертого клана добрался до тела… Да, Заана. На этот раз, очевидно, у противника не было времени на то, чтобы изувечить труп: парню без всяких ухищрений вскрыли глотку от уха до уха. Причем, судя по крохотной лужице крови, не здесь. Сюда телохранителя притащили уже мертвым и усадили на самой дороге, будто бы…

Специально.

Стоило этой мысли пронестись в голове Два Ножа, как рядом раздался выстрел. Голова Заана дернулась, тело начало сползать в сторону. Затылок пробороздил по неошкуренным доскам, оставляя за собой широкую полосу из крови и мозга.

Пуля угодила мертвецу прямо в левый глаз. Совершенно ясно – тело Заана было именно приманкой. Возможно даже, убийца посадил его на дороге у Два Ножа намеренно.

Но почему тогда не стал стрелять в Представителя?

Это абсолютно очевидно. Убийца решил поиграть с ним, чувствуя полное свое превосходство.

Если прибавить к этому факту увечья, нанесенные Креви, становится ясно, кто противостоит людям четвертого клана.

Два Ножа нужно было уходить с линии огня. Прятаться. Бежать в панике. Но он продолжил стоять рядом с трупом своего человека и вглядываться в темноту.

Можно было сколько угодно думать и рассуждать о смерти Нестола и возрождении Два Ножа. Но именно сейчас он окончательно вспомнил, кто он такой. Сейчас, когда его жизнь, как и в старые времена, не стоит и ломаного гроша. Именно сейчас страх стал подвластен его разуму, превратился в инструмент для выживания.

– Корвел, мать твою, выходи, и поиграем по правилам! – рявкнул он в темноту. – Иди ко мне, гребаный ты больной старик!

Ответом ему был второй выстрел, прошедший у него над правым ухом.

– Я не боюсь тебя!

Третий выстрел выбил фонтанчик земли у ног Представителя четвертого клана, но тот даже не моргнул. Он сплюнул в сторону и склонился над телом Заана. Взгромоздив его себе на плечо, Два Ножа спокойно двинулся вдоль построек.

Корвел больше не стрелял.

Дверь в квартиру оказалась закрытой. Два Ножа стукнул три раза, потом еще два. Немедленно заскрипел засов. Фактически сбросив тело брата Хаасу на руки, Представитель четвертого клана ввалился в помещение. Засов закрыл сам, несмотря на трясущиеся от прилива адреналина руки. Уселся на пол, угрюмо глядя на то, как его помощник укладывает труп на один из лежаков.

– Мне жаль, – сказал он.

– Я знаю, Два Ножа, – глухо ответил Хаас. – И я благодарен тебе за то, что принес его тело.

– Я должен был сделать это.

– Два Ножа – да, но не Нестол.

Представитель четвертого клана горько усмехнулся.

– Ты тоже почувствовал, что я сам не свой?

– Чувствовал все эти годы.

Последний оставшийся в живых телохранитель укрыл тело брата одеялом и уселся напротив всего господина.

– Я потерял двоих людей, даже не вступив в бой, – медленно проговорил Два Ножа. – Противник, очевидно, умеет либо обманывать наши чувства, либо прячется так, как не может ни один человек. Впрочем, он и не человек вовсе. Я в дерьмовой форме, и ты, дружище, тоже. Полчаса назад ты показал себя умнее меня, сказав, что мы не в состоянии драться. Тогда я не прислушался, и зря. Поэтому сейчас решать тебе. Мы либо пытаемся смыться отсюда в полдень, надеясь, что психопат Корвел нас не выследит или отпустит по какой-то своей прихоти. Либо ждем вечера и вступаем с ним в бой. При любом из этих вариантов мы, скорее всего, умрем в ближайшие сутки.

Хаас не думал ни секунды.

– Предпочту получить пулю в лицо, а не в спину.

– На том и порешили. А теперь давай поспим, завтра нам придется очень тяжело.