Читать книгу Мир Нуар - Глеб Останкин - Страница 11

Басир проснулся от тяжелого толчка в ребро. Он оклемался и посмотрел вверх. Кто-то наставил на него дуло винтовки. Лица напавшего было не видно из-за солнца.

– Кто вы такие? – спросил незнакомец.

Басир глянул на своего друга. Тот ещё спал.

– Кто вы такие? – повторил незнакомец более строго.

– Мы… мы из города.

– Что здесь забыли?

– Не-не знаю, – отвечал Басир, стараясь вспомнить вчерашний день. – Мы напились и пошли искать магазин…

– В лес?

Басир снова глянул на своего друга, затем на дуло винтовки.

– Мы напились, – повторил он, словно это было оправданием.

Незнакомец ещё долго смотрел на очнувшегося мальчика, не снимая его с мушки.

Вдруг, у Басира ужасно схватило живот. Он развернулся к речке и изверг в неё остатки алкоголя вместе с желчью, но живот болеть не переставал. Через пару секунд то же самое сделал и Рауль, тут же очнувшись.

– Только не говорите, что вы пили из этой реки, – проговорил обеспокоенно незнакомец.

– А что? – поинтересовался Басир, держась за живот.

– В неё отходы сбрасывают, вот что. Вы много выпили?

– Думаю, да.

– Тогда вам срочно нужно к врачу! Я сейчас же позвоню в скорую, вас подберут. Идите за мной.

Басир чуть не умер от боли, пока вставал, как и Рауль, которому, видимо, было ещё хуже. Он чуть ли не половину реки отхлебнул из своих ладоней.

Незнакомец жил в хижине. Ребята зашли к нему и тут же повалились на пол. Боль была ужасная.

Позвонив в скорую, старик дал мальчикам отвратно пахнущей настойки, от которой им стало намного легче. Вокруг всё начало кружиться.

– Что это такое? – спросил Рауль. – Я чувствую… расслабленность.

– Это опиум, чтобы вы не мучились, – объяснил старик. – Вы уснёте до приезда врача…

Последние слова они не расслышали, так как опять провалились в сладчайший сон.

Предположение, что они проспят до приезда врача, оказалось неверным, так как проснулись они уже в больничной палате с промытыми животами и капельницами.

В палату зашла медсестра. Она увидела, что мальчики проснулись, и тут же позвала врача. Тот появился спустя пару минут.

– Так, господа, – сказал он, глядя на бумагу в своих руках, – надеюсь, вы чувствуете себя хорошо. Операция прошла удачно, поэтому никаких осложнений быть не должно.

– Что с нами случилось, док? – держась за голову спросил Рауль. – Почему мы в больнице?

– Вы подхватили кишечную палочку, господа! Вы отравились так, что чуть не погибли!

– Наши родители знают, что мы здесь? – задал вопрос Басир, не обращая внимания на поднятую тему.

– Да, знают. Вас, молодой человек, они, вообще, объявили в розыск.

– Меня? Почему?

Доктор пожал плечами.

– Полагаю, вы слишком долго гуляли, – ответил он. – А теперь, господа, если вы позволите, я вас осмотрю.

Он проверил дыхание, глаза, горло, давление у Басира, затем у Рауля. Давление у двоих оказалось немного выше нормы.

– Это нормально, – успокоил их доктор, хотя те и не переживали, – после операции давление всегда ниже или выше нормы.

– А когда мы отсюда выйдем, док?

Доктор, собравшись уже уходить, развернулся и сказал:

– Скоро. Ещё пару дней полежите под присмотром, и там мы вас уже выпишем. Отдыхайте, господа!

Он вышел, и ребята остались одни.

Они молча глядели в потолок, думая о своём. Рауль усмехался над своей идеей найти в лесу магазин, а Басир всё ещё вспоминал Лолу, только его вялый мозг, после всех анестезий, не мог испытать каких-либо эмоций.

– Бас, ты живой? – неожиданно спросил Рауль.

– Ага. Ты?

– Не знаю. Пятьдесят на пятьдесят.

– Это как?

– Я как бы мёртвый, но как бы и живой. Не знаю, как это объяснить…

– Лучше не объясняй. Я всё равно ничего не пойму.

Они немного помолчали.

– А, вообще, хорошо погуляли, да?

– Ужасно, – незамедлительно ответил Басир.

– Да ладно тебе! Конечно, не самое лучшее приключение, но, всё же, приключение. А любое приключение делает жизнь веселее.

– Сейчас мне не весело.

– Потому, что ты пессимист – видишь только плохое.

– Ну, по мне, лучше быть пессимистом.

– Почему это?

– Они всегда готовы к плохому, поэтому их крайне трудно сломать, труднее, чем кого-либо другого.

После обеда, мальчиков навестили родители: к Басиру пришли мама, папа и брат, а к Раулю только дедушка.

– Где ты пропадал, Басир? – спрашивала мама Юн. – Мы все переживали за тебя. Говорят, вас нашли пьяными. Это правда?

– Нет, мы, просто, загулялись в лесу, заблудились, попили из грязной реки, и, в общем… нам стало плохо… да, очень плохо, – врал Басир. – Животы разболелись так, что мы потеряли сознание.

Мама Юн преспокойно выдохнула.

– Ну, очень хорошо! – обрадовалась она. – Я знаю, что ты бы никогда не напился до такого состояния.

Басир постыдился самого себя.

Его родные просидели с ним ещё около часа. Они рассказывали всякие истории, несмешные анекдоты, иногда спрашивали о чём-нибудь Рауля. А когда запас тем иссяк, то они распрощались друг с другом: мама Юн поцеловала двух мальчиков в макушки, а папа Юн вместе с Пэром пожали им руки.

Оставшись снова наедине, Рауль и Басир продолжили разговор между собой:

– Повезло тебе с семьёй, – сказал Рауль. – Как что, в розыск объявляют, вещи приносят. Волнуются за тебя всё время.

– Всё время, – повторил Басир. – Ты даже не представляешь, как это раздражает.

– Глупый ты, Бас. Не ценишь того, что имеешь. Ведь, пока за тебя волнуются, ты не пустое место.

– Хочешь сказать, ты пустое место? За тебя тоже волнуются.

– Кто?

– Дедушка, мама…

Рауль громко засмеялся, а когда закончил, то его глаза наполнились грустью.

– Знаешь, почему сегодня не пришла моя мама? – спросил он. – У неё завал на работе. Её единственный сын попал в больницу, а она даже не навестила его.

Басир молча опустил голову и стал задумчиво выковыривать грязь из-под ногтей.

– Она состояние прожгла на судебных разбирательствах, лишь бы получить полную опеку надо мной. Я думал, это любовь, но теперь понимаю, что, просто, был ненужной собственностью, которую она отняла у моего отца, дабы насолить ему. – Рауль на пару секунд смолк, после чего добавил: – Мы хуже дикарей, Бас. Всегда были и будем хуже дикарей.

Он повернулся к стене и смолк окончательно.

Басир же продолжал бодрствовать, глядя на раковину в дальнем углу палаты. В неё медленно капала вода из ржавого крана.

Внезапно, Басир вспомнил про ипомеи, которые забрал из гроба Лолы.

“Неужели я правда это сделал?” – спрашивал он сам себя, пока тянулся к аккуратно висевшему на спинке стула пиджаку.

Он и правда своровал несколько цветков у мёртвой подруги. Ипомеи отдавали сине-фиолетовым оттенком, а форма лепестков походила на блюдце с сильно изогнутыми краями.

Басир положил ипомеи обратно и, вспомнив про свой рисунок, начал представлять себе, как будет выглядеть законченная работа. Это позволило ему ненадолго отвлечься от плохих мыслей, пока в палату не зашла Элия. Она, как всегда, выглядела настороженно.

Глянув на храпящего Рауля, девочка тихо прошла к койке Басира и прошипела: “Привет”.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Басир.

– Пришла навестить тебя. Разве непонятно?

Он глядел на неё снизу-вверх потерянными глазами. Она же, в свою очередь, медленно присела на край койки.

– Что с вами произошло?

– Это долгая история, – неохотно ответил Басир.

– У меня времени много.

– Поздравляю, но тратить своё на рассказ историй я не хочу.

Молчание. Они глядели друг другу в глаза с минуту, если не больше.

– Вообще, я пришла к тебе по делу, – сказала она.

– Слушаю.

– Я хочу, чтобы ты опять нарисовал меня.

Басир нервно сглотнул. Он был выбит из колеи столь неожиданной просьбой.

– Нарисовать… Тебя?

– Да, – кивнула Элия, – меня, голой, как на уроке рисования.

– Зачем?

Девочка пожала плечами.

– Мне понравилась первая зарисовка, но она испортилась. Поэтому хочу ещё одну.

– И что мне с этого будет?

Она назвала довольно привлекательную цену. Мальчик долго думал прежде, чем согласиться.

Когда они договорились между друг другом о встречи, то Элия, скромно улыбнувшись, вышла из палаты.

– Тоже нужно было стать художником, – с храпа на бодрый голос перешёл Рауль. – Тогда бы всё время глядел на женские тела.

– Ты разве не спал?

– Нет, притворялся. Почему ты так странно с ней общался? Словно, два незнакомых человека встретились в лифте.

– Потому, что это правда – мы незнакомы. Я о ней ничего не знаю, она обо мне…

Он вспомнил, как Элия говорила про то, что видит цвета, и задумался.

– Ты чего? – насторожился Рауль, когда его друг неожиданно стих.

– А?

– Ты чего так резко задумался?

– Я? Нет, нет, ничего…

Рауль недоверчиво поглядел на него, но доставать вопросами не стал и перевёл тему:

– Так, ты нарисуешь её?

– Ну, да. Деньги лишними в хозяйстве не бывают.

– Ты правда возьмёшь с неё плату? Серьёзно?

Басир не понял причины негодования друга.

– А что в этом такого? – спросил он. – Всё, кажется, честным…

– …И глупым! Она пригласила тебя к себе домой, где разденется до гола. Это намёк, понимаешь?

– Намёк? Нет, я так не думаю, Ру. Это ведь обычное дело, если девочка стоит пред тобой голой. Вспомни тех же профессиональных художников. У них в студиях целыми днями женщины позируют и ничего.

– Ничего? – усмехнулся Рауль. – Ты их биографии читал, Бас? Они же со своими моделями постоянно в кровать ложились, устраивали оргию, которая, по их мнению, давала им творческие силы.

– Значит, я исключение, потому, что мне это безразлично.

Рауль изумился ещё больше.

– Что ты хочешь этим сказать? В каком смысле “безразлично”?

Басир немного замялся.

– Не знаю, – сказал он, – но после того похода в кинотеатр с Лолой, мне теперь противно даже думать об этом… процессе.

– Так ты асексуал, получается?

– Что?

– Ну, то есть, тебя больше не привлекает интимная связь, – объяснил Рауль. – Таких людей называют асексуалами.

– Я не сказал, что она меня не привлекает…

– Ты сказал, что она тебе противна, а это одно и то же. Ты – асексуал, Бас. Мне кажется, поэтому ты долго не заводил девушку – ты боялся интимной связи.

Басир хотел бы отвергнуть его слова, но не мог, так как они оказались правдой. Ему стало не по себе.

– Это плохо, что я… ну, этот самый…?

– Нет, – поправил свою подушку Рауль, – это нормально. Просто, тебя не привлекает идея размножения, вот и всё.

– Откуда ты это знаешь?

– Книги, друг, книги. Они – двигатель прогресса. А теперь, я хочу поспать, по-настоящему. Попрошу не отвлекать меня от этого занятия.

Рауль снова повернулся к стене и задремал.

Басир же почувствовал свободу и легкость, будто за то долгое время, что он существовал, наконец-то, сумел принять часть себя таким, какой есть.