Читать книгу Откровение и закат. Избранные стихи в переводах Владислава Цылёва - Georg Trakl - Страница 8

Ад, который предрёк себе Тракль, разверзся в его судьбе в августе 1914 года, в начале Первой мировой войны, когда он в порыве патриотических чувств вызвался добровольцем на фронт и в качестве медицинского работника был отправлен в Галицию. В битве под Гродеком встретились русские и австрийские войска, и разыгралось одно из самых кровопролитных сражений этой войны, схлестнулась

«тёмная ярость народов».

Австрийцы были разбиты и отступали в беспорядке. При полном отсутствии полевых хирургов Траклю было приказано заботиться о множестве тяжелораненых, которых сносили страдать и умирать в обычный амбар.

«Битвы пурпурный прибой»

не стихал в течение двух нескончаемых суток. Тракль слышал только, как «от убийственных залпов орудий» гудели «леса среди осени, золотые равнины, и озёра лазурные» и как страдали умирающие —

«дикие стоны разорванных уст».

Не имея необходимых средств и навыков, чтобы оказать несчастным надлежащую медицинскую помощь, Тракль был доведен до состояния исступления, когда на его глазах один из раненых, не выдержав боли, разнёс себе голову, всадив пулю в свой лоб:

«На ужасающих рифах

Захлебнулась пурпурная плоть».

От одуряющего зрелища разбрызганной по стене крови Тракль бросился на улицу – на звук канонады, но вместо того, чтобы отдышаться и перевести дух, он оцепенел: перед ним предстала леденящая картина иного ужаса:

«Группа странно застывших деревьев, сбившихся вместе, на каждом из которых качался человек» —

то были казнённые русины – местные жители, заподозренные в нелояльности к австрийцам: казалось, повсюду их

«убиенные души вздыхают».

Говорят, в довершение всех ужасов Тракль стал невольным свидетелем того, как «один из тех, кто был в последнюю очередь вздёрнут, сам надевал себе петлю на шею».

Потрясение Тракля было безмерно: прикоснувшись к смиренному горю этого приговорённого крестьянина, обречённого на неминуемую смерть, поэту вдруг открылось вся тяжесть ада, «всё горе человечества», которое обрушилась на него:

«Пустошь терниями град опоясывает.

С окровавленной лестницы месяц гонит

Жён перепуганных.

Во врата дикие волки ворвалась».

От пережитого шока поэт так и не смог оправиться. Через несколько дней, в отравленной атмосфере всеобщего отступления и в ожидании «конца света» Тракль неожиданно объявил своим товарищам, что больше не в силах продолжать жить и предпринял попытку застрелиться – потребовались усилия шести офицеров, чтобы удержать его от самоубийства.