Читать книгу Путями Ионы - Глеб Пудов - Страница 7

Одна древняя арабская поговорка гласит, что все на свете боится времени, но время боится пирамид. Заявляю ответственно: арабы не правы. Пирамиды, может, и боятся времени, но время боится не их. Оно боится Суздаля. Простим древним арабам их заблуждения – они вряд ли бывали в этом городе. Время чудесным образом обходит Суздаль стороной. Здесь нет высоток (хотя здание городской администрации по своим масштабам вполне сравнимо с размерами всего Суздаля), светофоров, пробок, колоссальных рекламных щитов, т.н. межнациональной розни и прочих мегаполисных «прелестей». Есть только веселый гомон на торговой площади, но и он постепенно стихает по удалению от оной.

Три момента особенно могут привлечь внимание туриста.

Первый – это торговля, разбросавшая со времен потопа лавки по разным уголкам Суздаля и превратившая почти всех жителей в лавочных сидельцев. Суздаль, возможно, является,наряду с Москвой, – головным офисом Меркурия на российских просторах. Торгуют все и всем. Многие импровизируют и превращают процесс обмена денег на товар в театральное представление с элементами комедии и трагедии одновременно. Какой-то очередной очень проезжий дипломат писал в свое время (давно, приблизительно во времена царя Гороха), что русские ужасно любят торговать. Наверное, он побывал в Суздале.

Другая черта этого древнего города – совершенно фантастическое количество церквей и монастырей на квадратный метр (фото 1). Выходя из одной церкви, неизбежным образом попадаешь в другую. Cвоей неприхотливой красотой они способны навевать тоску на поклонников современного искусства. Церкви подобно запятым в каком-то гимне Творцу выстроились вдоль берега реки, у заброшенных огородов, между монастырями. Светские постройки очень неуверенно и как-то незаконно ютятся вокруг этой архитектуры (их положение напоминает положение нынешнего человека, живущего без регистрации в Москве или Петербурге). Но, кажется, Суздаль никогда не претендовал на роль общенационального религиозного центра. Поэтому все это объясняется, вероятно, либо каким-то историческими обстоятельствами, либо честолюбием и мнительностью местных купцов.

Фото 1. Суздальские церкви. Осень

И, наконец, третий аспект, отличающий Суздаль от других городов и весей,– это его поэтичность. Город волшебным образом делает поэтами многих людей, пусть даже на несколько часов. Абсиды, окружающие Спасо- Преображенский собор, превращаются в маленьких утят около мамы – утки. Древний пенек, вцепившийся своими корнями в землю, начинает поражать жизнелюбием, и в этом смысле становиться образцом для нервных юношей и впечатлительных девушек.

Несмотря на некоторую заброшенность (сразу припоминаются огороды, в которых можно снимать блокбастеры про кровожадных динозавров), Суздаль принадлежит к опорным городам российской цивилизации. Количество культуры на единицу площади здесь совершенно потрясающее. Дело даже не в археологии, а в укорененности Суздаля в отечественной истории. Именно той истории, которой знакомы строительство Успенского собора во Владимире, Куликовская битва, творчество Андрея Рублева, изгнание польских интервентов и т.д.– то есть узловые моменты развития русской культуры. В Суздале неизменно ощущается такая концентрация «русскости» со всеми ее светлыми и темными сторонами, какая редко встречается в других городах. Здесь каждая церковная маковка, каждые кокошник и закомара знают о русском человеке больше, чем все статистические и этнографические исследования вместе взятые. Поэтому город отражает, как под увеличительным стеклом, происходящее в стране. При этом он не только ставит диагноз, но и предлагает варианты лечения. Не всем они нравятся, поэтому кажется, что Суздаль порой выталкивает из себя чужеродные элементы. Разумеется, такое взаимодействие возможно лишь при условии «приближения», оно не происходит с иноземно-фотоаппаратными людьми, терпимыми городом исключительно как средство спасения собственной экономики. Суздаль – своеобразная проверка на принадлежность к русской культуре.

Кажется, город сам по себе является ответом на известный русский вопрос: «Что делать?» (это одно следствий вечного вопроса «Зачем?»). Русских часто упрекают в излишнем внимании к таким проблемам, в чрезмерном увлечении поисками их решений. Не стоит, якобы, такого глубокого внимания вопрос о предназначении человека, о смысле жизни и т.д. Однако именно от того, как и что ответит человек на эти вечные вопросы, зависит его дальнейшее поведение. Поиск ответов – это и есть некий Путь, по которому он идет всю жизнь. И чем «над-мирнее» его ответы, тем более плодотворной, глубокой и интересной будет его жизнь. Жить собственными интересами? Скучно и пусто. Жить для удовольствий? Скучно и чревато. Таким образом, смысл жизни человека должен исходить из того, Что или Кто находится Вне ищущего человека. Здесь надо оговориться. Разумеется, вселенная человека находится в нем самом, но смысл ее – вовне.

(На самом деле я очень не люблю рассуждать о духовности. Мне всегда становится страшно, когда люди начинают говорить о ней. У этого слова имеется устойчивое неприятное послевкусие. Опытный сомелье может уловить в нем тонкий букет из костров, виселиц и крестовых походов).