Читать книгу Прозаическая триада - Георгий Костин - Страница 6

Услышав от неё такое конкретное обещание, я отступился. Хотя и не почувствовал себя удовлетворенным, не поверив в то, что они уйдут завтра, потому как уходить им было некуда. Живя у нас, они так и не нашли, да и, похоже, не искали себе работу, где могли бы на первых порах устроиться жить в общежитии. Да и испортившаяся в последние дни погода не благоприятствовала уходу: то был долгий дождь, то ветер. А за последнюю ночь похолодало так, что замерзла вода в умывальнике во дворе у летнего обеденного стола…

Однако утром, проснувшись и первым делом почему-то выглянув в окно, я увидел всех: детей и женщин – молчаливо толпящимися между вагончиками под навесом. Одежда на них была та же, в которой они пришли к нам, то есть по-летнему легкой, а потому не защищала от холода. Длинная, хмурая и сосредоточенная, прогнувшись в плоской спине, держала ладони подмышками и слегка пританцовывала. Та, которая мать, тесно прижимала к себе обеими руками, покрытыми пупырышками, сжавшуюся у неё на груди девочку с отрешенным выражением лица, грея её о себя и греясь об неё сама. Мальчик, в коротких брючках и рубашке без рукавов, в независимой позе стоял рядом, держа руки в карманах и безропотно дрожа задранными острыми плечиками…

Не было среди них только толстушки, а они её, наверное, ожидали. Потому что, когда та, наконец, вышла из-за угла, улыбающаяся и краснощекая от морозца, поправляя на ходу трусы под платьем, все молча тронулись с места. И я, вдруг расстроено взволновавшись оттого, что они уходят, не попрощавшись, быстро по-армейски надел брюки, куртку, всунул босые ступни в стоптанные старые полуботинки. Шумным ударом толкнув от себя дверь, перешагнул через неудобно высокий порог.

На шум ржаво открывшейся двери разом обернулись все. «Адью!» – Дурашливо крикнула длинная и энергично потрясла над головой сцепленными в рукопожатие ладонями. Остальные женщины молча скользнули по мне отрешенно-равнодушными взглядами и, отвернувшись, ускорили шаг. Лишь мальчик явно обрадовался моему появлению. Он выпустил из кулачка материнскую юбку и, спотыкаясь, торопливо побежал ко мне, что я даже подумал, что он бросится мне на шею. Но он не добежал до меня трех метров, перешел на шаг и по-взрослому протянул руку для прощания. Я, растроганный, пылко сжал её.

Тогда мальчик подошел ко мне вплотную. И как-то по интимному притихнув, постоял, не шевелясь, со мной еще некоторое время. Но потом вдруг, забеспокоившись, стал короткими рывками выдергивать свою руку из моей, ставшей непослушной. Выдернув, он бросил на меня полный то ли отчаяния, то ли какого-то нервного упрека быстрый взгляд. И не задерживаясь больше, бросился догонять мать, спускающуюся узкой крутой тропой к каналу.

Глядя ему вслед, я непроизвольно поднял для прощания руку и, слегка подрагивая пальцами, подождал, когда он обернется. Но впопыхах, или по какому-нибудь специальному умыслу мальчик ни разу не обернулся. И когда, спустившись, тоже исчез с моих глаз, мне сделалось на душе больно, пусто и муторно.