Читать книгу Мужчины и женщины существуют - Григорий Каковкин - Страница 10

Черная представительская «ауди» с трехцветным флажковым пропуском на лобовом стекле пыталась припарковаться возле Музыкального института имени М. М. Ипполитова-Иванова. Места не было, и, когда водитель «пошел на второй круг», пассажир, сидевший на заднем сиденье, сдался:

– Высади меня здесь где-нибудь поближе – я недолго. Припаркуешься – отзвони, где встал.

– Хорошо, Кирилл Леонардович.

Кирилл Леонардович Хирсанов взял букет из пятнадцати больших красных роз, вышел из машины и направился к главному входу типового школьного здания, куда с недавних времен переехал институт.

На входе так, чтобы впечатлило, он развернул перед охранником Олегом свою кожаную малиновую корочку с российским гербом:

– Где тут у вас библиотека?

– На втором этаже, направо по коридору. Вас проводить?

– Не надо, – отрезал Хирсанов.

– А ректор на третьем! Тоже направо, – крикнул вдогонку Олег, полагая, что без ректора такой визит обходиться не должен.

– Да-да, спасибо, я знаю.

Хирсанов быстро поднялся по двум лестничным пролетам, сразу понял, где институтская библиотека, можно было и не спрашивать. Когда вошел, Тулупова сидела за компьютером и составляла письмо в издательство музыкальной литературы «П. Юргенсон» о выделении книг и партитур классики по льготным ценам.

– Людмила – вы? – спросил Хирсанов для порядка, хотя все и так было ясно. – Я – Кирилл. Звонил вчера.

– Кирилл… без фотографии? – Тулупова не могла понять, как он здесь оказался.

– Это вам.

Хирсанов протянул букет.

– Спасибо. Розы! Но как вы оказались здесь? Я же…

– …вы сказали, что работаете заведующей библиотекой в Музыкальном институте Ипполитова-Иванова – этого для меня достаточно. Пробил по базе: Тулупова Людмила Ивановна тысяча девятьсот… о возрасте женщины мы умолчим. Вы, Люда, так прекрасно выглядите, что никогда не скажешь, что у вас двое взрослых детей. Родились на Украине, в Червонопартизанске…

Только теперь, когда Хирсанов заговорил, Мила смогла подробно рассмотреть вошедшего. Из анкеты она знала немного: ему пятьдесят два, рост сто семьдесят пять, вес восемьдесят и больше ничего. Выглядел он чуть моложе, не грузный, даже спортивный, с изрядной сединой и небритостью, как теперь модно. По виду чиновник: белая рубашка, темный, хорошей ткани костюм, галстук, но что-то делало его не совсем «типичным представителем»: некий лоск, уверенность, голос. Его голос ей понравился сразу, еще по телефону: молодой, четкий, резкий. Он объяснил, что фотографии размещать не имеет права, потому что работает в Администрации президента – ведущий аналитик, но она ему понравилась, и он просит о свидании.

– Итак, я у вас в какой-то базе. Зачем я там? – спросила Тулупова.

– Мы все в одной базе. Я могу пробить любого, и все о человеке будет известно, – не без гордости сказал Хирсанов, показывая пальцем наверх.

– Тогда зачем вы на сайте, раз у вас там «база»? Вы с любой женщиной можете познакомиться без проблем…

У Хирсанова зазвонил мобильный телефон.

– Извините. Да, я понял. Слева от входа. Найду. – Он оборвал разговор и пояснил Людмиле: – Шофер! Тут у вас нигде не встанешь, паркинга нет.

– Я на метро езжу, меня это не касается.

– Предлагаю сегодня после работы встретиться и обсудить все. Я за вами заеду, тут есть один ресторан хороший. И недалеко.

– Нет, не могу, – сразу отрезала Людмила. – Не готова, с дочерью договорилась уже, и мы там… идем, ну в общем, не сегодня – точно. Не могу, нет.

– Это ошибка, – с угрозой в голосе сказал Хирсанов, понимая, что уговаривать бесполезно. – Жаль. Как говорят на востоке, «альшеэме эртэфаат – альяум яидуна биашьяин кафира».

Людмила ничего не поняла.

– Это значит «солнце взошло – день многое обещает».

– Красиво. И музыкально.

– Почти десять лет советником в Дамаске…

– Интересно, конечно…

– Жаль. Да, но следующий вечер мой, Люда.

– Конечно, договорились. Просто я не готова сегодня, Кирилл. – Она сознательно произнесла его имя, как бы пробуя его первый раз на вкус – «вроде ничего произносится». И добавила, чтобы у него не было сомнений: – Дочь… дела, вы без предупреждения… нагрянули, можно сказать…

– Я был сегодня свободен. Это нечасто бывает. Приятно… вы очень красивая, и глаза, глаза у вас бьют просто влет.

– Ну, я не могу сегодня. Увы!

Хирсанов протянул свою визитную карточку с гербом и распрощался, поцеловав руку.

Когда он вышел, Людмила посмотрела на руку: ей надо бы теперь мыть посуду в перчатках – в этой ее новой жизни целуют руки, дарят цветы, приглашают в рестораны, и ей точно стоит начинать себя любить. И еще удивилась, так легко и правдоподобно, как никогда, кажется, в жизни, соврала насчет дочери. Быстро, убедительно, сама бы себе поверила, если б не знала, что сегодня у нее первая встреча с другим мужчиной с сайта. Он названивал уже четыре дня. Сегодня она обещала встретиться на Тверской, в семь вечера ровно.

Николай звонил по нескольку раз в день и всегда начинал одним и тем же вопросом:

«Привет, что делаешь?»

«Ничего», – отвечала она.

«Так не бывает – человек всегда что-нибудь делает», – говорил он.

«Ну, тогда чай пью».

«Ну вот, уже интересно».

«Что же здесь интересного?»

«Ничего. Просто ты чай пьешь, а я статью пишу. Через час сдавать».

Николай представился спортивным журналистом, работает в «Советском спорте», пишет в основном о зимних видах, ну а летом – обо всем, что закажет редакция, даже о хоккее на траве и гольфе. На третий день таких бессмысленных и вязких разговоров Людмила купила газету, где нашла статью – Николай Вольнов писал, как тренируются в подмосковном Красногорске российские лыжницы перед чемпионатом Европы.

«И почему ты с лыжницей роман не закрутишь?» – спросила Тулупова в одном из телефонных разговоров.

Вольнов ушел от ответа: «Встретимся – объясню».

Людмила не хотела встречаться. Он был на семь лет младше, она не желала чувствовать себя «старой теткой», прилипшей к молодому парню, ему и отцом становиться не поздно – ну что такое тридцать девять? Был у него, как рассказал, один неудачный брак – и что? Ей, рассуждала она, ничего не надо, постельных удовольствий не ищет, а для чего знакомится? Ни для чего – для Нового года. Тогда лучше не надо…

Тулупова взяла большую стеклянную банку из-под огурцов, оставшуюся с позапрошлого Нового года, налила в нее воды и по одной вставила все пятнадцать роз, подаренных ей, как она для себя назвала, «экспертом из Кремля». Пока смотрела на эти красивые, холодноватые, проштампованные селекцией бутоны, в ее сердце что-то неожиданное шевельнулось: теплое, нежное, похожее на любовь, на молодой задор, на счастье, то ли еще на что-то, для чего не находилось слов. Да, их обычно и не ищут – банальная история: мужчины жаждут с ней встречи, хотят говорить, желают, зовут – приятно.

И когда она, выходя из института, сдавала ключи, охранник не удержался и спросил:

– Людмила Ивановна, это кто это к вам приходил с охапкой роз?

– Не знаю.

– Как не знаете. – У него корочка будь здоров!

– Так! Не знаю.