Читать книгу Отчаяние - Грег Иган - Страница 11

Самолет медленно пустел. Пассажиры, сонные и сердитые, словно дети, которых вовремя не уложили спать, двигались к выходу, многие держали в руках подушки и пледы. По местному времени сейчас было около девяти вечера, и биологические часы большинства пассажиров это подтверждали, но все мы выглядели помятыми, усталыми, ошарашенными. Я поискал глазами Индрани Ли, однако не нашел ее в толпе.

В конце кишки стояла рама металлодетектора, но я не заметил никого из служащих аэропорта, никакого устройства, чтобы предъявить паспорт. Безгосударство не ограничивает иммиграцию, тем более – временный въезд, однако запрещает ввоз некоторых предметов. Многоязычное табло рядом с воротами гласило:

Проносите оружие, не стесняйтесь.

Мы не постесняемся его уничтожить.

АЭРОПОРТОВСКИЙ СИНДИКАТ БЕЗГОСУДАРСТВА

Я замялся. Если никто не прочтет мой паспорт и не примет к сведению сертификат на вживленную аппаратуру, что сделает со мной машина? Испепелит микросхемы за сто тысяч долларов и заодно поджарит большую часть моего пищеварительного тракта?

Я понимал, что брежу; до меня остров посещали многие журналисты. Надпись, вероятно, адресована гостям с частных южноамериканских островов – «убежищ свободы», основанных «политическими беженцами» из Соединенных Штатов, отменивших в двадцатых право владеть оружием; кое-кто из них уже пытался обратить Безгосударство в свою веру.

Тем не менее я простоял несколько минут, надеясь, что придет кто-нибудь из служащих и устранит мои сомнения. Страховая компания отказалась отвечать за время моего пребывания в Безгосударстве, а в банке будут сильно недовольны, узнав, что я сюда летал, ведь большая часть микросхем в моем животе по-прежнему принадлежит им. По закону я не имею права рисковать.

Никто не появился. Я шагнул в раму – она была включена. Мое тело пересекло магнитный поток, потащило за собой, потом отпустило, словно резиновый, – однако микроволновые импульсы не обожгли мне живот, сирена не взвыла.

Из рамы я попал в аэропорт – такой же, как в большинстве европейских городков, с четкой архитектурой и переносными сиденьями, которые пассажиры расставляют в кружок. Только три авиакомпании держат здесь свои стойки, и то под значительно уменьшенными версиями логотипов, словно не хотят привлекать к себе внимания. Заказывая билеты, я не нашел в сети ни одной открытой рекламы рейсов, пришлось посылать специальный запрос. Европейская Федерация, Индия, несколько африканских и латиноамериканских стран поддерживают лишь минимальное эмбарго на поставку высокотехнологичного оборудования, как того требует ООН; их авиакомпании, организуя рейсы в Безгосударство, не нарушают закона. Тем не менее опасно злить японцев, корейцев, китайцев и правительство Соединенных Штатов, не говоря уже о международных биотехнологических гигантах. Скрытность ничего не меняет, однако выглядит жестом покорности и уменьшает желание примерно наказать отступников.

Я забрал чемоданы и постоял у багажного круга, стараясь прийти в себя. Другие пассажиры постепенно разбредались, кого-то встречали, кто-то уходил один. Большинство говорило на английском и французском; в Безгосударстве нет официального языка, но почти две трети населения мигрировали с островов Тихого океана. Поселиться здесь – решение политическое, и некоторые беженцы от парникового эффекта предпочитают годами жить в карантинных лагерях Китая, надеясь рано или поздно получить вид на жительство в этом предпринимательском раю; однако тому, чей дом смыло океаном, наверное, особенно отрадно видеть само-восстанавливающуюся (и растущую) землю. Безгосударство показывает, что все обратимо: солнце и биотехнология прокрутили ужасное кино назад. Все лучше, чем злиться на бурю. Фиджи и Самоа тоже выращивают новые острова, но те еще непригодны для жизни; к тому же оба правительства платят миллиарды долларов за консультантов и лицензии. Им не рассчитаться до двадцать второго века.