Читать книгу Откровение и закат. Избранные стихи в переводах Владислава Цылёва - Georg Trakl - Страница 6

Уже в раннем возрасте в поведении будущего поэта наметилась тревожное отклонение от нормы, которое заставляло задуматься о его душевном здоровье и приводило в недоумение жителей города: однажды, без видимой причины, он бросился наперерез бегущей лошади; в другой раз, явно испытывая судьбу, он кинулся на рельсы, увидев приближение локомотива – к счастью, обе попытки не имели каких-либо серьёзных последствий для юного Георга. Как знать, может быть под впечатлением подобных бессознательных «опытов» и появились годы спустя такие поразительные строки в «Себастьяне во сне»:

«И когда под копыта взбешенных коней вороных он бросился камнем

Взошла над ним в беспросветности ночи – звезда».

В этой связи вспоминается ещё один экстраординарный случай, произошедший с Георгом в пятилетнем возрасте, когда он предпринял попытку войти в озеро так, чтобы полностью исчезнуть в его водах – прежде чем Тракль утонул, спасателям тогда чудом удалось найти его только по расположению шляпы, которая плавала на поверхности. И снова годы спустя:

«И выдался мрачный день года, печальное детство,

Когда в прохладные воды Отрок вошёл бестревожно, к серебряным рыбам спустился,

Упокоенье и Лик».

Эта странная «тяга к смерти» усугубилась ещё и тем, что Тракль рано пристрастился к наркотикам, и к 14 годам уже регулярно их принимал, используя хлороформ и сигареты, смоченные в опиуме. Позже, когда он устроился фармацевтом в аптеку «Белый ангел», он приобрёл навыки употребления и других наркотических средств. Чтобы избавлять себя от мучительных видений, порождаемых этим миром, он вводил себя в пограничные состояния сознания к видениям иного порядка, «балансируя на грани между жизнью и смертью, не отдавая предпочтения ни той, ни другой»11.

Однажды в беседе с писателем Теодором Дойблером12 он признался:

«Разновидность смерти неважна. Cмерть так ужасна из-за паденья, и ничтожным покажется всё, что может предшествовать этому и продолжится после. Мы падаем в запредельную черноту. Как может умирание, миг, что ввергает нас в вечность, быть скоротечным?»13

Культуролог и библеист Сергей Аверинцев14, рассуждая о природе поэзии Тракля, нашёл для неё удивительно ёмкие слова:

«время, в которое погружены его стихотворения, и есть предсмертная секунда, „вводящая в вечность“ и сама становящаяся вечностью…»15

«Зачарованность самоубийством» во многом определила сюжет судьбы Тракля и превратилась в один из главных мотивов его поэзии – мотив смерти.