Читать книгу Автомакиада. Часть 1 - Георгий Коваленко - Страница 6

Ник жил в «карантинной зоне» уже третий день. Несмотря на жгучее любопытство, парень соблюдал правила и не покидал комнату. Через окно он наблюдал за тем, как в «карантинную зону» привозили маргиналов или бродяг в сопровождении полиции. Хотя к нему относились доброжелательно, общая атмосфера центра была напряжённой: в коридоре пару раз Ник слышал шум драки и женских криков, а потом стрекот электрошокеров и ругань начальника.

Сильно отличалась еда. Как и предупреждал отец, еда имела странный пластиковый привкус, и такое же пластиковое послевкусие. Несколько раз ему приносили гидрогелевые матовые шарики и объяснили, что надо залить их водой. Ник сделал это и увидел, как шарики вступили в реакцию с водой, зашипели, и растеклись в горячий наваристый куриный бульон с кусочками курицы. Однако на самом деле это была ни курица и не куриный бульон, а «бактериальные чернила и дрожжи» со вкусовыми добавками, которые обманывали рецепторы. С такой еды Ника вначале мутило, но потом он привык и стал есть с аппетитом.

Ещё с первого дня сотрудники «карантинной зоны», которые относились очень доброжелательно и приносили еду в комнату три раза в день, научили парня подключаться к интернету, и Ник нашел себе занятие на целые дни. Первым делом он попытался войти в соцсеть «Евразия». Как оказалось, сделать это можно было только после входа в учетную запись через ключ от «Госсистемы», которого у Ника не было. Уже имея опыт владения интернетом, Ник через поисковик ввел фамилию, имя и отчество своего отца и город Первоуральск. В первых строках ему выдалась страница из социальной сети, по которой Ник перешел, но написать отцу по прежнему не мог. И тут Ник на секунду задумался: а почему надо делать все через соцсеть, а не по спутниковой телефонии? Ответ парень получил сразу, как только попытался позвонить отцу – искусственный голос системы сообщил ему, что «пользователь звонящего устройства и само устройство не зарегистрированы». Когда через несколько часов Нику принесли еду, он попросил разносчика написать его отцу, что сын в Екатеринбурге, добрался и с ним все в порядке. К удивлению парня, разносчик охотно согласился и сразу же отправил сообщение. После он рассказал, что есть мессенджер «Тога», для которого не нужен ключ «Госсистемы», и установил его на смартфон парня. Ник зарегистрировался в «Тоге» и разносчик прислал его отцу имя пользователя.

После парень решил узнать про поселение «Северный Урал» и движение «NONDigital». После часа поисков Ник сделал неожиданное открытие. «Расширенный доступ в интернет в «Северном Урале» был фикцией. Доступ якобы во внешний интернет на деле перенаправлял на локальную базу данных движения. Страницы сайтов копировались полностью, но в них был не оригинальный контент, а то, что находилось внутри энциклопедии. Так создавалась иллюзия полноценного интернета, в которой Ник провел большую часть времени.

По запросу «Северный Урал» Ник нашел «знакомые» статьи о падении «Генезиса» и перешел туда. Он увидел много незнакомых фотографий упавшего корабля и убедился, что в поселении ему показывались только некоторые. Потом он стал рассматривать видео и фото с места падения, нашел снимки с воздуха и внимание его переключилось на посёлок. Он нашел свой дом, нашел дома друзей. С высоты птичьего полета поселок выглядел крошечным, совсем не таким просторным, каким запомнился. Тут же Ник нашел даты и понял, что именно в указанный день, в указанный час, когда была сделана эта фотография, он, тогда еще маленький мальчик, сидел в подвале вот в этом малюсеньком доме и мечтал о том, что когда-нибудь окажется во внешнем мире. Ещё через несколько часов изучения истории с «Генезисом» он вдруг нашел видео падения шаттла, записанное с борта корабля. У Ника заколотилось сердце, когда он нажимал кнопку просмотра.

Камера располагалась у лобового стекла и снимала по ходу движения. В начале было видно только небо. Звучали переговоры командира Азиза, первого пилота Алекса и голос второго пилота. Потом хлопок, заверещали сирены. Нос корабля стал опускаться и Ник разглядел внизу Уральские горы. Переговоры с диспетчером, спор в кабине, истерика второго пилота, неумолимое приближение земли. Спустя несколько секунд корабль резко изменил траекторию и за холмом Ник увидел поселок. Сердце парня заколотилось ещё сильнее, когда он разглядел поле, с которого убегали ребята, и только один мальчик оставался на нём – маленький Никола. Разглядеть свое лицо Ник не смог из-за плохого качества съемки, а у самой земли нос корабля чуть приподнялся и поле исчезло из виду. Удар. Шаттл быстро затормозил на поле и видео прервалось. Пальцы Ника потянулись к старому шраму на виске.

Следующий день прошел в монотонном изучении информации, Ник сидел в интернете и читал «Новую энциклопедию Евразии». В середине третьего дня в дверь постучали, затем без ожидания вошли сотрудники органов опеки вместе с полицией.

Ника отвезли в гостиницу, расположенную неподалеку от комплекса небоскребов «Высоцкий». Как ему объяснили, это был центр для политических беженцев. Отдых ему не позволили и через час повезли в Министерство образования. Здесь сотрудники решили его проверить на уровень знаний и предложили пройти сначала самые простые тесты. Ник узнал задания, похожие на те, что решал в школе, в которой учился в «Северном Урале». Экзамен назывался «ЕЭЦО. Начальный уровень». Результат был отличным и Нику дали задания посложнее, где был «Основной общий уровень». Тут Ник уже потратил три часа на ответы и решения по двум предметам. Сотрудница сообщила: по русскому и математике у него отличные результаты уровня девятого класса.

– Так как вам почти восемнадцать, – продолжила она, – по возрасту вы бы сейчас заканчивали «Средний общий уровень», что соответствует одиннадцатилетнему школьному курсу. Куда вы планируете поступать, в какой Центр образования?

– Я… Я не знаю, – замешкался Ник, – Я бы хотел что-нибудь связанное с космосом.

Женщина ухмыльнулась и ответила:

– Туда только сливки общества попадают, здоровье должно быть отменным, уровень знаний. Вам нужно ЕЭЦО сдать за средний общий уровень по трем предметам. Усложненные русский, математика и объединенный предмет: «физика и теория космоса». Я бы, конечно, вас не допустила. Обычно на подготовку уходят месяцы, но вам дается всего неделя. Ребята потом несколько лет поступают, проваливая одну попытку за другой.

– Я всё равно хочу попробовать.

– Пробуйте, – пренебрежительно ответила женщина.

Ника вернули в гостиницу вместе с файлами для подготовки, сотрудники службы опеки выдали ему планшет. Срок для подготовки была неделя, ещё три дня давалось на сами экзамены, проверка планировалась в дни их проведения. За время жизни в поселении «Северный Урал» и сёрфинга там в интернете парень изучил много научной литературы и прошел почти весь школьный курс по многим предметам. Тяга к знаниям была огромной, и он чувствовал, как много на самом деле выучил за последние годы. Однако, тренировочные тесты «Среднего общего уровня» показались парню слишком сложными, а вопросы для письменных ответов по физике и теории космоса вообще ввели в ступор. За неделю Ник кое-как освоил базовые принципы на решение тестовой части, в практической части по физике он давал правильный результат, но его решения не всегда совпадали с решениями в ответах. Впервые за все время он по-настоящему распереживался.

Через неделю Ник вновь приехал в Министерство образования. За усложненный русский он переживал меньше всего, но все равно его немного потряхивало перед самим экзаменом, и сердце колотилось от ожидания неизвестности во время проверки. За усложненный русский он получил отлично. В другой день была математика, и Ник так сосредоточенно решал задания одно за другим, что словил себя на мысли о том, что практически не волновался. Оценка была отлично, и женщина на проверке уже не ехидничала. Впереди был экзамен по «физике и теории космоса».

Ночью перед эти экзаменом Ник не мог уснуть и скорее дремал, нежели полноценно спал. Утром встал с кровати с больной тяжелой головой. В Министерстве образования Ника удивило то, что на этот раз вместо женщины в кабинете с ним сидел полноватый мужчина пятидесяти лет в круглых очках, которого все звали Саймэк. Саймэк выдал задания и сел в дальний угол, наблюдая за тем, как Ник решает экзамен. Тестовая часть тут была крошечной, а весь упор делался на задачи. В моменте Ник перестал переживать, начав решать проблемы по мере их поступления. И всё равно на его лбу выступили капли пота, а сам парень очень устал за три часа экзамена. Когда Ник закончил – отдал работу Саймэку. Тот просканировал ответы через приложение и ему выдало результат, который Ник не увидел. Мужчина молча просмотрел все ответы самостоятельно, потом взглянул на парня через круглые очки. Ник смотрел в ответ и почти не дышал, ожидая результата. Сердце его колотилось и он нервно сглотнул. Саймэк молча развернул планшет, где ярко горела цифра 97.

– У вас «отлично», молодой человек.

– Что теперь? Я смогу поступить куда-нибудь?

– Безусловно, с такими результатами хоть куда, на самом деле. Но скажите мне, откуда вы всё это знаете? Вы же из движения «Нондиджитал», вы восстанавливаете природу и сельское хозяйство, и о физике там не рассказывают. Я знаю, что раньше дети приходили оттуда и уровень образования был, скажем так, хорошим, но ниже среднего. А в последнее время дети оттуда вообще перестали приходить в колледжи и университеты. И вдруг вы. Сдали на «отлично» два экзамена «общего звена», три усложненных экзамена «среднего общего» на «отлично». Откуда такие знания?

– Я сам учился.

– Да-а-а, – вдохновленно ответил Саймэк, – Вот это я понимаю «тяга к знаниям».

Дверь открылась, и в кабинет вошел важный чиновник Министерства, мужчина лет сорока в черном костюме и с портфелем. Размеренно подошел к ним и за руку поздоровался с Саймэком.

– Вот, – показал ему Саймэк планшет, – Отличный уровень.

Мужчина взял планшет в руки, потом взглянул на Ника и снова в планшет.

– Вы ему помогали?

– Что вы, Николай Николаевич, он сам всё.

Николай Николаевич ещё раз посмотрел на Ника и потом снова в планшет. И не поднимая больше глаз сказал парню:

– Николай Вячеславович, подождите в коридоре, пожалуйста.

Ник повиновался и вышел из кабинета, сев на скамейку в коридоре. Там на стенах висели портеры видных деятелей в образовании, а в конце висела огромная фотография во всю стену ученого Горохова – создателя революционного космического двигателя.

В кабинете Николай Николаевич сел за стол и продолжал смотреть в планшет, потом отложил его в сторону и предложил Саймэку сесть напротив, что тот и сделал.

– Как вы считаете, – начал Николай Николаевич, – какие реальные шансы у него попасть к вам в ЦОКС?

– Единые экзамены он сдал. Есть помарки, замечания, но в целом у него прекрасный уровень.

– Вы бы рекомендовали его к поступлению?

– Конечно.

Николай Николаевич покивал головой и вдруг ответил:

– А я считаю, что не нужно.

– Но как же, оставить мальчика без образования? Он ради этого семьдесят километров прошел…

– Он представитель того движения, у которого есть четкие цели и задачи. Это первое. Второе, ЦОКС – это место, где учится элита. Вы его видели? Какая он элита? Деревеньщина, да и только.

– Может он и жил всю жизнь в деревне – это не ограничивает его в правах получить образование там, где ему по силам, и где он достоин обучаться по результатам экзаменов, Николай Николаевич, – настойчиво произнес Саймэк.

– Хорошо, я объясню вам кое-что. Мальчик сбежал из поселения, внутренние правила которого запрещают детям покидать резервации на протяжении всей жизни для сохранения изначальных устоев и других важных для «Нондиджитала» вещей.

– Это же нарушение прав.

– Да что вы со своими правами… Ой… Вот поэтому и не хотят его принимать, тем более в ЦОКС, который курируют ведущие медиакорпорации, каждый наш студент – на виду. Это огромная ответственность, огромный статус. И вдруг мальчик, который даже внешне от всех отличается. И если кто-нибудь узнает о том, что он сбежал из движения «Нондиджитал» из-за некорректных правил и ограничений прав, случится общественный резонанс. Принять этого ребенка – значит признать, что с движением что-то не так. Министерство образования не хочет брать на себя такую ответственность.

– А министерство формально можете взять такую ответственность?

– В нашей власти обратиться в конституционный суд, и тогда движение начнут трясти. За этим движением стоят очень сильные люди. Ни с ними, ни с самими поселениями мы не хотим ссориться, потому что они реально очень нужны. Если начнем что-то – это может привести к непредсказуемым последствиям, в том числе к обвинениям во «вмешательстве» или «нападении». То есть, мальчика примем – признаем проблемы в движении, придется инициировать проверку под давлением общественности – получим проблемы сверху.

– Николай Николаевич. Я понимаю ваши опасения, но мы говорим о судьбе ребенка. Куда он тогда пойдет, если не в ЦОКС? Или вы вообще вернете его обратно?

– Вернуть обратно мы его не можем, пока он не достигнет совершеннолетия.

– А потом его на улицу выгонят, талантливого ребенка? Это противоречит принципам равных возможностей. Да, есть риск общественного резонанса, но это не повод лишать такого ребенка раскрыть свой потенциал. ЦОКС – это элита, которую формируем мы сами. А если вы имеете в виду социальный рейтинг А+, для потомственных академиков и детей элиты, то сами знаете, что за редким исключением мы можем закрыть глаза на это, если Совет ЦОКС проголосует. Он может получить знания и принести пользу стране, и мы не должны закрывать перед ним двери. Его талант в математике и физике может принести огромную пользу. Нам нужны такие люди, чтобы двигать науку и технологии вперед. Да, он отличается от других, но разве это плохо? Если мы сумеем правильно интегрировать его в ЦОКС, это будет огромный плюс для всех. Мы можем показать, что способны работать с разными людьми и раскрывать их потенциал.

– Саймэк, не существует четкого механизма для приема в ЦОКС ребенка из сообщества, которое самовольно ограничивает свободу своих членов. Это требует дополнительных усилий, согласований и принятия нестандартных решений.

– Николай Николаевич, конституция гарантирует каждому право на образование, независимо от его происхождения и обстоятельств. Отказ в приеме Ника будет прямым нарушением закона, и я не готов участвовать в этом. Если вы считаете, что существуют какие-то риски, мы можем обсудить, как их минимизировать, но мы не должны нарушать закон. Я готов обратиться в прокуратуру или другие органы, если вы будете настаивать на своем решении.

– Саймэк, в ЦОКСе слишком большое давление, слишком много внимания. Николе и без этого будет страшно тяжело адаптироваться, а тут учеба в таком месте. Я предлагаю другой вариант. Мы возьмем его, но в менее престижный центр образования, где ему будет легче. Он получит образование без лишнего внимания и стресса. Как вам такой вариант?

Ник тем временем уснул, сидя на скамейке в коридоре министерства, и не заметил, как ему пиликнуло сообщение из «Тоги», где впервые за все время ответил отец. Мальчика разбудил Саймэк.

– Никола, Николя, Ник, – Саймэк аккуратно прикоснулся к плечу парня, – Просыпайся, космонавт, тебя ждут важные дела.

– Что? – сонно пробормотал Ник.

– Тебе нужно готовиться к поступлению в «Центр образования космических связей». Посмотрим, в наш филиал или в Томске. Но надо готовиться. Как у тебя с физическими данными?

– Я в походы ходил по сорок километров за сутки…

– Нормально, но нужно будет сдать нормативы. И ещё, Ник, тебе нужно создать учетную запись в «Госсистеме», иначе мы не сможем тебя даже рассмотреть к поступлению. Я жду тебя завтра в десять утра в здании ЦОКСа в Новом Академическом, вот адрес. Доедешь на метро, третья линия, станция называется «Улица академика Горохова», выход шесть самый ближайший. На проходной попроси позвонить секретарю Елене Анатольевне. Я предупрежу охрану и саму Елену Анатольевну. Поможем тебе с «Госсистемой» и расскажем, какие вступительные испытания будут.

– А я, ну, у меня нет свободного выхода.

– Точно, тебя же сотрудники опеки возят. Тогда проще сделаем – я им сам сейчас все передам.

Осознал произошедшее Ник только в гостинице, а увидев сообщение от отца обрадовался вдвойне. Он тут же написал огромное сообщение и рассказал ему обо всем, что случилось с ним за последние недели.

На следующее утро Ника привезли к огромному корпусу ЦОКСа. Нику здание показалось круглым, но кое-что особенно привлекло его внимание. Вдоль стен тянулись огромные треугольные накладки. Они начинались у земли, затем плавно изгибались и почти сходились высоко над зданием, создавая ощущение, будто взлетает невидимая ракета, а накладки – это пламя и дым от её двигателей. Концы треугольных накладок были черного цвета.

Ник с сотрудниками опеки зашел на проходную. Тут уже ждала молодая женщина, которая представилась Еленой Анатольевной, и велела Нику идти с ней. Охранник открыл маленькие ворота и пропустил мальчика внутрь, сотрудники опеки остались ждать снаружи.

Выйдя из проходной к корпусу Ник во все глаза разглядывал необычную для него архитектуру. Елена Анатольевна рассмеялась:

– Впервые видите такое здание?

– Да почему, видел, просто они все однотипные, а тут что-то необычное, – искренне ответил парень.

– Да. Это здание печатали почти три месяца вместо двух недель, а внутренние коммуникации прокладывали четыре года. Самое технологичное здание Екатеринбурга, этого требует специфика отросли.

– Как по мне, выглядит красиво.

– Это вы еще вечером его не видели, когда подсветка горит и голографическая ракета висит в воздухе, как настоящая.

– А что за черные наконечники?

– Это всё антенны. Наш «Центр образования» – один из многих центров космической связи. Там дальше по улице, вы немного не доехали, стоит радиочастотный центр, который пользуется нашими антеннами.

Внутри здания парня встретил громадный десятиэтажный холл. С потолка до уровня третьего этажа тянулись тонкие золотые цепи, на которых висели планеты, спутники, шаттлы, ракеты и орбитальные станции. На каждом этаже холл опоясывал балкон, а внизу с первого на второй этаж вела лестница, которая венчалась большим барельефом на стене. Перед этим всем Ник увидел очередные ворота с камерами. Елена Анатольевна посмотрела в одну из таких, ворота перед нею открылись и она зашла внутрь.

– Молодого человека пропустите, – сказала женщина охране, – Он к Саймэку.

Охрана открыла перед парнем ворота и Ник зашел внутрь.

– Какое тут все… Огромное… Оно размером с целый наш поселок, наверное… – восхищался Ник, пока Елена Анатольевна вела его к Саймэку.

– Это не самый большой «Центр образования», но и не самый маленький. Мы третьи, после Москвы и Казани.

– Там тоже на космонавтов учат?

– На космонавтов учат у нас, в Томске, в Москве, в Казани…, вы все ими будете, если поступите и дойдете до конца.

– Странно, Саймэк… Как его по отчеству?

– Просто Саймэк. У него нет отчества, у него родители из Европы.

– А это влияет?

– По документам отчества у него нет. Вы что-то хотели спросить, – Елена Анатольевна улыбнулась.

– А, да, просто Саймэк говорил, что меня могут либо сюда принять, либо в Томск. А почему не в Казань или Москву?

– В Казани «Центр образования космических технологий будущего», там разрабатывают и тестируют десятки технологий, которые потом используются на орбите, Луне и Марсе. В Москве «Международный центр образования космических программ», там готовят пилотов, исследователей, инженеров, недавно открыли направления по подготовке к освоению дальнего космоса. А Екатеринбург и Томск – «Центр образования космических связей». У нас основная цель – это обеспечить бесперебойную связь, логистику и транспорт. Поэтому у нас учатся связисты-радиоинженеры, космологисты и пилоты. Это три основных столпа нашего центра. Есть еще множество разных специальностей, но эти главные.

Елена Анатольевна повела Ника по коридорам, стены которых были отделаны из белого матового стекла, на некоторых проецировались расписания и названия направлений подготовки. Елена Анатольевна подвела парня к одной из дверей и прикоснулась. За дверью пиликнул сигнал, и после слова Саймэка «Войдите» щелкнул замок и женщина толкнула дверь. Ник зашел вслед за женщиной. Кабинет был огромным, как и все в этом здании. Здесь по центру стоял длинный стол, у дальнего конца которого, рядом с большим медиаэкраном, сидел Саймэк. Стены были такими же белыми с матовым стеклом, но на некоторых плитках Ник разглядел ручки и тени от вещей, стоявших за дверцами.

– Николай Бруновский. Проходите, присаживайтесь. Елена Анатольевна, надо ему учетную запись подготовить в «Госсистеме». Но прежде, молодой человек, я расскажу вам о предстоящих испытаниях. Я договорился, баллы засчитают те, что вы получили во время экзаменов в Министерстве. Но будет ещё несколько: внутренний на интеллект и один на физические нормативы. Потом летные тесты и тесты по нестандартному решению задач в экстренных условиях. Хочу сказать сразу, что многие ребята делают попытки поступить не год и не два. Но если вы пройдёте, то опередите триста человек, претендующих на это место. Сейчас середина июня, в конце месяца начнутся первые этапы.

– Лётные тесты? Но я же никогда не летал.

– Не волнуйтесь. Вы будете в симуляторе, и программа будет упрощённой. Ваша задача – долететь до указанной зоны, ориентируясь только на звуковые или световые сигналы. Кроме того, мы поможем вам подготовиться к испытаниям.

Ник кивнул и задумался.

– Елена Анатольевна, – продолжил Саймэк, – Сделайте молодому человеку учетную, пожалуйста.