Читать книгу Я тебя вижу - Hanna Yu - Страница 4

Долгожданная зимняя сессия. За окном снежный февраль. Мы, как всегда, собрались небольшой компанией в съёмной квартире Краско, чтобы отметить начало учебной сессии. Обычный вечер, для всех, был особенным для меня. Потому что впервые в гости к Краско пришла Влада. Я не знаю, как Катьке удалось её заманить, что она ей пообещала, чем завлекла, но она пришла. И я была счастлива. Да-да, именно счастлива. За небольшим острым столом она сидела на диване в компании Катьки и двух девочек с параллели, пила какую-то цветную слабоалкогольную настойку. Мы все много смеялись и шутили. Я часто ловила на себе её особый взгляд, улыбаясь мне, она не спеша переводила глаза на Антона, который, как преданный пёс, не отходил от меня ни на шаг. Его непроходящая любовь меня тяготила. В конце первого курса на одной из таких посиделок мы заключили пьяное пари, что, если он не разлюбит меня к концу нашей учёбы, я выйду за него замуж. Мы пожали руки, Катька разбила. Тогда я подумала, что это просто невозможно любить одного человека на протяжении пяти лет, это нереально, а сейчас, глядя в его влюбленные глаза, я начинаю сомневаться. Уже четвёртый курс, а он смотрит на меня так же, как в день своего признания мне в любви.

С выпитым алкоголем голоса парней становились всё громче, и я уже плохо слышала, о чём так увлечённо дискуссировали девочки, сидя на скрипучем диване. Но им походу было интересно поддерживать этот завязавшийся разговор, поэтому я перевела всё своё внимание на мужскую половину. Антон с каждой выпитой рюмкой всё чаще стал наваливаться на меня, приобнимая, нависал, на что я сразу же убирала с себя его липучие руки. Он так часто касался меня, что я устала от него отбиваться, поэтому, чтобы хоть немного передохнуть от его навязчивости, я решила заполнить пробелы нарезками на нашем столе. Озвучив своё намерение, вышла на кухню. Я достала съедобные закрома из маленького старого холодильника и принялась нарезать, как сюда же громко ввалились Катька с Владой, весело направившись на перекур. Я поняла это потому, что у обеих в руках были сигареты.

− Ты что куришь?! – удивлённо я покосилась на Владу.

− Иногда, − улыбнулась мне.

Я тут же выхватила сигарету из её пальцев и спрятала в ладонь. Завела руку за спину.

− Это вредно! – игриво воскликнула я.

− О, заботишься о моём здоровье? − приветливо улыбалась Влада. − Мне приятно.

− Сашка, да отдай ты ей сигарету! − вступилась Катька. − Если хочет, пусть курит! Не мучай человека!

− А пусть попробует забрать, − флиртуя, я важно облокотилась о подоконник.

− Думаешь, не смогу? − медленно подошла ко мне Влада. Её пальцы скользнули по моим рукам за спину, ещё ближе подавшись к губам.

− Думаю, нет, − увлечённо я ответила, натолкнувшись на её блестящие тёмные глаза.

Она оказалась настолько близко, что любое неловкое движение могло спровоцировать наш первый поцелуй. Одна мысль об этом, и я почему-то волнительно дрожу. Я почувствовала, как ласково проехались по моим рукам её горячие пальцы, неторопливо вкрадываясь в ладони, касались меня. Влада подняла свой взгляд по моему лицу, заглянув прямо в глаза. И мне вдруг стало страшно, что она услышит стук моего громкого сердца и поймёт его причину. Я по-девичьи опустила ресницы, ощутив, как стал припекать румянец. Я впервые покраснела. Влада широко улыбнулась и забрала сигарету.

− Сашка, ты вся красная! − громко заметила Катька.

− Просто здесь очень душно, − смущённо ответила ей.

Они вышли на балкон, а я осталась стоять. То, что сейчас произошло, длилось не более, чем несколько секунд, но во мне зародилось непреодолимое желание близости. Мне понравилось, как она прикоснулась ко мне, и я захотела ещё. Всё моё тело захотело ещё. Странное чувство приятного трепета неизбежно росло во мне, тягуче растекаясь по бёдрам, обжигало низ живота, поднимаясь вверх, заставляло больно биться моё громкое сердце. Я волнительно задрожала, мысленно вернувшись к минутному прошлому. Там, глубоко, словно что-то закипало, как будто два абсолютно неподходящих реактива опасно смешивались между собой, нагревали меня изнутри. И чем больше я прислушивалась к своему телу, тем отчетливее прорисовывалось моё телесное возбуждение. Разве это возможно? Нет! Я помахала себе головой. Когда я почти закончила с нарезкой, они вышли, плотно закрыв за собой балконную дверь.

− Сашка, представляешь, у нас с Владой, оказывается, есть общие друзья! – Катька с азартом выпалила. – Я в шоке, как тесен мир!

− Надеюсь, это не Колесников, − шуточно я ответила, покосившись на них.

− Ты что, сплюнь! − Катька широко улыбнулась.

− Что за Колесников? − подошла ко мне Влада и взяла ломтик сыра с круглой тарелки.

− Это Катькин знакомый, который любит примерять женские юбки, − улыбаясь, посмотрела на неё.

− А, тогда точно, нет. − смешно скривилась в лице. − Мои знакомые не примеряют, они любят их носить. − Отчего я громко рассмеялась.

− Влада! − воскликнула Катька, расплакавшись от смеха.

Я покосилась на Владу. Излучая необыкновенное притяжение, её тёмные глаза глубоко окунулись в меня. Мы смотрели друг в друга и улыбались. Мне нравилось видеть, как она смотрит на меня, в этом было что-то интимное.

− Хочешь, я тебе помогу? − спросила она, нежно скользнув пальцами по моей руке.

− Чем? Съесть весь сыр? − иронично я ответила.

− Ну, ты же знаешь, что я люблю много покушать.

− Знаю, − играючи заискивала её особого взгляда. – И как ты ещё с таким неуёмным аппетитом, ни весишь сто кило?

− Всё просто. У меня высокий метаболизм, − закинула очередной ломтик сыра себе в рот.

− Ой, у меня тоже! − тут же вмешалась в разговор Катька. – У меня в роду пышек нет, все стройные, как одна…

Катька продолжила трещать про всю свою многочисленную родню, а я, опасно пробираясь за тёмную радужку, желанно тонула. Едва выдыхая, я ощутила, как Влада задела кончики моих пальцев, и это не было простым прикосновением, нет, скорее мягким скольжением, словно она проверяла свои догадки или хуже того, уже знала, о чём я думаю. И я испугалась, что она разглядит то, что спрятано. Улыбка на моём лице тут же застыла, и я трусливо покосила взгляд в сторону, взяв в руки тарелку с нарезкой, прошла мимо, фальшиво сверкнув глазами. Влада опустила ресницы. Я искусно сделала вид, что ничего особенного не почувствовала, но это было не так. Потому что я почувствовала, каждая клеточка в моём теле почувствовала, и внутри всё волнительно сжалось. И хуже всего были не её догадки насчёт меня, а то, что мне это понравилось. И я захотела ещё. И чем больше я пила, тем откровеннее были мои взгляды. Очень быстро наша игра в гляделки переросла в очевидный интерес с её стороны, такой же искренний, как у всех тех девушек, которые по-особому смотрели на меня, но в отличие от всех других, её прекрасные карие глаза приятно волновали моё воображение, и я покорно тонула в них, а она смотрела и видела то, что скрыто. Осознавая опасность своего однозначного взгляда, я отвела ресницы.

Краско предложил сыграть в карты в «пьяных дураков». Смысл игры был довольно прост ‒ нужно первому сбросить свои карты. Все остальные, у кого оставались карты на руках, автоматически получали статус «дурака» и, как проигравшие, должны были выпить до дна по рюмке водки. Для девочек наливали по половине, парням по целой. Мы играли с двойками и тройками, поэтому карт хватало на всех. В первой же игре Катька удачно сбросила свои карты. Она хорошо играла, ей часто везло. Радостно пританцовывая на месте, она подбадривала Владу, которая, кривляясь в лице, не могла отойти от послевкусия крепкого напитка.

− Господи, как вы это пьёте? − улыбаясь, оглядывала нас. − Она же отвратительная!

Я с девчонками рассмеялась.

− Здесь главное не смаковать, − заявила Катька.

− Да, пей одним глотком, так лучше, − знающе добавила Марина, наша однокурсница с параллели.

− Одним глотком? – удивлённо приподняла брови Влада.

− Научишься, ты же у нас умная девушка, − игриво покосилась я на неё.

− Сомневаюсь, − помахала она головой. − Боюсь в этой сфере я полный нуль. Необучаемый тугодум.

− Да нормально, главное начать, потом втянешься! – махнула рукой Катька и раздала нам карты.

Когда я отбивалась червовым королём, внимательно оглядев выгнутую карту, сказала, что это мой любимый тип мужчин, что я обожаю сильную половину человечества с умными глазами, такими глубокими, наполненными доверху научными знаниями. Так мы зацепили тему о том, какая часть тела каждого из нас привлекает в партнёре. Катька сказала, что обожает, когда у мужчин прямые красивые ноги, и если она встречает такого красавца то, ей трудно оторвать от него свои глаза. Марина скромно ответила, что засматривается на высоких сильных мужчин. Её подруга по студенческой парте с ней согласилась и добавила, чтобы к такому аполлону хорошо бы ещё прилагался волевой подбородок и ямочки на щеках. Хороший мальчик Антон, влюблённо оглядев меня, пробормотал, что я предмет его обожания и всё, что есть во мне, ему очень нравится. На что сразу же вызвал бурную реакцию среди девочек, типа, это мы, итак, знаем, естественно, очевидно, а Краско махнул на него рукой и бросил: «С этим всё понятно». Наткнувшись на ироничную улыбку Влады, я улыбнулась ей в ответ и спросила у Краско, какая для него самая притягательная часть в женском теле. Он громко воскликнул – грудь. Сказал, что любит большую, и чем больше она, тем лучше.

− Большая, это какая? − уточнила у него Катька.

− Вот такая! − с воодушевлением развёл руки.

− Ты обалдел! − громко вскрикнула она.

Я посмотрела на довольного Вадима. Никогда не понимала эту мужскую зацикленность по поводу большой груди. Ну, помнут минуту другую, как тесто, ну поцелуют, и всё – воображение на этом заканчивалось. Хотя нет, есть ещё одна категория умельцев, которые крутят и кусают, предполагая, что все эти манипуляции должны возбудить любую девушку. Ах, эти горе-профессионалы, насмотрятся дешёвых порнофильмов и давай повторять, не задумываясь, что вся эта съёмка такая же пустая, как мыльный пузырь, поэтому он всегда и лопается в реальной жизни. Влада, заметив иронию на моём лице, также улыбнулась. Её тёмные глаза так соблазнительно блестели, что я погрузилась бы в них, как в распаренную ванную, желанно задержавшись там навечно. Она никогда не отводила от меня своих глаз, всегда смотрела, и это почему-то меня приятно будоражило. Я вдруг подумала, интересно, как она целуется: с языком или без, страстно или нежно, долго или кратко. Каково это целоваться с ней? Как она любит? Как ей нравится? И что ещё ей нравится?

Когда горячая дискуссия по поводу женской груди утихла, мы продолжили играть в карты, и Катька вновь выиграла. Радостно воскликнув, она подскочила с дивана, и энергично стала пританцовывать на месте. Размахивая руками, в шутку, обозвала нас всех дураками. Я, улыбаясь, выпила свою порцию спиртного напитка и заметила, как Влада собиралась с духом над своей рюмкой.

− Дай сюда, − я забрала рюмку из её рук и одним глотком выпила содержимое.

− Саша! – тут же громко возразила мне Катька. – Это нечестно! Она же проиграла!

− И что? − улыбаясь, ответила. − Какая разница кто выпил, главное, что рюмка пустая.

После этого я пила за ней постоянно. И Влада была права насчёт того, что она плохой питок. Она своё не могла допить, а тут ей подсовывали ещё, да покрепче. Когда Катька направилась на очередной перекур с девчонками, то прошептала мне на ушко, что хочет напоить Владу. На мой вопрос зачем, она ответила, чтобы посмотреть на неё пьяную. Я ответила, если она готова потом убрать квартиру после того, как Владе станет плохо, а ей будет плохо, то пусть дерзает. Катька скривила носиком, и я поняла, что интерес к этой затее у неё пропал. Конечно, в любом случае, я бы не дала напоить Владу. Это было бы нечестно, так поступить с ней. Мы продолжили играть, а я продолжила пить за двоих. Через несколько карточных раздач хороший мальчик Антон сдался первым, и мы уложили его спать в соседнюю комнату. Когда возвращались к столу, Марина попросила Краско сыграть нам на гитаре. Он согласился. Я сделала себе алкогольный коктейль и перебралась на диван к девчонкам, села между Катькой и Владой.

− Удобно? − заглянули в меня её тёмные глаза.

− Вполне, − улыбнулась в ответ.

Так получилось, что, когда я присаживалась между ними, Влада поставила свой локоть на спинку дивана, и теперь, усевшись поудобнее, я провалилась в её объятия. Под тихие звуки гитары я ощутила на себе её лёгкое дыхание. Она дышала размерено, спокойно, в отличие от меня. Стук моего громкого сердца был таким отчётливым, что мне, казалось, что его слышат все. Я перевела глаза на надрывающегося Краско, вслушиваясь в его голос, улыбнулась. Он действительно умел хорошо петь. Внезапно я ощутила, как Влада осторожно прикоснулась к моим пепельным волосам, забрав в свои пальцы тонкую прядь, неторопливо касалась. Я замерла. Каждое мгновение в её руках, заставляло биться чаще моё громкое сердце. Я подумала, насколько далеко я могла бы зайти с ней, если бы мы остались наедине, и она бы меня поцеловала. Поцеловала бы я её в ответ? Прикоснулась бы к ней? Захотела бы почувствовать её обнаженную грудь под своими ладонями? И я не смогла без промедления, ответить на три таких простых вопроса. Я колебалась прежде, чем сказать себе, три нет.

− Тебе холодно? − вдруг прошептала Влада мне на ушко.

− Что? − я обернулась, встретившись с ней глазами.

− Тебе холодно? − чуть громче повторила.

Я не спеша опустила взгляд по её губам на свои белые руки и увидела, как отчётливые мурашки расползались по моей коже.

− Да, − неуверенно соврала, потому что знала, что это было вовсе не от холода.

− Я бы сняла с себя толстовку, но боюсь, Вадим окончательно разочаруется в женской груди, − шутливо произнесла она, на что я тихонько захихикала.

− Девочки! − недовольно повернулась к нам Катька, отчего я ещё громче рассмеялась. – Саша!

− Извини, − улыбаясь, выдавила из себя.

Я никак не могла остановить этот заразительный смешок. Пряча в своих ладонях улыбку, поспешила выйти. И уже в коридоре, держась за стену, громко рассмеялась в голос. Ко мне вышла Влада.

− Тише, ты сейчас в зале всех распугаешь, − улыбаясь, проговорила она.

− Я не могу, − посмотрела на неё.

− Так, пойдём со мной.

Влада взяла меня за руку и отвела на кухню. Набрала стакан воды.

− Пей, − протянула мне.

− Весь? − округлила на неё глаза.

− Да, − кивнула.

− Ты с ума сошла?!

− Пей, говорю, − повторила она, приветливо улыбнувшись.

Я вновь рассмеялась. Затем, собравшись, принялась пить воду. Уже допивая, почувствовала, как отпускает. Отставив пустой стакан на стол, слышно выдохнула.

− Лучше? − посмотрела на меня Влада.

− Ага, − покачала я головой. − Чувствую себя аквариумом, − положила ладонь на свой живот, отчего Влада усмехнулась.

Я, широко улыбаясь, облокотилась о кухонный стол. Влада была настолько близко, что мысль о том, как она целуется, меня не оставляла. Я видела, как не спеша она опустилась взглядом по моему лицу, задержавшись на губах, неторопливо вернулась к моим серым глазам.

− Я так и не сказала тебе спасибо за все те рюмки, что выпила вместо меня, − мягко улыбнулась она, не отводя своего пристального взгляда.

− Да, пустяки, − отмахнулась я.

− Я буду скоро вызывать такси. – тихо произнесла. – Могу тебя подбросить.

− Спасибо, но я с Катькой. Мы всегда вместе разъезжаемся.

− Скоро поедете?

− Не знаю. – я взяла её за руку, мягко потянув к себе, заглянула в её массивные наручные часы. – Ещё только час. Рановато. – подняла на неё глаза.

− А я уже размечталась, что хочешь отвести меня в тёмный уголок, − иронично поддела и встала рядом, облокотившись о выгнутую в дугу столешницу.

− А ты хочешь? − игриво я подхватила, покосившись на неё.

− Было бы неплохо.

− Боюсь тебя расстроить, но я недостаточно квалифицирована в этом вопросе, − широко улыбнулась в ответ.

− Как хорошо, что в этом вопросе, я давно защитила докторскую.

− Всего лишь докторскую? – усмехнулась я, приподняв брови.

Она рассмеялась. Мы улыбались друг другу, и мне было невероятно хорошо. С каждым днём её прекрасные карие глаза, такие тёплые, такие ласковые, опасно притягивали к себе, и я не могла сопротивляться той невероятной силе, которая была в них. Мне нравилось погружаться в её блестящие тёмные глаза, нравилось видеть, как она смотрит в ответ, нравились лёгкие касания, наши двусмысленные разговоры, нравилось просто быть рядом с ней в досягаемости её глаз и рук.

− Ты так и не ответила, что тебе нравится, − внимательно я вглядывалась в неё.

Она непонимающе посмотрела в ответ.

− Когда смотришь на человека. На что первое обращаешь внимание? − напомнила ей.

− Не знаю, − задумалась она. − Но это точно не грудь.

Я усмехнулась, а потом спросила:

− У тебя нет особой части тела, которая тебя привлекает?

Влада широко улыбнулась моим словам.

− Нет, − помахала она головой. − Я вижу картинку целиком. Меня привлекают не детали, а ощущения, которые возникают рядом с этим человеком.

− Ты выбираешь человека по ощущениям?

− Я живу по ощущениям, − серьёзно она ответила.

Мне захотелось спросить, а какие я вызываю у неё ощущения. Что она чувствует, когда стоит со мной вот так рядом, когда прикасается ко мне, когда смотрит. Вызываю ли я ощущение привлекательности у неё? Думает ли она обо мне? Представляет ли меня в своём воображение? Фантазирует ли со мной? Но я ничего не спросила. Я не решилась. Я не смогла. Я побоялась. Мои собственные отшлифованные до блеска границы дозволенности, правильности, душили во мне все слова, и, ощущая себя уязвимой, я уткнулась в пол.

− А тебя, кроме умных глаз, что-нибудь ещё привлекает? – улыбнулась она.

− Руки и спина, − робко подняла ресницы. – Я люблю сильных мужчин. Что? Почему ты смеёшься?

− Ничего. Просто после умных глаз я как минимум ждала длинные пальцы, как у пианиста, или бархатный тембр голоса, как у радиоведущего.

Я рассмеялась.

− Ну, извини, − пожала я плечами.

− Нет, почему же, наличие в теле рук и спины меня подбадривает. У меня они тоже, кстати, есть, − шуточно проговорила.

− Влада! − смеясь, воскликнула я и заметила краешек цветной татуировки на её левой руке. Присмотревшись, спросила. – У тебя есть татуировка?

− Да.

− Можно, − я осторожно прикоснулась к её толстовке и завела рукав вверх. Передо мной открылась цветная абстракция круглой формы. – Что это?

− Мандала, − тихо она ответила.

− Мандала? – непонимающе посмотрела на неё. – Это типа Инь Янь?

Влада широко улыбнулась моему любопытству и произнесла:

− Почти. Инь Янь берёт своё начало из древнекитайской философии и означает борьбу и единство полярностей, таких как добро и зло, солнце и луна, женское и мужское. Мандала же пришла к нам из восточных религиозных практик таких, как индуизм и буддизм. По буддистскому преданию первая мандала появилась в восьмом веке, её изобразил тантрический йогин, который в течение семи дней молился и трудился над созданием некого ритуального предмета, с помощью которого он хотел призвать божество для исполнения своего желания. Говорят, у него всё получилось.

− А у твоей мандалы есть смысл, или это просто абстракция? – медленно провела пальцем по сложному сакральному рисунку.

− Эта моя вселенная. Такой я себя вижу.

− Ты сама её придумала? – вопросительно подняла на неё глаза, слегка улыбнувшись.

− Да.

− Разве так можно? − недоумевающе спросила я и убрала от неё руки на деревянную столешницу.

− Можно всё, − усмехнулась она, а затем уже серьёзнее добавила. − Если осознаёшь, для чего ты это делаешь. Правила существуют только в нашей голове.

Улыбнувшись её словам, я потупила взгляд в пол, на мгновение задумавшись над смыслом сказанного. Вернувшись к её блестящим глазам, спросила:

− А у тебя есть ещё татуировки?

− Да.

− О, а где? − любопытно сверлила её взглядом.

− Ну, в таких местах, которые я не могу тебе сейчас показать.

− Ты меня заинтриговала, − флиртуя, протянула я. − Это стопы?

Влада рассмеялась в голос, а потом ответила:

− Ты почти угадала.

Странное дело, как присутствие всего лишь одного человека способно наполнить твоё настроение, стать причиной твоей радости и нисходящей улыбки на холодном лице. Порой один человек сумеет то, что не смогла целая толпа до него. И я не знаю почему, но рядом с ней я ощущала себя в тепле. Она согревала меня своими прекрасными тёмными глазами, тихими словами, широкой улыбкой. Я отчётливо чувствовала, как уютно быть с ней. И как только Влада уехала, мне стало грустно. Без неё не стало особенного вечера и, чтобы его продолжить, я решила сама начать переписку в мессенджере. Она сразу же мне ответила. Так мы перешли на виртуальное общение. Я улыбалась, прочитывая каждое её сообщение, писала в ответ, отправляла фотографии с этого пьяного вечера, на что она смеялась. Мы говорили обо всём и не о чём одновременно. И в итоге, она уснула только под утро, когда я закончила переписку, вернувшись к себе.